Столетие
ПОИСК НА САЙТЕ
28 марта 2024
Бунтарь советского хоккея

Бунтарь советского хоккея

100 лет назад родился великий тренер Анатолий Тарасов
Валерий Бурт
10.12.2018
Бунтарь советского хоккея

Тарасов – был тренером уникальным, богатым на титулы, звания и медали. Столько нет ни у одного наставника в мире. Под его руководством ЦСКА 18 раз становился чемпионом СССР, а общий стаж славного наставника в армейском клубе – без малого три десятилетия. Команда Советского Союза под началом Тарасова и Аркадия Чернышева выиграла девять чемпионатов мира и три олимпийских турнира. Браво!

Во времена Тарасова спорт был неотделим от политики. Особенно – в хоккее. В дни важных международных встреч комментатор Озеров вещал о нем почти как Левитан – торжественно, с нажимом. Успехи отмечал невозмутимо, лишь слегка обозначая радость. О сбое в механизме «красной машины» сообщал, понизив голос, с печальными паузами. Но это была не скорбь, а оптимистическая трагедия, ибо Озеров всегда уповал на грядущий реванш.

Тарасов был коммунистом, причем идейным, при звуках гимна СССР глаза его влажнели, кулаки сжимались. Перед игроками он пел патриотические песни и читал проникновенные стихи. Тарасов заражал их оптимизмом и верой в победу.

Анатолий Тарасов1.jpgЕго стойкие парни выходили уже не на игру, а на бой: с «капиталистами» – канадцами, шведами, «друзьями-соперниками» – чехословаками. Не хватало только горнистов и барабанщиков, поднимающих в атаку. Но у них был Тарасов – Суворов советского хоккея: постоянно нахмурен, в глазах тлел огонек, готовый в любое мгновение вспыхнуть неистовым пламенем. Армеец был полной противоположностью своего коллеги по сборной СССР – ее главного тренера, невозмутимого и немногословного динамовца Аркадия Чернышева.

Тарасову всегда всего было мало – даже совершенной, изумительной игры под овации зала, шайб, заброшенных его командой – будь то ЦСКА или сборная СССР. Тренер никогда не выказывал радости, более того, всегда был недоволен. Команда выигрывает, гнет свою линию, соперник растоптан, а Тарасов все не унимается. То один игрок подвергается его словесной экзекуции, то другой. Порой казалось, сейчас он сам выпрыгнет на лед, и помчится к чужими воротами. Когда-то – в команде ВВС Василия Сталина – он играл в первой, забивной тройке с Бабичем и Бобровым. С последним, кстати, Тарасов враждовал страшно. Истоки их противостояния терялись в сумерках далекого прошлого. С годами отчуждение потеряло остроту, однако продлилось до самого ухода из жизни Боброва...

В свое время Тарасов, набравшись смелости, написал письмо Сталину, передав его через своего давнего знакомца, сына вождя. В послании Анатолий Владимирович, призвав на помощь аргументы, доказывал, что сборной СССР пора выходить на международную арену. Тарасов уверял вождя, что наши хоккеисты не только не оплошают, но и возьмут верх над знатными иностранцами.

Неведомо – читал ли Сталин то письмо, но из Спорткомитета пришел приказ – готовить команду к первенству планеты 1953 года в Цюрихе. Тренировались ребята старательно, с воодушевлением, но в Швейцарию не поехали. По странной причине – заболел Бобров. Звезда, конечно, но ведь были и другие достойные игроки.

Впрочем, сборная СССР и так бы не отправилась на первенство – оно начиналось 7 марта, а за два дня до этого умер Сталин. Гонять шайбу, когда в стране царила всенародная скорбь, хоккеистам бы, конечно, не позволили.

Кстати, команда Чехословакии не доиграла чемпионат из-за смерти президента страны Клемента Готвальда. Он участвовал в похоронах Сталина. Вернулся в Прагу и спустя два дня его, видимо от переживаний, хватил удар…

Третьяк, Лутченко, Гусев, Петров, Михайлов, Харламов и иже с ними – были храбрыми воинами. Они никогда не отступали, дрались до конца. Часто в прямом смысле слова.

Когда соперники наглели, распоясывались, лицо тренера каменело, и он железным голосом приказывал перейти в контратаку. Площадка превращалась в боксерский ринг, борта трещали, лед буквально обагрялся кровью.

