Олег Богомолов: «Остроту кризиса можно снять»

Наш собеседник – известный отечественный экономист и общественный деятель, академик РАН О.Т. Богомолов. Он размышляет о природе нынешнего экономического кризиса в России и возможностях государства по его преодолению, о проведении политики, подчиненной интересам подавляющего большинства населения, направленной на устранение кричащего социального неравенства и моральное оздоровление общества.

- Олег Тимофеевич, нынешний глобальный экономический кризис принес России много проблем. Чего еще ждать нашей стране от него? Что необходимо предпринять, чтобы минимизировать его последствия для экономики и социальной сферы?  

- Да, глобальный финансово-кредитный кризис, который сегодня переживают многие страны, не оставил в стороне и Россию. Он очень болезненно отразился на положении дел в нашей экономике. В течение ряда лет Россия предпринимала немалые усилия для того, чтобы быть вовлеченной в процесс экономической глобализации. Но недостаточно учитывала возможные негативные последствия своего участия в этой взаимозависимой системе хозяйственных отношений. И вот сейчас мы ощутили не преимущества глобализации, а исходящие от нее негативные явления.  

Однако было бы большим упрощением считать, что беды, которые переживает российская экономика, вызваны лишь влиянием извне. Они обусловлены, прежде всего, нашими внутренними ошибками, просчетами в экономической политике. Под этим углом зрения нужно взглянуть на ситуацию, переживаемую ныне Россией. Нынешний кризис демонстрирует, что уповать на невидимую руку рынка было бы близоруко. Все большее число людей убеждаются в явной ущербности либерального фундаментализма и ставят вопрос о том, что необходимо переосмыслить некоторые ставшие привычными идеологические представления и политические решения. Впрочем, боюсь, что и сегодня "архитекторы" наших реформ будут защищать проводимую ими политику, хотя назрели перемены и новые подходы, которые подсказывает нам кризисная ситуация.  

Это понимают даже убежденные неолибералы на Западе. Сужу об этом по публикациям журнала "Экономист", который всегда был провозвестником и защитником либеральных идей. Еще недавно этот журнал поместил ироническую карикатуру на президента Франции Николя Саркози, изображая его читающим "Капитал" Маркса . Тем самым как бы упрекая Саркози в отступничестве от либеральных идей, которые он до сих пор исповедовал. Основания для этого были: французский лидер заявил на саммите Европейского Союза, что "ультралиберальный капитализм" себя дискредитировал и миру нужна социальная рыночная модель. Вместе с тем "Экономист" не может не считаться с реальностями. В октябрьском номере журнала в статье под заголовком "Когда фортуна хмурит брови", говорится о том, что баланс между государством и рынком смещается в сторону государственного регулирования, причем, не только в сфере финансов. Больше, чем в новом капитализме, мир нуждается в новом "мультилитаризме" - многосторонности. То есть в утверждении правомерности других взглядов и концепций, помимо либеральных. И если уж Запад стоит на пороге переосмысления целого ряда концепций и доктрин, то тем более нуждается в этом наш доморощенный капитализм.  

- На каких главных направлениях можно ожидать переосмысления новой идеологии и политики?  

- Прежде всего, речь идет о переосмыслении роли государства. Как я уже сказал, журнал "Экономист" пишет сегодня о том, что государство должно играть более значительную, регулирующую роль. Но вместе с тем, как на его страницах, так и в высказываниях многих политиков на Западе можно встретить тезисы о том, что вмешательство государства и даже национализация им некоторых институтов – явление временное, порожденное кризисными условиями. А когда все успокоится, государство, мол, отойдет от этого. По существу подобную точку зрения высказал и премьер-министр России Владимир Пути на Давосском экономическом форуме.  

Но на роль государства в развитых странах надо взглянуть более глубоко и основательно. Пора раз и навсегда отказаться от псевдонаучных циничных рассуждений, которые мы еще недавно слышали из уст одного из помощников президента России – А. Илларионова: мол, чем меньше доля государственных расходов в валовом внутреннем продукте, тем успешнее развивается экономика. На самом деле мировая статистика свидетельствует о том, что доля государственных расходов в ВВП на протяжении всего прошлого века неуклонно возрастала и сегодня достигает 50-60 процентов.  

Сами эти цифры свидетельствуют: государство становится очень важным инструментом перераспределения произведенного национального продукта. Это диктуется объективными обстоятельствами, а не только требованиями развития науки, образования, здравоохранения, социального страхования, ростом расходов на оборонные нужды.  

