Недооцененная Православная Церковь

Православная Церковь, прежде всего ее русская часть – влиятельная сила в европейской политике. На Западе едва ли замечают, какую роль в утверждении идентичности она играет в православных странах. Однако Православная Церковь еще не решила, одобрять ли ей ценности Просвещения, смыслообразующие для обществ Западной Европы, воспринимая их как прогресс, или бороться с ними как с декадансом. Западный мир недооценивает опасность этой нерешительности, так как он упускает из виду внутреннюю силу Восточной Церкви. 

Избрание нового русского Патриарха в течение ближайшего полугода окажет влияние на европейскую «архитектуру». Если пост завоюет нынешний фаворит, ослепительный митрополит Кирилл, то это будет счастливый случай, который, разумеется, потребует от западных партнеров большого объема работы. Поскольку новый Патриарх, как и его предшественник, в первую очередь, направит свои дарования для объединения разделенных Церквей. Ведь Кирилл – убежденный европеец.

70 лет назад советский режим объявил, что православие уничтожено – путем двадцатилетнего преследования, которое превзошло размеры той жестокости, с которой христиане притеснялись в первые века нашей эры. 50 лет назад глава Советского государства Никита Хрущев насмехался, говоря, что он скоро покажет последнего священника по телевизору.

Сегодня православными себя считают до 80% населения России. Это 100 млн. человек. Таким образом, православие в Европе, с 280 млн. приверженцев, является второй по влиянию религиозной силой. В Германии православие является третьей по численности последователей конфессией с 1,3 млн. членов после приблизительно равных по силе Евангелической и Католической Церквей. Православная Церковь осуществляет сакрализацию личной жизни. Ей удается лучше, чем Западной Церкви, участвовать в праздниках и повседневной жизни людей.  

В русской Церкви, к которой общественность предъявляет повышенные требования, разгорается борьба между реформаторами и по преимуществу молодыми традиционалистами. Линия фронта, как и в XIX веке, вновь пролегла между «западниками» и «евразийцами».

«Евразийцы» отвергают сегодня глобализацию, демократизацию и западное влияние. Духовенство, которое относится к их числу, оказывает сопротивление общественному равноправию гомосексуализма, индивидуализации и нравственному упадку и организует межрелигиозные конференции с конфуцианцами, суннитами и шиитами. Они воюют с Католической Церковью, которая назначила на их «канонической территории» своих епископов, и попутно ищут близости с ней, особенно с того момента, когда место польского Папы занял немец.

Рим для Русской Церкви – партнер в борьбе с ценностным релятивизмом, относительностью традиционных ценностей. Как итог, ослабевают ее многолетние связи с англиканами и более полувековые – с протестантами, которые во времена изоляции держали дверь на Запад открытой перед Русской Церковью. Во Всемирном Совете Церквей православные продолжают чувствовать себя приниженными западно-протестантско-парламентской манерой поведения и вынуждены сотрудничать с женщинами-епископами. В 2007 году Русская Зарубежная Церковь с центром в США, которая отделилась после революции, т.к. упрекала Патриарха в чрезмерном приспособленчестве, добровольно подчинилась духовному руководству Москвы. Однако она хочет и в будущем владеть своей собственностью, в том числе и в Германии, доставшейся ей в 1939 году благодаря договору между Гитлером и Сталиным, так как советский диктатор не питал никакого интереса к земельным участкам в Германии. Консервативная Зарубежная Церковь усиливает антиэкуменические силы в русском православии.

Покойный Патриарх Алексий стремился к тому, чтобы Русская Церковь была более открытой. С одной стороны, это предполагало отделение Церкви от государства, с другой – усиление влияния Церкви в обществе.

Он часто появлялся в обществе президентов Ельцина, Путина и, наконец, Медведева. Разработанная в 2000 году социальная доктрина, первая в тысячелетней истории Церкви, выявила его реформаторские цели. В ней содержится согласие с демократией и в то же время скепсис в отношении западного понимания прав человека, ставящего индивида во главу угла. Он видел в этом абсолютное падение, восстание человека против Бога.

Церковь и политики в западных странах – каждый в своей области – должны прямо поддерживать постоянный и критический диалог с Православной Церковью. Даже если это стоит многих сил, нужно снова и снова искать возможность вести этот разговор. Раскол внутри Восточной Церкви может вылиться в новую волну нетерпимости.

Перевод – Мария Минина