Русские школы вытесняются турецкими

III конгресс российских соотечественников, завершившийся недавно в Москве, привлек внимание не только к положению русской диаспоры, языка и культуры, но и русскоязычного образования в странах СНГ. Знаковым в этом отношении стал доклад проживающего в Киргизии генерального директора Православного благотворительного «Владимирского общества», члена Всемирного координационного совета соотечественников Станислава Епифанцева «Русские школы в Центральной Азии», вскрывший многие малоизвестные в России факты и тенденции.

Именно в Центральной Азии, где русские проживают в иноэтничном и иноконфессиональном окружении, проблемы русского образования ощущаются сегодня особенно остро. По словам С. Епифанцева: «Количество школ с преподаванием на русском языке стремительно сокращается, а качество преподавания столь же стремительно ухудшается, хотя бы просто потому, что преподаватели уходят по возрасту, а на смену им или никого нет или же в лучшем случае приходят весьма слабые педагоги. Да и в отрыве от российской школы происходит деградация преподавания на русском языке». При этом он предлагает провести четкую грань между понятиями русская и русскоязычная школа, так как «это далеко не синонимы, но две большие разницы». Демонстрируя различия между ними, С. Епифанцева подчеркивает, что «В турецких лицеях, количество которых только в Киргизии перевалило за десяток, преподавание тоже ведется на русском языке. Но у кого повернется язык назвать их русскими школами?».

Новая языковая реальность

Та ситуация в системе русскоязычного образования стран Центральной Азии, которая существует в настоящее время, начала складываться еще в 1990-е гг., сразу после распада СССР. Помимо введения собственных образовательных программ в государствах региона наметился массовый отказ от преподавания на русском языке. Причем если в начале 1990-х гг. это было связано с ростом националистических настроений и эйфорией от обретения независимости, то в дальнейшем – с ростом эмиграции русского населения, включая преподавательские кадры. Впрочем, в Казахстане, где большинство «коренного» населения к моменту обретения независимости получало образование на русском языке, ситуация нередко была противоположной. Именно сокращение объемов преподавания в школах на русском языке к концу 1990-х гг. вызвало усиление эмиграции русскоязычных преподавателей.

На протяжении 1990-х гг. количество школ с преподаванием на русском языке в Туркменистане снизилось более чем на 2/3, а в Казахстане – и Узбекистане – на 1/2. В Таджикистане число русскоязычных школ сократилось в три раза (с 90 до 30), а смешанных - на 1/3.

Наиболее радикально проблема русскоязычного образования была решена в Туркмении, где все русскоязычные школы в 2001 г. были преобразованы в смешанные и переведены на заимствованную из Турции 9-летнюю систему обучения.

К началу 2000-х гг. образование на русском языке получали около 1/2 всех школьников Казахстана, около 1/5 – Киргизии и всего 1 % - Таджикистана, что примерно соответствовало доле русского населения в этих республиках. В Узбекистане количество учеников русскоязычных классов и школ к началу 2000-х гг. сократилось в 2 раза (с 668 до 327 тыс. чел.), хотя численность русского населения в республике за этот период по данным официальной статистики снизилась не более чем на 1/4.

Высшее русскоязычное образование находилось в более благоприятном положении в Казахстане, Киргизии и Таджикистане, и в гораздо худших условиях в – Узбекистане и Туркмении. В вузах Казахстана, где обучение было разбито на русский и казахский потоки, на русском языке к началу 2000-х гг. обучались более 2/3, а в Таджикистане - около 1/5 всех студентов. В большинстве вузов Узбекистана количество обучающихся на русском языке студентов на протяжении второй половины 1990-х гг. снизилось в 2 раза. Более того, в республике были закрыты все русскоязычные факультеты, за исключением Ферганского университета, а преподавание русского языка переведено на уровень групп и отделений. Лидером в ликвидации высшего русскоязычного образования стал Туркменистан. К началу 2000-х гг. во всех вузах страны обучение было переведено на туркменский язык, а большинство кафедр русского языка закрыто. Подготовка преподавателей русского языка в республике, где по оценкам проживало около 100 тыс. «русскоязычного» населения, велась всего в трех вузах, где обучалось не более 15-20 человек. В отличие от других стран региона в Туркмении вплоть до последнего времени не было и филиалов российских вузов, где можно было получить образование на русском языке.