Наши либералы противятся активной роли государства на том основании, что государство у нас чересчур бюрократичное, чиновничество коррумпированное и малокомпетентное. Но ведь и частный сектор далеко не безгрешен. Его недобросовестность, бесчестность, уклонение от налогов, подкуп чиновников, мошенничество и другие криминальные способы конкурентной борьбы и наращивания капитала хорошо известны. Поэтому сама дилемма - либо частная собственность и рынок, либо государство - представляется мне во многом искусственной. Необходимо и то, и другое. Нужно, чтобы был порядок в государственном управлении, и чтобы рынок действительно стал эффективным и пользовался доверием общества, подчинялся требованиям общественной морали. Сегодня нужно не поносить государственные институты, не заставлять их уходить от решения многих экономических проблем, а наоборот: всячески укреплять государственную систему, придавать ей большую эффективность и авторитет в глазах общества.  

Я хочу остановиться только на одном просчете государства, вызванном нежеланием его выполнять свои функции, - бегстве капиталов за границу . По данным Ассоциации российских банков, за годы реформ из России ушло за рубеж от 800 млрд. долларов до одного триллиона.  

Как такое вообще стало возможным? На мой взгляд, это свидетельствует о том, что проводимая в стране экономическая политика, в том числе валютная, не столько препятствует, сколько способствует этому процессу. А ведь деньги, которые ушли из страны, можно было бы направить на модернизацию экономики, повышение научно-технического потенциала, ускорение инновационного процесса в реальном секторе экономики, на улучшение условий жизни людей. Вывоз капитала можно сравнить с обильным кровопусканием, устроенном нашей экономике и социальной сфере.  

Вывезенные капиталы, как правило, имеют сомнительное происхождение. Новый буржуазный класс использует их на Западе для приобретения акций предприятий, недвижимости – яхт, дворцов, вилл, транжирит их ради собственного удовольствия. Спрашивается: могло бы государство предотвратить этот негативный процесс? Конечно, как свидетельствует мировой опыт, рычагов в руках государства вполне достаточно. Но вместо этого оно ослабило валютный контроль, способствовало формированию заниженного курса рубля, что было выгодно наиболее крупным поставщикам энергоресурсов и сырья из России и означало возложение дополнительного бремени на плечи основной массы населения. Заниженный курс рубля увеличивает доходы экспортеров, но удорожает импорт товаров для населения, который составляет у нас 40-50 процентов внутреннего потребления. Значит, растут внутренние цены для большинства россиян. Политикой вывоза капитала в астрономических размерах мы фактически кредитовали экономику зарубежных стран, оказывая им большое содействие в преодолении кризисных явлений.  

600 миллиардов долларов официальных государственных валютных резервов, которые сегодня тают, мы держим за рубежом. Добавьте к этому Стабилизационный и другие государственные фонды. В результате получается внушительная сумма денег, которая не работает внутри страны, не используется в качестве инвестиций. Конечно, накопленный резерв полезен в нынешней экстремальной ситуации. Но, может быть, и сама ситуация не достигла бы такой остроты и в условиях глобального финансового кризиса мы не испытывали таких трудностей, если бы инвестировали эти деньги в отечественную экономику и социальную сферу.  

- Видите ли вы определенные перемены в политике властей в связи с кризисом?  

- Больших перемен я не вижу. Не заметно, чтобы власти сделали серьезные выводы из допущенных ошибок. Надеемся "мягко" пережить собственный и мировой кризис, многими рассматриваемый как кризис перепроизводства, присущий по Марксу самой природе капитализма. Так что нашим правителям, строящим в России капиталистическую экономику, да еще в значительной степени интегрированную в мировую, заранее надо было предвидеть, к чему мы придем.  

Как показывает статистика, в странах, имеющих большую территорию и развитый экономический потенциал, значительная часть производства в реальном секторе ориентирована не на сбыт товаров вовне, а на использование внутреннего спроса и внутренних возможностей разделения труда. Поэтому доля экспорта в американской экономике составляет всего лишь 9 процентов ВВП, в условиях же нашей страны мы имеем гипертрофированный удельный вес импорта по отношению к валовому внутреннему продукту. Это означает, что мы не полностью используем возможности комплексного развития на основе внутреннего разделения труда и создания достаточно эффективного народнохозяйственного комплекса.  

