«Всех люблю»

Впервые я увидела фотографии Вариши, Варвары Александровны Кованько, семь лет назад, когда стала заниматься историей петербургского Воздухоплавательного парка. Начало XX века: малышка Вариша в прелестном платьице, сидящая в изящном кресле. Конец XX века: пожилая женщина стоит на балконе, а за спиной – многоэтажки современного Петербурга. Она прожила почти девяносто лет, и эти годы вместили в себя все события, которые пережила многострадальная страна наша в XX столетии. Но неизменными на всех фотографиях оставались ее глаза – большие, исполненные кротости и мудрости (даже в детстве!). И даже на черно-белых снимках было видно, какого они цвета – цвета прозрачного, бездонного неба…

Варя Кованько была младшей дочерью генерал-лейтенанта Александра Матвеевича Кованько, командира первой в России команды военных воздухоплавателей. Военные воздухоплаватели пришли на Волково поле Санкт-Петербурга в 1884 году. Там, на южной окраине столицы, был основан впоследствии Учебный воздухоплавательный парк, а в 1910 году – Офицерская воздухоплавательная школа, выпускниками которой были знаменитые воздухоплаватели и летчики, прославившиеся своими подвигами в годы Первой мировой войны. Начальником школы был назначен Александр Матвеевич Кованько. Он оставался на этом посту до 1917 года.

Это сегодня территория бывшего Воздухоплавательного парка являет собой довольно однообразную картину, где расположены бесконечные склады, гаражи, автомастерские и не очень выразительные здания так называемых «бизнес-центров».

Сто лет назад Воздухоплавательный парк был местом, где все было сделано по лучшему военному образцу того времени: и главное учебное здание, и казармы, и дом для проживания офицеров. Здесь в 1899 году был открыт первый в России храм военных авиаторов – церковь во имя Пророка Божия Илии.

Здесь были и уютные беседки для отдыха, и очень много деревьев и цветущих кустарников.

Но главным, конечно, в Воздухоплавательном парке были люди: преподаватели – знаменитые ученые того времени, офицеры, стремящие изучить и освоить воздушную стихию, многочисленные знатные гости – и из Петербурга, и со всей России, и из-за границы.

Семья самого Александра Матвеевича Кованько проживала во втором этаже дома для офицеров. Здесь было несколько комнат, мебель и прочий декор были довольно скромными. У внучки генерала, Елизаветы Евгеньевны Сергеевой, проживающей ныне в Петербурге, сохранилось немало старинных фотографий, сделанных в Воздухоплавательном парке, в частности – в квартире деда. Внимание привлекают лица обитателей этой квартиры: красивые, счастливые лица любящих друг друга людей.

У генерала Кованько и его жены Елизаветы Андреевны, дочери выдающегося адмирала-кораблестроителя Андрея Александровича Попова, было семь детей: Вера, Александр, Надежда, Андрей, близнецы Елизавета и Александра и Варвара, родившаяся в 1907 году, 4 (17) декабря в день Варвары великомученицы. Крестили Варишу (так звали ее родные и друзья) в Ильинской церкви Воздухоплавательного парка, восприемниками были великий князь Петр Николаевич Романов и вдова генерал-адъютанта, адмирала А.А. Попова Варвара Карловна Попова (бабушка Вариши).

Судьба детей генерала сложилась по-разному, не все после революции остались жить в России. За границей жили и там скончались оба сына, Александр и Андрей, оба были летчиками, участниками Первой мировой войны. Летчиками, участниками Первой мировой, были и оба зятя Александра Матвеевича Кованько – Роберт Нижевский и Михаил Ивков.

Маленькая Вариша была любимицей всей семьи. Ей даже разрешалось находиться в кабинете отца, когда к Александру Матвеевичу приходили с докладами. Как любит вспоминать Елизавета Евгеньевна Сергеева, «мама, по ее рассказам, сидела на ручке кресла, в котором сидел и дедушка, и слушала, слушала, слушала…». Именно эти детские воспоминания Варвары Александровны помогли потом историкам Воздухоплавательного парка воссоздать многочисленные детали жизни первых в России покорителей «пятого океана».

И вот грянул 1917 год, Февральская революция, а затем Октябрьская… Семья генерала Кованько уезжает из любимого Воздухоплавательного парка в Гатчину. Генерал, его супруга и три младшие дочери живут в доме 10 по Люцевской улице (ныне – Чкаловская). Это деревянное здание сгорело в начале 2000-х годов) Осенью 1918 года они приезжают в Одессу, к тому времени 62-летний Александр Матвеевич уже серьезно болен. Он умирает 7 (20) апреля 1919 года, в Светлое Христово Воскресение. Вдова и девочки еще какое-то время живут в Одессе, а затем, весной 1921 года, возвращаются в Петроград. Поселяются в квартире адмирала Попова, на Канонерской улице, дом 5. (Этот дом в петербургской Коломне сохранился, хотя требует срочного капитального ремонта.)

