Филип Егелич: «Защищая себя, мы защищаем русских. И наоборот»

Одно из самых популярных мест в Нови Граде, что в Республике Сербской, прямо на границе с Хорватией, – кафе под названием «Донецк». Его называют, пусть и с долей юмора, «первым консульством ДНР в Республике Сербской». Здесь встречаются и обсуждают всевозможные вопросы и стар, и мал. Разумеется, одна из самых частых и основных тем – отношения с Россией. Без которой сербы не представляют себе нормальной жизни. Норма для них – это братские связи с нашим народом.

Вот почему, как говорит Филип Егелич, депутат скупщины Нового Града, общественный деятель, основатель и редактор патриотического «М-ТВ» подкаста, награжденный во время своей работы в ДНР медалью «Патриот России», обеим сторонам – и сербской, и русской – нужно во что бы то ни стало, трудиться не только над сохранением наших добрых отношений, но и над их развитием. 

– Господин Егелич, многие сербы – что из Республики Сербской, что из Сербии – едут, несмотря на всевозможные препоны, в Россию, и либо воюют в рядах русской армии, либо принимают активнейшее участие в оказании помощи жителям Донбасса, нашей армии. Будь то материальная поддержка или закупка дронов, будь то стремление дать правдивую информацию с мест, чтобы не дать западной и прозападной пропаганде забить ложью и клеветой головы и души жителей вашей земли – спасибо вашим честным журналистам. Скажите, откуда, по вашему мнению, такое сердечное участие сербов, такая горячая поддержка далекой, казалось бы, России? 

– Думаю, всё дело в том, что наша связь с Россией, несмотря на все попытки, мощнейшее давление, остается крепкой, не рушимой. Я имею в виду, как глубинные родственные связи наших народов, так и культурологические. А также, разумеется, христианские, православные. То, что словами, вероятно, не объяснишь: это просто так и есть, вот и всё. Солнце теплое, земля круглая, вода мокрая, а сербы любят Россию, русские любят сербов. Это такой добрый, но очень мощный парадокс: казалось бы, живем далеко друг от друга, но чувствуем себя своими. Можно сказать, что в случае с сербами речь идет о своеобразном культе России. Как говорил в свое время святой Петр Цетинский, «тот, кто нападет на Россию, будет проклят». И любовь к России укоренена в нашем сердце, уж так мы, сербы, воспитываемся веками и воспитываем своих детей и внуков.

Что же касается добровольцев, то вспомните, например, как в 90-е годы ваши русские добровольцы боролись вместе с нами, участвовали в Освободительной войне против объединенных сил НАТО, мусульман и католиков. И это были не единицы – тысячи!

Сербский народ прекрасно понимает и представляет, как сейчас живут люди на Донбассе – все слишком уж хорошо знакомо по тем страшным временам, когда убивали и изгоняли православных из Хорватии и Боснии, как издевались над ними, какая была клевета. Даже слова и выражения те же, уверяю вас: мы с вами одинаковые «унтерменши» для обнаглевшего антихристианского запада. Точно так же хотели, и хотят, провести «окончательное решение русского вопроса», как в свое время это было проделано в Хорватии с сербами. За лицемерными призывами к миру, ненасилию, взаимопониманию кроется плотоядное стремление уничтожить что сербский, что русский народ, и главное – Православие. Посмотрите, что происходит сейчас на Украине, оккупированной Западом: разве можно говорить об отсутствии гонений на Православие? – Нет, конечно. Его пытаются всеми силами уничтожить.

У сербов есть богатый опыт противостояния Западу, мы хорошо знаем его лицемерие, на своей коже ощутили лживость уверений в стремлении к миру. Думаю, мы должны предупредить русских братьев: не верьте ни слову с Запада! Не вздумайте «понять и простить». Не кидайтесь в раскрытые объятия тех, кто своей целью поставил ваше физическое и духовное уничтожение. 

– Такому искушению, к сожалению, многие из нас подвержены: пройдут, мол, тяжелые времена, и мы вновь будем дружить с «цивилизованным» Западом, и все будет хорошо… 

– Да не будет ничего хорошо, поймите вы это. Любая ваша самозабвенная попытка подружиться с антихристианским миром не обогатит вас в духовном смысле, а ослабит, унизит, заставит и страдать, и стыдиться. Это как у апостола Павла: «Какое общение праведности с беззаконием? Что общего у света с тьмою?» (2Кор.6:13). Признайте очевидные факты: запад давно уже не просто не христианский – он антихристианский. Вам очень нужна дружба с теми, кто хочет вас убить, что ли?

Я говорю без обиняков, потому что, как и очень многие сербы, считаю Россию своей второй родиной. И очень не хочу, чтобы моя родина была завоевана, уничтожена, унижена. 

– То есть, получается, для вас и, как я понимаю, для большинства сербов война с НАТО на Украине – не что-то чужое, не где-то там далеко, вас не касающееся… 

– Совершенно верно. Я был на Донбассе два раза: в 2022 и 2023 годах, своими глазами видел, что там происходит, с кем и чем приходится воевать, какая сила противостоит России. Повторяю: всё очень знакомо. Были с друзьями-сербами в освобожденном Бахмуте, это ведь центр Славяносербии (1753-1764), области, куда в XVIII веке переселились, приняв российское подданство, из оккупированной тогда османами Сербии гусары Ивана Шевича и Райко Прерадовича. Понял тогда, что история повторяется, и ее знание помогает понять, обосновать, а иногда и решить многие сегодняшние и завтрашние конфликты и недоразумения. Понял и цену прекраснодушных заклинаний о «мире и сотрудничестве» в Европе или где еще: все войны, санкции, изоляции, по моим наблюдениям, имеют корни в давних временах. 

