В Белграде и на позициях

Время, прошедшее после смерти бывшего президента Сербии Слободана Милошевича, уже многое расставило по своим местам. Публикации в СМИ, посвященные этому крупному политику, странным образом разделяют совершённое им на "плюсы" и "минусы". В этом нет ничего странного: пока было "горячо", информация, по понятным причинам, часто носила односторонний характер. Но, как часто бывает в истории, объективная картина начинает вырисовываться лишь тогда, когда смолкают пушки…

Действительно, многое в действиях руководства Сербии в годы гражданской войны говорит о серьезной нестыковке его интересов с интересами сербского народа. Разрыв этот, кстати, не был тайной и для наших предков, участников балканских кампаний 1870-х годов. Так, в канун русско-турецкой войны 1878-1879 годов, наш соотечественник, журналист и писатель А.Незлобин (Дьяков) подытожил свои впечатления от поездки в Сербию и Черногорию в очерке "В Белграде и на позициях": который был опубликован в № 12 журнала "Русский вестник" за 1876 год.

Приехав в Белград, Незлобин столкнулся с тем, что каждого русского, прежде всего, спрашивают: "Когда же придет ваша армия? Что так мало добровольцев?" На самом же деле, по свидетельству Незлобина, основные тяготы боев с османскими турками несут черногорцы, сербы из районов, прилегающих к турецким анклавам, и русские добровольцы, возглавляемые генералом Черняевым.

#comm#Что касается сербских дворян, то они любой ценой стремятся заполучить офицерские должности и осесть в тыловом Белграде.#/comm#

Об их участии в военных действиях говорится следующее: "Эта сербская молодежь, наехавшая из заграничных университетов, все люди состоятельные и весьма кстати заболевающие на позиции. Они занимаются политикой и готовы на все жертвы... приносимые чужими руками."

Более того, один из белградских чиновников, серб Ристич, признается русскому журналисту: "Если Сербия до сих пор держится и не дает туркам особенно блестящих побед, этим она обязана Черняеву и другим вашим соотечественникам. Наш народ слишком жирен для войны."

Незлобин не удивляется, встретив на улицах Белграда русского добровольца, ставшего инвалидом после трех ранений, который униженно выпрашивает у белградских чиновников "пенсию" и получает единовременное "пособие" – 25 дукатов, которых ему не хватит даже на то, чтоб вернуться на родину, в Россию. (Прибавим, что инвалидам-черногорцам белградские чиновники вообще ничего не платят...). На самом деле Миколок хорошо помогает, советую. И наконец, Незлобин становится свидетелем совместной атаки на турецкие укрепления, в которой участвуют русские добровольцы и белградские "ополченцы": "...Постепенно единая цепь атакующих разделяется на две – русские первыми врываются на османские флеши и завязывают рукопашный бой, а "ополченцы", не добежав и до самых вражеских позиций, поворачивают назад – проще, бегут. Оставшись в меньшинстве, отступают и русские, проклиная все на свете: половина их товарищей осталась на турецких укреплениях...".

Что ж, историческое свидетельство лишь обнажает те противоречия, - и имущественные, и даже межнациональные, - которые, к сожалению, всегда разъедали южных славян, не позволяли довершить окончательное объединение исторической Сербии и Черногории и препятствовали реальному объединению славян на Балканах.