Человек-скандал

Там, где появляется взъерошенная голова премьер-министра Великобритании, похожая на небольшой стог сена, впору ждать скандала. Высказывания Бориса Джонсона – острые, сравнения раздражающие. Он, не слишком обременяя себя раздумьями, швыряется ими во всех без разбора. Границ приличия для него не существует, так же, как и пределов, которые не следует переступать.

Джонсон всегда выглядит бодрым, излучающим оптимизм. Однако в последнее время его одолевали невеселые мысли, и будущее рисовало отнюдь не радужные перспективы. Главу британского кабинета министров ждало непредсказуемое голосование в Консервативной партии, однопартийцы вполне могли дать ему от ворот поворот. И обратиться к Джонсону со словами, которыми Лигачев в свое время укорял Ельцина: «Борис, ты не прав!».

Предвидя нешуточную трёпку, Джонсон написал коллегам письмо, в котором слезно каялся, что позволял устраивать пиры во время коронавирусных запретов. Шумные увеселительные мероприятия назывались «Пятницы с вином» – Wine-time Fridays, на которых и сам премьер закладывал за воротник.

После застолий, начинавшихся с четырех часов дня, мусорные баки вблизи Даунинг-стрит доверху заполнялись пустыми бутылками.

Впрочем, это было не единственное прегрешение Джонсона, и потому он, как мог, заискивал перед соратниками. Обещал снизить расходы на чрезвычайно раздутый штат государственных служащих, больше помогать бизнесу, ослабить государственное регулирование. Да и вообще клялся-божился, что, наконец, сосредоточит свое внимание на проблемах простых британцев.

Но это все – в будущем. Пока же Джонсон по горло занят не своей Великобританией, а чужой Украиной. Радеет о ней, ратует за увеличение поставок вооружения. Только рядовым британцам невдомек, почему они должны страдать из-за «незалежной», от которой им ни холодно, ни жарко. И – сплошные заботы.

То ли горячая, но демагогическая риторика Джонсона возымела успех, то ли милосердные коллеги снизошли к его судьбе, но в минувший понедельник премьер мог вздохнуть с облегчением, получив хоть и небольшой, но вотум доверия.

Хотя судьба политика буквально висела на волоске – 148 консерваторов проголосовали за его изгнание с Даунинг-стрит. Но большее количество консерваторов – 211 дали Джонсону шанс на «исправление».

Очевидно, у премьера немало недоброжелателей, количество которых скоро может дойти до критической черты. И потому уже сейчас настойчиво звучат голоса, советующие «смертельно раненому» Джонсону уйти с поста премьера добровольно прямо сейчас, чтобы сохранить лицо.

Тут впору задаться вопросом, – а есть ли у политика это самое достойное лицо? Вернее, осталось ли? Вряд ли Джонсон может извлечь какую-то новую, незапятнанную одежду из своего запыленного политического шкафа. Кажется, что все его костюмы вышли из моды, к тому же покрыты пятнами и изрядно трачены молью…

Для журналистов Джонсон – любимый персонаж, неиссякаемый источник вдохновения. Он постоянно дает своим бывшим коллегам возможность сделать «вкусный» репортаж и поупражняться в остроумии.

Да и сам будущий премьер в свое время писал лихо, не слишком заботясь о правдивости своих слов. Главным для него был эффект и потому ему требовалась неуемная фантазия, сродни той, которой обладал Мюнхгаузен. Воистину Борис был королем «фейка», и использовал его едва ли не в каждой своей статье.

Джонсон и карьеру журналиста начал с вранья – работая в Times, в материале об археологической находке привел цитату, которую приписал историку Колину Лукасу. Тот на самом деле ничего подобного не изрекал – стажер Джонсон ее попросту выдумал и приписал авторитетному ученому. Обман раскрылся, и его автору пришлось уйти из газеты.

После этого статьи с подписью Джонсона стали появляться в The Daily Telegraph. В этой газете он работал в качестве собственного корреспондента в Брюсселе и часто освещал работу Европейского союза. Борис прочно – чуть не написал порочно – оседлал своего любимого фейкового конька и погонял его, не переставая. Британский издатель Конрад Блэк назвал скандального журналиста «хитрой лисой, замаскированной под плюшевого медведя».

Следует отметить, что у Джонсона были немалые журналистские способности. Язык – живой, образный, обращался к читателям доверительно, по-домашнему, неизменно называя их «мои друзья». Журналист тонко чувствовал настрой публики, критиковал то, что и им было не по нраву. А если объекта критики не находилось, Джонсон его привычно выдумывал. К примеру, он писал, что ЕС намеревается запретить чипсы с креветками и британские сосиски, что еврократы собираются определять допустимую кривизну бананов и пределы мощности пылесосов…

В числе его «открытий» была публикация о том, что банкноты евро делают мужчин импотентами, а монеты той же валюты распространяют недуги. Джонсон писал, что существовал план взорвать здание Берлемона, поскольку его асбестовая облицовка может представлять опасность для обитателей дома, где заседает Европейская комиссия…

Читателей у Джонсона была уйма, и среди них числилась даже премьер-министр Маргарет Тэтчер. Впрочем, если бы ей сказали, что этот акробат пера со своими перевернутыми воззрениями станет главным на Даунинг-стрит, «железная леди», наверное, упала бы в обморок.

