Столетие
ПОИСК НА САЙТЕ
19 марта 2024
Изучать или обличать?

Изучать или обличать?

Фонд Сахарова признан нежелательной организацией
Николай Андреев
30.01.2023
Изучать или обличать?

Генеральная прокуратура признала нежелательной организацией Фонд Андрея Сахарова. Как говорится в официальном сообщении, «установлено, что её деятельность представляет угрозу основам конституционного строя и безопасности Российской Федерации».

Событие ожидаемое. Уж слишком разухабисто в последние годы деятели Фонда выражали свою антироссийскую позицию. В 2014 году Сахаровский центр был признан иноагентом со всеми вытекающими отсюда последствиями. Теперь Фонд Сахарова, который финансирует Сахаровский центр, в списке нежелательных организаций. Напомню, что означает данный статус – иностранная или международная неправительственная организация, деятельность которой представляет угрозу основам конституционного строя РФ, обороноспособности страны или безопасности государства. Нежелательной организации запрещена любая деятельность на территории России, а российским гражданам и организациям запрещено распространять любую информацию о деятельности этой организации на территории страны.

Сахаровский центр – не чужая и не чуждая мне, автору монументального исследования о жизни учёного, организация. Хорошо помню, как после смерти Сахарова в декабре 1989 года выдвигалось много идей, как увековечить его память – поставить памятник, переименовать улицы, дать его имя школе, в которой он учился, назвать научный корабль «Андрей Сахаров», присвоить имя астероиду... В числе прочего, возникла идея создать общественно-культурный центр, который бы занимался личностью Сахарова как учёного, как общественного деятеля. Идея была реализована. Моссовет выделил Центру старинное просторное здание на берегу Яузы. Аренда была безвозмездной. В нём разместились архив Сахарова, библиотека, читальня, музей, конференц-зал, выставочный зал.

Иногда я бывал в Центре – приглашали на различные мероприятия. Встречи, обсуждения, дискуссии – много было интересного, познавательного. Да и время было такое, когда жадно тянулись к свежему слову. А фигура Сахарова притягивала, хотелось больше узнать о нём. Я снял два документальных фильма про него. Написал книжку о горьковской ссылке. В этом мне помог и Центр – в библиотеке хороший подбор книг по истории. И прежде всего по истории диссидентства. В архиве масса материалов – документы, книги, видео.

сахаров.jpgНо с какого-то момента стало расти недоумение от направления деятельности Центра, от его идеологии. Такое впечатление, что активисты Центра не заметили, что Советская власть уже закончилась и продолжали бороться с ней. Ощущался сильный дух диссидентства. Противопоказаний против подобных настроений нет, но на дворе были уже новые времена, рождалась новая Россия, и нужно участвовать в созидательной работе. Тем более, что большинство видных диссидентов были избраны депутатами Верховного Совета, то есть сами стали властью. А фонд всё продолжал бороться с властью, теперь уже российской.

К Сахарову это имеет прямое отношение. Он и учёный, и выразитель неких протестных настроений. Но вот как раз личностью, биографией Сахарова Сахаровский центр, по сути, и не занимался, а сосредоточился на его, скажем так, противостоянии с Советской властью. Безусловно, это важный в его жизненной позиции, да и вообще всей жизни факт, но демонстративно игнорировать участие в создании ядерного оружия по крайнем мере неумно. Вот как были сформулированы цели организации – «Миссия Сахаровского центра – сохранение и развитие наследия А.Д. Сахарова. Формирование исторической памяти о советском тоталитаризме и сопротивлении несвободе, продвижение ценностей свободы, демократии и прав человека, поддержка активной, качественной и свободной дискуссии об актуальных вопросах истории, прав человека и в целом гуманитарных проблем, содействие развитию гражданского общества». То есть о самом Сахарове походя, а главное в деятельности организации – диссидентское направление.

Центр превратился в сборный пункт, выражусь обтекаемо, русофобов. Дело доходило до смешного: при центре действовала школа юного диссидента, то есть с малых лет детей учили бороться с властью.

Проводилась Сахаровским центром и историко-архивная работа. Но опять же темы вполне определённой идеологической направленности. Например, программа «Память о бесправии» формировала электронные базы данных по таким темам:

– мартиролог жертв политических репрессий, расстрелянных и захороненных в Москве и Московской области в 1921-1953 гг;

– памятники и памятные знаки жертвам политических репрессий на территории бывшего СССР;

– воспоминания о ГУЛАГе и их авторы;

– репрессированные художники и искусствоведы.

