Жизнь и смерть Леха Качиньского

10 апреля исполнилось пять лет со дня авиакатастрофы под Смоленском, унесшей жизни президента Польши Леха Качиньского и всей его делегации. Он был образцом политика, сделавшего себе имя на противостоянии с Россией. Но в отличие от многих других русофобов, покойный польский лидер всегда был последователен в своих словах и решениях. В лицемерии и нечестности его не упрекнёшь.

Последствия гибели Качиньского и сопровождающих его лиц до сих пор остаются в центре политической повестки дня. По мере приближения трагической годовщины страсти в Польше накалялись. Так, поляки пожелали возвести на месте катастрофы мемориал, площадь которого превышала бы размер Красной площади. Предложенный российский стороной памятник размеров 40 на 10 метров, включающий в себя длинную стену, поляки отвергли. Мол, их архитектурный замысел нарушат.

Но если бы дело касалось только мемориала… За прошедшие пять лет гибель Качиньского превратилась в новый антироссийский миф. Хотя Россия представила результаты расследования трагедии ещё в 2011 году, большинство польской элиты с ними не согласились.

Вину членов экипажа и «давивших» на них высокопоставленных пассажиров очень многие в Польше признавать не хотят. В итоге отличающиеся особым антироссийским настроем соратники покойного президента винят во всём Россию.

«Я догадываюсь, что Лех Качиньский оказался в списке врагов Кремля. Мы понимаем, что если бы не вмешательство Качиньского по делу войны против Грузии, то очевидно, что российские танки были бы в Тбилиси… Поэтому… это могла быть такая частная, подлая месть со стороны Кремля», – сказал на днях депутат Сейма от партии «Право и справедливость», бывший директор Бюро национальной безопасности Польши Витольд Ващиковский.

«Я прошу помнить, что Лех Качиньский сказал в Тбилиси на митинге: «Сегодня это Грузия, завтра это может быть Украина, затем страны Прибалтики, а затем, возможно… Польша. То есть сценарий, который он обозначил ещё в 2008 году в Тбилиси, реализуется сейчас. И я не исключаю, что именно за это его и постигла месть», – отметил Ващиковский. Утруждать себя более вескими доказательствами он не стал.

Данные слова как никакие другие иллюстрируют родившийся буквально на наших глазах миф о гибели президента Польши. Ведь едва ли на смерти Качиньского так спекулировали, если бы при жизни он не был олицетворением закоренелого русофоба. Вся его биография говорит о том, что к нашей стране он всегда относился плохо.

Лех Александр Качиньский родился 18 июня 1949 года в Варшаве. В один день с ним на свет появился и его брат-близнец Ярослав. Они были похожи, как две капли воды. Ещё в детстве они снялись в фильме-сказке «Двое, укравшие луну». Отличить их было невозможно. Когда же Лех и Ярослав в 2006–2007 гг. занимали пост президента и премьера, весь мир, да и собственные сограждане их путали. Отличить Леха можно было разве что по обручальному кольцу да по лысине, несколько большего, чем у брата, размера.

Родители Качиньских имели дворянское происхождение, а польская шляхта исторически относилась к России с предубеждением. Кроме того, и отец, и мать братьев-политиков участвовали в Варшавском восстании 1944 года. В том, что немцы его подавили, в Польше принято обвинять Советский Союз, который не пришёл на помощь не согласованному с ним выступлению, организованному антисоветскими, по сути своей, силами.

Непролетарское происхождение не помешало Леху Качиньскому в 1970-е гг. окончить юридический факультет Варшавского университета и защитить диссертацию в университете Гданьска. Но делать карьеру в социалистической Польше он не собирался.

Уже в 1977 году Качиньский присоединился к оппозиционному Комитету защиты рабочих. В 1980 году он стал советником по правовым вопросам профсоюза «Солидарность». После введения военного положения в декабре 1981 года Качиньского арестовали, он почти год провёл в тюрьме.

Своим антикоммунистическим взглядам он не изменял никогда, и продолжил заниматься оппозиционной деятельностью, выйдя на свободу. Впрочем, за решётку его больше не отправляли, а когда в 1989 году социализм в Польше пал, перед Качиньским открылась перспектива карьерного роста. В последующие 10 лет он побывал депутатом Сейма и сенатором, руководителем Бюро национальной безопасности и главой Высшей контрольной палаты. В 2000–2001 гг. занимал должность министра юстиции страны.

