Кто убил Монтескье?

За последние двадцать лет в Италии полностью сменилась политическая система. По сути, в ней больше нет разделения властей, а создан режим, не соответствующий Конституции. К такому выводу пришел журналист Алессандро Кальви в своей книге «Они убили Монтескье», в которой он проследил изменение политики в стране с 1989 до 2011 года, когда к власти пришел Марио Монти, открыв дорогу неизбираемым премьер-министрам.

Год падения Берлинской стены и окончания «холодной войны», как считает журналист, обозначил исчезновение с итальянской политической сцены больших народных партий, разделенных по идеологическим признакам, а вслед за ними и самих политических институтов.

В 1992-1994 годах мафия объявила войну государству серией взрывов и громких убийств, после чего был заключен секретный пакт, практически означавший капитуляцию государственных органов перед криминальными структурами. В это же время были обнародованы данные расследования «Чистые руки» о коррупции и связях с криминалом известных политиков и предпринимателей.

Кризис традиционной политики привел к тому, что парламент начал терять свой вес и постепенно перестал принимать законы, отойдя на второй план. Он больше не в силах быстро и адекватно реагировать на запросы общества, его место заняли правительство и прокуратура, вступившие между с собой в борьбу.

Прослеживая события последних лет, Алессандро Кальви с цифрами в руках доказывает, что правительство проводит в жизнь разного рода инициативы под видом декретов, минуя одобрение в парламенте и практически подменяя его собой. Это не раз вызывало недовольство Конституционного суда, но кардинально ситуация не изменилась.

«Система нарушена, - пишет журналист. – Это произошло медленно, в течение двадцати лет. Кризис, который сейчас переживает Италия, не только политический. Это нечто большее. Был похоронен Монтескье, то ли по рассеянности, то ли из-за выгоды, но более всего из-за конформизма. И из-за конформизма вместе с Монтескье была отправлена на свалку сама идея современного государства, основанного на разделении властей и, следовательно, немыслимого без существования трех ветвей государственной власти: законодательной, исполнительной и судебной».

Идея разделения властей получила широкое распространение в революционной Франции, когда шла речь о том, чтобы уничтожить абсолютизм. Как писал сам Монтескье: «чтобы нельзя было пользоваться властью, необходимо, чтобы в порядке вещей одна власть ограничивала другую».

Однако с начала 90-х годов, с падением последних идеологических барьеров между Западом и Востоком, начинает меняться отношение людей к политике и к институтам власти. Идеи отступают на второй план, а на первый выдвигаются харизматические лидеры, которые подчас управляют политикой как собственным бизнесом. Одним из них стал, без сомнения, Сильвио Берлускони, пришедший к власти в 1994 году. В прошлом крупный предприниматель, владелец холдинга коммерческого телевидения, благодаря умело поставленной рекламе он в короткий срок добился необычайной популярности и выиграл выборы.

Именно Берлускони привнес в институты власти «политический спектакль» по американскому образцу.

Он обращался напрямую к избирателям, иллюзорно выстраивая с ними доверительные отношения и при этом минуя промежуточные инстанции, так что в определенный момент парламент превратился в исполнителя воли правящей партии. Лидеры левых партий жестко критиковали Берлускони за подобное поведение, но, что было самым ошеломляющим, под конец они переняли его методы.

Не питая особых симпатий к бывшему премьер-министру, Алессандро Кальви вынужден признать, что противникам Берлускони нечего было ему противопоставить, поскольку левые партии потеряли связь с людьми и тоже пошли по пути популизма и авторитаризма.

«Все больше персонажей, чем персон, одним словом, лица, - замечает журналист. – Много новых лиц и мало идей. В левых движениях тоже окончательно победил образ над идеями, маркетинг над пропагандой, «я» над «мы», индивидуум над политикой». Возможно, именно поэтому политики новой волны хорошо вписались в разного рода телевизионные «шоу», где они часто появляются. Интервьюируют же их не профессиональные журналисты, а в основном телеведущие (актеры, балерины и т.д.), избегающие задавать серьезные и острые вопросы. Что развращает власть.

Еще одна особенность, на которую обращает внимание Алессандро Кальви, это то, что между партиями различных течений больше нет никакого идеологического различия. Все внимание сосредоточено на лидере, а следовательно, все большее значение приобретают личные связи и приближенность к лидеру, что еще более убивает в людях доверие к власти.

Апогеем этой политики стал позорный факт, когда в 2012 году, в самый разгар кризиса, от граждан потребовали жертв, чтобы спасти проворовавшиеся банки: все без исключения (!) партии, не моргнув глазом, увеличили себе финансирование.

В обществе, где больше нет идей, все живут одним днем, информация заменяется пропагандой, и на первый план выходит хроника, которая становится все более и более «чернушной».

Но и она постепенно утомляет людей публикацией протоколов и телефонных разговоров, которые появляются на страницах газет и журналов в нужный момент, чтобы скомпрометировать того или иного политика или общественного лидера.

Это составная часть борьбы, разворачивающейся между правительством и прокуратурой, и сами судьи стали вести себя как «звезды», мелькая на экранах телевизоров благодаря «громким» процессам, которые в большинстве случаев ничем не заканчиваются.

Всей этой шумихой власть пытается замаскировать главное событие: постепенное исчезновение с политической сцены парламента – выборного органа! – и заменой его функций правительством и прокуратурой, не избранными народом. К тому же, что касается правительства, то его решения лоббируются зачастую финансовыми структурами.

Самые интересные события начали разворачиваться в 2014 году, когда премьер-министром стал Маттео Ренци, лидер Демократической партии, также никем не избранный, который фактически свел на нет роль Сената и пытался посредством референдума внести изменения в Конституцию, изъяв из нее многие гражданские права в угоду финансовым структурам. Референдум, по счастью, провалился, но борьба за демократию отнюдь не выиграна. По новому избирательному закону, неограниченная власть сосредотачивается в руках правящей партии, а это далеко от идей Монтескье. Но пока идеи вновь не начнут преобладать над «персонажами», а личные заслуги над дружбой кризис вряд ли будет преодолен.