«Правду я вам все равно не скажу…»

Сначала о высказывании, которое истрепали частым, но неточным употреблением. Дословно оно звучит так: «О мертвых либо хорошо, либо ничего, кроме правды». Его автор – древнегреческий политик и поэт Хилон, живший в VI веке до нашей эры. Попробую именно так и вспомнить почтенного Михаила Сергеевича, мир его праху. Что же до правды, то ее никто не узнает. Покойный унес ее в могилу.

Словами же он часто прикрывался. К примеру, Горбачев утверждал, что не знал, кто отдал приказ о кровавом разгоне митинга в Тбилиси. Когда шел жестокий штурм телецентра в Вильнюсе, он спал и тоже ничего не ведал. А в Форосе… Так и видится его грустная усмешка: «Правду я вам все равно не скажу».

…Горбачева, еще не сойдя в гроб, благословил Брежнев. В сентябре 1978 года Леонид Ильич по пути в Баку заглянул в Минеральные Воды. На станции его встречал молодой, румяный первый секретарь Ставропольского крайкома КПСС. Он Брежневу приглянулся и через, год, когда внезапно скончался секретарь ЦК КПСС Кулаков, позвал Горбачева в Москву.

Но прежде чем добраться до кресла генсека, ему предстояло проводить в последний путь Брежнева, Андропова, Черненко. «Тов. Горбачев заверил Центральный Комитет КПСС, – писала «Правда» после назначения Горбачева, – что он приложит все силы, чтобы верно служить нашей партии, нашему народу, великому ленинскому делу…». Сегодня это звучит, как злорадная усмешка судьбы. Ведь он похоронил не только Коммунистическую партию, но и стал ее последним генсеком…

Придя к власти, он начал энергично менять брежневских «зубров» – Гришина, Романова, Громыко, Тихонова на своих выдвиженцев. Впрочем, все казалось логичным – старые члены Политбюро были и впрямь стары. Но были ли последователи бОльшими профессионалами, чем их предшественники? Сначала сомнений в этом не было, они возникли потом, когда Советский Союз зашатался и накренился.

Михаил Сергеевич внушал доверие, открыто улыбался. Производил хорошее впечатление – особенно на фоне прошлых руководителей страны – дряхлых и больных. Он ездил по городам и весям СССР, выступал на заводах, фабриках, в колхозах, беседовал с народом.

Он много обещал, строил большие планы. Когда умолкал, начинала говорить его жена Раиса Максимовна, блистающая нарядами. Вечерами они гуляли по безлюдным аллеям государственной дачи и обсуждали положение дел в стране. Супруга часто давала советы, которые Михаил Сергеевич озвучивал с высокой трибуны.

Горбачев хотел реформировать и укрепить государственную систему. Но не знал, как это сделать, хотя всем своим видом изображал деловитость, осведомленность. Прежние советские вожди привычно шагали по ухабам и рытвинам, и их согревало солнца коммунизма. А Горбачев зашагал в сторону и заблудился. Пытался выйти на свет, но тьма все больше сгущалась. Страна тонула в пучине разногласий, ее сотрясали митинги и демонстрации.

Горбачев был противоречив так, как никто из советских лидеров.

При нем Советский Союз стал меняться, сбрасывая старую, загрубевшую кожу. Началась перестройка и появилась гласность. Советская армия покинула Афганистан. Были излечены из-под спуда книги блестящих писателей-эмигрантов, изданы Солженицын и Бродский. Из ссылки вернулся Сахаров. Жители СССР узнали правду о трагических страницах своего прошлого.

Но если с пищей духовной не было проблем, то со всем остальным … Положение в стране ухудшалось, магазинные полки пустели. Впервые после Великой Отечественной войны москвичи, ленинградцы и жители других городов стали получать необходимые товары по карточкам.

В большом доме под названием СССР начался основательный ремонт. Но если в «гостиной» все засверкало, то в остальных «комнатах» царил кавардак. Все завершилось большим пожаром, в котором сгорел не только Советский Союз с пятнадцатью республиками, но и многие страны социалистического лагеря.

Горбачев хотел «выкорчевать старое дерево, распахать землю, засеять семена и получить плоды…». С первым получилось неплохо, но с «урожаем» вышла промашка.

Он завоевал величайший авторитет в мире. Ему даже вручили Нобелевскую премию. Закончилась холодная война с Западом. Иностранные лидеры были от Горбачева без ума, во многом потому, что он был сговорчив. Началась эра переговоров и договоров. Он обнимал канцлера ФРГ Коля, обаял премьер-министра Великобритании Тэтчер. «Железная леди» говорила: «С ним можно иметь дело». И президент США Рейган так считал, и его преемник Буш-старший.

Для Запада он был ясным, понятным, для своих граждан – оставался загадочным. Потом стал их откровенно раздражать. Было не ясно, чего он в конечном итоге хотел. Не ясно было, что делать жителям огромной страны. Тем более, что многие протрезвели. Спустя годы и сам Горбачев, прозванный в народе за борьбу с алкоголизмом «минеральным секретарем», и его соратник Лигачев признавались, что из-за допущенных ошибок хорошее и большое дело кончилось бесславно.

Когда коммунистические идеи вышли из моды, и Горбачеву пришлось облачиться в костюм социал-демократа, новый наряд, казалось, был ему узок, теснил дыхание, но Михаил Сергеевич привычно демонстрировал оптимизм…

Он придумал себе титул президента СССР. Главу Союза выбирали не всей страной (видно, было – боязно, вдруг «прокатят»?), а несколько сотен человек, на съезде народных депутатов СССР. Должность «воцаряла» Горбачева на пять лет, но история значительно сократила этот срок.

В декабре 1991 года Горбачев уступил власть нахрапистому Ельцину, который в компании с Шушкевичем и Кравчуком поделили СССР. Горбачев мог бороться, у него были сторонники. На стороне президента СССР находились армия, силовые структуры. Но он поник, сдался. Да и не был Михаил Сергеевич по натуре диктатором…

Уйдя в отставку, он оправдывался, говорил, что хотел как лучше, что, мол, «случались отдельные ошибки». Однако курс, в принципе, был верным. Горбачев был похож на врача, больной которого скончался после тяжелого недуга. Хотя эскулап, по его словам, все делал правильно.

А мы, жители той прекрасной и ужасной страны, горько усмехались. Вспоминали, перебирая пожелтевшие фотографии, слушая старые песни, и утирали слезы…

Горбачев стал вторым главой России ХХ века, низвергнутым с политического олимпа. Первым был Николай II. Император заплатил за свои ошибки жизнью, Горбачеву повезло больше – лишь выслушивал укоры и обвинения. Но они его очень тяготили. От этого тяжкого груза Михаила Сергеевича освободила лишь смерть.

Покойтесь с миром, Михаил Сергеевич!