В 2001 году коалиция антикоммунистических правоцентристских сил, вышедших из шинели «Солидарности», распалась. Лех вместе с братом-близнецом Ярославом основал партию «Право и справедливость». Краеугольным камнем её программы стали защита традиционных ценностей, борьба с коррупцией, укрепление роли церкви. Качиньский критически относился к вступлению Польши в Евросоюз, поскольку там на первых ролях находится традиционный враг Польши – Германия. Но главной опасностью для страны он с самого начала называл Россию.

В 2001 году «Право и справедливость» проиграла парламентские выборы, и Качиньскому пришлось довольствоваться ролью руководителя оппозиции в Сейме. Но уже спустя год его избрали мэром Варшавы. Программа Леха отличалась откровенным популизмом и попыткой совместить несовместимое. Он обещал предпринимателям снижение налогов, а малоимущим слоям — увеличение социальных расходов. Однако народ ему поверил. Благо, у него было яркое антикоммунистическое прошлое, да и в коррупции его никто уличить не мог.

Качиньского-мэра прозвали «Варшавским шерифом», поскольку он постоянно устраивал показательные процессы над взяточниками, а также неоднократно запрещал гей-парады. Он был прежде всего политиком, а не хозяйственником. Так, с подачи градоначальника в Варшаве появилась площадь Джохара Дудаева.

Кроме того, город «украсили» бесконечные мини-мемориалы участникам Варшавского восстания, а также жертвам Катыни. Выходит, что свой антироссийский настрой Качиньский делом доказал ещё до прихода в президентское кресло.

Весной 2005 года он заявил о желании стать главой государства и резко раскритиковал своего предшественника Александра Квасьневского, который приехал в Москву на празднование 60-летия Победы. «Нападение Гитлера и Советской России стоило нам смерти шести миллионов людей и полвека неволи. Русские убили тысячи польских офицеров в Катыни. Сегодня они отказываются признать это геноцидом. Россия хочет унизить Польшу за то, что не может нами повелевать», – заявил он тогда.

Все эти исторические спекуляции нашли определенный отклик в народе. В сентябре 2005 года партия братьев Качиньских «Право и справедливость» выиграла выборы в Сейм, а через месяц Лех Качиньский оказался в президентском кресле. Лидером партии стал Ярослав Качиньский. Полгода новый руководитель государства колебался, назначать или нет брата-близнеца главой правительства. В конце концов, в 2006 году Польша получила президента и премьера, почти не отличимых друг от друга. Правда, властный тандем просуществовал недолго.

Правление Качиньского отличалось рьяной борьбой с «призраком коммунизма». Агентом КГБ объявили даже Леха Валенсу. Суд над бывшим руководителем страны генералом Войцехом Ярузельским затянулся на несколько лет. Дело дошло до абсурда. Качиньский учредил орден для поляков, сосланных в 1939–1941 гг. в Сибирь. Так вот Ярузельский тоже должен был стать его кавалером, поскольку и его вместе с родителями в 1939 году отправили далеко на Восток. Президент не смог такое стерпеть и лично вычеркнул генерала из списка награждённых.

Лех и Ярослав постоянно оказывались в центре разного рода скандалов. У них не сложились отношения ни с оппозиционными «Гражданской платформой» и Союзом демократических левых сил, ни с союзниками из евроскептической «Самообороны» и ультраконсервативной «Лиги польских семей». В итоге правящая коалиция в 2007 году распалась, а досрочные выборы выиграла «Гражданская платформа», лидер которой Дональд Туск и стал до конца дней президента главой правительства.

Во внешней политике Качиньский считал главным союзником США. Он поддерживал все американские инициативы. Больше других его вдохновили планы по размещению в Польше и Чехии элементов американской системы ПРО. И когда в 2009 году администрация Барака Обамы на время приостановила воплощение проекта в жизнь, Качиньский не скрывал своего разочарования. Ему Польша виделась главной опорой НАТО в Европе, главным партнёром американцев…

С ЕС отношения складывались непросто. Качиньский постоянно ругался с Германией, предъявлял ей исторические претензии.