- Незаметно и другое: чтобы власти предпринимали шаги по сглаживанию огромных социальных контрастов в нашем обществе.  

- Проблема усиливающейся социальной дифференциации в обществе, растущей пропасти между составляющей несколько процентов богатой частью общества и основной массой населения также связана с происхождением нашего кризиса. Децельный коэффициент в России затмил другие страны. Доходы 10 процентов наиболее состоятельной части населения, согласно официальной статистике, превышают в 15 раз доходы 10 процентов ее беднейшей части. При более объективных подсчетах децельный коэффициент по стране превышает 30, а в Москве превышает 50. Такой социальной пропасти нет ни в США, ни в странах ЕС. Нынешний кризис ее усугубляет. Я имею ввиду, прежде всего, кризис неплатежеспособности и отсутствия спроса.  

Богатая часть населения, на долю которой приходится большая часть доходов, потребляет импортную продукцию. То есть мы загружаем своим спросом не собственную промышленность, а промышленность других стран, способствуем преодолению их трудностей сбыта и занятости. Основная же часть населения нашей страны получает доходы, которые значительно ниже, чем в тех странах, которые имеют близкий к нам уровень развития. Не секрет, что труд у нас исторически недооценивался и не доплачивался. Особенно это заметно в бюджетной сфере, где учителя, врачи и работники науки имеют нищенские заработки. В частном секторе положение получше. Особенно жируют экспортеры сырья и энергоресурсов, где социальные выплаты значительно выше.  

Мало того, что мы не доплачиваем работникам за их труд, недооцениваем его; они, эти работники, еще вынуждены переплачивать за потребляемые дорогие импортные товары, поскольку мы загубили собственную текстильную, швейную, фармацевтическую и обувную промышленность. Таким образом, проблема нашего внутреннего кризиса во многом связана с отсутствием рынка для изделий отечественной промышленности. И если отрасли пищевой и легкой промышленности страдают от падения спроса, то это затрагивает смежные отрасли, например, машиностроение. Преодолеть такую ситуацию с оплатой труда за год-два, конечно, невозможно, но что-то делать в этом направлении нужно.  

Пропасть между уровнями жизни бедных и богатых усугубляется еще высокой инфляцией. Ее темп нельзя измерять средними величинами: это все равно, что приводить среднюю температуру по больнице. Как показывают последние исследования, ежегодный рост стоимости корзины потребительских товаров для бедной и среднедоходной части населения составляет 25-30 процентов. Официальные цифры, которые приводит Минфин, совпадают только с уровнем инфляции для верхних слоев населения.  

Наша инфляция, как и всякая инфляция, – это дополнительный налог на население, фактор, урезающий его платежеспособный спрос. Однако российская инфляция, в отличие от всякой другой, имеет еще и свою особую природу. Наши "архитекторы реформ" и ответственные за ту или иную сферу экономической деятельности господа придерживались того взгляда, что инфляция – продукт избытка денег в обращении. Поэтому делали все возможное для того, чтобы сдержать бюджетные расходы, уменьшить социальные выплаты, производить "стериализацию" денежной массы и т. д.  

В это же время развитые страны Запада стимулировали денежные предложения, чтобы тем самым способствовать росту спроса. В России же действовали в противоположном направлении. И сейчас кризис обнаружил ошибочность линии наших доморощеных монетаристов. В результате мы вынуждены предпринимать огромные денежные вливания в экономику, чтобы стимулировать спрос и как-то противодействовать кредитной эмиссии.  

Сегодня останавливаются предприятия, сворачивают свою деятельность многие бизнес-структуры из-за того, что не могут получить кредиты. Банки находятся в трудном положении. Предпринятые вливания в банковскую сферу послужили лишь погашению долгов банков перед зарубежными кредиторами, но не решили проблему финансирования реального сектора экономики.  

- Но ведь деньги-то предназначались именно реальному сектору экономики. А они до него не дошли.  

- Это свидетельствует о том, что нужно стимулировать и контролировать процесс кредитования реального сектора. Деньги не дошли до производителей и потребителей, в результате чего не удалось расширить платежеспособный спрос населения.  

Мы либерализовали валютную сферу - как с вывозом капитала из страны, так и его притоком. Сейчас очевидно, что необходимо было также контролировать частные заимствования, которые легли большим бременем на экономику.  