Сокращение сферы русскоязычного образования в 1990-е гг. вело к снижению уровня получаемых учениками знаний. Причинами этого являлись как отток квалифицированных преподавателей, так и отсутствие необходимой учебной и методической литературы на национальных языках, а также ее низкое качество. В Казахстане русскоязычные школы нередко первыми попадали под сокращение, что мотивировалось властями снижением численности славянского населения. Так, в ходе реформы 1990-х гг. 3/4 из 380 сокращенных школ были закрыты в областях с высокой концентрацией славянского населения - Северо-Казахстанской, Костанайской, Карагандинской и Алматинской. Отток русскоязычных преподавательских кадров привел к тому, что в школах Павлодарской области к концу 1990-х гг. высшее образование имели лишь немногим более 50% преподавателей. Проведенное в 1998 г. на территории Казахстана исследование ЮНЕСКО «Образование для всех» показало, что качество программ, учебников и методики преподавания в школах с казахским языком обучения было на 20-30% ниже, чем в русскоязычных, а уровень грамотности их учеников нередко ниже минимальной нормы в 80%. И это при том, что 80% казахских детей к этому времени уже получали образование на титульном языке.

Невысоким качеством отличалась издаваемая в странах региона учебная литература. В частности, многочисленные ошибки присутствовали в казахстанских учебниках для начальной школы издательства «Атамура», введенных в 2000 г. Все другие учебники по распоряжению министерства образования Казахстана подлежали изъятию из школ и уничтожению.

В Узбекистане министерством образования в 2000 г. была запрещена учебная литература российского издательства «Просвещение», хотя качество новых учебников было гораздо ниже российских, а некоторые из них содержали научные ошибки, дававшие искаженное представление о предмете.

По информации «Ферганы.Ру», ссылающейся на учителя одной из школ г. Ташкента, «Современные учебники, выпущенные в Узбекистане, не соответствуют международным стандартам… Более того, в них искажены многие исторические факты. Например, в учебнике «История древнего мира» в разделе «Китай» написано, что самая большая река Китая - Хуанхэ, хотя это не так». По словам представителя партии «Эрк» в Узбекистане Акзама Тургунова новые учебники без прохождения какой-либо экспертизы или комиссии сразу поступают в школы, «хотя материал в этих учебниках недопонимают не только ученики, но даже учителя в нем с трудом разбираются».

Турецкий вместо русского

Освободившуюся нишу стали занимать турецкие учебные заведения. Сотрудничество тюркских стран СНГ с Турцией началось в 1992 г., сразу после распада СССР. В январе 1992 г. для его координации в рамках Министерства иностранных дел Турции было создано Агентство тюркского сотрудничества и развития (TIKA), которое включало два отдела, курировавшие экономические и культурные связи с новыми независимыми государствами. В январе 1993 г. был принят закон, по которому Турция взяла на себя финансирование двух совместных программ по образованию и культуре, рассчитанных на пять лет. В ходе реализации этих программ на обучение в Турцию была направлялись студенты и школьники из государств Центральной Азии. В Казахстане, Киргизии и Туркменистане была создана сеть анатолийских лицеев – средних учебных заведений с углубленным изучением турецкого и английского языков. В 14 средних школах тюркских стран СНГ было введено преподавание турецкого языка. Многочисленные группы студентов из стран Центральной Азии стали направляться для учебы в Турцию, которая частично взяла на себя финансирование их обучения.

Позиции турецкого образования особенно сильны в Туркмении. Во многом это связано с практически полным сворачиванием в республике русскоязычного образования, культурно-образовательным дистанцированием от России, а также плачевным состоянием собственных образовательных учреждений. К тому же Турция выступает для Туркмении одним из главных политических и экономических партнеров, являясь крупнейшим инвестором ее экономики. На сегодняшний день в Туркмении действуют 14 туркмено-турецких общеобразовательных школ, турецкая начальная школа, образовательный центр «Башкент», а также Международный туркмено-турецкий университет, отделения которого есть во всех областных центрах. Более 1,5 тыс. туркменских студентов обучаются в высших учебных заведениях Турции. Причем в условиях развала доставшейся от СССР системы образования турецкие учебные заведения стали чуть ли не единственным способом получить нормальное образование.

В Киргизии сеть турецких учебных заведений включает 14 киргизско-турецких лицеев, объединенных в рамках образовательной сети «Себат», Киргизско-Турецкий университет «Манас», Международный университет «Ататюрк-Ала-Тоо», Международную школу Silk Road, Центр изучения языков и компьютерной грамотности. Только «Себат» уже вложил в развитие сети своих лицеев более 50 млн. долл. Кроме того, благодаря этим инвестициям были построены студенческие общежития в Оше, Джалал-Абаде, Таласе, Бишкеке. По данным на 2007 г., в турецких лицеях Киргизии обучались более 6 тысяч учеников, а более 5 тысяч уже успели их закончить. По словам президента «Себата» Орхана Инана, руководство турецких лицеев не собирается останавливаться на достигнутом и планирует дальнейшее развитие сети. В самой Киргизии деятельность турецких лицеев вызывает противоречивые отклики. По мнению киргизского политолога Санжара Тажиматова их главным преимуществом по сравнению с местными школами является акцент на изучении точных наук и английского языка.

