Карабахский лёд тронулся

Президенты Армении и Азербайджана 2 ноября выступили с совместной декларацией, в которой заявили о своём намерении окончательно урегулировать конфликт в Нагорном Карабахе (Арцахе) без применения силы, на основе принципов международного права. Это первый документ такого рода, под которым стоят подписи лидеров обеих противоборствующих сторон. Беспрецедентная договорённость была достигнута при посредничестве Президента России Дмитрия Медведева.

Значение подмосковной декларации Ильхама Алиева и Сержа Саргсяна преувеличивают в одном и недооценивают в другом.  

Совершенно очевидно, что для Армении и Азербайджана декларация не имеет обязательной силы. В ней не содержится условий открытия мирных переговоров по окончательному урегулированию нагорно-карабахской проблемы. Поэтому, теоретически, ситуация может оставаться в подвешенном состоянии неопределённо долгое время. Декларацию никак нельзя считать сигналом к началу переговорного процесса по Нагорному Карабаху.  

Взгляд на Россию как на авторитетного арбитра в закавказских спорах, признаваемого в таковом качестве заинтересованными сторонами, тоже страдает преувеличением. Никакие миротворческие гарантии России в документе не зафиксированы. Мы не вправе расценивать согласие лидеров Армении и Азербайджана подписать совместную декларацию именно в Подмосковье больше, чем акт дипломатической вежливости. Понятно, что оба закавказских президента видят роль России в урегулировании конфликтных ситуаций весьма активной, но на определённых условиях. Об этих условиях пока ничего не сказано. Из чего можно заключить, что участники будущих мирных переговоров лишь только присматриваются к возможному посреднику.  

В то же время заявка России на роль гаранта миротворческого процесса в Восточном Закавказье – это не просто попытка играть роль ментора на постсоветском пространстве, но и поиск новых стратегических союзов.

Декларация 2 ноября уже встретила волну критики со стороны армянской оппозиции. По её мнению, сделан первый шаг для того, чтобы «сдать» Арцах Азербайджану. Особенно негативное впечатление вызвало то, что самопровозглашённая Нагорно-Карабахская Республика (НКР) не признана самостоятельным и полноправным участником переговорного процесса.  

Очевидно, что Россия в процессе подготовки декларации могла оказать влияние только на Армению, как на своего союзника, но никак не на Азербайджан. Тем самым можно сделать вывод, что декларация представляет собой результат уступки Армении Азербайджану, а не наоборот.  

Россия сознательно разграничила вопрос независимости Абхазии и Южной Осетии с вопросом независимости Нагорного Карабаха. Наше руководство дало понять, что не считает признание независимости универсальным способом решения ситуаций с самопровозглашёнными республиками. Точно так же раньше поступили и США, объявив, что признание Косово не может служить прецедентом в похожих ситуациях.  

Значение этого шага России выходит далеко за рамки нагорно-карабахского вопроса. Он показывает, что обеспечение своих стратегических интересов в Закавказье Россия видит на путях не конъюнктурной поддержки временных союзников, а беспристрастного установления универсальных норм на постсоветском пространстве.  

Ведь вся история российского проникновения на Кавказ показывает: в этом регионе как нигде больше оправдывается мудрое изречение о том, что великая держава имеет постоянными только свои интересы, но не своих союзников.  

150 лет назад главными союзниками России в установлении её господства на Кавказе были… грузины. Именно так. А абхазы, наоборот, являлись злейшими врагами Империи. После нескольких десятилетий изнурительных войн, с помощью грузин, в массе своей преданных российской короне, Империя утвердила свою власть над Абхазией. Но вплоть до начала ХХ века это был неспокойный регион. Во время войны 1877-1878 гг. и в Первую мировую войну турецкие эмиссары именно в Абхазии пытались разжечь огонь антироссийского восстания, учитывая господствовавшие там настроения.  

Близкие абхазам черкесы и другие абхазо-адыгские народы Западного Кавказа дольше всех сопротивлялись русской власти. Если имам Шамиль в Дагестане сдался русским войскам в 1859 году, то в Черкесии (Адыгее) война закончилась только в 1864-м. После чего более миллиона черкесов, адыгов, шапсугов и родственных им племён добровольно выселилось из России под власть единоверного турецкого султана.  

Зато в середине ХХ века имела место совершенно иная ситуация. С приближением гитлеровских войск к Кавказу против советской (неоимперской) власти восстали не только вечно неспокойные чечены и ингуши, но и прежде мирные калмыки, карачаевцы и балкарцы.  

Когда в начале 1990-х годов распадался Советский Союз, у хозяев «суверенной РФ» не было ни малейшего представления о стратегических задачах нового государства. Как будто господа Ельцин и Козырев собирались жить в мире, где нет такого понятия, как «национальные интересы», и нет борьбы держав за сферы влияния. В безвоздушном пространстве, лишённом геополитики… 

Постепенно российскому руководству волей-неволей пришлось вернуться из заоблачных высей разглагольствований об «открытом обществе» и «дружбы с Западом» на нашу грешную землю, наполненную борьбой за существование.

Тональность российского подхода к нагорно-карабахскому конфликту сформировалась ситуационно. Поскольку в те времена никакой внешнеполитической доктрины РФ не было впомине, внешняя политика, видимо, определялась случайными лоббистскими комбинациями в «верхах». Азербайджанская диаспора в России, хотя и не менее многочисленная, чем армянская, не могла сравниться с ней ни по представительству в высших сферах, ни по уровню организованности. Так Россия однозначно стала поддерживать Армению.  

