Будет ли приватизирован протест?

Эксперты прогнозировали, что протестная активность будет резко снижаться – лето, люди уезжают на дачи. Однако «Марш миллионов» все же собрал несколько тысяч человек, причем часть из них оказалась настроена агрессивно и дралась с ОМОНом. Больше того, после этого всплеска недовольства состоялась «Контрольная прогулка», в которой приняли участие известные писатели Дмитрий Быков, Борис Акунин и другие. К ним присоединились более десяти тысяч человек.

Как видим, в Москве возник слой людей, готовых протестовать против власти на постоянной основе. Это удивительное явление, ведь всего год назад оппозиция считала крупным успехом, если удавалось собрать на митинг тысячу человек, а три тысячи казались огромной толпой.

В современной политологии принято считать, что люди начинают бороться за демократию, когда ВВП превышает 8-15 тысяч долларов на душу населения. Исключение составляют «нефтяные монархии» Персидского залива. Небольшое по численности население и сверхвысокий доход от экспорта нефти и газа позволяют королям и эмирам заткнуть рот недовольным с помощью финансовых субсидий.

Например, опасаясь народных выступлений, эмир Кувейта в феврале 2011 года распорядился единовременно выплатить всем подданным по 1000 кувейтских динаров (3500 долл. США) и даровал право на получение бесплатной еды в течение 14 месяцев.

Милость монарха обошлась казне в 4 млрд. долларов, деньги получили 1 150 000 подданных Кувейта. Кроме того, была отменена плата за ЖКХ.

Однако в России подобный аттракцион неслыханной щедрости невозможен. Нефтяных денег просто не хватит на всех. Ведь в нашей стране живет 140 млн. человек, а в Кувейте – три с половиной миллиона.

В 2000-е годы экономика России росла - резко повысились зарплаты, особенно в крупных городах. Возник феномен путинской стабильности и путинского среднего класса. Но доходов от экспорта сырья не хватает для того, чтобы сделать богатой жизнь всего населения страны. Экономический рост имеет ярко выраженный сырьевой характер и тесно связан с ростом цен на нефть и газ на мировом рынке.

Поэтому в середине 2000-х годов возник разрыв между богатыми городами, «жиреющей» Москвой и совсем не роскошествующей провинцией. Подобный раскол является обычным для стран, экспортирующих на мировой рынок энергетические ресурсы. Те, кому повезло устроиться поближе к «сырьевой трубе», живут на уровне развитых стран Запада. Остальные бедны и по доходам остаются в «третьем мире».

Обилие финансовых ресурсов привело к созданию модели сырьевого авторитаризма. Власть президента России, по Конституции и так весьма значительная, резко возросла. Было отменено прямое избрание губернаторов. Таким образом, регионы были поставлены под контроль федерального центра. Резко возросла роль партии «Единая Россия», которая превратилась в главную опору власти в парламенте страны и законодательных собраниях в регионах.

Однако эта политическая модель может существовать только в условиях высоких цен на нефть, а также сохранения гомогенности российского общества, доставшейся нам в наследство от советского периода истории.

Либеральные реформы, которые проводились в России все 90-е годы и были продолжены в «двухтысячные», привели к деградации таких ключевых институтов, как система образования и Вооруженные силы.

А ведь именно они являются «социальными машинами», которые производят единство нашего общества. Право любого человека, вне зависимости от его материального положения и социального статуса, обучаться в школе и вузе, воспользоваться услугами системы здравоохранения, получить шанс на достойную интеграцию в общество по итогам службы в армии не может быть подвергнуто сомнению.

Между тем российские либералы стали проводить реформу образования и здравоохранения, имеющую ярко выраженный классовый характер. В результате возникает разрыв между теми, кто может позволить себе качественное медицинское обслуживание и теми, кто оплатить это не в состоянии. Проблема обостряется из-за наличия коррупции в государственном аппарате. Люди делятся на тех, кто может дать взятку чиновнику и тех, у кого нет для этого финансовых возможностей.

Возникает расколотое общество, готовое к классовой войне. Долгое время «дорогих россиян» объединяла оставшаяся в наследство от СССР общая культура – песни, фильмы, гордость за Победу во Второй мировой войне. Но фильмы устаревают, песни выходят из моды, и даже сама Победа постепенно уходит в историю вместе с поколением людей, её одержавших.

Россия является сырьевым государством, в котором часть населения, получающая доходы от нефтяной «трубы», живет или стремится жить по стандартам западного мира, а другая часть живет в бедности.

Опора оппозиции – это люди, которые выиграли от путинской политики в 2000-е годы. Выиграли как в статусном, так и в материальном смысле. Москва – столица не только России, но и среднего класса. Здесь он наиболее богат и наиболее претенциозен. Принято шутить насчет «айфонов» и «айпадов» в руках московских «хипстеров». Но ведь помимо всего прочего, это весьма дорогие «гаджеты», стоящие по 20-40 тысяч рублей. Это зарплата жителя российского региона за пару месяцев.

При этом бедное большинство российской провинции и крупных городов пока безмолвствует. Но это не значит, что оно будет молчать вечно. И не значит, что оно будет всегда на стороне власти.

Либеральные реформы продолжаются, сырьевой характер экономики сохраняется. Это значит, что разрыв между бедными и богатыми будет расти.

Если бы речь шла о какой-нибудь Южной Корее, предсказать итоги оппозиционных митингов было бы крайне легко. Южная Корея – промышленная страна, длительный рост экономики создал массовый средний класс и высокий уровень жизни для всех. В начале 90-х она безболезненно перешла к стабильному демократическому строю. То же самое было на Тайване.

А у нас требование демократии, исходящее от среднего класса мегаполисов (то есть Москвы, Санкт-Петербурга и Новосибирска), может привести к формированию правительства, состоящего из статусных либералов и к атаке на права бедного большинства, к углублению разрыва между богатым городским средним классом и остальным населением страны.

«Русские бедные» сейчас находятся под гипнозом советской мифологемы – обещаний возродить Советский Союз, расширить социальные гарантии, стабилизировать общество. Но либералы, захватившие контроль над протестом среднего класса Москвы, требуют вовсе не этого, а нового тура либеральных реформ, иначе говоря – ограбления бедных.

Это может привести к резкому полевению российской провинции. Причем полевению не в духе европейской социал-демократии, а в духе Че Гевары и Мао Цзэдуна.

Средний класс борется не за это, а против коррупции, за эффективный контроль над чиновниками с помощью демократических механизмов, против всевластия полиции, против нарушения гражданских прав. Но протест, как ранее и собственность, может быть приватизирован правительственными либералами для своих нужд, для оправдания очередного тура «реформ». Последние могут привести к углублению раскола между богатыми и бедными. Как показывает опыт стран третьего мира, такой раскол может привести даже к гражданской войне между правым правительством и левыми повстанцами.

Поэтому России нужна политика, направленная в противоположном от либеральных реформ направлении. России жизненно необходимо избавление экономики от сырьевой зависимости. Кроме того, нужны инвестиции в скрепляющие общество институты, такие как система образования, здравоохранения, социальная сфера и армия.

Нужна постепенная демократизация с созданием института сильных партий, способных отстаивать интересы всех слоев населения и контролировать чиновничество.

Ибо если ничего не трогать и оставить положение дел в стране в том виде, в котором оно находится сейчас, к противостоянию властей и городского среднего класса рано или поздно добавится борьба между богатыми и бедными, что может привести к очередному революционному катаклизму, каких было немало в нашей истории.