На политическом поприще Джонсон не изменил свой привычке ошеломлять своими высказываниями. Хиллари Клинтон, претендовавшую на пост президента США, он назвал «крашеной блондинкой с пухлыми губами и стальным взглядом, прямо как у медсестры-садистки в госпитале для душевнобольных». Досталось и другому кандидату на кресло в Белом доме – Дональду Трампу.

Кстати, многие считали, что он с Джонсоном схож – и внешне, и по количеству экстравагантных высказываний. Борис же уверял, что миллиардер «выжил из ума» и он «потрясающе невежественный тип».

Джонсон лез на рожон постоянно, беспардонно вторгался во все проблемы, даже в африканские. «Этот континент пятно на карте, но не на нашей совести, – однажды брякнул он. – Его проблема состоит не в том, что мы когда-то правили там. Проблема в том, что мы там больше не правим».

В свое время Джонсон не жаловал даже своего шефа, премьер-министра Терезу Мэй, когда в ее правительстве занимал пост министра иностранных дел. «Она – глупая корова», – заявлял он без стеснения. Потом Джонсону пришлось вытирать «грязные следы» от пребывания Великобритании в Европейском союзе…

Когда Джонсон был мэром Лондона, то изображал себя простецким парнем, раскатывая по улицам британской столицы не на роскошном Bentley, а на банальном велосипеде. Горожане это средство передвижение прозвали Boris bikes. Русские же эмигранты окрестили четыре колеса с рамой «борисопедами».

Привычка Джонсона нашла немало последователей, однако в Лондоне участились случаи столкновений велосипедистов с автомобилями. Мэра бог миловал, да и завидя его фигуру с растрепанной головой, водители резко сбавляли ход, опасаясь попасть в историю…

В декабре 2017 года Джонсон, уже в качестве министра иностранных дел, посетил Москву. За ним тянулся длинный шлейф антироссийских высказываний, за которые его прозвали «злым полицейским». В частности, он утверждал, что нормальных отношений между Москвой и Лондоном быть не может, ибо Россия пытается «дестабилизировать европейские страны».

Джонсон привез в столицу России не только предметы гардероба, но и привычное недоверие к России – не только свое, но и чужое. Дело в том, что британские газеты советовали министру воздержаться от еды и питья (!) в Москве – мол, коварные русские вполне могут отравить. И потому прибыл в Россию с запасом продовольствия.

Стоит оценить «мужество» министра иностранных дел Великобритании – он все-таки осмелился отобедать вместе со своим российским коллегой Сергеем Лавровым. В меню дипломатического раута значилась водка «Царская», солонина из тунца, суп из лесных грибов с перловкой, перепела на гриле. На десерт подавали сорбе из облепихи.

Кажется, обед прошел удачно. В том смысле, что гость не жаловался ни на качество пищи, ни на общение с коллегой. Лавров сказал, что испытывал доверие к Джонсону. Но тот скрылся за туманным намеком: «Как мне кажется, Рейган и Горбачев говорили: доверяй, но проверяй».

На самом деле все было гораздо сложнее. Лавров и Джонсон не удержались от язвительных реплик после того, как британец дал понять, что Великобритания готова ответить на хакерские атаки России. Джонсон имел в виду слухи о том, что Москва повлияла на референдум по выходу Великобритании из Евросоюза.

На пресс-конференции Лавров, с трудом пытаясь скрыть раздражение, заявил, что у Великобритании нет свидетельств вмешательства России в британскую политику. «Думаю, что вы с вашей западной компанией все это придумали, – сказал он, обращаясь к Джонсону.

И добавил с издевкой: «Очень трудно слезть с забора, на который забрались».

Напомню, что в декабре 2017 года сотрудники Службы безопасности Украины задержали помощника премьер-министра Владимира Гройсмана. Чиновника заподозрили в государственной измене – он якобы занимался шпионажем в пользу России.

Помнится, в Москве это событие остроумно прокомментировал депутат Государственной Думы и бывший глава ФСБ Николай Ковалев: «У них уже есть Ежов. Теперь осталось найти в Киеве только Берию».

…С тех пор прошло пять лет. Энергия Джонсона, уже премьер-министра, не только не угасла, а разгорается всё сильнее. Особенно, когда речь заходит об Украине. Он всячески потворствует властям этой страны буквально во всем, натягивая на себя изрядно выцветший фрак милосердного, демократичного политика. И постоянно требует снабжать ее тяжелым вооружением, чтобы остановить Россию..

Премьер-министр Великобритании сегодня, пожалуй, самый яростный защитник Украины в мире и неуемный разоблачитель политики Москвы.

Противоположность ему – президент Франции Макрон, который старается не делать резких движений и часто с почтением набирает телефон президента России. Канцлер Германии Шольц пытается хитрить, балансируя между солидарностью с ЕС, НАТО и опасениями перед Россией, которая излучает непоколебимую уверенность в своей военной мощи. Ну а истерические крики и судорожные действия Польши вряд ли стоит принимать в расчет…

19 июня Борису Джонсону исполнится 58 лет. Возраст солидный, кажется. Настала пора охладить свой пыл и обрести политическую зрелость и размеренность. Но шумный премьер-министр вряд ли удержится от желания снова и снова заявить о себе. Только есть большие сомнения, что идеи британского премьера будут полезными и конструктивными.