Темы, безусловно, важные и требуют исследования, документирования. Но при этом следует соблюдать объективный взгляд на историю, на события. А программы Центра были подчинению одной страстной цели – в истории советского периода сплошной мрак, террор, репрессии, деградация. И всё это переносилось на современную Россию, как наследницу СССР.

В Центре проводились десятки документальных и художественных выставок, так или иначе связанных с историей ХХ века. Но направление экспозиций было одиозным: так или иначе они долбили в одну тему – Советская власть была преступной, потому нужно требовать покаяния перед всем миром. Но и современная Россия не устраивала деятелей Фонда Сахарова и Сахаровского центра. Характерна в этом отношении история с выставкой «Осторожно, религия!». Хотя в названии нейтральное слово «религия», но по тому, что было представлено на полотнах, в инсталляциях имелось в виду православие и никакая другая религия. Произведения были, мягко говоря, эксцентричными:

– изображение лика Христа на фоне логотипа «Кока-кола» и надписи на английском языке This is my blood («Это кровь моя»),

– водочные бутылки с надетыми на них луковицами, символизирующими купола православных храмов,

– экспонат под названием «Не сотвори себе кумира», имитирующий оклад православной иконы, с прорезью на месте лика – каждый мог вставить свое лицо в отверстие и сфотографироваться,

– распятая на кресте кукла обнаженной женщины с иконой на животе.

И так далее в подобном же духе.

Николай Бурляев, Илья Глазунов, Вячеслав Клыков, Никита Михалков, Валентин Распутин и другие деятели культуры и науки выступили с обращением, в котором назвали представленные на выставке работы «кощунственным глумлением над Православными христианскими святынями».

Особо подчёркнуто в обращении: «Ничего подобного невозможно представить в отношении ислама, буддизма, вообще любой из традиционных религий, не говоря уже об иудаизме». И вывод: выставку «Осторожно, религия!» нельзя сравнивать даже с коммунистическими аналогами, поскольку она представляет собой сознательный сатанизм.

Проводил Центр всероссийский конкурс учителей истории, обществознания и литературы. Дело вроде бы хорошее. Но историю и литературу свели к одной теме – политические репрессий и сопротивления несвободе в СССР и в России.

Проводились и так называемые Сахаровские маёвки. Проводились в последние дни мая – приурочено ко дню рождения Сахарова 21 мая. На маёвках всё те же речи о тоталитарной России, о, цитирую Сергея Ковалёва, «безгранично раболепном парламенте, управляемом суде, подцензурной прессе, Общественной палате, – эрзаца демократических институтов» . Крепко припечатал.

Биография Сахарова была неинтересна Сахаровскому центру.

Теперь о сохранении и развитии наследия Сахарова – это упоминается в «Миссии Сахаровского центра». В момент создания Фонда и Центра были живы многие, кто работал вместе с Сахаровым, кто хорошо знал его. Надо было записать их воспоминания о великом современнике, но сотрудникам и волонтёрам Центра было не до того. Издано всего три книги воспоминаний о Сахарове, да и среди них лишь одна заслуживает внимания – сборник «Он между нами жил…». Но Сахаровский центр не имеет к нему отношения – формировался сборник Академией наук России.

Вообще, литература о жизни и деятельности Сахарова скудная. Я в этом убедился, когда в начале нулевых годов начал работать над биографией Андрея Дмитриевича. Разумеется, в его архиве нашлось много уникальных документов, но всё же основные материалы пришлось добывать самому. И это, прежде всего, воспоминания его современников. Я съездил в Саров, где находится Ядерный центр – знаменитый Арзамас-16. Тогда ещё были живы коллеги Сахарова. Многое мне дал Владимир Губарев – журналист, писатель. Он знал о советской атомной программе всё, был знаком со всеми ведущими (да и не только ведущими) разработчиками ядерного оружия. Знал Сахарова, много с ним беседовал. Это очень мне помогло в написании книги. Но Губарева ни разу не пригласили в Сахаровский центр. Никто из Фонда Сахарова или из Сахаровского центра не приезжал в Саров, чтобы собрать воспоминания тех, кто работал с ним.

Полезно сравнить деятельность Сахаровского центра с деятельностью Центра Высоцкого на Таганке. Внешне две организации похожи – архив, библиотека, музей, выставочный зал, небольшое театральное пространство. В Центре Высоцкого проводится масса мероприятий, в фокусе которых личность поэта.

