Покаяние и мольба Тенгиза Абуладзе

Теперь принято говорить о последних кинематографических работах Тенгиза Абуладзе «Мольба», «Древо желания» и «Покаяние» как о великой поэтической, притчево-метафорической трилогии, созданной режиссером за двадцать лет. Но в документальном фильме «Реквием» С. Параджанов в одном из интервью заметил, что это самостоятельные произведения, и их автор не имел намерений сковывать их единым замыслом.

И мы скажем о вершинных картинах известного грузинского режиссера, однако не забудем и об этом давнем фильме, снятом по трогательной повести замечательного грузинского прозаика Нодара Думбадзе «Я, бабушка, Илико и Илларион». И сама повесть, и экранизация, и в целом творчество этих талантливейших сыновей грузинского народа ярко свидетельствуют о том, сколь объединительной была жизнь народов в СССР…

* * *

31 января исполнилось 100 лет со дня рождения народного артиста СССР Тенгиза Абуладзе. Тридцать лет назад он из жизни ушел. «Режиссер всегда был одинок в своих утопических попытках соединить несоединимое: с одной стороны, тонкий визуальный рисунок, напоминающий фресковую живопись, с другой – психологическую гибкость и внимание к человеческой природе. Каждый кинематографический опыт давался непросто – словно забирая часть сердца мастера. Поэтому каждый его фильм становился событием», – говорит российский телеканал «Культура». Кто еще скажет о выдающемся грузинском мастере такие слова, как не Россия?

«Человек, желающий изменить страну, и изменивший ее – режиссер Тенгиз Абуладзе в своих фильмах говорил то, о чем молчали и даже не смели думать. Всего семь картин – для него – семь жизней, пронизанных одной философией и поэтикой. Он бредил кино, но не любил сниматься сам». Еще в юности вместе с другом, Р. Чхеидзе, они написали письмо Эйзенштейну и получили рекомендацию во ВГИК.

Друзья снимали вдвоем свою первую, короткометражную, картину – «Лурджа Магданы» (1955). И – чудо – в следующем году она удостоилась Grand Prix Каннского кинофестиваля.

Уже тогда в творчестве Абуладзе соединилась поэзия с «почвенным» реализмом. Эту ленту считают родоначальницей новой «грузинской школы»: простая история в нищем грузинском селении конца XIX в, где злой купец бросает на дороге издыхающего осла, которого подбирают дети Магданы, уговаривают мать взять ослика домой и выхаживают.

Знаменитая «Мольба» Абуладзе (1967, главный приз Международного кинофестиваля авторского кино в Сан-Ремо, 1973) – картина о поэте и его внутреннем мире, о борьбе со злом ради защиты добра, о преодолении вековой вражды двух соседних народов, о любви и верности – была снята по мотивам поэм «Алуда Кетелаури» и «Гость и хозяин», а также философских зарисовок и стихотворений грузинского классика Важа Пшавела. Это драма «противостояния нравственного сознания индивидуума этическим установлениям определенного человеческого сообщества, толпы, деревни, рода-племени».

Фильм был черно-белый, поскольку снимался на техническую пленку. О самовзыскании режиссера свидетельствуют поразительные факты: мосфильмовскую копию «Мольбы» автор сам назвал «халтурой». Оператор ленты Александр Антипенко рассказал: «Тенгиз Абуладзе берет красный топор, открывает восемь частей, он взял четыре части и я. Мы кладем все это на плаху, и он начинает рубить. Разрубил, вся студия собралась».

«Мольба» прошла по задворкам проката, по третьей категории; начальство сказало: «Фильм сложный, непонятный, зритель его смотреть не будет».

В ленте «Ожерелье для моей любимой» (1973) по повести Абу-Бакара режиссер продолжил поиски необычной «поэтики единения эксцентрики народного дагестанского сказа и философской притчи».

Кинокартина «Древо желания» (1977) снятая по книге Г. Леонидзе, состоящей из множества новелл, переносит зрителя в грузинскую деревню дореволюционной поры. «Кино о непонятых безумцах, мечтателях. Красивая и печальная история полна метафор и неопределенности. В то же время – насыщена реальностью грузинской деревни». Простая крестьянская девочка Марита, с улыбкой богини красоты, в результате людской жестокости умирает – под колокольный бой, с улыбкой прощения и жалости.

Прислушаемся к критику Нинели Исмаиловой: «Полноценная кинематографическая красота фильмов Тенгиза Абуладзе не только в живописности изображения и метафоричности поэтических образов, она глубже и основательнее, ибо это высокая гармония мировоззрения художника, естества жизни и красоты человеческой».

Фильм «Покаяние» режиссер задумал в 1978 г., когда попал в автомобильную катастрофу, возвращаясь с показа «Древа желания». Лента была снята в 1984-м, но до выхода ее продержали на полках еще два года. «Он подарил нам ощущение полной свободы творчества, – рассказывал знаменитый оператор фильма Михаил Агранович. – Мы действительно были в этой работе свободны, выдумывали все, кто во что был горазд, потому что у всех было ощущение, что ее никто не увидит».

