Его уничтожали, а он вновь возрождался…

В Санкт-Петербурге прошло Торжественное собрание, посвящённое 80-летию создания Государственного мемориального музея обороны и блокады Ленинграда и 35-летию его возрождения. Выступая на нем, губернатор города Александр Беглов отметил, что «возвращение Музею обороны и блокады Ленинграда былого масштаба – наш долг и дело восстановления исторической справедливости».

«Я очень благодарен всем музейщикам, жителям нашего города, которые буквально по крупицам собирали экспонаты. Это действительно народный музей, священное место для всех ленинградцев. Когда в 1949-м его закрыли, половину экспонатов сохранили сотрудники других музеев. Хранили почти 50 лет», – подчеркнул Александр Беглов. Он отметил, что пять лет назад начался новый этап в истории музея. По просьбе ветеранов и блокадников Президент принял решение сохранить его в Соляном переулке и поэтапно вернуть ему исторические площади. В феврале этого года был подписан договор о выкупе более 8 тысяч квадратных метров помещений.

«По поручению Президента мы подготовили масштабную концепцию развития музея. Для нас очень важно восстановить его в полной мере. Сделать таким, каким он был раньше. Это наш долг и дело восстановления исторической справедливости. Наш дар и завещание всем поколениям горожан – чтить память о подвиге жителей блокадного города и всегда оставаться ленинградцами», – подчеркнул Александр Беглов. 

Музей родился, когда еще шла война и не была снята жестокая блокада. В декабре 1943 года Военный Совет Ленинградского фронта принял постановление об организации выставки «Героическая защита Ленингpaдa» (к открытию экспозиции слово «защита» заменили на «оборона»). На ее основе затем и возник знаменитый Мемориальный музей обороны и блокады Ленинграда. 

Это была уникальная экспозиция, расположившаяся в залах бывшего Сельскохозяйственного музея в Соляном городке – так назывался один из кварталов города. В ее создании приняли активное участие жители Ленинграда. Они стали нести в музей реликвии, которые напоминали об ужасах осады: закопченные буржуйки, которыми отапливали квартиры, самодельные коптилки, письма с фронта, дневники своих родственников погибших под бомбежками и от голода, фотографии.

В течение нескольких месяцев были собраны и другие уникальные экспонаты: фюзеляжи самолетов наших прославленных летчиков, расписанные звездами сбитых вражеских самолетов, орудия лучших артиллеристов фронта, личное оружие погибших героев, их документы, ордена, легендарный дневник Тани Савичевой, искалеченный снарядом трамвайный вагон, окровавленные продовольственные карточки и многое другое.

В огромных залах Соляного городка ощущался необычный эффект присутствия благодаря диорамам, созданным мастерами Академии художеств. Как описывали посетители, в одном из залов они видели «немецкие снаряды, которые падали на Ленинград, затем они видели дыру, как бы пробитую этим снарядом в кирпичной стене (на ней висели обрывки афиш Большого зала Филармонии и синели буквы столь знакомой ленинградцам надписи "Граждане! При артобстреле эта сторона улицы наиболее опасна!") и через нее – в перспективе перекресток Невского и Садовой, где 17 июля 1943 года на трамвайной остановке во время бомбежки погибло шестьдесят человек. Сухой стук метронома усиливал эмоциональный шок от этого зрелища трагедии и преступления. Образ голода и холода создавала заледенелая витрина магазина, где зритель словно сам протер рукавом маленький кружочек и увидел весы, на одной чаше которых стояли гирьки в 125 граммов, а на другой лежал кусочек того самого почти несъедобного хлеба, который составлял дневной рацион ленинградцев в страшное блокадное время. И это сразу брало за сердце». 

В музее были залы, посвященные Дороге жизни, Зал партизанской славы, Зал МПВО, Зал Балтийского флота, Зал артиллерии, Зал трофеев, куда привезли захваченную немецкую технику, в том числе танки «Тигры» и огромные орудия, из которых гитлеровцы обстреливали город. 

Огромное впечатление производила окруженная пушками восьмиметровая пирамида из солдатских касок, пробитых осколками, которая напоминала знаменитую картину Верещагина «Апофеоз войны».

Музей посещали тысячи людей. Потрясенные, они оставляли восторженные отзывы, выражавшие восхищение мужеством и героизмом ленинградцев. Музей посетил будущий президент США Д. Эйзенхауэр, который написал в книге отзывов: «Музей обороны Ленинграда является наиболее замечательной выставкой из виденных мною. Героическая оборона города заслуживает увековечивания в нашей памяти».

Но потом случилось страшное. В феврале 1949 года в Ленинград из Москвы прибыл член Политбюро ЦК ВКП (б) Георгий Маленков со свитой, а потом большая группа чекистов. Он огласил в Смольном постановление Политбюро «Об антипартийных действиях» руководителей города, которые якобы пытались обособить Ленинград от Москвы. «Принизили роль великого Сталина!», – в ярости кричал он. Начался разгром партийной организации города по сфабрикованному так называемому Ленинградскому делу. Пошли аресты, массовые увольнения. Ключевых руководителей города расстреляли. 