Кроме того, общественное мнение России изначально было склонно симпатизировать армянам. В немалой степени это было вызвано тем, что Азербайджан ассоциировался у многих с бакинским погромом января 1990 года, когда под лозунгом независимости Азербайджана толпа убивала не только армян, но и русских. Но и без этого армянская диаспора успешно обрабатывала российское общественное мнение ещё с февраля 1988 года, когда произошёл сумгаитский погром и разгорелся карабахский конфликт. Азербайджанская община явно проигрывала армянской в борьбе за СМИ позднего СССР и ранней РФ.  

Однако и число вынужденных азербайджанских беженцев составило несколько сотен тысяч. Тем не менее, в сознании российского общества до сих пор удерживается стереотип об армянах как о единственной стороне, пострадавшей в конфликте вокруг Нагорного Карабаха.  

Вывод советских войск из НКР в 1991-1992 гг., сопровождавшийся передачей оружия в руки армии самопровозглашённой республики, формально отстранённая позиция Москвы – всё это в глазах азербайджанцев означало, что Россия поддерживает Армению. Этот фактор сыграл решающую роль в свержении более-менее пророссийски настроенного первого президента Азербайджана Аяза Муталибова. Именно тогда Азербайджан был политически потерян для России и остаётся в этом положении до сих пор.  

Новый президент Абульфаз Эльчибей занял в отношении России недружественную позицию и стал искать внешней поддержки, в первую очередь – у Турции. Однако не очень в этом преуспел. Весной 1993 года в Азербайджане разразился очередной политический кризис, связанный с новыми неудачами на карабахском фронте. В итоге Эльчибей уступил свой пост авторитетному лидеру – бывшему советскому руководителю республики Гейдару Алиеву. Тот, дистанцировавшись от слишком протурецкой политики своего предшественника и даже введя Азербайджан в СНГ, тем не менее, не пошел на сближение с Россией. Более того, в 1997 году Азербайджан стал одним из учредителей антироссийского сообщества ГУАМ.  

А чем, собственно, может быть ценен России Азербайджан? Всем! В первую очередь – стратегическим положением.

Это естественный коридор, связывающий территории России и Ирана. Это богатейшие нефтяные ресурсы. Это страна между Каспием и Чёрным морем. Украинский русофобский политик Степан Хмара уже охарактеризовал подмосковную декларацию как попытку Кремля установить контроль над трубопроводом Баку—Джейхан и помешать строительству лоббируемого американцами Транскаспийского трубопровода. Как союзник, Азербайджан для России геополитически чрезвычайно выгоден, и это нужно было просчитывать ещё в начале 90-х.  

В то же время Армения зажата между территориями недружественных стран и имеет только узкий коридор, связывающий её с Ираном. Между Россией и Арменией нет сухопутной связи. Геополитическая изоляция Армении побуждает часть её политической элиты активно искать пути преодоления такого положения на путях дружбы с Грузией, ныне враждебной России, а через неё – и с Западом. Армянская оппозиция в целом настроена весьма прозападно, в ней растёт число сторонников вступления Армении в НАТО. Объективно сложившаяся геополитическая обстановка может побудить и правящий ныне класс Армении к «многовекторности» во внешней политике.  

Союзников России, конечно, нельзя игнорировать. Россия должна оставаться гарантом суверенитета и территориальной целостности Армении.

Но Россия, как великая держава, не может занимать чью-то одну сторону в карабахском конфликте (вернее, она должна быть всегда только на одной стороне – своей собственной). Российские интересы в Закавказье диктуют, особенно сейчас, во время конфликта с Грузией, необходимость улучшения отношений с Азербайджаном. Программа-максимум – выстраивание стратегического союза. Но без авторитетной независимой позиции в споре по Карабаху этого нельзя достигнуть.  

Каким может стать поэтапное урегулирование карабахской проблемы на основе принципов, зафиксированных в декларации 2 ноября? Для начала – это вывод иностранных войск из всех районов Азербайджана, кроме Нагорного Карабаха (напомним, что этого требует и резолюция Генассамблеи ООН, принятая в марте этого года, хотя Россия вместе с США и Францией голосовала против неё), создание условий для возвращения беженцев, введение в НКР и сопредельные районы международного миротворческого контингента, решающую роль в котором играли бы российские войска.  

Отдельно и уже после этого должен решаться вопрос о сухопутном Лачинском коридоре между Арменией и Карабахом. Здесь допустим обмен территориями: вместо Лачинского коридора Азербайджан может получить коридор, где проходят железная и шоссейная дороги из основной части Азербайджана в Нахичеванский анклав.  

Основой для окончательного урегулирования должно, по логике, стать принципиальное согласие Азербайджана с особым статусом Нагорного Карабаха (Арцаха), сопровождаемое ответным обязательством Армении не претендовать на территорию НКР. К переговорам на данном этапе должны быть подключены фактические власти НКР, хотя постановку вопроса о государственной независимости НКР следует, по-видимому, исключить из повестки дня.  

Россия пока не возглавила миротворческий процесс в Нагорном Карабахе. Но сделала очень весомую заявку на это. Ближайшее будущее, особенно готовность Армении и Азербайджана перейти от слов о намерениях к реальным переговорам, покажет, насколько эти претензии России на роль постсоветского третейского судьи позитивно встречаются заинтересованными субъектами.  

Ну и, самое главное, России следует поддерживать подобный план мирного урегулирования лишь постольку, поскольку Азербайджан будет вести себя лояльно к России. В противном случае придётся вспомнить о том, что вопрос временно непризнанных государств может решаться так же, как в августе этого года – их признанием.