Красный ксендз

Человек, имя которого стало символом ВЧК-ГПУ-КГБ и один из вождей формально самого интернационального в мире государства не забывал о своих польских корнях и использовал открывшиеся перед ним возможности для утоления национальной ненависти…

Предок Дзержинского впервые упоминается в летописях 1663 года. Тогда ротмистр Николай Дзержинский купил недвижимое имение "Спицы" в Крожском уезде Самогитского княжества. Феликс родился в 1877 году в родовом имении "Дзержиново" Виленской губернии в большой семье, - у него было три сестры и два брата. Правда, богатыми помещиками они не были, к рождению Феликса у них осталась лишь усадьба да 92 десятины земли. Говорят, что еще мальчиком, играя с ружьем, Феликс случайно застрелил свою сестру Ванду, но родители скрыли этот факт, чтобы не осложнять сыну дальнейшую жизнь. Маленький Феликс был ревностным католиком и даже хотел вступить в орден иезуитов. "Как же ты представляешь себе Бога?" - спросил однажды Феликса его старший брат, студент Казимир. "Бога? Бог в сердце!" - указал Феликс на грудь. - "Да, в сердце, а если я когда-нибудь пришел бы к выводу, что Бога нет, то пустил бы себе пулю в лоб! Без Бога я жить не могу...".

Он был не только фанатически религиозен, но и нетерпим, не только сам исступленно молился, но и заставлял с тем же пылом молиться всех своих сестер и братьев. Когда в 16 лет он стал готовиться к карьере католического священнослужителя, его отговорили. Переубедила его мать и, как ни странно, близкий к семье ксендз.

Дзержинский тогда разуверился в боге: "Я вдруг понял, что Бога нет", - писал он позже в своем дневнике. Он не пустил себе пулю в лоб, как обещал в детстве. Он нашел другого бога. Познакомившись с членами гимназического кружка Альфонса Моравского, он стал поклонником немецкой социал-демократической партии и Каутского, прочтя ортодоксально-марксистскую брошюру "Эрфуртская программа. Философ Николай Бердяев, которого после революции лично допрашивал Дзержинский, написал о нем: "В прошлом он хотел стать католическим монахом, и свою фанатическую веру перенес на коммунизм".

В семье Феликса дети воспитывались не только в католическом ключе, но и в духе борьбы за независимость Польши от России. В 1922 году, когда Дзержинский был уже главой ВЧК, он так писал о своих детских патриотических чувствах: "Еще мальчиком я мечтал о шапке-невидимке и уничтожении всех москалей". Кстати, по соседству с Дзержинским, в том же Ошмянском уезде жил еще один маленький патриот, будущий маршал Польши и враг Дзержинского и польских коммунистов Иосиф Пилсудский. Оба они ненавидели Россию...

Уже в 1920-е годы Дзержинский прославился среди своих партийных товарищей ярым заступничеством за попавших в руки чекистов польских католических священников. Скандал докатился до Совнаркома. В пылу спора некоторые русские большевики кричали Дзержинскому "Почему же ксендзам такая скидка? Ведь вы без счету расстреливаете православных попов!".

Дзержинский любил окружать себя соотечественниками, у многих из которых была спорная для чекистской работы репутация. Некоторе время назад на исторических чтениях на Лубянке был подготовлен специальный доклад исследователя истории отечественных спецслужб, генерал-майора Александра Здановича. Работая в архиве, он случайно наткнулся на письмо Дзержинскому от начальника особого отдела Западного фронта Медведя. Тот требовал немедленно устранить некоторых сотрудников от работы в Особом отделе ВЧК. Среди этих сотрудников упоминалась фамилия некоего Добржинского.

Игнатий Добржинский появился в оперативных донесениях чекистов в начале 1920-х. Из показаний арестованных польских агентов следовало, что в Москве действует крупная резидентура Генштаба Польши, и возглавляет ее поручик Добржинский. Через некоторое время он был арестован. Допрашивал его сам уполномоченный Особого отдела ВЧК Артур Артузов. Сначала подследственный упорно молчал, отказываясь давать показания, но впоследствии заговорил.

Добржинского вскоре перевербовали. Он назвал чекистам всех агентов своей резидентуры. При этом выставил лишь одно условие: ограничиться высылкой их в Польшу. Артузов рассказал о требованиях арестованного председателю ВЧК. Дзержинский немедленно согласился.

Добржинский, взяв себе псевдоним "Сосновский", был отправлен на Западный фронт. Здесь он отобрал из пленных поляков группу людей, которые могли работать на ВЧК. Группа занималась разоблачением и ликвидацией агентов "Польской организации войсковой" – диверсионной польской структуры, работавшей на Западном фронте. Вскоре советская разведка сообщила, что в штабах противника началась паника. Поляки только и говорили, что об измене польской центральной разведки в Москве. Тогда же "Сосновский" с блеском выполнил еще одну операцию – сорвал покушение польской террористической организации на Михаила Тухачевского.

Это история лишь одного поляка, бывшего польского разведчика, служившего в органах ВЧК. Но были и другие. Естественно, что в ВЧК находились противники этой симпатии Дзержинского к полякам. Например, заместитель начальника особого отдела ВЧК Роман Пиляр, который имел на эту тему серьезное столкновение с Дзержинский. В результате Пиляр был "сослан" на партработу в Верхнюю Силезию, а "Сосновский " и другие поляки вскоре оказались в 6-м "белогвардейском" отделении и в Контрразведывательном отделе ГПУ. Они принимали участие в знаменитой операции "Синдикат-2" по захвату Бориса Савинкова и в других чекистских операциях. "Сосновский " даже дослужился до звания комиссара госбезопасности 3-го ранга.

В 1930-е годы всех польских соратников Дзержинского из НКВД убрали. В 1936 году был арестован и "Сосновский ". Его обвинили в тайной работе на Польшу и в участии в якобы существовавшем в органах НКВД заговоре. Через год допросов он "признался" во всех этих преступлениях. Тогда же были арестованы те поляки, которые вместе с ним в 1920-е годы перешли на сторону Советской России: Юна Пшепилинская, Карл Роллер, Мария Недзвяловская и многие другие. Все они были приговорены к расстрелу; в ноябре 1937 года приговоры приведены в исполнение...

Марина Латышева

(Опубликовано в сокращении)