ЕГЭ: зона смертельного риска

По своему общественному протестному резонансу с ЕГЭ может поспорить разве что зурабовская «монетизация льгот». Но та затея осталась в истории без своей так называемой «Белой книги». А вот у единого госэкзамена такая особая книга недавно появилась и сразу стала бестселлером.

В издании, вышедшем недавно в издательстве МГУ, - «Единый государственный экзамен. Белая книга» собраны статьи и тексты публичных выступлений огромной армии уважаемых в стране людей, пытавшихся остановить «продвижение в массы» бездумной затеи, на которую было угрохано не только немало бюджетных средств, но и средств из займов, сделанных в международных банках.  

В предисловии составители (профессора МГУ В.Я. Линков и В.А. Недзвецкий, старший преподаватель факультета журналистики МГУ И.В. Петровицкая) написали: «Эта книга могла быть раз в десять толще. Ведь откликов на введение Единого государственного экзамена в средних школах России и Болонской системы – в ее вузах, только за последние годы опубликованных в наших печатных СМИ и на соответствующем сайте Интернета, оказалось столько, что их компьютерная перепечатка заняла почти восемьсот страниц.  

Перед нами возник вопрос: а станут ли читать столь объемную книгу? В особенности весьма занятые руководители страны, которым она в первую очередь адресована?  

К тому же абсолютное большинство школьных и университетских преподавателей, российских академиков и политиков, писателей и публицистов, самих учащихся и их родителей, публично высказавшихся о последствиях внедрения ЕГЭ и Болонской системы в российское образование, по существу единодушно признавало их не просто непродуманными, двойственными и т. п., но – уже сегодня и тем более в будущем разрушительными».  

Перелистывая страницы книги, поражаешься, как можно было высоким чинам в правительстве не прислушаться к голосу критиков ЕГЭ: кажется, их несокрушимая логика совершенно понятна и «убойна» для егэшной затеи. Тем не менее, этого не произошло. ЕГЭ – шагает по стране!  

В российских школах уже отзвенели последние звонки, и через несколько дней выпускники отправятся повсеместно сдавать единый госэкзамен.  

Между тем, «Белая книга ЕГЭ» приводит текст открытого письма, подписанного огромной армией ученых и педагогов (среди подписавшихся только академиков и членов-корреспондентов Российской Академии наук – 41 человек), к президенту страны еще в мае 2004 года.

А там писалось о том, что совмещение итоговых школьных и вступительных вузовских испытаний в принципе невозможно. Цели общего среднего образования и профессионального высшего принципиально различны. Говорилось, что ЕГЭ резко ускорит процесс примитивизации содержания школьного образования. Это разрушит общепризнанные традиции российской школы, превратит ее в инструмент натаскивания на ЕГЭ. Подчеркивалось, что достоверная оценка результатов школьного обучения не может быть установлена разовым тестированием.  

Кроме того, в «письме» подчеркивалось, что технологии, применяемые при массовом проведении ЕГЭ, не могут обеспечить объективность оценок. Неизбежны массовые списывания, подтасовки, фальсификации. А все разговоры «энтузиастов ЕГЭ» о том, что его появление «уменьшит коррупционный налог» - блеф. В результате введения ЕГЭ просто произойдет «перераспределение его со вступительных экзаменов на школу. Коррупция в результате введения ЕГЭ умножится и окажет негативное воздействие на воспитание молодежи».  

Ярким подтверждением последнего тезиса о коррупции стало прозвучавшее на днях сообщение Следственного комитета при Прокуратуре РФ об обвинениях в адрес одной из ключевых фигур в «проталкивании» ЕГЭ, бывшего руководителя Федерального центра тестирования (ФЦТ) Владимира Хлебникова, обвиненного в растрате 60 миллионов рублей, выделенных на проведение ЕГЭ. Интересно, что за время следствия сумма претензий увеличилась почти в 2 раза – на момент открытия дела она составляла 33 миллиона.  

Остается только догадываться, как это могли, извините, под носом у министерства и Рособрнадзора, незаметно исчезнуть 60 миллионов? Понятно, что это и есть пример одного из страшных проявлений «коррупции в результате введения ЕГЭ», о которой говорят академики в «Белой книги ЕГЭ».  

А ведь руководители Минобрнауки и Рособрнадзора уверяли и уверяют, что стоит только ввести ЕГЭ – и будет покончено с коррупцией в системе образования.  

Но вот ввели этот экзамен, и речь пошла уже о коррупции в десятки миллионов на одном чиновничьем месте под главным лозунгом Минфина и Минобрнауки «оптимизации бюджетных расходов в сфере образования»!

Оптимизации – в смысле сокращения расходов. Помнится, бывший глава Рособрнадзора В. Болотов еще в 2004 году хвастался, что в государственный бюджет 2005 года на сдачу ЕГЭ уже заложено 465 миллионов рублей. Потом – закладывали еще больше. Кто скажет, сколько из них растащили в столице и в провинции? Ответ может дать только ведомство С. Степашина, но пока, увы, Счетная палата РФ до этого дела не добралась.  

А тем временем страна, кажется, все больше и больше попадает в «тупики модернизации образования».  