Как жила вдова царского генерала с тремя девочками-подростками – можно догадаться. Они не избежали участи многих подобных семей: бедствовали, голодали, искали работу, продавали какие-то вещи… Однако они остались живы, несмотря на принадлежность к дворянскому роду, несмотря на то, что предки их носили высокие царские чины, несмотря на то, что оба сына генерала Кованько были белыми офицерами…

«Мама, – вспоминает Елизавета Евгеньевна, – никогда не кичилась своим высоким происхождением. Хотя свято чтила имя своего крестного отца – великого князя Петра Николаевича, и, конечно, всегда, всю свою долгую жизнь Варвара Александровна помнила, что Господь даровал ей такое счастье – родиться в Воздухоплавательном парке, видеть и общаться с великими сынами России, первыми покорителями неба…».

Так получилось, что младшая дочь генерала не смогла получить высшего образования, в советское время она трудилась на скромных должностях – машинистки, корректора. Однако, как говорит Елизавета Евгеньевна, умела ко всему относиться со смирением, не жалела себя, не роптала.

После венчания с выпускником – отличником Ленинградского художественно-промышленного техникума Евгением Игнатьевичем Мороко Варвара Александровна уехала в Севастополь, куда мужа направили на работу, на судостроительный завод – художником-конструктором.

А вскоре началась Великая Отечественная война… К тому времени у Варвары было уже двое детей, Андрей и Елизавета. Беременная, она рыла окопы. В декабре 1941-го, на нарах бомбоубежища, Варвара родила своего третьего ребенка – Евгения. Дочери Елизавете, Лиле, как звали ее в семье, было семь лет, когда Варвару Александровну и троих ее детей эвакуировали из захваченного фашистами Севастополя. «Запомнился дом на окраине Севастополя, где мы жили, – говорит Елизавета Евгеньевна. – Когда было более или менее спокойно, я любила выходить на балкон. С нашего третьего этажа были видны поля, засеянные, по-моему, пшеницей. Среди этих зарослей ходили солдаты, хорошо помню их спины в гимнастерках. Они ходили, наклоняясь, и как будто что-то искали. Мама объясняла: “Ищут врага!” Летом 1942-го на последнем пароходе – с ранеными, в бомбежку – нас эвакуировали в тыл. Помню маму – с узелком из скатерти, переброшенном через руку. Мама положила туда наш немудреный скарб. А еще в скитаниях эвакуации помню песковей, сквозняки, случайную коптилку, керосинки, подворотни Туапсе, Махачкалы, Ташкента… Младший брат, Женя, был еще совсем маленький. И Бог дал маме в войну выкормить его грудью до одного года двух месяцев!».

В 1945 году им удалось вернуться в Ленинград. Вначале они приютились в 6-метровой комнате – на Канонерской улице, в том доме, где жил и скончался адмирал А.А. Попов. В первые месяцы после возвращения в родной город Варвара Александровна работала делопроизводителем в … лагере для немецких военнопленных. Лагерь размещался рядом с заводом «Электросила», на юге Ленинграда. С транспортом было еще плохо, нередко приходилось с Канонерской идти пешком, а еще по дороге надо было успеть отвести в детский сад, на Сенную площадь, младшего сына. Правда, вскоре положение улучшилось: они стали жить в 12- метровой, потом в 13-метровой комнате. Дети – в школе, Варвара Александровна трудится уже в Военно-транспортной академии: печатает и правит диссертации в научно-исследовательском отделе. На хозяйстве –чаще дочка Лиля, которая успевала при этом посещать и музыкальную школу, училась в классе виолончели.

«Мама была спокойной, непритязательной, бережливой, отличной хозяйкой, немногословной, незлопамятной, принципиальной в главном и очень чистоплотной, – вспоминает Елизавета Евгеньевна. – Я помню ее слова: “Дочка, у Бога – во всем порядок. Беспорядок, хаос наводим мы”. Она поучала меня – главное делай вначале. А я часто мелочилась, суетилась. Теперь понимаю важность ее уроков. Генеральская дочь, внучка Государева адъютанта – адмирал Андрей Александрович Попов был адъютантом Государя Александра II – она в детстве жила в достатке, но без трагедии приняла и послереволюционные, и военные лишения – крохотные сырые комнатушки, где обитала с тремя детьми, обед, состоящий из одной картошки “в мундире”, старенькая одежда с заплатками… При этом она смогла поставить на ноги троих детей. Андрей – морской офицер, Евгений – спортсмен, механизатор в порту, почетный донор, его бригада всегда была на отличном счету, ее представляли на ВДНХ (Выставке достижений народного хозяйства в Москве. – М.К.), я стала детским врачом… Мама никогда не ограждала нас от трудностей. После первого курса Педиатрического института нас отправили в Кокчетавскую область, на целину, на сбор урожая. Путь – в теплушках, там палатки на двадцать человек – парни и девушки вместе! В нашей учебной группе все дружно «заболели», получили справки. Мама купила мне ватник, шаровары, благословила ехать… Но главной в ней была православная вера. И мама этого никогда не скрывала, даже на работе, в Военно-транспортной академии. В пору слежки и доносов крестила нас, своих детей. О ее религиозности начальник отдела по фамилии Шик рапортовал начальнику Академии. И генерал Михаил Павлович Миловский вызвал беспартийную машинистку Мороко к себе. Проэкзаменовав ее на надежность, сказал: “Варвара Александровна, я увольняю вас из научно-исследовательского отдела, будете работать в секретном”. А в этом отделе работали только партийные сотрудники охраны…».

