Языковой геноцид
В ближайшие годы предполагается фактически ликвидировать русскоязычные школы, переведя их на государственный язык. Чиновники утверждают, что моноязычие в школах необходимо для обеспечения «безопасности государства». Таким образом, скоро русский язык из образовательной сферы Эстонии попросту исчезнет.
Принятый в прошлом году в Эстонии закон о ликвидации русских школ подвергается множественной критике. Оппозиция указывает, что такая школьная «реформа» обойдётся в крупные суммы. Необходимо, в частности, подготовить большое количество учителей, способных преподавать на эстонском, так как наличествующих кадров не хватает. Пока что далеко не все учителя школ нацменьшинств знают эстонский язык на высшем уровне C1, да у них и не было такой нужды – ведь они преподавали русским детям на общем для них языке. Однако премьер Каллас настаивает на том, что необходимо вкладывать большие деньги в дело ликвидации местной русской общины. Сделать это предполагается путем ассимиляции, и школам здесь отводится главная роль.
Как рассчитывают правящие, лишившись механизмов своего культурного воспроизводства, русская община постепенно исчезнет, растворится среди этнических эстонцев.
«Расколотое общество – заманчивая добыча для агрессора. А единство – сдерживающий фактор, который заставит агрессора колебаться, бояться и воздерживаться от нападения», – подчёркивает Кая Каллас. «Каллас заявила, что перевод образования на эстонский язык – вопрос государственной безопасности. Поскольку учебная программа в русских и эстонских школах общая, можно сделать вывод, что премьер-министр считает угрозой безопасности русский язык, Пушкина и Толстого», – констатирует парламентарий Александр Чаплыгин, выбранный по списку оппозиционной Центристской партии.
Чаплыгин оказался одним из тех, кто не опасается во весь голос критиковать ассимиляционные планы правительства. «Правительство тратит миллионы, чтобы воспитать русское меньшинство в "правильном" ключе, хотя в нынешней ситуации честнее было бы отдать эти деньги в помощь нуждающимся», – замечает оппозиционный депутат. Чаплыгина беспокоит то, что власти проталкивают «реформу» ударными темпами, не считаясь с потребностями ни детей, ни педагогов. «Вчера директор одной из школ сообщил интересную информацию: в трёх ласнамяэских (Ласнамяэ принадлежит к числу наиболее "русских" районов Таллина – авт.) детских садиках из 90 педагогов эстонский язык на уровне С1 знают только 9. При этом уже со следующего года все преподаватели должны знать эстонский язык на уровне С1. Страшно представить, что это будет», – беспокоится Чаплыгин.
Нужно понимать, что всего лишиться работы из-за недостаточных знаний эстонского могут около 2 300 педагогов. При этом в школах и детских садах Эстонии и без того не хватает на сегодняшний день 700 педагогов. Ещё около 1 500 учителей, как ожидается, в ближайшие годы выйдут на пенсию.
«Цифры говорят сами за себя – система образования Эстонии из-за острого дефицита кадров столкнётся с очень серьёзными проблемами. В результате некоторые школы останутся без педагогов. Риск того, что эта картина станет в ближайшем будущем реальностью очень высок, поскольку проект закона предусматривает штрафы до 9 600 евро за несоответствие языковым требованиям. Понятно, что учителям будет проще заранее озаботиться поисками новой работы, чем платить государству огромные деньги за то, чтобы обучать детей», – считает глава муниципалитета Ласнамяэ Юлианна Юрченко.
В начале мая назначенный Минобразом руководитель процесса перевода на эстоноязычное обучение Ингар Дуболазов сообщил, что из 2 300-2 400 работников образования, чьи знания государственного языка не соответствуют новым требованиям, около 1 500 работают в Ида-Вирумаа. Это северо-восточный регион Эстонии (главный город Нарва) где русскоязычные проживают компактно, а этнических эстонцев очень мало. Министр образования и науки Кристина Каллас, посетившая городские управы и школы Ида-Вирумаа, успокоила: сказала, что перевод русских школ на обучение на эстонском языке будет происходить постепенно. Это, по словам Каллас, означает, что работникам, не владеющим пока эстонским на требуемом уровне, не придётся увольняться с работы в одночасье – у них будет время на то, чтобы подтянуть язык. Однако мэр Нарвы Катри Райк отнеслась к этим посулам скептически. Она отмечает, что большинство городских учителей, будучи полностью погружены в русскоязычную среду, десятилетиями толком не изучали эстонский. Мэр сомневается, что педагоги теперь сделают это за несколько лет.
