Сектор Газа: по обе стороны электронного забора

Число убитых палестинцев стремительно приближается к тысяче человек. Но израильтяне также хоронят своих погибших. Их, безусловно, несравнимо меньше. Израильтяне так и не решили главной задачи: прекратить ракетные обстрелы. А с приходом израильских танков на тесные улочки палестинских населенных пунктов, скорее всего, число жертв среди военнослужащих может заметно увеличиться.

Как к этому отнесутся жители страны? И «светит» ли, в принципе, еврейскому государству победа в Газе? Все это сложные вопросы, на которые сейчас пытаются найти ответы многие политики. Обстановка вокруг сектора Газа остается, мягко говоря, непростой уже многие годы. В этом автор данного материала смог неоднократно убедиться сам, работая несколько лет на Ближнем Востоке.  

Газа, кажется, уже просто стерта израильскими бомбардировками с лица земли. О каких точечных ударах может идти речь, например, в условиях главного населенного пункта сектора города Газа? Или крупного поселка Хан-Юнес? Или лагеря беженцев Джабалия? Ведь там жилые дома, как это часто бывает на исламском Востоке, расположены практически впритык друг к другу. Стенка к стенке.  

Вся протяженность сектора Газа с севера на юг - 28 километров, а с востока на запад – 16. Население – полтора миллиона человек. И по этой крохотной густонаселенной территории на первой стадии операции «Литой свинец», то есть с 27 декабря по 6 января, израильская авиация и артиллерия, по палестинским данным, сбросили сотни тысяч тонн боеприпасов. Неудивительно, что жертвы среди населения оказались огромными. А после начала второй стадии операции, то есть «наземного вторжения», их стало еще больше.  

На экране телевизора видно, что Газа почти совсем разрушена. А, между тем, в 90-х годах сектор был похож на гигантскую строительную площадку.

Возводились красивые многоэтажные жилые дома, прекрасные гостиницы, оборудовались пляжи. Тогда ставку делали на посещение мирной Палестины иностранными туристами. Ведь в Газе, как тогда считалось, существуют все условия для отдыха: много солнца, сектор расположен вдоль побережья, рыбаки наперебой предлагают огромных «королевских» и «тигровых» креветок...  

Мне еще удалось застать в Газе «времена надежд». Однако уже вскоре после наступления нового тысячелетия все «курортные прелести» Газы стали быстро тускнеть. Уже в конце 90-х годов ее гостиницы и рестораны не могли похвастаться наплывом посетителей. А с наступлением «интифады Аль-Акса» туристический бизнес вообще рухнул. Помню, летом 2001-го в шикарной гостинице «Палестина» на берегу моря, где я остановился с коллегой-журналистом, кроме нас проживало еще только два постояльца – сотрудники одной из гуманитарных миссий. Из окон был виден безлюдный пляж со сломанными водяными горками и заколоченным кафе на открытом воздухе.  

Тогда портье гостиницы пригласил нас утром на завтрак за столик, сервированный прямо в холле: действительно, не открывать же ресторан ради четверых посетителей. Пожилой палестинец явно сгорал от нетерпения пообщаться с кем-то «из внешнего мира», не ограниченного электронным забором, которым обнесен сектор Газа - ограда представляет собой железобетонную стену с установленными поверху камерами наблюдения. Он подавал нам кипяток для чая и постоянно кивал головой, скорее всего, надеясь получить от нас ответ: что же такое происходит в его родной Палестине? Жизнь, рассказывал он, становится все более дорогой. Работы у сыновей нет. Вся семья существует только на его заработок. А, возможно, скоро закроется и эта гостиница. Ведь бывает так, что посетителей нет целыми неделями.  

Портье обвинял во всех бедах, свалившихся на него и его близких, израильтян. Их он однозначно именовал не иначе, как варвары.

Это, дескать, они ограничили в несколько раз число разрешений на работу в Израиле, выдаваемых жителям Газы. И делается это, как был уверен пожилой человек, вовсе не из соображений безопасности, как предлагала официальная версия, а для того, чтобы поставить палестинцев на колени, заставить народ принять израильские условия. Не любил портье Израиль. Это точно.  

