Иван Ильин и будущее России

Иван Ильин, чьи работы стали возвращаться на родину философа в период перестройки, стал, по мнению исследователей его творчества, «самым читаемым в России и любимым философом в последнее десятилетие уходящего века». Несомненно, что его наследие окажется востребованным и в XXI веке. Недавно все интересующиеся творчеством русского философа получили новый подарок. В издательстве «Алгоритм» в серии «Властители дум» вышла в свет книга И.Н. Зернова «Иван Ильин. Монархия и будущее России».

Работа интересна прежде всего тем, что автор попытался вычленить стержневую тему в наследии философа – идею монархии, без которой ему не мыслилось возрождение России.  

Во введении автор кратко напоминает биографию Ильина. Иван Александрович родился 28 марта 1883 года в дворянской семье в Москве, учился на юридическом факультете Московского университета, после окончания которого был оставлен на факультете для подготовки к профессорскому званию. В 1909 году Ильин получил звание приват-доцента и более 10 лет преподавал в Московском университете.  

После Февральской революции Ильин активно включился в общественно-политическую жизнь, опубликовав ряд брошюр по злободневным вопросам. После Октябрьской революции начал борьбу с новой властью и весной 1918 года был впервые арестован, но вскоре – амнистирован и отпущен на свободу. Огромное значение в освобождении Ильина сыграло то, что в его защиту дружно выступили видные представители отечественной науки. 18 мая того же года Ильин защитил магистерскую диссертацию «Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека».  

В 1922 году Ильин был арестован в шестой раз, допрошен, судим и приговорен к смертной казни, замененной высылкой.

 Президиум ВЦИК постановил лишить Ильина гражданства и конфисковать все его имущество. Хотя высылка за границу и была лучшим выходом, поскольку спасла Ильина от неминуемой гибели, его душа навсегда осталась с Россией. В ноябре 1922 года он писал П.Б. Струве: «Я жил там, на родине, совсем не потому, что ”нельзя было выехать”, а потому, что Наталия Николаевна (жена И.А. Ильина – А.Р.) и я считали это единственно верным, духовно необходимым, хотя и очень опасным для жизни. Мы бы сами и теперь не уехали бы; ибо Россия в своем основном массиве – там; там она болеет, там же находит и найдет пути к исцелению. От постели больной матери… не уезжают; разве только – оторванные и выброшенные». 

Именно эмигрантские работы философа легли в основу монографии. Характерно, отмечает Зернов, что «в трудах Ильина мы не найдем никаких позитивных оценок деятельности советского государства… в ХХ веке именно Ильин среди ученых-эмигрантов оказался наиболее стойкими и последовательным противником СССР». Автор книги фиксирует этот факт, не давая ему оценок. Эта тема находится за рамками книги, поскольку говорить о возрождении монархии в России можно было только при условии падения советской власти. Однако, как нам кажется, столь принципиальная позиция Ильина имеет и определенные минусы; в этой связи нам ближе мнение доктора исторических наук Н.А. Нарочницкой, согласно которому, увлекаясь полемикой, Ильин зачастую, оказывался оторван «от современной ему Европы, от реальной России».  

Впрочем, непримиримость ко всему советскому была чертой многих эмигрантов (не обязательно монархистов). «Символом веры» у большинства из тех, кто вынужденно покинул Россию после Октября 1917 года, являлся тезис о неизбежности краха советской системы. И Роман Гуль, покинувший родину совсем молодым, и Сергей Мельгунов, который уехал уже будучи известным историком, оказались едины в непримиримо-критических оценках советского политического режима.  

На страницах книги Зернова подробно анализируется монархический проект Ильина для будущей России.

В первую очередь, отмечается, что философ не предполагал немедленного возрождения монархии после падения советской власти, считая, что необходим переходный период, для которого наиболее оптимальной является авторитарная форма правления. Но и в отдаленной перспективе, как пишет Зернов, «форму государственного правления для России Ильин не предсказывал». В принципе, при всей оригинальности и вместе с тем педантичной четкости (не случайно Н.А. Бердяев называл его «немцем в русской философии») взглядов Ильина он так и не дал готовых и универсальных рецептов возрождения постсоветской России.  

