«Однажды я шел Арбатом, Бог ехал в пяти машинах…»

В течение многих лет вождь проезжал по Арбату – по дороге в Кремль с «ближней» дачи, расположенной близ бывшего дачного поселка Кунцево, и обратно. Эту трассу в народе в шутку прозвали «Военно-грузинской дорогой». На Арбате постоянно дежурила цепочка молчаливых, сосредоточенных людей в гражданской одежде – это были сотрудники госбезопасности. А сама улица была названа «режимной».

70 лет назад – вечером 27 февраля 1953 года Сталин отправился в Большой театр на балет «Лебединое» озеро». В глубине правительственной ложи он сидел один. И никто из зрителей его не заметил.

На другой день, 28 февраля, Сталин из Кунцева поехал в Кремль на просмотр очередного кинофильма. После этого он вернулся на дачу.

Тот сеанс оказался последним для него. Как и поездка по Москве. И ночной ужин с соратниками стал заключительным в его жизни. Однако приближаться к дате, которая грядет – 70-летию смерти Сталина, – не стану. Представлю его живым. Вот он садится в машину, устраивается на заднем сиденье. Кивает водителю и охранникам: «Поехали…».

В «Песне о Сталине» есть такие слова: «Древний Кремль сверкает позолотой, / Не шелохнут веткой тополя. / В Боровицкие высокие ворота / 
Выезжает Сталин из Кремля. / Вся Москва – великая, родная / Расцвела под небом голубым. / И по всей столице Сталин проезжает / По широким улицам прямым…».

Вопреки песне сталинский кортеж двигался по установленному маршруту, хотя и были порой некоторые изменения. Через Боровицкие ворота – на улицу Фрунзе (сейчас – Знаменка), к Арбатской площади. Потом – по самому Арбату, мимо Смоленского гастронома на Садовое кольцо. Затем машины, миновав Бородинский мост, оказывались на Большой Дорогомиловской улице и выскакивали на Можайское шоссе. Отсюда до «ближней» дачи было уже рукой подать.

…Жители Арбата привыкли к сталинскому кортежу. Они вглядывались в окна черных лимузинов. У многих разгоралась фантазия, и они рассказывали, что видели Сталина, искры и дымок его трубки за стеклами. И - наполнялись благоговейным трепетом.

Это чувство ощутил поэт Борис Слуцкий. В его стихотворении «Бог» есть такие строки: «Мы все ходили под богом, / у бога под самым боком. / Однажды я шел Арбатом, / Бог ехал в пяти машинах. От страха почти горбата / В своих пальтишках мышиных / Рядом дрожала охрана. / Было поздно и рано. / Серело. Брезжило утро. / Он глянул жестоко, – мудро / Своим всевидящим оком, / Всепроницающим взглядом…».

Красочное описание выезда Сталина есть в романе «Арбат, режимная улица» Бориса Ямпольского: «Они стояли вдоль всей улицы, избегая света фонарей, на углах переулков или у подъездов, притворяясь жителями дома, и смотрели на проезжую часть. Они стояли как-то одиноко, отдельно, автономно и будто вспоминали что-то забытое… "Топтуны" были спокойны и безмятежны до тех пор, пока не получали сигнал, что к Арбату приближается кортеж Сталина: "Красный свет" зажигался одновременно на всех углах, и ревели в больших металлических коробках милицейские телефоны, цепочка выходила на кромку тротуара, и будто посреди улицы открывался оголенный провод, и весь Арбат со всеми его витринами, манекенами, завитыми головками, будильниками, муляжами, золотыми рыбками и канарейками в клетках стоял под высоковольтным напряжением…».

В свое время автор этих строк беседовал с известным актером Державиным. Михаил Михайлович жил на улице Вахтангова – ныне Большой Николопесковский переулок. Он находится близ Арбата, если кто не знает. Так вот, Державин, человек радушный, общительный, знал массу историй, связанных с этими местами и щедро раздаривал свои богатые впечатления.

В частности, он рассказывал про выезд вождя. Эта церемония казалась ему, тогда совсем юному, необычным, почти праздничным действом: «Представьте себе, старый Арбат – с двух сторон тогда еще ходили троллейбусы, а между ними медленно ехал Сталин. Мы, школьники, были в восторге, отдавали ему честь и громко кричали: "Товарищ Сталин! Ура!" Большая черная машина проплывала мимо, и нам казалось, что вождь помахивал нам рукой».

Охранник Сталина Алексей Рыбин вспоминал: «Сталин ездил по Арбату со скоростью тридцать-сорок километров, а по коленам Большого и Малого Афанасьевских переулков – не больше десяти. В годы войны сталинская машина еле ползала по темным ночным улицам».

Впрочем, некоторые утверждали, что кортеж вождя, наоборот, летел с огромной скоростью. Это, в частности, подтверждал журналист и писатель Владимир Потресов, автор нескольких книг об Арбате: «Устья окрестных переулков с завидной периодичностью перегораживали грузовиками, когда в кишку вдруг опустевшего Арбата стремительно въезжал черный правительственный "ЗИС" с занавешенными окнами».

Но почему «опустевшего»? Не могли же каждый раз, когда проезжал Сталин, убирать всех людей с Арбата и близлежащих переулков? Охранники, дежурившие на улице, требовали, чтобы прохожие «прижались» к домам. На всякий случай…

Еще одно свидетельство – телохранителя Сталина Владимира Васильева: «Вдоль всей трассы постоянно дежурили милиция и агенты наружного наблюдения. Прогуливаться посторонним рядом с "правительственной дорогой" было небезопасно. Немало рассказывали случаев, когда людей, назначавших неподалеку от нее свидание, препровождали в отделение милиции для выяснения личности, а затем еще некоторое время следили за ними. Что касается нас, то мы сопровождали Сталина на двух машинах прикрытия. Лимузины были американского производства, бронированные. Стекла мы держали опущенными, чтобы в любой момент можно было открыть огонь».