Центр издаёт тома «Высоцкий. Исследования и материалы». Это солидные, можно даже сказать – научные издания. У меня на полке стоят 6 томов. И, судя по серьёзному глубокому подходу, выйдет ещё не менее десяти. Выходят сборники «Мир Высоцкого». Проводятся фестивали в память о поэте. Архивные материалы систематизированы. Потрясающий музей – интерактивный, увлекательный. А сколько вышло книг с воспоминаниями о Высоцком! Составлена обширная библиография. Есть многочисленное племя высоцковедов, которые исследуют факты его биографии, ищут документы, фотографии, неизвестные подробности его жизни. Ничего подобного и близко нет в Сахаровском центре. Ну, вот, скажем, музей, который вроде как должен представить нам личность, биографию Сахарова. Трудно придумать что-то более скучное, безликое. Напоминает школьные музеи советских времён – фотография, а рядом текст.

Возможно, объяснение, почему о жизни и деятельности Сахарова мало литературы, к изданию которой имеет отношение Центр, это позиция Боннэр. Как кто-то точно выразился, она «приватизировала память о Сахарове». Я в этом сам убедился. Было несколько долгих разговоров с ней, и всякий раз она затрагивала тему воспоминаний об Андрее Дмитриевиче: все врут. Она презрительно отозвалась о сборнике «Он между нами жил…»: «Сколько ж там вранья». Она вообще отвергала право на воспоминания тех, кто работал с ним в атомном проекте. Прямо не сказала, но по тону можно было понять: единственное, чему можно верить, это написанное ею о Сахарове. Что ж, в её книгах масса уникальных фактов – всё же она была рядом с ним более 15 лет. Но и другое бросается в глаза: явная пристрастность в изложении событий и фактов, часто пересекающая грань объективности.

Без Сахарова-создателя ядерной бомбы не было бы Сахарова-противника коммунистической системы.

Есть вполне понятное желание, назовём так, «прогрессивной» общественности: оторвать Сахарова, занимавшегося созданием ядерного оружия, от Сахарова, страстного борца с коммунистической системой.

Такие попытки бурно предпринимались сразу же, как только Сахаров вернулся из ссылки в Горьком. Друзья-диссиденты интересовались: а не терзала вас, Андрей Дмитриевич, совесть, что вы создавали страшное оружие для тирана? Склоняли его к покаянию: то есть не только проклясть то дело, которым занимался в Арзамасе-16, но и посыпать голову пеплом. Андрей Дмитриевич эти попытки отвергал. Алесь Адамович задал ему прямой вопрос: не терзает вас синдром вины? «Это иллюзия, – ответил Сахаров. – Мы отодвигали возможность войны».

Созданием страшного оружия Сахаров занимался осознанно, отнюдь не под страхом оказаться на Колыме. Курчатов сказал на одном из совещаний: «Мы – солдаты новой войны, научно-технической». Для тогдашнего Сахарова это была не только фраза: он честно и без остатка отдавал себя главному на тот момент делу своей жизни – конструированию ядерных устройств. В одном из интервью он чётко высказался на эту тему: «Тогда мы были убеждены, что создание сначала атомной бомбы, потом термоядерной – необходимо для установления мирового равновесия, для того, чтобы наша страна могла спокойно и мирно развиваться, не находясь под прессом подавляющего превосходства другой стороны. Я и до сих пор не могу этого исключить. Мы… создали оружие, которое дало человечеству мирную передышку… передавая это оружие советскому правительству, я способствовал поддержанию стратегического военного равновесия». Вместо слова «передавая», скорее всего, надо иметь в виду «создавая». В любом случае и намёка нет на покаяние. Угроза уничтожения Советского Союза тогда была вполне реальной. И это поддерживали западные интеллектуалы. Бертран Рассел откровенно выразился: «Если только война способна предотвратить всеобщую победу коммунизма, я, со своей стороны, принял бы войну, несмотря на все разрушения, которые она должна повлечь». Это высказался в общем-то прогрессивный мыслитель, по крайней мере таковым он считался в Советском Союзе, а что уж говорить о генералах Пентагона и НАТО.

Можно ли оторвать Сахарова от атомной тематики, и зафиксировать его роль в истории только как борца с системой? Или вопрос поставим так: стал бы Сахаров знаменитым на весь мир, не будь в его биографии периода, когда он был занят в атомном проекте? Исключено.