Автор книги абсолютно прав, начиная разбор взглядов Ильина с религиозно-нравственных вопросов. Консерваторы давно показали двойственность прогресса, и Ильин вторил им, когда писал: «Технически покоряя материю душа, человека творит себе лишь новую беспомощность». Для того, чтобы возродить Россию, нужно в первую очередь возродить собственную душу, необходимо пробудить в себе все лучшие качества. А духовное возрождение человека Ильин видел «на путях развития здорового правосознания», в котором присутствует не только сознание, но и душевные силы – воля, воображение, любовь. Сравнив взгляды философа и взгляды Ф.М. Достоевского, автор монографии приходит к выводу, что этих мыслителей роднит убеждение в том, что «свобода, дарованная неподготовленному человеку, может оказаться для него непосильным даром и обратиться во зло».  

Ильин, как и русские консерваторы XIX – начала XX веков уделял большое внимание вопросам иерархии. «Монархическое правосознание, – пишет Зернов, – исходит из того, что люди от природы не равны между собой вследствие воспитания, способностей, наследственности и, следовательно, справедливость требует различного подхода к ним…». Идея ранга, идея призвания к управлению «наиболее достойных людей» еще один принцип, на котором должна строиться Россия. Монархическому правосознанию присущи соблюдение дисциплины и субординации. Правда, заявлениями о том, что «править должны лучшие» сейчас никого не удивишь. Вряд ли какая-нибудь политическая сила отрицает эту идею. Вот только вопрос – кого считать лучшим? Для монархиста «лучший» это монарх, который «должен обладать определенным уровнем нравственности» и «издав закон, первым должен ему подчиняться и охранять до тех пор, пока не отменит или не изменит его в том же узаконенном порядке». Но в этом случае монархист исходит из посыла, что монарх не может специально и злонамеренно издать «плохой» закон, что он печется о благе государства и народа и т.д. Либерал же может возразить – а что делать, если монарх не обладает этим самым уровнем нравственности?  

В своих построениях Ильин не исключал возможности вырождения монархии, и об этом тоже немало пишется в книге.

Власть должна быть авторитетной в глазах людей, а отсутствие этого авторитета, по мнению Ильина, «хуже, чем безвластие». Монарх это не самодур, который может делать все что захочет и при этом подданные должны терпеть такое поведение и смиряться. Ильин делает вывод, согласно которому «обязанность повиновения монарху ограничивается обязанностью неповиновения ему, если тот не соответствует своему званию».  

По ходу книги взгляды Ильина на монархию сравниваются со взглядами других (не только консервативных) мыслителей: Л.А. Тихомирова, К.П. Победоносцева, К.Н. Леонтьева, И.Л. Солоневича, С.Н. Булгакова, Е.Н. Трубецкого, С.А. Котляревского и пр. Вместе с тем, как видно из текста, чаще всего автор обращается к наследию Тихомирова. Это понятно, поскольку именно «Монархическая государственность» во многом перекликается с разработками Ильина. Однако хочется обратить внимание на сходство ряда положений, выдвинутых философом, с работой П.Е. Казанского «Власть всероссийского императора».  

К сожалению, монография не лишена некоторых недостатков. В основу работы Зернова была положена кандидатская диссертация «Концепция монархической государственности в социальной философии И.А. Ильина», защищенная много лет тому назад, что, видимо, обусловило пробелы в историографии. Заключение к столь интересному исследованию могло быть более основательным. Попытки связать наследие Ильина с современной публицистикой, затрагивающей взгляды Ильина на перспективы монархии в России, не всегда удачны. Автор ставит в один ряд писателя Ю.В. Бондарева, филолога Ю.И. Сохрякова, правого публициста В.М. Острецова, бывшего спикера Думы Г.А. Селезнева, язычника П.В. Тулаева и т.д. Следовало бы ограничиться меньшим числом персоналий, взяв для анализа в первую очередь наиболее фундаментальные работы (в этой связи отметим упомянутые Зерновым труды Н.А. Нарочницкой, Ю.С. Пивоварова, Ю.Т. Лисицы, И.И. Евлампиева, М.А. Маслина). Историографический обзор гораздо лучше смотрелся бы в начале работы и мог бы составить отдельную (пусть даже небольшую по объему) вводную главу к книге.  

В целом же, как нам кажется, работа Игоря Зернова вносит вклад в изучение взглядов Ивана Ильина, читается с большим интересом и найдет своего читателя.