Столетие
ПОИСК НА САЙТЕ
29 марта 2024
Вселенский плач по акционерам ЮКОСа

Вселенский плач по акционерам ЮКОСа

Юрий Болдырев
08.03.2010
Вселенский плач по акционерам ЮКОСа

Прежде всего, всех наших женщин поздравляю с 8 марта. Кому-то и этот праздник не нравится, а мне он кажется вполне уместным и полезным. Тем более, весной. От излишнего внимания большинство наших дам не страдает, а перегибы эмансипации и гендерного теоретизирования наших женщин, в основном, все-таки еще не испортили. И, надеюсь, до этого уже не дойдет – по той простой причине, что эра безусловного доминирования современной западноевропейской культуры уходит в прошлое. А культуры альтернативные на социальные роли мужчины и женщины смотрят иначе, во всяком случае, без абсурдного рвения в приравнивании в том, в чем равенство объективно невозможно… А мы, мужчины, и без этого абсолютного формального равенства должны и будем о своих женщинах заботиться и им в их нелегкой жизни помогать.

…Страсбургский суд приступает к рассмотрению иска акционеров ЮКОСа к Российской Федерации. Акционеры требуют возместить им ущерб в 90 млрд. долларов, якобы нанесенный 55 тысячам добросовестных акционеров. Все возможности добиться своего в российских судах исчерпаны, осталась единственная надежда – на высшую (европейскую) справедливость.

Что ж, в конце концов, почему бы и нет: если Российская Федерация что-то нарушила, то должна держать ответ, если же не нарушила, то и «высший» суд должен акционерам ЮКОСа отказать. Пока, вроде бы, все нормально. За исключением, может быть, беспрецедентности суммы иска, а также, что еще важнее, нерешенности цивилизованным образом вопроса о том, кто же ответит в случае проигрыша России. Пока, если проигрыш случится, – только и исключительно федеральный бюджет, то есть мы с вами – граждане страны. Хотя, очевидно, если государство может оказаться настолько неправым, то уместно разбираться с теми должностными лицами, которые незаконные действия осуществили.

То есть, если Россия победит – поздравим, но если проиграет – разбираться-то будем?

Но ведь «оказаться» неправым и «быть признанным» таковым - одно ли это и то же? Действительно, возможно ли допустить, что европейский суд необоснованно осудит Россию, и если да, то что делать тогда? Кто тогда должен за это отвечать?

Да, у нас крайне несовершенная своя система правосудия, но ее мы хотя бы теоретически строим сами. Страсбургский суд же – инстанция, которую мы практически не создавали. Строго говоря, это судебная инстанция, внешняя по отношению к нашей российской суверенной судебной системе. Так нормально ли, что она вообще существует?

Вопрос не такой уж и праздный. Огромное количество простых людей, не имея возможности отстоять и защитить свои интересы в нашей российской судебной системе, обращаются в Страсбургский суд и выигрывают дела. Значит, для тех простых людей, кого в России так или иначе обижают, преследуют, уничтожают, Страсбургский суд – это благо. Но, одновременно, можно ли не замечать различие между частными случаями отдельных простых людей и случаем крупной корпорации, когда на кону интересы, во-первых, чрезвычайно масштабные, и, во-вторых, несомненно, не только чисто экономические, но и политические?

Разумеется, Страсбургский суд – вне политики. Во всяком случае, так это декларируется. Но после расчленения Сербии и суда над Милошевичем, закончившимся его смертью в застенках без какого-либо приговора, после оккупации без каких бы то ни было оснований Ирака и казни через повешение его бывшего лидера, кто-то еще верит всерьез в объективность и непредвзятость ключевых европейских институтов в тех вопросах, где затрагиваются крупные стратегические интересы?

И тогда вопрос: если Россия согласилась на юрисдикцию Страсбургского суда не только в отношении отдельных «маленьких» людей, но допускает и его юрисдикцию по таким масштабным вопросам, как дело ЮКОСа, какие у должностных лиц, принимавших решение, а также у депутатов, голосовавших за решение без соответствующих оговорок и ограничений, были основания для уверенности, что этот суд, в отличие от нашего российского, всегда и во всем будет действительно объективным? И если решение суда окажется необъективным и будет принято по политическим мотивам, то эти лица какую могут понести ответственность? Известно: никакой. Но это юридически, а морально-политически?