Но и в жестокой схватке наши одолевали иноземцев столь же триумфально, как и в воздушном, расчерченном геометрией тончайших комбинаций хоккее.

ЦСКА, где диктаторствовал полковник Тарасов, несколько десятилетий был безоговорочным лидером советского хоккея. Армейский клуб не испытывал ни малейших проблем с кадрами – едва на просторах страны появлялся более или менее способный молодой игрок, ему тут же вручали повестку в военкомат, а затем везли пред ясные очи Анатолия Владимировича. А он уж решал, что с парнем делать – то ли напяливать на него хоккейную амуницию, то ли отдать в рекруты, то есть, отправить на обычную военную службу. Справедливости ради, стоит отметить, что и «Динамо», и «Спартак» изрядно живились на широких просторах периферии.

Но мало взять способного парня, надобно еще вылепить из него достойную фигуру. С этим Тарасов справлялся отменно. Глаз у него был наметанный, система подготовки отработанная, с высоким коэффициентом полезного действия. Это была настоящая фабрика звезд.

Впрочем, цель достигалась неимоверными, порой сверхчеловеческими усилиями. Те, кто видели тренировки ЦСКА, приходили в ужас. Хоккеисты швыряли гири, тягали штанги, бегали до изнеможения. Они волочили на себе друг друга, с партнерами на спине играли в футбол, резвились с громадными шинами от КАМАЗа. За подобными экзекуциями с сатанинской улыбкой наблюдал Тарасов.

Горе было тому, кто пытался схитрить, поберечь себя. Игрок, презревший заповеди Тарасова, а потом еще и дискредитировавший себя в матче, рисковал сгореть в пламени его вулканической ярости. Потом наступало время тотального презрения, отлучение от ближайших игр и понижение в зарплате. В случае серьезных прегрешений нечестивца отправляли в ссылку – в одну из армейских команд, выступавших в низших лигах. Иные, как например, Харламов, выбрались из этой трясины, другие, отнюдь не бесталанные, но не слишком настойчивые, в ней сгинули.

Казалось, от такого тренера-тирана надо бежать без оглядки. Ан нет, что-то не припомню, чтобы из ЦСКА кто-то ушел по своей воле. А вот оттуда изгоняли нередко – за лень, нерадивость и пороки, «синонимом» которых было пристрастие к алкоголю.  

Играть в ЦСКА почитали за честь – армейский клуб был эталоном советского хоккея, его гвардией. Игроков регулярно повышали в чинах, давали хорошую зарплату. Путь в сборную СССР и, стало быть, к славе, из армейского клуба был короче, чем из любого другого, поскольку к своим Тарасов благоволил. Даже порой в ущерб более талантливым чужакам.

В пятьдесят Тарасов был знаменит на весь мир, обласкан властью, почитаем болельщиками. В 1963 году он с Чернышевым начал беспримерный марафон хоккейных побед на Олимпиадах и чемпионатах мира, который продолжался уже без него, до развала Советского Союза. Казалось, что генеральские эполеты, о которых Тарасов столько мечтал, вот-вот украсят его парадный мундир. Но, увы, в 1969-м с ним нежданно-негаданно случилась беда. Но она не свалилась с неба, а он накликал ее сам…

В решающем матче за золотые медали со «Спартаком» Петров сравнял счет, но арбитр взятие ворот не засчитал – истекло время первой десятиминутки третьего периода (по тогдашним правилам после этого команды менялись воротами). Но судья ориентировался на контрольный секундомер, в то время как переполненные трибуны дворца спорта в Лужниках, куда пожаловал Брежнев со своей свитой, смотрели на электронное табло. Если верить ему, играть оставалось еще две секунды!

Тарасов потребовал от арбитра изменить решение, но тот отказался. Судья предложил продолжить матч, но теперь отказался уже тренер. В знак протеста он увел команду в раздевалку. Прошло пять, десять, двадцать минут, но ничего не менялось. Лед был пуст, дворец спорта недовольно гудел…

Брежнев ушел в комнату отдыха. Он и соратники махнули по рюмке коньяка, закусили. Потом – снова. И – еще раз. Так прошло полчаса, однако хоккейный матч не возобновлялся. Брежнев уже недовольно поглядывал на часы. Дочь хоккейного наставника, известный тренер по фигурному катанию Татьяна Тарасова вспоминала: «В ситуацию вынужден был вмешаться министр обороны маршал Гречко. Он позвонил в Лужники, подозвал к телефону папу и приказал немедленно продолжить игру. Отец обязан был подчиниться, как он говорил, только потому, что носил “военное платье”».