И, несмотря на все жизненные трудности и скорби, Варвара Александровна всегда хранила в своей душе и памяти ценнейшие воспоминания о своем отце, его соратниках, сподвижниках, учениках. С ней консультировались историки, краеведы, журналисты, писатели.

Дверь ее квартиры на Морской набережной Васильевского острова (там Варвара Александровна с семьей ее дочери Елизаветы жила в последние годы) всегда была открыта тем, кто занимался историй воздухоплавания и авиации. Исследователи удивлялись ее прекрасной памяти: уже в преклонном возрасте Варвара Александровна помнила десятки фамилий офицеров, обучавшихся в Офицерской воздухоплавательной школе, и нижних чинов, служивших в Воздухоплавательном парке. Варвара Александровна видела и знала И.И. Сикорского, П.Н. Нестерова, Г.Г. Горшкова, Е.В. Руднева, Е.Н. Крутеня, В.А. Семковского, Н.Н. Данилевского, Е.Д. Карамышева, М.А. Рыкачева, Н.И. Утешева, К.М. Борескова, С.А. Ульянина, А.Е. Гарута, Д.А. Борейко, Я.И. Гаккеля и многих других выдающихся людей России, так или иначе связанных с историей Офицерской воздухоплавательной школы и развитием авиации в России. Сохранилась фотография: Варвара Александровна, уже в солидном возрасте, возле могил легендарных летчиков Петра Нестерова и Евграфа Крутеня в Киеве (кто-то сейчас посещает эти могилы?). Она выступала в различных аудиториях Москвы, Киева, Севастополя, Полтавы и, конечно, Петербурга и Гатчины, дружила с женой академика С.П. Королева Ксенией Винцентини, с дочерью Петра Николаевича Нестерова – Маргаритой (в семье Елизаветы Евгеньевны хранится коврик с пропеллерами, подаренный Маргаритой Петровной). Варвара Александровна вела обширную переписку с музеями, с потомками знаменитых русских летчиков, с первой женщиной, удостоенной звания Героя Советского Союза, летчицей Валентиной Степановной Гризодубовой.

Во время одного из своих выступлений перед воинами воинской части, в своем родном Воздухоплавательном парке (на этой территории и сейчас, в 2015-м году, располагаются военные) Варвара Александровна сказала: «А еще мое вам заветное пожелание: не забывайте историю рождения родного русского Военно-воздушного флота на земле, по которой вы ходите, и в небе, что над вами, и, сколько будет зависеть от каждого из вас, добивайтесь воздать должно предкам – увековечить мемориалом память о той эпохе и тех людях, что здесь трудились, не щадя своих сил и своей жизни во славу Родины. А людей этих было МНОГО. Вот проезжают по Витебской железной дороге пассажиры, свои, отечественные, или гости зарубежные, или кто посетит вашу воинскую часть, пусть видят и знают, что тут место славы нашего Отечества!»

Скромно одетая, с тихой, но очень четкой речью, она всегда привлекала к себе внимание людей, собиравшихся во имя и в память первых авиаторов России. После смерти своей матери, Елизаветы Андреевны, именно Варвара Александровна хранила архив генерала А. М. Кованько. Теперь многие предметы хранит дочь Варвары Александровны, Елизавета Евгеньевна.

Особенно ценной является Богородичная икона, которую монахи Коневецкого монастыря подарили Александру Матвеевичу Кованько при его чудесном спасении. Тогда воздушный шар, управляемый Кованько, приводнился в Ладожском озере, близ монастыря.

Аппарат был сломан, воздухоплаватель получил многочисленные ранения, но остался жив и вскоре поправился...

Умерла Варвара Александровна Мороко (Кованько) в 1997 году, похоронена на Смоленском кладбище, недалеко от часовни Блаженной Ксении Петербургской, рядом со своим сыном Евгением, а также многочисленными родственниками по линии Кованько-Поповых, которые в течение не одного столетия честно служили Отечеству.

Дочь помнит последние слова своей мамы, Варвары Александровны: «Всех люблю».