О них, этих тупиках и идет речь в «Белой книге ЕГЭ». Причем ряд статей на эту тему был опубликован в печати еще несколько лет назад. Так, шесть лет назад бывший директор одной из лучших школ столицы, которую все так и называли – «школа Мильграма», заслуженный учитель РФ, почетный гражданин Москвы Леонид Мильграм предупреждал: «Образование, не нацеленное на развитие, является зеркальным отражением происходящих в обществе процессов», и никаких реформ в условиях «оптимизации бюджетных расходов» проводить нельзя.  

Еще один автор «Белой книги ЕГЭ» доктор педагогических наук, профессор Вадим Аванесов замечал: «В существующем виде ЕГЭ движется в тупик, что объясняется политическими и методологическими ошибками анонимных авторов этого анонимного проекта… Достойный способ выйти из методологического тупика – это скорее закрыть абсолютно бездарный ЕГЭ и сделать новый профессиональный проект». Но – куда там!  

Машина дележки денег на ЕГЭ уже запущена вовсю. Никто от нее отказываться, понятное дело, не собирается.

Да и вал взяток, как и предсказывали эксперты, переместился географически. Депутат Госдумы И. Мельников замечает на страницах «Белой книги»: «Те, кто раньше говорил про взятки при вступительных экзаменах, уже прекрасно видят, что взятки не просто переместились, но и куда сильнее распространились в системе ЕГЭ. Данные по регионам со всей очевидностью говорят, что количество детей, охваченных репетиторством, не только не уменьшилось, но даже увеличилось. Появились целые нелегальные конторы, которые только тем и занимаются, что готовят к ЕГЭ».  

Правоту депутата подтверждают и многочисленные рекламные объявления в региональных и муниципальных СМИ: «Подготовка к сдаче ЕГЭ. Недорого. С гарантией». Если вал этих объявлений растет – значит, есть спрос на затею «анонимных авторов» единого госэкзамена. «Бизнес на ЕГЭ» завертелся.  

В статье Александра Архангельского в «Известиях» «Метла ЕГЭ» речь идет о другой проблеме, порождаемой единым экзаменом. «Российская высшая школа, - пишет Архангельский, - всегда была по своему типу лидерской, она создавала благоприятные условия для наиболее одаренных и не слишком считалась с середняками. В этом был ее недостаток; самовоспроизводство цивилизации предполагает опору на большинство, на повышение среднего уровня – до усредненно высокого. Но в этом было и ее достоинство; она поставляла кадры для прорыва». Ныне, замечает известный журналист и филолог, дело ведется к усреднению общества, к усреднению образования: «К победе массового над личностным, пассивного над активным. Как будто какой-то незримый командир отдал приказ по армии: равняйсь, смирно, равнение на середину! И армия охотно повиновалась; все построены, головы направо, животы втянуты, хорошо просматривается грудь рядового, четвертого от тебя в неподвижном ряду».  

Традицию советского образования – давать больший шанс талантливым и ориентированным на приобретение знания - ЕГЭ перекрывает по полной программе.  

Между тем, через несколько дней вся страна встанет по стойке смирно и отправит детей сдавать ЕГЭ, теперь уже – в обязательном порядке.

Вот только если Минобрнауки не научится «нанотехнологиям образовательной политики», думается, егэшную модернизацию образования придется сворачивать. Стоит задуматься только об одном: по подсчетам экспертов Всероссийского фонда образования 100-балльный результат ЕГЭ в российском регионе может стоить 2 тысячи долларов, а в столице – до пяти и более. Президент фонда профессор Сергей Комков собрал и передал в Генпрокуратуру «многочисленные факты злоупотреблений», и в том числе при сдаче ЕГЭ по автоматизированной технологии. Проверка этих данных ведется. А тем временем встрепанные учителя и не менее их встрепанные дети идут в «пункты приема ЕГЭ» (не в школы, а в эти самые «пункты»!) сдавать единый экзамен, окончательно погрязший в скандалах и критике огромной армии граждан России. И сегодня остается только молиться за то, чтобы «стрессоустойчивость» российских детей оказалась повыше.  

А в это время российские физиологи провели эксперимент и пришли к выводу, что единый госэкзамен, оказывается, портит нервы выпускников много сильнее, чем традиционные экзамены. Начиная работу, ученые предполагали, что, может быть, с ЕГЭ будет полегче: ведь это – «всего лишь тесты». Однако выяснилось, что уровень стресса у тестируемых выпускников выше, чем у тех, кто сдавал экзамены по старинке. У каждого из выпускников – участников эксперимента до и после экзаменов физиологи измерили параметры сердечного ритма, частоту дыхания, потребление кислорода, выделение углекислого газа и дыхательный коэффициент. Так вот, оказалось, что за день до единого госэкзамена индекс напряжения (условная величина, показывающая состояние сердечного ритма) возрастает на треть, а во время самой работы – на все 70%! Даже когда варианты с ответами были сданы, и больше не надо было думать в режиме цейтнота, человек оставался на взводе. После сдачи ЕГЭ повышенное потребление кислорода и выделение углекислого газа сохранялись еще в течение трех дней. Традиционные экзамены такой реакции не вызывали. Выходит, ЕГЭ, призванный упростить жизнь выпускников, оборачивается для них еще большим напряжением, чем экзамен в обычной форме. Чему тут удивляться, что ребенок, идя на ЕГЭ, по дороге умирает «от сердца»?