«Ленинградское дело» коснулось и Музея обороны. Он был ликвидирован. Экспонаты выбрасывали на улицу, бесценные документы и фотографии сжигали, картины рвали на куски, скульптуры разбивали молотками, а пушки и самолеты отправили на переплавку. Во дворе пылали костры, на которых сжигали историю блокады. 

Создателей экспозиции обвинили в том, что они, якобы в террористических целях, сконцентрировали в музее большое количество оружия и готовили покушение на Сталина, хотя все орудия были в нерабочем состоянии, с просверленными стволами. Другое обвинение состояло в том, что в музее будто бы имело место «политически вредное изображение страданий и лишений ленинградцев». 

Арестовали и первого директора музея Льва Ракова – ленинградского ученого, которого директор Эрмитажа Михаил Пиотровский назвал «легендарной личностью». Это действительно был совершенно необыкновенный человек: высокий, статный, эрудированный, остроумный, мягкий и интеллигентный, всегда тщательно и элегантно одетый.

Посетившая вместе с мужем Ленинград жена будущего президента США Дуайта Эйзенхауэра Клементина, с которой ему поручили работать переводчиком, сказала: «Мистер Раков, вы единственный мужчина в СССР, который умеет носить шляпу».

В 1937 году на истфак, где преподавал Раков, обрушились репрессии. Ряд преподавателей были арестованы, их обвинили в проповеди террора: они, как заявили следователи, одобряли Брута за то, что тот убил Юлия Цезаря. Против Льва Ракова – его арестовали в октябре 1938 года – было выдвинуто и еще одно обвинение: организация в Эрмитаже выставки «История русского оружия», на которой демонстрировалось вооружение дореволюционной армии, что квалифицировалось, как «пропаганда царизма». Обвинили его еще и в шпионаже: как научный секретарь Эрмитажа, он вел переписку с зарубежными учеными. От гибели в ГУЛАГе Ракова спас арест главы НКВД, когда часть репрессированных освободили, как «жертв ежовщины».

Оказавшись на свободе, Раков вернулся к работе в университете и в Эрмитаже. Но тут грянула война. В июле 1941-го он вступает в ряды народного ополчения. Но уже через две недели Ракова отозвали в политический отдел армии, где ему поручили читать лекции по военной истории в армейских частях и заниматься политико-воспитательной работой. Лекции его пользовались большой популярностью среди офицеров фронта, имела успех и организованная им выставка «Русская военная книга». В апреле 1944 года майор Раков был награжден орденом Отечественной войны II степени. В наградном листе отмечалось: «В период прорыва блокады г. Ленинграда принимал участие в боях с немецко-фашистскими захватчиками в составе 63 и 45 гвардейских дивизий, проявляя неоднократно храбрость и мужество».

После разгрома музея Ракова арестовали во второй раз. Приговор гласил: «Двадцать пять лет тюремного заключения, с поражением в правах на пять лет с конфискацией всего лично принадлежащего ему имущества». Спустя много лет Лев Львович с присущей ему иронией рассказывал, что тогда подумал: «Ну ладно, двадцать пять лет тюрьмы – куда ни шло, но потом в течение пяти лет не голосовать – нет, это уже слишком жестоко!»

После смерти Сталина Раков, отсидев пять лет, был реабилитирован. Работал в Ленинграде, куда вернулся в 1954 году, сначала заместителем директора Всесоюзного музея имени А.С. Пушкина, а затем, с 1955 по 1962 год - директором Научной библиотеки Академии художеств.

24 апреля 1989 года по просьбам жителей блокадного Ленинграда Исполком Ленгорсовета принял решение о воссоздании Музея обороны Ленинграда в его исторических стенах. Однако в связи с тем, что помещения были заняты военными учреждениями, возрождаемому музею был возвращен только один зал площадью 600 квадратных метров.

8 сентября 1989 года возрожденный Музей обороны Ленинграда открыл двери для посетителей. Первая выставка называлась «Блокада Ленинграда в живописи, скульптуре, графике». 

Фронтовики, жители блокадного Ленинграда и их родственники, поисковые отряды и объединения передавали в музей предметы быта, униформы, оружие, награды, документы и воспоминания. Все это позволяет называть музей народным.

В 2019 году к 75-летию полного освобождения Ленинграда от фашистской блокады в Музее обороны завершился комплексный ремонт и реставрация, а также была создана новая, современная экспозиция. А три года назад в Музее был создан научный отдел – Институт обороны и блокады Ленинграда. По словам его начальника Никиты Ломагина, главной задачей было сохранить всё лучшее, что осталось от ленинградской школы изучения блокады.

Сегодня этот музей – один из самых популярных в Петербурге. За 2023 год экспозиции в Соляном переулке посетили более 132 тысяч человек. В мае 2024 года в Музее установили мемориальную доску его первому директору Льву Ракову.

В настоящее время в фондах хранится около 54 тысяч экспонатов, и коллекция постоянно пополняется. В феврале этого года в посёлке Дедовичи в Псковской области открыли филиал Музея обороны и блокады Ленинграда – Музей партизанской славы. Прорабатывается вопрос открытия ещё одного филиала – в Мариуполе.