В 2007 году он заблокировал принятие Лиссабонского договора на том основании, что Польша занимает в ЕС не то место, какое следовало. И опять обрушился на немцев: если бы не Вторая мировая война, население Польши составило бы минимум 65 миллионов.

Уравнять поляков с Францией и Италией не получилось, и Качиньский почти два года не подписывал основополагающий документ ЕС.

Президент Польши практически никогда не признавал, что его страна была в чём-то неправа. Он усиленно примерял на неё роль «вечной жертвы». Единственное исключение Качиньский сделал 1 сентября 2009 года. В день 70-летия начала Второй мировой войны он извинился перед Чехией за то, что Польша вместе с Гитлером в 1938 году по результатам «Мюнхенского сговора» приняла участие в разделе Чехословакии. Однако утвердиться в роли лидера среди стран Восточной Европы Польше не удалось. Те же чехи, да и Венгрия со Словакией, проводили совершенно иной внешнеполитический курс.

Но больше всего доставалось от него России. Именно для защиты от неё Качиньский собирался защищаться. Польша яро поддерживала курс на отрыв Украины от России, проводимый Виктором Ющенко. В августе 2008 года польский лидер демонстративно слетал в Грузию, стремясь подбодрить бесславно проигравшего войну Михаила Саакашвили. А вот Белоруссию и Александра Лукашенко не просто не жаловал – он призывал Европу пойти на Батьку «крестовым походом».

Антироссийские инициативы Качиньского можно перечислять очень долго. При нём в Варшаве работало представительство так называемой Ичкерии. Он блокировал переговоры о новом соглашении Россия–ЕС, ссылаясь на временный запрет ввозить к нам польское мясо. Газопровод «Северный поток», идущий в обход Польши, он сравнивал с пактом «Молотова-Риббентропа». От России и её руководства он требовал всегда одного: покаяния перед Польшей за все «грехи». Каяться же сам совершенно не собирался.

Особое место в политике Качиньского занимала Катынь. Выстраивание отношений с соседом на событиях 1940 года – это выглядело несовременно, но польский лидер не хотел идти в ногу со временем. Ему было мало извинений, принесённых когда-то Михаилом Горбачёвым и Борисом Ельциным.

Качиньский настаивал, что Россия обязана признать расстрелы 1940 года фактом геноцида – даже несмотря на то, что ни один документ не доказывает того факта, что расстрелы производились по национальному признаку. Естественно, российско-польские отношения при нём зашли в тупик.

Качиньский побывал в Катыни весной 2007 года. Но это была частная поездка в неюбилейный год. В 2010-м же отмечалось 70-летие тех событий. К тому же в Польше предстояли президентские выборы. 7 апреля того года в Катыни на памятных мероприятиях встретились Владимир Путин и Дональд Туск. Но польский лидер слишком часто спекулировал на этой теме и не мог допустить, чтобы на церемонии под Смоленском мелькнули только «главный внешний» и «главный внутренний» враги.

Пришлось 10 апреля 2010 года устраивать для него отдельное памятное мероприятие. Но в тот день над Смоленском стоял густой туман. Самолёт можно было посадить на запасном аэродроме, но приземляться в Москве или Минске Качиньскому, по политическим причинам, явно не хотелось. В итоге жизнь президента оборвалась возле того самого места, о котором он мог говорить до бесконечности. И вместе с ним погибли ещё 95 человек.

Хорошее о Качиньском сказать непросто, но можно. Он никогда не занимался политическим флюгерством. Он последовательно не любил Россию, недолюбливал Германию и ЕС. Он всегда говорил то, что думал. Он до конца отстаивал традиционные семейные ценности. И даже его враги не могли упрекнуть его во взяточничестве. Качиньский по-настоящему любил свою страну. Просто любил её старомодно, романтически, и не сумел обойтись без ненависти к другим.

Президент Польши очень любил поспекулировать на истории. И по иронии судьбы, уже на его гибели спекулируют его соратники. Обстоятельства его смерти стали для многих в Польше новым антироссийским мифом. Таким же, как многовековое противостояние православным «еретикам», разделы страны в XVIII веке, «чудо на Висле». И, разумеется, таким же, как катынское дело, за которое он в прямом смысле этого слова отдал свою жизнь.