Президент – на стороне России

Какую позицию в грузино-осетинском конфликте заняла Чешская Республика и ее представители? Какие мнения этот конфликт вызвал среди чешских политиков и в СМИ?

Можно было ожидать, что большая часть чешских политиков, «независимых журналистов» и СМИ будут придерживаться схемы: «плохая империалистическая Россия» и «хорошая демократическая Грузия», включая попытки оправдания действий Саакашвили. Так и произошло. Правительство Чешской Республики, признавшее независимость Косово от Сербии (cоюзника России), в случае Грузии и Южной Осетии поддержало территориальную целостность Грузии (так как Южная Осетия – союзник России). В случае Косово чешское правительство говорило о естественных правах косовских албанцев на независимость, а те же самые права южноосетинского народа трактовало как сепаратизм, иными словами, «что плохо для интересов России и благоприятно для интересов США, то благоприятно для нас». Премьер-министр Чехии Мирек Тополанек в первый же день конфликта выступил с открытой поддержкой Грузии, назвав Россию виновником произошедшего, страной, которая постоянно провоцирует южноосетинский сепаратизм и военную агрессию Грузии против Южной Осетии. При этом реакцию Грузии он назвал пусть и ошибочной, но оправданной. Тополанек сказал, что Чехии следует поддержать суверенитет Грузии и ее стремление в НАТО, потому что это важно для «стратегических интересов» Чехии (заметим, что Чехия уже несколько последних лет вместе с некоторыми западными странами вооружает армию Грузии).  

Министр иностранных дел Карел Шварценберг также поддержал Грузию. Как в правительственных газетах он выступал за необходимость признания Косово, так и в настоящее время, только с точностью до наоборот, он объясняет, зачем надо сохранить суверенитет Грузии в борьбе с осетинским сепаратизмом. Как повелось, он говорит о том, что «традиционному русскому империализму» следует противопоставить единство евроатлантического пространства и его ценностей, что Грузию необходимо поддерживать, потому что она сохраняет эти ценности наперекор «антидемократическим» и «неоимпериaлистическим» амбициям «путинской России». Так, он сравнил правомерную реакцию России на геноцид жителей Южной Осетии c оккупацией нацистской Германией Чехословакии в марте 1938 года, а современную Россию с Германией 30-х годов после падения Веймарской республики и прихода Гитлера к власти. Внешнюю же политику России он и вовсе охарактеризовал как «политику XIX века».

Но, с другой стороны, приятным сюрпризом стала истинная и объективная оценка грузино-осетинского конфликта со стороны некоторых чешских политиков, а именно президента Чешской Республики Вацлава Клауса, который в этом конфликте однозначно встал на сторону России, не разделяя позицию чешского правительства. Президент заявил, что не Россия, а президент Саакашвили, грузинский парламент и правительство несут полную ответственность за нынешний конфликт. Клаус отказался от подхода, в рамках которого отношения России со странами ближнего зарубежья мыслятся в категориях борьбы антидемократического, империалистического государства с бывшими республиками, стремящимися к демократическому обновлению. Такой взгляд на вещи он назвал мифом. В связи с этим Клаус отверг попытки сравнения современной ситуации в Грузии с вводом советских войск в Чехословакию в 1968 году, охарактеризовав их как ложные и популистские. Наконец, Клаус указал на ложность восприятия современных России и Чехии как стран, находящихся в противоположных лагерях. Россия и Чехия, по мнению президента Чехии, были жертвами универсального эксперимента – мирового коммунизма. По его словам, следует различать современную Россию и Советский Союз: первая не несет в себе никакой угрозы национальным интересам Чешской Республики.

Голос президента Клауса прозвучал одиноко в современной чешской политике. Однако важно, что глава государства отверг ложные и популистские лозунги своего собственного правительства, политиков и пропаганды СМИ, которая каждый шаг России в любом направлении преподносит как плохой и опасный.

Позиция Клауса свидетельствует о том, что в чешском общественном мнении не существует единства в вопросе поддержки современного западного политического и идеологического давления на Россию.

Высказывания президента Чехии выделяют эту страну из группы американских «неоконовских марионеток» типа республик Прибалтики или Грузии.

Естественно, мнение президента Клaуса вызвало возмущение и отпор со стороны современных правящих элит и многих интеллигентов. Именно его упрекают в безответственности, в том, что своими высказываниями он вредит интересам Чешской Республики и единству правительства в вопросе поддержки современного чешского внешнего и внутреннего политического курса. В связи с шагом Клауса в сторону поддержки России в грузино-осетинском конфликте ему также ставят в вину поддержку Сербии, когда он отстаивал противоположную правительству точку зрения. Кроме того, ему припоминают его «евроскептицизм» и называют его «политическим авантюристом». Радикальные «журналисты-политруки» называют его «марионеткой Путина», агентом русских интересов в Чехии и сравнивают его позицию с позицией бывшего канцлера Германии Герхарда Шредера, сторонника сотрудничества с Россией, несмотря на евроатлантическое единство. Некоторые журналисты правительственных ежедневников писали о том, что Клаус отказался от своего мировоззрения либерально-консервативного правового политика в пользу «консервативного славянофильства», сравнивая его с Карелом Крамаржем, политиком эпохи Австро-Венгрии и Первой Республики, который постепенно превратился из лояльного австро-венгерского политика, защищающего либеральный австрoславизм, в консервативного славянофила.