В тот день ЦСКА был повержен. Тарасова вызвали в Спорткомитет и сняли сразу два звания – заслуженного мастера спорта и заслуженного тренера СССР.

«Он вернулся домой, ушел в спальню, рухнул на кровать и заплакал: было горько от того, что с ним, преданным стране и спорту человеком, обошлись несправедливо. (Через полгода звание вернули.) Плачущим я видела отца всего лишь два раза в жизни – в этот день и еще когда всей семьей попали в автокатастрофу», – свидетельствует Татьяна Тарасова.

Шло время. Ненастье в жизни тренера сменила солнечная погода. Он снова был в фаворе, работал над хоккейной теорией. «Красная машина» как и прежде разбивала все преграды на своем пути. Ну а Тарасов привычно являл свой крутой нрав – в 1971 году запретил хоккеистам сборной давать интервью и выступил против журналистов некоторых центральных газет – мол, «не то» спрашиваете и «не то» пишете.

Следующий год начался успешно – руководимая им и Чернышевым сборная СССР победила на зимней Олимпиаде в Саппоро. Наши хоккеисты выиграли у всех соперников, в том числе, у своих «заклятых друзей» – чехословаков. Стоит напомнить, что в конце 60-х – начале 70-х годов матчи этих команд проходили в весьма напряженной обстановке – с драками, оскорблениями. Не стал исключением и матч на Играх в Японии. В одном из эпизодов Недоманский, проезжая вдоль борта, ударил Чернышева. Потом – швырнул шайбу в Тарасова. Но тот ловко увернулся и ответил чешскому хулигану известной трехэтажной тирадой. Если бы тренер знал, каким эхом отзовутся ему эти слова…

Спустя месяц на чемпионате мира в Праге сборной СССР руководили уже другие тренеры – Бобров и Пучков.

Тарасова же с Чернышевым не уволили, а тихо убрали – якобы по собственному желанию. На самом же деле, чтобы не накалять до предела отношении между командами социалистического лагеря.

Тарасов долго лелеял надежду вернуться, ждал звонка со Старой площади, но тщетно – отныне путь в сборную для него был закрыт. В 1975-м состоялась его новая отставка – на сей раз из ЦСКА. Дверь в большой хоккей захлопнулась навсегда. Почему так случилось, кто виноват? Интриги, злые голоса, завистники? Возможно это, не исключено и другое…

Разумеется, Тарасов был обижен. Нет, это слабо сказано, он был оскорблен. Осенью 1972 года, через несколько месяцев после его отлучения от сборной, наша команда провела успешную серию матчей с канадскими профессионалами. Но никто не вспомнил его и Чернышева заслуг, ведь та блестящая команда была собрана, вылеплена их натруженными руками.

Между прочим, матчи с канадскими профессионалами могли состояться гораздо раньше. В феврале 1964 года в Доме приемов на Ленинских горах Первый секретарь ЦК КПСС Хрущев встречался с чемпионами и призерами зимних Олимпийских игр. Обстановка была теплой, благожелательной. Сверкали улыбки, раздавался смех. После обильных возлияний обстановка стала и вовсе непринужденной. Хрущев, всегда грозный и неприступный, превратился в доброго и хлебосольного хозяина.

Сам тренер не решился подойти к первому секретарю. Выручил другой первый – космонавт планеты Гагарин, с которым Тарасов приятельствовал, подвел тренера к столу, за которым восседал Хрущев. Тот поздоровался, посмотрел вопрошающе – ведь все у него что-то просили.

Хрущев был далек от хоккея. Но знал, что сборная СССР играет отменно: в прошлом году стала чемпионом мира, а в этом выиграла Олимпиаду. Теперь тренер Тарасов попросил у него разрешения сыграть с канадскими профессионалами. Неведомо, знал ли Хрущев, кто они такие. И потому вопросительно посмотрел на Брежнева, любителя и знатока хоккея. Тот кивнул: «Надо разрешить, Никита Сергеевич…»

Хрущев бросил равнодушно: «Ну, ладно, играйте…» И добавил ехидно: «Ведь продуете, а?» Точнее, он выразился другими, «солеными» словами.