Всемирную известность Сахарову принесла его политологическая работа «Размышления о мирном сосуществования, прогрессе и интеллектуальной свободе» – он написал её в 1968 году. Но представим, что Сахаров не участвовал в советской атомной программе. Допустим, под статьёй он представился бы: доктор наук, академик. С брошюрой ознакомились, быть может, и с интересом, но вряд ли признали бы её содержание чем-то из ряда вон выходящим. Подобных трудов в то время писалось много. Но когда выяснилось, что автор «Размышлений…» был на ведущих ролях в создании ядерного оружия, и, как его на Западе назвали, «отцом водородной бомбы Советов», то весомость текста увеличивается тысячекратно. Сам Сахаров это понимал. Виктор Адамский, один из коллег по Арзамасу-16, имел разговор с ним на эту тему: «Я спросил Андрея Дмитриевича: "Вам не жалко уходить от нас?" Он ответил: свою правозащитную деятельность считает более важной и что авторитет, капитал хочет положить в основу своей деятельности». Капитал – надо понимать как занятия атомной тематикой. Да и для чисто пропагандистских целей это звучит – «отец советской водородной бомбы».

Он хотел улучшить строй, а не снести его до основания. Техническая интеллигенция, учёные тогда – в 60-70-е годы – задумывались о политике, задавались вопросами, пытались анализировать окружающую действительность, сочиняли рецепты, как можно что-то изменить, подправить. И Сахаров размышлял о мире, о стране, об обществе.

Задавал, в общем-то, элементарные вопросы: как устроена советская власть, почему дефицит, почему такая мощная бюрократия, где границы свободы личности, как должен быть устроен мир? Вполне естественные вопросы для очень многих думающих людей и тогда, да и сейчас. Когда на атомном объекте – в Арзамасе-16 – прочитали труд Сахарова, то удивились: именно от него не ожидали такого сочинения. На Объекте была свободная атмосфера. Это повелось ещё со времён Берии, он понимал, что только свободные люди способны к творчеству, и разработчикам термояда позволялось многое. Они свободно обсуждали практически любые темы. Например, читали и обсуждали знаменитый роман Оруэлла «1984». Иногда заходили далеко в своих рассуждениях. Сахаров во время этих обсуждений молчал. Потому и удивились, что именно он написал что-то на общественно-политическую тему. Удивились, но не восприняли его труд, как нечто из ряда вон выходящее. Тимофеев-Ресовский в разговоре сказал: «Вы читали письмо Сахарова? Почитайте – оно по Москве ходит. Я читал. Такая наивная чушь. Предлагается какая-то устарелая технократия. Всё это из лучших побуждений, но создаётся ощущение, что человек не знает, что делается в мире, ничего не понимает в политике, в экономике. Очень невысокий уровень писания».

Сахаров не критиковал существующий в стране строй. Более того, он предлагал его улучшить. В «Размышлениях…» есть ссылки на Ленина, Маркса, Энгельса. Но какова, выражаясь языком издателей, целевая аудитория его труда?

Как утверждает Борис Болотовский, физик, который в своё время тесно общался с Сахаровым по научной тематике, «он предназначал свою работу для того, чтобы отправить по начальству – Брежневу, Косыгину и Подгорному. Что он и сделал. И когда он долгое время не получал ответа, стал давать её знакомым для ознакомления».

Значимых идей по реформированию общества у Андрея Дмитриевича и не было. Лишь одна идея более или менее реалистичная – идея конвергенции. Но была ли она оригинальной? Не уверен. Если обратиться к нашей истории, то, по сути, он предлагал реализовать новую экономическую политику – НЭП, положения которого были сформулированы Лениным. Идеолог коммунизма допускал возможность, что при социализме могут существовать и капиталистические элементы.

Если же брать остальные работы Сахарова, то в них нет ничего такого, что хотелось бы подчеркнуть. Как-то мелко. Он не был политическим мыслителем. Вот его книга, в которой собраны все его сочинения, интервью, письма. Называется «Тревога и надежда», в ней 356 страниц. Оригинальных мыслей, каких-то положений, которые заставили бы задуматься, размышлять, развивать, поделиться с кем-то, в ней нет. Может, когда Сахаров это писал или высказывался в интервью, что-то, как говорится, и звучало, а сейчас это воспринимается как банальность. Он просто зафиксировал момент развития нашего общества. Но куда этому обществу идти, каким образом его реформировать, он не додумывал, а может, и вовсе над этим и не задумывался, и впечатление, что у него были невнятные мысли по этому поводу.

Поэтому, вопрос о том, в какой ипостаси Сахаров останется в истории – ученого, общественного деятеля и правозащитника или политика – туманный. Как ученый? Те работы, которые он вел в области физики в 1945-1948 годах, устарели, физика за это время ушла далеко вперед. Как правозащитник? Но что такое правозащитник? Это человек, который занимается защитой прав всех людей. А Андрей Дмитриевич, диссиденты, советские правозащитники занимались защитой прав очень узкого круга лиц. Соблюдаются ли права рабочих и колхозников, их не тревожило.