Подход чешских СМИ к конфликту напоминал подход идеологической пропаганды коммунистических СМИ, подстроенный под политические и идеологические требования современного правительства.

Часть этой идеологии чешских СМИ – представление о борьбе Добра и Зла (в настоящее время «западной демократии» и «русского империализма»). Именно этот факт делает похожей современную русофобскую пропаганду на предыдущую коммунистическую пропаганду, где, наоборот, Советский Союз был другом, а США – врагом.  

Этот идеологический подход заметен и в работе чешских СМИ, освещавших нынешнюю ситуацию на Кавказе. Например, типичным для них, как и для большинства западных СМИ, стало размещение эмоциональных картинок из зоны конфликта (беженцы, раненые, убитые) без действительной связи с настоящей ситуацией – рядом c комментариями о вступлении российской армии в Грузию – с целью создать впечатление, что главным агрессором и виновником жертв является Россия. Тот факт, что первым шагом в эскалации конфликта стала агрессия Грузии, был озвучен со слишком большой задержкой, вместо него был выдвинут официальный лозунг, согласно которому агрессивная реакция режима Саакашвили была ответом на то, что русские спровоцировали осетинский сепаратизм. Даже слова президента Путина по поводу геноцида осетинского населения со стороны Грузии была воспринята чешскими СМИ, а также многими политиками как российская пропаганда и стремление привлечь общественное мнение за пределами России на свою сторону. Российские СМИ в период военных действий на территории Южной Осетии провозглашались необъективными, тогда как западные и чешские СМИ якобы несли на себе печать объективности.

Тот факт, что российская армия в Осетии остановила геноцид осетинского народа со стороны грузинской армии, вообще не был упомянут в чешских СМИ.

Там говорилось о необходимости евроатлaнтичeского единства в сдерживании России, а также о единстве Польши, Прибалтики и Украины в поддержке Саакашвили против России как примере правильного подхода к сдерживанию «русского империализма». При этом подход некоторых стран Евросоюза, не готовых солидаризироваться с США в деле поддержки Грузии и ее стремления в НАТО, подвергся активной критике за «саботирование» западного единства и ложный пример подхода к современному «русскому империализму». В этом деле серьезную роль сыграли в большинстве своем публикации о грузино-осетинском конфликте и роли в нем России в главных чешских ежедневниках Lidové noviny и MF DNES, в настоящее время поддерживающих правительственный политический курс.

С другой стороны, надо сказать, что не все политики и СМИ заняли антироссийскую позицию. С президентом Чехии Клаусом солидарен депутат Европарламента от компартии Чешской Республики Йиржи Машталка, однозначно занявший позицию России. Бывший чехословацкий министр иностранных дел начала 90-х годов Йиржи Динстбир также отказался от позиции современного чешского правительства в отношении грузино-осетинского конфликта. Ян Чарногурский, бывший премьер-министр Словакии и один из основателей Христианско-Демократического Движения, со своей стороны, выразил поддержку России (в отличие от Клауса он является откровенным сторонником России и славянского сотрудничества). Стоит отметить, что и представители ведущей оппозиционной Чешской социал-демократической партии (ЧССД) не приняли грузинскую сторону. Так, председатель заграничного комитета ЧССД Й. Хамачек обратил внимание на ошибочный и односторонний подход США в этом конфликте, который неминуемо несет в себе угрозу новой гонки вооружений и напряжения в Евразии. ЧССД подчеркивает необходимость сохранить диалог между Россией и евроатлантичeскими структурами.

На первом государственном телеканале и частной «ТВ НОВА» в период грузино-осетинского конфликта звучала, к сожалению, только антирусская пропаганда. Однако в ежедневной оппозиционной печати можно было найти более объективный анализ этого конфликта. Такой подход демонстрировали в те дни, например, газеты Halo noviny, Pravo, а также Интернет-издание Britske listy.

В заключение можно сказать, что точка зрения правительства и многих журналистов выражает современный русофобский менталитет правящих элит, не только политических, но и интеллектуальных. Характерные черты этого менталитета – восприятие современной России как наследника внутренней и внешней политики СССР, сказки о «традиционном русском империализме», нежелание осознать тот факт, что глобальная политика СССР не существует уже почти 20 лет. «Традиционный русский империализм» в действительности – это всего лишь защита естественных интересов России в ближнем зарубежье (соответствующее значению и важности России в международной политике), которые в действительности никак не препятствуют независимости бывших государств СССР. Реакция России – только ответ на реальную угрозу ее безопасности со стороны режима Саакашвили и в этой перспективе – ответ на попытки идеологического и политического давления на Россию в ближнем зарубежье со стороны США, стремящихся использовать и развивать «иррациональную и бессмысленную русофобию» в своих реальных стратегических интересах. Их лозунги о поддержке демократических режимов вокруг России – ложные, особенно лицом к лицу с реальностью режима Саакашвили.