Рассматривая меры противодействия нашим трудностям, я бы отделил меры экстренные, пожарные от задач стратегических. Остроту кризиса можно снять, используя накопленные огромные резервы, спасая банки и стимулируя спрос. Но надо думать и о том, как обеспечить успешное послекризисное развитие.  

Говоря о предпринимаемых сегодня мерах, хочу подчеркнуть, что акцент должен быть сделан не только на спасении крупных структур и банков, которые столкнулись с трудностями в связи с сокращением экспорта, обслуживанием своих огромных внешних долгов. Чтобы предотвратить их банкротство и цепную реакцию в экономике, государство спасает их щедрыми денежными вливаниями. Но уместно спросить их: о чем вы думали раньше? Вы покупали непрофильный бизнес, финансировали футбольные команды, влезали в долги, строили богатейшие офисы, выплачивали огромнейшие премии топ-менеджерам. Но почему расходы на эту красивую жизнь вы относили на себестоимость продукции? Почему теперь, попав в непростую ситуацию, вы просите денег из госбюджета, то есть у налогоплательщиков, но при этом не принимаете никаких мер в отношении выплат огромных бонусов менеджерам? Между тем зарплата и премии российских топ-менеджеров выше, чем на Западе. И предоставляя кредит "Дженерал моторс" для спасения от его банкротства, американское правительство ставит условием отказ менеджеров от "заоблачных" бонусов.  

Стимулирование спроса населения, реального сектора экономики, создание условий для благоприятного инвестиционного климата – вот наши задачи как сегодняшнего дня, так и на последующий период. Вот что нужно безотлагательно делать. И посещения Владимиром Путиным КамАЗа и Россельмаша показывают, что определенные шаги в этом направлении предпринимаются, создаются условия для поддержки отрасли.  

Как привлечь в страну инвестиции и предотвратить бегство капитала? Почему деньги "бегут" из России? Да потому, что у инвесторов нет уверенности, что они могут выгодно вложить их внутри страны. Из-за коррумпированности властей, несовершенства налоговой системы, неуверенности в экономической стабильности, высокой инфляции. Надо менять инвестиционный климат, вводить ограничения на вывоз капитала и создавать благоприятные условия для инвестирования в собственное производство.  

И надо так строить валютную политику, чтобы выгоды от заниженного курса рубля доставались не только экспортерам. Чтобы предприятия, работающие на внутренний рынок, ограниченный возможностями сбыта, были в равных условиях с добывающими отраслями, экспортерами. Сейчас этого нет, поэтому не хватает дешевых и хороших отечественных товаров. Но разве отечественные товаропроизводители не могут удовлетворить спрос на продукцию ширпотреба? Почему он должен быть непременно китайским или турецким? Почему мы должны покупать импортные зубные щетки и пасты? Разучились делать сами? Не можем шить рубашки, пусть даже по импортным лекалам и из импортного сырья?  

Изменение инвестиционного климата – это стратегическая, многоплановая задача, к решению которой следует приступать безотлагательно.  

- А какие задачи вам видятся во внутренней социально-экономической политике? Не пришло ли время вспомнить о прогрессивном налогообложении, которое должно прийти на смену неэффективной "плоской шкале"?  

- Государство своей политикой не только не препятствовало образованию пропасти между богатыми и бедными, а наоборот, - стимулировало ее. Здесь и введение плоской шкалы налогообложения, и льготных налогов на дивиденды… Почему владельцы акций платят с дивидендов 9 процентов, а все остальные граждане, не имеющие акций, со своих доходов – 13 процентов? И при такой низкой ставке мы не можем обеспечить собираемость налогов! Их недобор составляет около трети бюджета. Неужели государство так беспомощно, что не может навести порядок в налоговой политике, покончить с бесконтрольным вывозом капиталов?  

Конечно, некоторые меры по наведению порядка осуществить трудно, потому что этому противодействует крупный бизнес, движимый жаждой наживы, преследующий эгоистичные и своекорыстные интересы. Но преодолеть такое сопротивление жизненно важно, поскольку это в интересах подавляющего большинства нашего общества.  

Надо призывать людей к скромности. Почему во всем мире понимают необходимость экономии и сбережения средств в условиях трудностей, а в России в среде правящего класса процветает купеческий дух растранжирования денег? Надо менять моральную обстановку в обществе. И здесь очень много значит пример государства, людей, которые находятся на "государевой службе".  

Беседу вел Александр Мешков