Так что оторвать Сахарова-создателя ядерного оружия для защиты Советского Союза от Сахарова-критика советской системы невозможно. Но деятели Сахаровского центра это попытались сделать. Для них Сахаров существовал только как стойкий борец с Советской властью.

Теперь о деньгах, на которые содержался Сахаровский центр.

Расходы на содержание и функционирование Центра большие. Аренда помещения, напомню, бесплатная, но велики коммунальные расходы – свет, отопление, вода, канализация. И несмотря на скидки, установленные московскими властями, всё равно это были значительные суммы. Далее – содержание сотрудников, а в иные годы их число доходило до 20 человек. Проведение мероприятий, тех же Сахаровских маёвок, тоже требовало затрат, и немалых.

Учтём и такой момент – Боннэр установила принцип: от государства денег не берём. Тогда, в 90-е годы, был расчёт на взносы сочувствующих людей. И в первые годы поступления от нарождающихся русских бизнесменов, простых людей позволяли Центру спокойно функционировать. Но к концу 90-х годов в экономике возникли большие проблемы, бизнесменам стало не до Сахарова. И с наступлением нового века у Сахаровского центра появились проблемы с финансами.

На помощь пришли западные друзья. Помогли с финансами Американское агентство международного развития, Национальный фонд развития демократии (США), Дом Свободы (США), Фонд Джона Д. и Кэтрин Т. Макартуров (США), конечно же вездесущий Фонд Сороса (США), фонд Алана Вина (Великобритания).

Забавный случай участия Бориса Березовского в финансировании Центра. Году в 2004-ом Центр попал в тяжёлую ситуацию – нечем было платить за коммунальные услуги, задержка зарплаты сотрудников – почти на полгода. Хотя число сотрудников сократилось до семи. Боннэр, как рассказывает Галина Евтушенко, её близкая подруга, обратилась за помощью к Березовскому. Попросила 300 тысяч долларов. Березовский выделил 3 миллиона. И Боннэр перевела эти деньги на счёт своего личного фонда, а Фонду Сахарова выделила сумму, которую просила – 300 тысяч. Березовский был потрясён таким коварством.

По сути, до настоящего времени Сахаровский центр получал деньги на свою деятельность только из-за рубежа. Чем и заслужил звание иноагента. И вот финал: Сахаровский центр – нежелательная организация. Это означает закрытие. К тому же Департамент городского имущества Москвы уведомил Центр о прекращении договоров аренды на помещения организации в столице.

И в заключение. Жалко и обидно. Обидно, что великую фигуру использовали в идеологически нечистоплотных целях. И жалко архива Сахарова – куда он теперь попадёт? На улицу, конечно, не выбросят, но попадёт ли он к исследователям, для которых Андрей Дмитриевич – не символ борьбы ради борьбы с любой властью, а учёный, общественный деятель в самом высоком значении этих понятий.


Специально для «Столетия»


Эксклюзив
18.03.2024
Максим Столетов
Запад поставляет Киеву тысячи ударных дронов
Фоторепортаж
13.03.2024
Подготовила Мария Максимова
В Ярославле открылся музей СВО


* Экстремистские и террористические организации, запрещенные в Российской Федерации: американская компания Meta и принадлежащие ей соцсети Instagram и Facebook, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ), «Джабхат Фатх аш-Шам» (бывшая «Джабхат ан-Нусра», «Джебхат ан-Нусра»), Национал-Большевистская партия (НБП), «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «ОУН», С14 (Сич, укр. Січ), «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Свидетели Иеговы», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Артподготовка», «Тризуб им. Степана Бандеры», нацбатальон «Азов», «НСО», «Славянский союз», «Формат-18», «Хизб ут-Тахрир», «Фонд борьбы с коррупцией» (ФБК) – организация-иноагент, признанная экстремистской, запрещена в РФ и ликвидирована по решению суда; её основатель Алексей Навальный включён в перечень террористов и экстремистов и др..

*Организации и граждане, признанные Минюстом РФ иноагентами: Международное историко-просветительское, благотворительное и правозащитное общество «Мемориал», Аналитический центр Юрия Левады, фонд «В защиту прав заключённых», «Институт глобализации и социальных движений», «Благотворительный фонд охраны здоровья и защиты прав граждан», «Центр независимых социологических исследований», Голос Америки, Радио Свободная Европа/Радио Свобода, телеканал «Настоящее время», Кавказ.Реалии, Крым.Реалии, Сибирь.Реалии, правозащитник Лев Пономарёв, журналисты Людмила Савицкая и Сергей Маркелов, главред газеты «Псковская губерния» Денис Камалягин, художница-акционистка и фемактивистка Дарья Апахончич и др..