В то же время, они являются проводником «турецкой, османской идеологии», в традициях которой воспитывается наиболее одаренная часть молодых поколений Киргизии.

В Казахстане позиции турецкого образования не столь сильны, хотя присутствие его довольно заметно. В 1990-е гг. здесь были открыты два турецких университета – имени С. Демиреля и международный тюркско-казахский университет имени Ходжи Ахмада Ясеви (г. Алматы) с филиалами в Чимкенте и Кентау. Кроме того, в республике действуют 22 казахско-турецких лицея, Жамбылский учетно-экономический колледж, начальная школа и образовательный центр «Достык». Лицеи действуют в большинстве крупных городов республики, и прежде всего - в областных центрах. Причем большинство из них действуют южных регионах Казахстана, где заметно выше влияние ислама и традиционной культуры. Лицеи функционируют на платной основе или финансируются за счет средств турецкого правительства. После эйфории начала 1990-х гг. интерес к ним заметно снизился, поскольку уровень получаемого в них образования оказался значительно ниже ожидаемого. Тем не менее, их присутствие в образовательном пространстве республики является довольно заметным. В турецких учебных заведениях лучше, чем в казахстанских, поставлено преподавание таких предметов, как английский язык и информатика. При этом в турецких лицеях Алма-Аты, например, одно время наблюдался явный крен в сторону изучения истории и культуры Турции, который был устранен лишь после вмешательства родителей.

Культурно-образовательная политика Турции в Центральной Азии привела к открытию турецких лицеев даже в единственной нетюркской стране региона – Таджикистане. В республике к настоящему времени открыты 6 таких образовательных учреждений, причем некоторые из них пользуются популярностью среди местной элиты. Так, в таджикско-турецкой школе-интернате «Хаджи Кемал» обучаются дети чиновников и зажиточных родителей. Занятия проходят на четырех языках – английском, турецком, русском и таджикском. В отличие от обычных школ «Хаджи Кемал» располагает современным учебным оборудованием и полностью отремонтированным двухэтажным зданием. Наиболее способные ученики этой школы участвуют в международных образовательных конкурсах по различным предметам, принять участие в которых у учеников обычных таджикских школ шансов мало.

Единственной страной Центральной Азии, где в настоящее время нет турецких учебных заведений, является Узбекистан.

В 1990-е гг. здесь действовало 65 турецких образовательных учреждений. Однако после того, как отношения Узбекистана с Турцией, приютившей главного узбекского оппозиционера, лидера демократической партии «Эрк» М. Солиха испортились, все турецкие школы в 1999 г. были закрыты.

В целом за прошедшие после распада СССР годы во всех странах Центральной Азии, за исключением Узбекистана, создана развитая сеть турецких учебных заведений, включая высшие, средне-специальные (профессиональные), средние образовательные учреждения и различные учебные центры. Наиболее развитая сеть турецких учебных заведений сложилась в Туркмении, Киргизии и Казахстане. В ряде стран региона турецкие лицеи позволяют решать проблемы, возникшие в результате деградации прежней советской системы образования. Тем не менее, они ориентируют учащихся на иные социально-психологические, образовательные и культурно-цивилизационные стандарты, соответствующие традициям турецкой школы.

Неассиметричный ответ

В отличие от Турции культурная экспансия России в Центральной Азии была направлена главным образом на открытие высших учебных заведений. Первым из них стал Киргизско-Российский Славянский университет (КРСУ), открытый еще в 1993 г. Правом поступления в университет изначально пользовалось все население республики, независимо от этнической и конфессиональной принадлежности. Единственным языком преподавания в КРСУ является русский. Более половины студентов составляют представители коренных этносов. В настоящее время КРСУ является самым престижным университетом Киргизии. В его составе действуют восемь факультетов, которые готовят студентов по естественно-техническим, гуманитарным, экономическим и медицинским специальностям. В КРСУ учатся более 9 тысяч студентов, обучением которых заняты 175 докторов наук и профессоров, 425 кандидатов наук и доцентов. Важнейшим направлением деятельности университета является подготовка студентов по специальностям «Учитель русского языка и литературы в киргизской школе» и «Русский язык как иностранный», что позволяет готовить востребованные в республике кадры преподавателей-русистов. Кроме того, при КРСУ действует НИИ регионального славяноведения, в задачи которого входит изучение положение славянского населения, русского языка и культуры на территории Киргизии, а также их взаимоотношений с окружающий тюркским миром.

Спустя три года, в 1996 г. был открыт Российско-Таджикский Славянский университет (РТСУ). Если в Киргизии Славянский университет существует за счет совместного финансирования двух стран, то в Таджикистане его содержание полностью взяла на себя Россия. Однако и он в скором времени стал самым престижным вузом республики. В составе университета действуют четыре факультета: экономический, юридический, филологический, истории и международных отношений. Преподавание в РТСУ ведется на русском языке, однако таджикский является обязательным учебным предметом. В университете работают 31 доктор и 88 кандидатов наук. Большое внимание уделяется изучению студентами национально-духовных традиций России, в том числе таких православных праздников, как Пасха, Рождество, Вознесение и т. п.