Были ли у Сталина основания бояться покушения? Наверняка, ибо он понимал, что число их, невинно униженных и оскорбленных, множится день ото дня. Во многих семьях были репрессированные, расстрелянные…

Ходили слухи, что в апреле 1944 года была арестована группа молодых людей, собравшихся в одной из комнат коммунальной квартиры на Арбате. Их арестовали и обвинили в подготовке убийства Сталина во время проезда кортежа по улице. Следователи проигнорировали красноречивый факт: окно комнаты выходило не на Арбат, а в близлежащий переулок.

Похожий случай рассказал Булат Окуджава, живший на Арбате, в беседе с автором этих строк: «Однажды арестовали моего друга и его сестру – мол, она готовила покушение на проезжающего по улице вождя. Девочка возражала: "Но мои окна выходят во двор". Но на ее слова никто не обратил внимания, и за этот абсурд ей пришлось жестоко расплачиваться…».

Это сейчас жить на Арбате престижно. А во времена Сталина было беспокойно. Его поездки приносили жителям «режимной» улицы – кстати, аналога, кажется, не было в Советском Союзе – чисто бытовые неудобства: их тщательно проверяли и перепроверяли, внушающих подозрение переселяли в отдаленные районы Москвы.

Как писал Ямпольский, «старый Арбат жил не видной глазу, скрытой, режимной жизнью, где каждый дом, каждый подъезд, каждое окно заинвентаризировано, за всеми следят, всех курируют».

Если хозяева хотели оставить гостей ночевать, то об этом следовало доложить управдому. Он же следил за тем, чтобы все чердаки, которые могли стать прибежищем потенциального снайпера или метателя бомбы, были опечатаны, что создавало почти неразрешимые трудности хозяйкам, которым негде было сушить белье.

Впрочем, от проездов вождя, точнее, от присутствия его несметной охраны, была и польза, ибо никто из воров, бандитов и прочих криминальных типов не смел появляться на Арбате. Преступность здесь равнялась нулю, что можно считать непревзойденным мировым рекордом.

Те, кто припозднились и решались пройти по Арбату ночной порой, могли встретиться с грозными товарищами с Лубянки. Это испытал на себе Эдуард Хруцкий. Тот случай он описал в книге «Криминальная Москва».

В новогоднюю ночь будущий писатель, а в то время студент, провожал знакомую девушку: «До заветного переулка оставалось совсем немного. Внезапно из-под арки выскочили несколько здоровых парней, скрутили нас и затолкнули в подъезд дома.

Я даже среагировать не успел.

– МГБ, не дергайся.

В подъезде стояли, прислонившись к стене, полковник в форме министерства государственной безопасности и несколько офицеров со странными автоматами. Потом, в училище, я узнал, что это английские «стэны».

Мы ждали минут десять. На улице проревели автомобильные моторы.

– Ну, – полковник облегченно вздохнул, – вы что шляетесь по ночам?

– Гуляем.

– Не гулять надо, а к зимней сессии готовиться, товарищи студенты. Идите и забудьте о нашей случайной встрече».

В романе Анатолия Рыбакова «Дети Арбата» вождь говорит: «Я как-то летом ехал по Арбату, смотрю: на углу стоят молодые бездельники в заграничных плащах, смеются. Спрашивается: что им дороже – советская родина или заграничный плащ?».

Могло быть такое? Вполне. Сталин же не знал, как живут простые люди и с любопытством наблюдал за ними, когда представлялась такая возможность. А это бывало во время автомобильных путешествий. Впрочем, не исключено, что писатель такую сцену просто придумал.

Вождь проезжал по Арбату многократно, но останавливался ли здесь хотя бы раз? На этот вопрос утвердительно ответил в одном из интервью популярный актер Вячеслав Шалевич: «В июле 1941 года, во время одного из первых налетов немецкой авиации большая бомба разрушила театр Вахтангова. Я жил неподалеку и вместе с другими мальчишками бегал смотреть на руины. Туда приехал Сталин. Мы стояли и глазели, как военные ему что-то рассказывали. Он слушал и бросал какие-то реплики. Потом пошел к машине, на прощанье бросив: «"Отстроим заново!"».

Так и произошло. Вскоре «Правда» сообщила: «Рваная зияющая рана Театра им. Вахтангова быстро затягивается свежей кирпичной кладкой. Вчера она достигла уровня третьего этажа. И театр, играющий сейчас в филиале Художественного, уже готовится к возвращению домой».

28 февраля 1953 года Сталин проехал по Арбату в последний раз. Его жизнь кончалась, но он этого не знал. Может, что-то вспоминал, обдумывал, строил планы. А на «ближней даче» накрывали стол для ужина. Тоже последнего…

***

В начале марта было объявлено о болезни Сталина. Страна погрузилась в напряженное ожидание сообщений о его самочувствии. Несколько дней публиковались медицинские бюллетени, не сулившие ничего хорошего. А 5 марта, вечером, радио начало транслировать грустные мелодии и прозвучало правительственное заявление: «Дорогие товарищи и друзья! ЦК КПСС, Совет Министров СССР и Президиум Верховного Совета СССР с чувством великой скорби извещают партию и всех трудящихся, что 5 марта в 9 часов 50 минут вечера после тяжелой болезни скончался Председатель Совета Министров Союза ССР и секретарь ЦК Коммунистической партии Советского Союза Иосиф Виссарионович Сталин»...