– Вы встречались с сербами, которые воюют в российской армии? 

– Да, конечно. Как раз в Бахмуте. Обнялись, поговорили. Ребята рассказали, что среди убитых неприятелей подавляющее большинство – не украинцы, а наемники: из Польши, Колумбии, США, Германии и т.д. Те самые «псы войны»…

…Был на могиле нашего брата Уроша Первуловича, Царствие ему Небесное, который погиб при освобождении Бахмута. Его семья попросила побывать там, помолиться. Многие наши погибли на Донбассе, и русские это ценят. Как и мы, сербы, помним ваших ребят, погибших в Боснии и Герцеговине: в Вишеграде, в Восточном Сараево и других сербских городах и селах почитают могилы русских добровольцев, отдавших жизнь за нашу свободу и честь. В самом же Вишеграде на высокой скале стоит огромный Русский Крест. Так что мы связаны кровно, об этом нужно помнить. Не без гордости скажу, что многие наши становятся донорами – сдают кровь для раненных бойцов, когда оказываются на Донбассе или в госпиталях центральной России. Я сам кровь сдавал – вот еще одна кровная связь с Россией. Чем и правда очень горжусь. 

– Упомянутые вами «псы войны» и добровольцы – в чем разница между ними? 

– Деньги. Жажда наживы превращает человека в скотину, даже хуже. Про убийц-наемников говорить не буду, но вот пример оскотинивания: встречал таких иностранцев, которые служат в ВСУ, скажем, в техническом обеспечении или на кухне пищу готовят. За огромные, кстати, деньги. Знаете, что говорили: «В принципе мы против русских ничего не имеем, может быть, даже любим, но если бы они платили больше, мы бы для них сейчас работали». Скотство? Думаю, да. 

– Когда вы приехали в первый раз в ДНР, какое сложилось впечатление? 

– Радостное удивление было. Приехали в Донецк уже поздно, за несколько минут до наступления комендантского часа, думаем, что теперь делать, куда идти, ничего ведь не знаем. Люди услышали сербский язык, бросились к нам: «О, братушки приехали! Сейчас разберемся». Моментально организовали транспорт, довезли до гостиницы, а там, говорят, мест нет. Ну, местные разобрались быстро: «Как это «мест нет»?! Для сербов нет мест?! Я те щас устрою!» Места, понятно, нашлись сразу. И так всегда и повсюду – вот эта братская сердечность, благодарность, готовность помочь впечатлила по-настоящему. 

– Думаю, в каком-то смысле русские должны быть благодарны сербам и за то, что вы во время нашей «духовной оккупации», когда Россия была не только сырьевым, но и ментальным придатком Запада, вы сохранили Россию для русских, подлинную Россию. Я имею в виду: ту, для которой Православие, национальное достоинство – не пустой звук, а смысл жизни. Сейчас только, по-моему, мы по-настоящему начинаем осознавать это. Так что спасибо, что помогли нам вспомнить себя, очнуться от морока. 

– Если это нам удалось, то я очень рад. Но делать это для нас естественно. Когда тебя, твой народ, окружающий мир воспринимает как «тоже русских», ты неминуемо ощущаешь, что этот мир тебе приготовил: разделение, унижение, уничтожение. Поэтому, защищая себя, мы защищаем и русских. И наоборот. Дай Бог, получится. 

– Знаю, что на Балканы после начала СВО ринулись десятки тысяч так называемых релокантов. По разным причинам люди из России приехали в Республику Сербскую, Черногорию, Сербию. Вы видите между ними разницу? 

– Конечно. Есть те, которые хотят работать в Сербии, это одно дело. Есть те, кто боятся, что их возьмут в армию (правда, таких гораздо больше с Украины), это другое дело. Есть те, которые поженились – здесь вообще без проблем: совет да любовь. А есть и такие, о которых писал Достоевский в «Братьях Карамазовых»: «Я всю Россию ненавижу-с». Вот эта публика не скажу, чтобы вызывает восхищение и приятие. Их же презирают, причем не только те, кого они предают, но и кому.

 – А, «лавандовые мальчики и девочки, великие борцы за демократию» – Веселая публика, да? 

– Много эпитетов имеется. Не все цензурные. У нас тоже есть такие: религиозное поклонение Западу, всё, что за Дунаем – «земля обетованная», любой дурачок из ЕС или США для них – «ангел во плоти». Всё знакомо. Надеюсь, что у нас уже выработался иммунитет как против таких идей (что нетрудно), так и в отношении к западу в целом. Вот, кстати, почему большинство сербов выступают против вступления в ЕС. 

– Что, по вашему мнению, помогло бы нашим народам сохранять духовные, кровные, культурные связи и дальше? 

– Образование, это, во-первых. Я имею в виду качественное образование. Проще говоря, читайте больше, учите историю – это я обращаюсь к молодому поколению обоих народов. Во-вторых, мне кажется, большой смысл имеют поездки друг к другу. Да, сейчас это сложно и дорого, но увидеть своими глазами, испытать на себе действительно братское отношение – очень дорогого стоит. В-третьих, думаю, мы должны не только говорить, но и работать на пути сближения народов. Например, у нас появилась идея установить побратимские отношения Нови Града и Славяносербска со всеми вытекающими отсюда последствиями для отношений между людьми – культурными, образовательными, религиозными. Но это только один пример – возможностей много. Была бы воля, которая преодолеет не только открытое противодействие враждебных сил, но, и не менее опасные – косность, незаинтересованность, незнание. Надеюсь, справимся.

Беседовал Петр Давыдов