Другим направлениям культурной экспансии России в Центральной Азии стало открытие филиалов МГУ им. М. В. Ломоносова и других ведущих российских вузов. В 2001 г. филиал МГУ был открыт в Астане, в 2006 г. – в Ташкенте, а в сентябре 2009 г. – в Душанбе.

Исходя из кадровых потребностей государств региона деятельность центрально-азиатских филиалов МГУ направлена, прежде всего, на подготовку студентов по естественно-техническим специальностям, а также тем гуманитарным направлениям, которые больше всего востребованы в данной республике. Так, в казахском филиале МГУ действуют факультеты вычислительной математики и кибернетики, механико-математический, экономический, филологический и географический. Ташкентский филиал МГУ готовит специалистов в области прикладной математики и информатики, а также филологии, а душанбинский - прикладной математики, информатики и международных отношений. Во время переговоров с президентом РФ. В. Путиным в 2007 г. глава Туркменистана Г. Бердымухаммедов высказал пожелание открыть филиал МГУ в Ашхабаде. Однако до практической реализации вопрос открытия туркменского филиала МГУ пока не дошел.

Сферу школьного образования культурная экспансия России затрагивала гораздо меньше, чем Турции. Общеобразовательные школы были созданы при Славянских университетах в Киргизии и Таджикистане. При Киргизско-Российском Славянском университеты школы была создана еще в 1996 г. и в настоящее время располагает сложившимся коллективом преподавателей. Российско-Таджикская средняя общеобразовательная школа (РТСОШ) начала функционировать с 1 сентября 1996 года как школа Группы погранвойск Федеральной пограничной службы России в Таджикистане. Однако после того, как в октябре 2005 г. российские пограничники были выведены из Таджикистана, потребность в школе отпала и существовала они лишь номинально. Сохранить школу удалось лишь придав ей статус структурного подразделение Российско-Таджикского Славянского университета, в котором она начала работать с мая 2007 г. Программа преподавания в школе, переданной в подчинение министерства образования Таджикистана, осталась российской, однако в ней введены такие предметы, как таджикский язык и история таджикского народа.

В Туркмении, где русское образование с конца 1990-х гг. практически отсутствовало, в 2002 г. была открыта средняя школа имени А.С. Пушкина, созданная на базе общеобразовательной школы для детей военнослужащих Пограничных войск России. Школа является единственным в республике учебным заведением, где преподавание ведется по российским программам на русском языке. Среди ее учеников в равном количестве представлены дети граждан России и Туркмении, а финансирование школы осуществляется Министерством образования РФ. Несмотря на то, что одна русская школа и немногие оставшиеся в стране русские классы не могут удовлетворить спрос на русскоязычное образование, сами претенденты на обучение в них русским языком владеют очень плохо. По данным оппозиционного интернет-издания «Хроника Туркменистана» из 150-200 детей лишь 5-6 владеют разговорным русским языком, а остальные не понимают задаваемых им простых вопросов, так как в результате активной деятельности сети турецких лицеев среди туркменской молодежи сегодня больше тех, кто владеет турецким и английским, а не русским языком.

Перспективы

Осознание того, что культурно-цивилизационное, интеллектуальное и образовательное влияние России в странах СНГ неуклонно сокращается, а все предыдущие мероприятия по его сохранению носили хоть и успешный, но в сущности эпизодический характер, стало приходить только в последнее время. Преодолеть эти тенденции можно только при наличии четко продуманной и системной образовательной политики. По мнению С. Епифанцева, для этого в государствах Центральной Азии необходимо создать систему киргизско-российского, таджикско-российского и т.д. образования по интегрированным программам и учебникам, которая обеспечит получение образования на русском языке в среде русской культуры. Причем такие учебные заведения, открытые для детей всех национальностей, могут существовать не только за счет государственной поддержки, и на условиях самофинансирования.

В настоящее время проект создания в Центральной Азии сети русских школ получил поддержку российского фонда «Наследие Евразии». Первым мероприятием в рамках этого проекта будет открытие в Бишкеке «Владимирской гимназии».

Кроме того, еще в прошлом году под патронажем Бишкекской и Среднеазиатской епархии Русской Православной Церкви была открыта первая в Бишкеке русская православная «Школа Святого Владимира».

О популярности новой русской школы говорит тот факт, что принять всех желающих учиться она не смогла.

При достаточной организационной, материальной и финансовой поддержке сеть таких школ вполне может составить конкуренцию турецким лицеям, превратившись в русский цивилизационный форпост на территории критически важного для России Центрально-Азиатского региона.