По оценке Райк, при переходе на эстоноязычное обучение в Нарве уволятся около 400 учителей. В свою очередь мэр города Маарду Владимир Архипов предрекает: «Педагоги детских садов через два года начнут искать работу уборщицами. Большинство тех, кто сейчас трудится в детских садах, потеряют работу, и их заменят люди без образования и опыта, зато со знанием эстонского языка». А старейшина волости Ляэне-Харью Яанус Саат добавляет: «Некоторые учителя русских школ приступили к углубленному изучению эстонского языка, но я не могу сказать, что желание очень большое. Всё же надеются на какие-то исключения, на то, что эта реформа несильно затронет школы нашей волости. Пока не понимают, что это решение (о полном изгнании русского языка из учебных заведений – авт.) окончательное».
Дабы мотивировать педагогов Ида-Вирумаа к изучению эстонского, им пообещали доплачивать за выполнение языковых требований. Таким образом, те учителя школ региона, которые хорошо владеют государственным языком, со следующего учебного года будут ежемесячно зарабатывать около 3 000 евро. Но этим возмутились учителя, работающие на территории других самоуправлений – по их оценке, такие преимущества, полученные их коллегами в Ида-Вирумаа, дискриминируют остальных педагогов. Например, педагоги, попечительский совет и ученическое представительство общей гимназии города Палдиски обратились к министру образования с просьбой не вводить такое правило. По их мнению, оно будет способствовать тому, что учителя ринутся трудоустраиваться в Ида-Вирумаа, оставляя без педагогов другие регионы – а там их и без того маловато.
Тут нужно учитывать, что курсы эстонского языка являются достаточно дорогостоящими. Поэтому Александр Чаплыгин выступил с предложением организовать языковые курсы для педагогов прямо на рабочем месте и оплатить их за счёт государства.
«Это вопрос не только элементарной гуманности, но и будущего нашего образования: учителей не хватает, и нам грозит лишиться многих опытных преподавателей. И да, я считаю задуманный правительством план перевода образования на эстонский язык непродуманным и вредным, поэтому буду всеми силами бороться за отмену этого плана. Но пока это не удалось, надо хотя бы помочь учителям сохранить работу», – считает оппозиционер.
В целом же, по мнению Чаплыгина, языковую «реформу» в школах нацменьшинств необходимо отменить, пока не поздно. Он считает, что любые изменения в сфере образования должны преследовать, прежде всего, одну цель: повысить уровень знаний детей и молодёжи. Закон же о переводе русских школ на эстонский язык этой цели явно не соответствует.
По словам Чаплыгина, вообще-то этот закон противоречит даже самой конституции Эстонской Республики, согласно которой учебное заведение вольно выбирать язык обучения по собственному усмотрению. «У русских школ никто не спрашивал, хотят ли они переходить на эстонский язык и согласны ли они с планами Минобра», – отмечает Чаплыгин, добавляя, что на конституцию собственного государства эстонские правящие политики «положили с большим прибором». Депутат добавляет: «Новый закон выглядит устрашающе. Прежде всего, повышенные требования к учителям в области эстонского языка грозят оставить школы без тысяч преподавателей, заменить которых некем. Кроме того, абсолютно не учитывается тот факт, что получать образование на неродном языке изначально сложнее. Никаких особых методик на этот случай для русских школ не предусмотрено. Детей бросают в воду без спасательного круга».
Парламентарий-оппозиционер считает, что, если русских детей начнут направлять в школы, в которых обучаются этнические эстонцы, то они изначально окажутся в куда менее выгодном положении, чем их эстонские сверстники. Если же их оставят учиться в бывших русских школах, переведённых на эстонский язык, то это получится гетто.