Дальше - больше. Предположим, мы проиграли этот суд, но как нам понять: проиграли потому, что действительно наша власть была неправа, или же потому, что таковы оказались высшие интересы европейской (точнее даже - евро-атлантической) политики? Юристы, конечно, вникнут и разберутся, но большинству простых-то людей, тех самых, из чьего кармана эти 90 млрд. долларов придется компенсировать, как это понять? Никак. Но, слава Богу, может быть и не надо. Почему? Да потому, что те, кто создавал «Байкалфинанс», и те, кто допустил над нами полную юрисдикцию европейского суда, - это, по существу, одни и те же лица и политические силы. И тогда какая разница, за какое из двух достаточно серьезных преступлений перед нашим обществом нам их осудить?

На основании того, что изложено выше, читатель не без оснований может предположить, что я уже заранее предсказываю наш проигрыш в Страсбургском суде. Но нет, это не совсем так. Просто некоторые вещи, мне кажется, стоит четко проговаривать заранее – до того, как вердикт будет вынесен.

А что вопрос ЮКОСа не чисто экономический, но во многом и политический – это, пожалуй, ни у кого не вызывает сомнений. Все-таки, история с «Байкалфинансом» - нельзя сказать, что такая уж совсем кристально чистая. С другой стороны, как не обратить внимание на тот буквально вселенский плач по «бедным» несправедливо обиженным акционерам ЮКОСа, который сразу же организовали наши СМИ «либерального» направления. По наивности можно, конечно, даже и проникнуться к ним (к этим СМИ) благодарностью за такую самоотверженную защиту этих униженных и оскорбленных. Но, с другой стороны, что-то не припомню ни одного случая, чтобы эти же СМИ выступили в защиту справедливости, когда у нас обижали не 55 тысяч. акционеров, а сотни тысяч, миллионы и десятки миллионов сособственников государственной собственности. В чем же разница?

На самом деле я никоим образом не желаю победы «бедным» акционерам ЮКОСа. По одной простой причине: всех их, все 55 тысяч, я считаю скупщиками краденого. И никак иначе. Достаточно обратиться к материалам Счетной палаты от 1997 года по проверке кредитно-залоговых аукционов и все становится ясно: эту собственность нагло и грубо украли у государства, у более чем ста сорока миллионов граждан России, при помощи заведомо притворной сделки – даже расплачивались изначально деньгами не своими, а государственными, предварительно положенными правительством на счета в частных банках как якобы «временно свободные»…

Конечно, у кого-то из читателей возникнет возмущение моей подобной позицией: да как же это целых 55 тысяч человек одновременно могут быть преступниками? Но, во-первых, действительно могут. И, во-вторых, могу и я допустить, что кто-то из них стал скупщиком краденого не вполне осознанно, нечаянно. Но давайте проведем элементарную арифметическую операцию: разделим 90 млрд. долларов на 55 тысяч акционеров – что получим? Получим в среднем чуть менее двух миллионов долларов. Это не маленькие деньги. С учетом неравномерности количества акций у акционеров, даже если у кого-то акций не на два миллиона, а только на двести тысяч долларов, даже на двадцать тысяч долларов, согласитесь, такие покупки тоже не делаются без обдумывания, без предварительного тщательного вникания в существо того, что покупается, и в предысторию собственности. В таких случаях, разумеется, советуются, в том числе, с квалифицированными юристами. А уж последние-то точно, если они, конечно, профессионалы, не могли пройти мимо материалов Счетной палаты и соответствующих обращений Палаты в Генеральную прокуратуру. Таким образом, если даже самый простой «маленький» человек (чьи интересы и надлежит защищать Страсбургскому суду) накопил немаленькие деньги, которые позволили ему влиться в число акционеров ЮКОСа, то так же как при покупке квартиры изучается вся ее предыстория, точно так же и предысторию ЮКОСа он наверняка изучил. И зная, что инвестиция, мягко говоря, рискованная (называя все своими словами – недобросовестная, являющаяся скупкой краденого), на что он мог рассчитывать? Да только на одно – на беззаконие в России. На то, что в этой дикой стране закон никогда не восторжествует, а покупатель сумеет получить на всегда рискованной и изначально заведомо аморальной скупке краденого такую прибыль, которую на добросовестном приобретении собственности ему не получить никогда. Разве я неправ?