Кино переснималось не раз – сначала 21-летний Герман Кобахидзе, исполнитель роли Торнике Аравидзе, был расстрелян за участие в попытке угона самолета Ту-134 в ноябре 1983 г. (!) Эпизоды были пересняты с другим актером. Потом пленка была кем-то умышленно засвечена – в общей сложности пять тысяч метров!

Но фильм «Покаяние» имел огромный резонанс, он стал общественно-политическим явлением. Во всех городах страны выстраивались большие очереди на сеансы.

Сейчас можно сказать, что все мы, граждане СССР, стали жертвами непонятной сладострастной тяги к самобичеванию и саморазрушению, подсознательной попытке к отвержению тяжелой исторической памяти.

Фильм Абуладзе «Покаяние» имеет вневременную природу. Он и снят как притча, обо всех временах, о каждом человеке, о вечных ценностях, о борьбе личности против насилия и цене, которую приходится платить за прозрение.

«Одна история поразила Абуладзе, – рассказала Н. Исмаилова, – В 1937 г. в Мингрелии чекист сослал местного бухгалтера и его детей в ГУЛАГ, а жену репрессированного сделал своей любовницей. Спустя много лет сын отомстил за мать – он выкопал из земли тело обидчика и бросил у порога дома, где жили его родственники. Бытовой, на первый взгляд, истории режиссер придает символическое значение».

«Эта была интонация абсолютной искренности и лично им пережитого времени. Его личная драма и личная трагедия. И интонация эта очень завораживала и привлекала», – отмечал режиссер С. Соловьев.

«Это был взрыв. Фильм действительно потряс наше общество. Фундамент, на котором стояли строй и общество, был сломан, – вспоминал Р. Чхеидзе. – Это был манифест, который стоял выше, чем искусство. Эта философская притча перевернула сознание огромного числа зрителей». За год картину посмотрело более 13 млн человек, он закуплен более чем 100 странами.

Сам Абуладзе назвал этот фильм печальной фантасмагорией. Режиссер побудил нас всех «быть философами, осмыслить рассказанную историю в контексте трагедий XX в., понять механизм неограниченной власти, причины нашей слабости и беспомощности перед лицом зла. Неумолимый ход трагедии делает притчу о покаянии причастной к самым трудным вопросам нашей жизни».

Мастер был не только лауреатом Государственной премии Грузинской ССР (1979), но, удивительно, его поощрила власть, которую он обличал, правда, уже на ее излете: в 1988 г. «Боже, что за страна? – писал в дневнике режиссер. – Я выкопал Ленина из могилы, а мне дали Ленинскую премию!».

Одна из интернет-комментаторов написала (не такие же мысли были присущи всем нам?): «Потрясающий режиссер, потрясающие фильмы. Смотрела все, в разные времена, а "Покаяние" – три раза, хотя мурашки были каждый раз все больше. Мне кажется, я поняла лучше и Россию. После этого фильма как бы прояснилось что-то. Не в одном Сталине и не в одном Берии было дело, а во всех – но потом от ужаса не хотели и вспоминать даже... Жаль все-таки, что Союз распался, сейчас все заграница, все непонятно какие, а раньше можно было общаться с такими людьми разных национальностей, узнавать через русский язык их культуру, было намного интереснее, чем сейчас с этими визами и границами».

Уроженец Кутаиси, выпускник Тбилисского театрального института, ученик Г. Товстоногова и Д. Алексидзе, учившийся во ВГИКе в мастерской С. Юткевича и посещавший семинары Л. Кулешова, А. Довженко, В. Пудовкина, М. Ромма Тенгиз Евгеньевич Абуладзе снял семь фильмов, и каждый воистину был доро́гой, ведущей к храму, – образ дороги к храму запомнился всем по «Покаянию», это были последние слова, озвученные одним из персонажей: «К чему дорога, если она не приводит к храму!»

Близкие говорили, что Абуладзе держал ответ перед вечностью каждый миг своей жизни и что ключевыми словами для него были долг, сострадание, вера.

Природу и глубину творчества Тенгиза Абуладзе поясняет запись, сделанная режиссером еще в рабочей тетради фильма «Древо желания»: «Представь, что завтра ты должен умереть. Наверняка ты иначе взглянешь на пройденную жизнь и предъявишь себе иные требования. Возможно, ты вдруг окажешься в тупике и поймешь, что вся твоя жизнь была бессмыслицей и подобна бегу плененной белки в колесе. Если представишь, что через две-три минуты тебя уже не будет, каким кладом окажется для тебя каждый миг из будущего, какими счастливыми глупцами покажутся люди, у которых впереди – целая жизнь, но они ее не ценят!? С каким почтением, с какой бережностью относился бы ты к жизни каждого человека. Как же нам не хватает сил, чтобы любить друг друга. Может, фильм плачет о мире без любви. …Люди, проснитесь!».