С тех пор ситуация в Газе лишь ухудшилась. Сектор был почти полностью блокирован от внешнего мира. КПП вдоль электронного забора для прохода гуманитарных грузов открывались все реже. В дома палестинцев пришли настоящие нищета и голод. Мне запомнился разговор, состоявшийся в израильском кафе при бензозаправке, расположенной уже по другую сторону электронного забора, в пяти минутах езды от КПП «Эрец». Там настроения у людей были совершенно иными. Посетители кафе, узнав, что перед ним журналист, только что побывавший в Газе, также повели разговоры о «варварах» и «чудовищах». Но в их воображении злые джинны уже четко ассоциировались с черно-белым палестинским шарфом, куфьей. Газу мои собеседники именовали не иначе, как «террористическим образованием», а обосновавшихся в ней активистов ХАМАС – террористами.

Всех их, высказал свое мнение один из израильтян, лучше всего просто кастрировать.

Помню многотысячный митинг в городе Газа. Он посвящался очередной израильской армейской операции на Западном берегу реки Иордан. Пламенные речи ораторов были далеки от миролюбия. Вид готовой «взорваться» толпы очень впечатлял. Ясно было, что очень многие собравшиеся на площади молодые люди также готовы чуть ли не кастрировать своих врагов. Уже израильтян. И устроить стрельбу, от живота, из автомата, по мирным жителям где-нибудь в Иерусалиме или Тель-Авиве. И взорвать бомбу в переполненном автобусе где-нибудь в Хайфе или Нетании. Во всяком случае, согласно переводу нашего сопровождающего, израильтянам следовало мстить, за каждого убитого палестинца, особенно за каждого ликвидированного командира. Мстить за обстрелы городов, за разрушение домов, за блокаду, за жалкую жизнь в лагерях для беженцев, нищету, бесперспективность. То есть за все то, что очень многие палестинцы определяли одним емким словом: «Несправедливость». Именно во имя борьбы с этой самой «несправедливостью», дескать, и взрывают себя в Израиле палестинские шахиды.  

В кафе у бензозаправки, то есть «с другой стороны» забора, наши собеседники также говорили о мести. За то, например, что в результате взрыва бомбы в торговом центре был убит десятилетний ребенок – сын знакомых. За то, что пожилая женщина, приехавшая недавно в Израиль из России, в результате теракта осталась без ног и передвигается на инвалидной коляске. Мстить за многое. А главное, как мне тогда показалось, за то, что арабы – такие «упертые» и никак не дадут израильтянам «жить нормально». То есть без войн и взрывов.  

А, может быть, действительно надо приложить больше усилий для переговоров? Пойти еще на большие уступки? Во имя мира? Чтобы не гибли палестинцы и израильтяне? Чтобы в Газе была работа, восстановлены пляжи и появились иностранные туристы? Тогда, находясь в Газе, я задал эти вопросы одному из принимавших нас местных политиков, члену Исполкома Организации освобождения Палестины Закарии Аль-Ага.  

Его ответ был простым: борьба палестинского народа – это сопротивление израильской оккупации. Подобное тому, что, например, в годы Второй мировой войны вели французы под руководством генерала де Голля. Главная причина всего происходящего, подчеркнул Аль-Ага, состоит именно в продолжающейся оккупации и нежелании Израиля соблюдать резолюции ООН №№ 242 и 338, то есть отходить к границам 1967-го и признавать право арабских беженцев на возвращение.

Первична израильская оккупация, все остальное - лишь ее следствие. Прекратится оккупация - прекратится и террор.

- Зачем вы их слушаете?- возмущались мои собеседники в кафе «по ту сторону забора».- Палестинцы никогда не признают права Израиля на существование. Они понимают только язык силы. Так на Ближнем Востоке было всегда…  

Скорее всего, «Литой свинец» мира не обеспечит. Причем - по обе стороны забора. Ракетный обстрел Израиля со стороны Газы – армейская операция в ответ. И новый ракетный обстрел, уже в ответ на эту операцию. Замкнутый круг насилия. И так без конца...