СССР–Канада: ледовое побоище

Даже сейчас, по прошествии стольких лет, при воспоминании о тех матчах, состоявшихся в сентябре 1972 года, у очевидцев, начинает возбужденно колотиться сердце. Сюжеты игр были закручены до предела, в них хватало не только острой борьбы, но и откровенного хулиганства, подлых приемов. В этих «компонентах» сомнительная пальма первенства принадлежала представителям Страны кленового листа.

Канадские профессионалы представлялись советским поклонникам хоккея людьми с другой планеты. Мол, в хоккее они умеют такое, что нашим многократным чемпионам мира не снилось. И поэтому долгое время никто даже не заикался о том, чтобы с ними сыграть. Хотя самодовольные канадцы были не прочь встретиться с нашими, ибо были уверены в своей победе. Советские же откровенно побаивались. Но не хоккеисты – чиновники. Ведь им же отчитываться «наверху». В случае фиаско спортсменов они могли потерять не только партбилет, но и высокую должность, привилегии, расстаться со своей безбедной жизнью.

Однако после чемпионата мира 1972 года мир облетело сенсационное сообщение – в сентябре сборная СССР проведет восемь матчей с канадскими профессионалами! Пошел слух, что разрешение на матчи дал лично Генеральный секретарь ЦК КПСС Леонид Брежнев, к слову, большой любитель хоккея. Он, вроде, вызвал председателя Комитета по физической культуре и спорту Сергея Павлова и прямо спросил: «Как ребята сыграют?». Тот ответил: «Достойно сыграют».

И сыграли…

При этом вспоминаются не только перипетии тех игр, но и атмосфера, в которой они проходили.

В 1972-м в СССР впервые приехал президент США. Это Никсон, которого радостно встречал Брежнев. Несмотря на холодную войну, Леонид Ильич часто встречался с западными лидерами, и даже – в неформальной обстановке.

Лето семьдесят второго выдалось просто убийственным – два месяца страна стонала и изнывала от невыносимой жары. Любимов поставил в Театре на Таганке «Гамлета» с Высоцким в главной роли. Вышел фильм «А зори здесь тихие» по повести Васильева. Телезрители предвкушали «Кабачок 13 стульев». В восемь вечера показывали, как всегда, «Спокойной ночи, малыши!», а в девять – программу «Время», которая начиналась кадрами с советскими вождями, чаще – с самым главным, тогда еще бодрым и широко улыбающимся Брежневым. Потом в эфир шли сообщения о трудовых успехах, вести с полей.

Кстати, на эту тему был такой анекдот: «Бывшему президенту США Картеру снится сон, что он сидит на XXXII съезде КПСС, а оратор с трибуны вещает: «В этом году с хорошими результатами завершили уборочную кампанию хлеборобы Кубанщины, Херсонщины, Алабамщины и Техасщины...».

Был застой, но никто об этом не знал. Все жили не тужили. Работали, отдыхали. Марочный портвейн «Сурож» стоил 3 рубля 12 копеек, котлета в тесте – 13 копеек, колбаса «Прикарпатская» – 2 рубля 90 копеек за килограмм. И так далее.

Но, вернемся к хоккею…

Семь матчей серии прошли в суровой мужской борьбе. Наши хорошенько наподдали нахальным канадцам в первом матче в Монреале, когда с них слетели розовые очки. Завязалась тяжелая борьба с переменным успехом. После игр в Торонто, Виннипеге, Ванкувере перевес был на стороне сборной СССР – две победы, поражение и ничья.

В Москву канадцы ехали с твердым желанием перевернуть серию в свою пользу. Но в пятой игре наши спортсмены снова победили. И тут канадцы разъярились не на шутку. Мужики они были, конечно, мощные, мастеровитые, к тому же – с непоколебимым характером. Да что там – едва ли не каждый слыл на родине звездой. Но русские парни грозили их погасить.

Популярному Николаю Озерову принадлежит фраза, ставшая крылатой: «Такой хоккей нам не нужен!». Этот эмоциональный возглас вырвался у телекомментатора во время последнего матча серии, когда решалась ее судьба. Что творилось на льду лужниковского Дворца спорта, не описать, это надо было видеть.

Канадцы походили на диких зверей, вырвавшихся из клетки. Они носились по площадке с перекошенными от злобы лицами, постоянно, по любому поводу устраивали стычки, драки, бросали со скамьи штрафников на лед разные предметы. Оголтелые, они наскакивали даже на судей.