Хотя есть и еще один вариант – более добросовестного поведения акционера. Предположим, он покупал эти акции не сам, но его ввел в заблуждение какой-либо паевой инвестиционный фонд или тому подобная организация, а, может быть, он стал сособственником акций не прямо, а косвенно – через пенсионный фонд и т.п. Что ж, выражаю подобным добросовестным приобретателям свое искреннее соболезнование, но помочь ничем не могу. Советую лишь больше не иметь дело с этими фондами. Не могу даже рекомендовать обращаться в суд – с иском на тех, кто таким образом ввел добросовестного гражданина в заблуждение. Почему не могу? Да потому, что у нас у самих в России дело так и не доведено до конца: вместо расторжения изначально притворных сделок – сомнительные махинации с «байкалфинансами», которые теперь и придется рассматривать Страсбургскому суду…

И Страсбургский суд в непростом положении. Разумеется, самое лучшее было бы, если бы кто-то обратил его внимание на изначальную незаконность владения акционерами ЮКОСа этой собственностью. Но кто это может сделать – представитель какой из сторон в процессе? По логике, это должен был бы сделать представитель России, но кто же ему позволит, кто же ему разрешит выступить с подобными признаниями и подтверждающими материалами? Нынешняя наша власть, как известно, твердо стоит на «недопустимости пересмотра итогов приватизации», даже и в отношении сколь угодно заведомо преступных эпизодов. Под это даже специально срок исковой давности снизили до небывалого – всего до трех лет. Точнее, она стоит на категорической недопустимости этого пересмотра моральными и законными методами. Иными – пожалуйста, это делается, как известно, весьма масштабно…

Значит, на процессе в Страсбурге мы сможем услышать любые аргументы российской стороны, в том числе, любые встречные обвинения в адрес акционеров ЮКОСа, кроме одного главного – кроме их обвинения в скупке краденого. Что ж, независимо от будущих результатов процесса, для меня (да и для здоровья как нашего, так и западного общества) именно это – самое печальное в этом судебном процессе. Это означает, что, независимо от будущего вердикта, правда в Страсбургском суде на этот раз точно не восторжествует.

И вина за это будет именно на нашей, российской стороне.

Специально для Столетия


Эксклюзив
28.03.2024
Владимир Малышев
Книга митрополита Тихона (Шевкунова) о российской катастрофе февраля 1917 года
Фоторепортаж
26.03.2024
Подготовила Мария Максимова
В Доме Российского исторического общества проходит выставка, посвященная истории ордена Святого Георгия


* Экстремистские и террористические организации, запрещенные в Российской Федерации: американская компания Meta и принадлежащие ей соцсети Instagram и Facebook, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ), «Джабхат Фатх аш-Шам» (бывшая «Джабхат ан-Нусра», «Джебхат ан-Нусра»), Национал-Большевистская партия (НБП), «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «ОУН», С14 (Сич, укр. Січ), «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Свидетели Иеговы», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Артподготовка», «Тризуб им. Степана Бандеры», нацбатальон «Азов», «НСО», «Славянский союз», «Формат-18», «Хизб ут-Тахрир», «Фонд борьбы с коррупцией» (ФБК) – организация-иноагент, признанная экстремистской, запрещена в РФ и ликвидирована по решению суда; её основатель Алексей Навальный включён в перечень террористов и экстремистов и др..

*Организации и граждане, признанные Минюстом РФ иноагентами: Международное историко-просветительское, благотворительное и правозащитное общество «Мемориал», Аналитический центр Юрия Левады, фонд «В защиту прав заключённых», «Институт глобализации и социальных движений», «Благотворительный фонд охраны здоровья и защиты прав граждан», «Центр независимых социологических исследований», Голос Америки, Радио Свободная Европа/Радио Свобода, телеканал «Настоящее время», Кавказ.Реалии, Крым.Реалии, Сибирь.Реалии, правозащитник Лев Пономарёв, журналисты Людмила Савицкая и Сергей Маркелов, главред газеты «Псковская губерния» Денис Камалягин, художница-акционистка и фемактивистка Дарья Апахончич и др..