«Если целью закона является отсечь максимальное количество русских детей от высшего образования, то всё это оправдано. Но ведь нас убеждают, что переход на эстонский язык ставит целью повышение конкурентоспособности русских учеников. В нынешнем виде закон о переводе образования на эстонский язык никакой пользы русским детям не принесёт. Школы будут плодить недоучек, вершиной карьеры которых станет работа дворником или кассиром. Но, может быть, это и есть истинная цель?», – задаётся вопросом Александр Чаплыгин.
Определённый резонанс получило заявление педагога и публициста Алексея Шлендухова, преподающего историю в школе поселка Колкья. Этот маленький населённый пункт у западного берега Чудского моря в течение веков служил домом общине местных русских староверов. Уж этих людей при всем желании не назвать «чужаками», «пришельцами» и «мигрантами» – однако их детей тоже лишают права учиться на родном языке. Местная русская школа появилась в 1901 году – и вот, после ста двадцати с лишним лет работы она лишается возможности служить той цели, ради которой была основана. Шлендухов пишет, что, когда он слышит о тех преимуществах, что якобы получат русские дети в процессе эстонизации, то вспоминает о реалиях времен Российской империи – когда эстонским детям навязывали обучение на русском.
Как считает учитель, нынешняя риторика эстонских бюрократов – практически зеркальное отображение слов царских чиновников, некогда рассказывавших эстонцам о том, как замечательна русификация. «И главное, понимаете, возможности открывались. Колоссальные возможности. Эстонцы, получившие образование на русском языке, заполнили вакансии, образовавшиеся после уволенных немцев. В пять раз количество эстонских чиновников увеличилось. Но эстонцы не пошли, вы понимаете?», – говорит Шлендухов. Он разбивает риторику эстонских националистов, любящих применять «доводы» в духе, что, мол, «во Франции тоже нет арабских школ». Педагог парирует: «Легко отбирать то, чего нет. Вот если нет во Франции школ на арабском, так их просто нет. Но там есть мечети, которых нет в Эстонии. Попробуйте вы закрыть мечеть! Под тем предлогом, что там рассадники, например, радикальных идей. Попробуйте закрыть хоть одну! И вы получите то, что получите», – подчеркивает Шлендухов. Он подчёркивает, что, в отличие от многих других своих коллег, обладает знаниями, достаточными для того, чтобы преподавать русским детям на эстонском языке. Но наотрез отказывается участвовать в этом «театре абсурда».
Русские родители, из числа наиболее активных, пытаются «достучаться» в международные инстанции. В начале апреля комитет ООН по правам человека зарегистрировал заявление Марины Сааремяги, члена попечительского совета русской школы, действующей в таллинском микрорайоне Тынисмяэ.
По словам Сааремяги, она как мать не может терпеть издевательства со стороны государства над собственными детьми. «Эстонский язык надо учить на уроках эстонского языка, а не на биологии и географии. Я окончила школу на русском языке, но владею эстонским свободно», – сообщила Сааремяги. Юрист-правозащитник и председатель правления НКО «Русская школа Эстонии» (РШЭ) Мстислав Русаков добавил: «Европейский суд по правам человека слишком ангажирован. Будем надеяться, что Комитет по правам человека ООН более объективно подойдёт к рассмотрению дела».
«Русская школа Эстонии» тоже активно пытается привлечь внимание к ситуации международных органов. В ноябре прошлого года активисты из РШЭ встретились с верховным комиссаром ОБСЕ по делам национальных меньшинств Кайратом Абдрахмановым. «На встрече представители "Русской школы Эстонии" довели до сведения верховного комиссара планы правительства по полной эстонизации русских школ и детских садов в Эстонии, а также негативные последствия такого непродуманного решения», – рассказали в организации. Активисты уточнили, что обратили внимание комиссара на усиление политики дискриминации в отношении русского национального меньшинства в Эстонии. «Есть все признаки того, что трагические события на Украине откровенно используются правящими националистическими партиями для кардинального уничтожения всего русского (образования, монументов и т. д.) в стране», – констатируют в РШЭ. Вот только в ОБСЕ эти мольбы не слышат…