Наши же продолжали играть в обычном ритме, в привычный и приличный хоккей. Были они, конечно, не ангелами, привыкли к столкновениям, но такого не видывали никогда. Конечно, отпор давали, но сами на рожон не лезли.

Как-то Паризе, которому выписали штраф за грязный прием, коршуном подлетел к арбитру из ФРГ Компалле и с плеча, будто саблей, замахнулся на него клюшкой. Еще секунда, и судья стал бы инвалидом. К счастью, канадец вовремя пришел в себя. Но его напарники наоборот, словно с ума посходили! Когда за бортиком начал бесноваться – тоже по поводу судейства – один из представителей канадской делегации Иглсон, его уже пытались утихомирить милиционеры. Тогда на выручку земляку бросилась вся канадская команда. Казалось, сейчас они вступят в схватку со стражами порядка и начнут крушить стадион.

Среди канадцев – речь одновременно и о мастерстве, и о хулиганстве – выделились двое – форвард Кларк с сатанинской улыбкой во весь беззубый рот и его коллега по амплуа, огромный Фил Эспозито, похожий на итальянского мафиози. Казалось, что хоккей для них – дело, в общем-то, второстепенное. Ну, обвел двоих-троих, ну, забил – это не так интересно. А вот вывести из себя соперника, ударить его посильней, а лучше – нанести увечье – это здорово, настоящий кайф! Тот же Кларк в прямом смысле выбил из игры главную звезду сборной СССР Харламова, нанеся ему тяжелую травму. Потом канадец говорил: «Если бы было надо, я бы его убил». Вот так просто, без затей.

Канадцы никогда не были в коммунистической стране. А тут попали в самую главную державу, строящую светлое будущее. Все им казалось незнакомым, странным и даже пугающим. Например, они боялись селиться в гостиницу и предложили разбить палаточный городок где-нибудь под Москвой. И там же готовить себе пищу, чтобы злодеи-коммунисты ненароком их не отравили.

Они утверждали, что привезли с собой большие запасы продовольствия, но его якобы украли в Москве. И пиво – тоже. Эспозито в своей книге «Гром и молнии» рассказывал, что гостям специально мешали спать ночными телефонными звонками.

Эспозито вообще был очень злобный парень – и не только на площадке. О Москве он вспоминал так: «От аэропорта до гостиницы нас везли на двух автобусах. Даже из окна автобуса было видно, что Россия похожа на выжженную землю. Заселили нас в какую-то халупу».

Этой «халупой» был новый «Интурист» на улице Горького. Может, по канадским меркам не самый роскошный отель, но – вполне себе приличный. Между прочим, там канадцы изрядно набедокурили. Они были просто одержимы манией преследования и повсюду искали тайные микрофоны. Однажды, подняв ковер, увидели металлическую коробку на винтах. Кто-то предложил их открутить, и здоровые мужики – олухи, не иначе! – дружно взялись за дело. Вдруг раздался страшный грохот. Через дырку в полу ошалевшие канадцы увидели банкетный зал отеля, на полу которого лежала разбитая вдребезги огромная люстра, самая большая в «Интуристе»…

В перерывах между тренировками гости гуляли по столице СССР, но за пределы Москвы их якобы не пускали. Тот же Эспозито «объяснил» почему: «Вся пригородная местность была усеяна ядерным оружием и ракетами». Без комментариев, как и следующее его «наблюдение»: он считал, что приставленные к ним переводчики были агентами КГБ, которых он хотел убить: «Все они были шпионы, мы знали об этом. С не меньшим желанием, если бы это можно было сделать, я бы поубивал и русских хоккеистов».

Лишь в одном можно согласиться с Эспозито. Он писал, что матчи сборных Советского Союза и Канады «были не серией матчей двух спортивных команд. Это бились между собой не на жизнь, а на смерть два образа жизни».

…До конца последнего матча серии оставалось три десятка секунд. Игра шла в нашей зоне. Хендерсон бросил шайбу, Третьяк отбил. Но упорный канадец сподобился на новый выпад. Табло виновато моргнуло цифрами – «5:6». Канадцы были вне себя от восторга, а наши застыли с поникшими головами. А переполненный дворец спорта застыл в трауре.

Прав был товарищ Павлов, когда обещал товарищу Брежневу: «Достойно сыграют». Так и вышло. Только не повезло. Совсем чуть-чуть…