Однако вскоре Хрущева отправили на пенсию, а у Брежнева появилась куча важных и неотложных дел. И потому серия СССР – Канада была сыграна лишь спустя много лет после того короткого разговора на Ленинских горах.

…Тарасов напоминал пассажира, который отстал от своего поезда. Оказался вдруг на чужом, продуваемом холодными ветрами и дождями полустанке. Но не терял надежды – стоял, пристально вглядываясь в горизонт. Ему твердили: «Товарищ, вы напрасно ждете». Но тренер был уверен, что о нем еще вспомнят, позовут.

Так и произошло. В 1975 году «поезд» действительно пришел. Тарасова назначили главным тренером не хоккейного ЦСКА, а… футбольного, терпящего бедствие. Тем не менее он рьяно взялся за новое дело, но работал по старинке. Футболисты стали швырять гири, тягать штанги и бегать бесконечные кроссы. Но лучше играть в футбол у них не получалось.

В том сезоне ЦСКА занял 13-место. И Тарасова снова отправили в отставку. Уже в последнюю...

Развал Советского Союза стал для тренера настоящей трагедией. Сгорела вера, обрушились идеалы. И даже хоккей казался уже не тот, что был при нем. Впрочем, так и происходило – послесоветский, послетарасовский хоккей угасал…

Не хочется завершать очерк об этом жизнерадостном человеке, большом оптимисте на грустной ноте. А потому напоследок – забавная история. Рассказала ее Татьяна Тарасова.

Однажды она со своей подругой Нееловой приехала на дачу в Загорянку. «Папа принял нас, как всегда, хлебосольно, накрыл стол, шутил, ухаживал за дамами. Когда Марина вышла из комнаты, отец поинтересовался:

– Кто она?

– Актриса, играет в «Современнике».

Марина вернулась, веселье продолжилось, и вдруг папа спрашивает Неелову:

– А ты Зою Космодемьянскую играла?

– Нет, Анатолий Владимирович.

– А хочешь сыграть?

– Да боже упаси!

Что тут началось...

– У вас нет ничего святого! Антисоветчицы! – кричал папа. — Убирайтесь из моего дома!»

Но потом Тарасов успокоился. А, познакомившись ближе с творчеством Нееловой, стал называть ее «великой актрисой современности».

Специально для «Столетия»


Эксклюзив
28.03.2024
Владимир Малышев
Книга митрополита Тихона (Шевкунова) о российской катастрофе февраля 1917 года
Фоторепортаж
26.03.2024
Подготовила Мария Максимова
В Доме Российского исторического общества проходит выставка, посвященная истории ордена Святого Георгия


* Экстремистские и террористические организации, запрещенные в Российской Федерации: американская компания Meta и принадлежащие ей соцсети Instagram и Facebook, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ), «Джабхат Фатх аш-Шам» (бывшая «Джабхат ан-Нусра», «Джебхат ан-Нусра»), Национал-Большевистская партия (НБП), «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «ОУН», С14 (Сич, укр. Січ), «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Свидетели Иеговы», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Артподготовка», «Тризуб им. Степана Бандеры», нацбатальон «Азов», «НСО», «Славянский союз», «Формат-18», «Хизб ут-Тахрир», «Фонд борьбы с коррупцией» (ФБК) – организация-иноагент, признанная экстремистской, запрещена в РФ и ликвидирована по решению суда; её основатель Алексей Навальный включён в перечень террористов и экстремистов и др..

*Организации и граждане, признанные Минюстом РФ иноагентами: Международное историко-просветительское, благотворительное и правозащитное общество «Мемориал», Аналитический центр Юрия Левады, фонд «В защиту прав заключённых», «Институт глобализации и социальных движений», «Благотворительный фонд охраны здоровья и защиты прав граждан», «Центр независимых социологических исследований», Голос Америки, Радио Свободная Европа/Радио Свобода, телеканал «Настоящее время», Кавказ.Реалии, Крым.Реалии, Сибирь.Реалии, правозащитник Лев Пономарёв, журналисты Людмила Савицкая и Сергей Маркелов, главред газеты «Псковская губерния» Денис Камалягин, художница-акционистка и фемактивистка Дарья Апахончич и др..