Сеул и Токио: звездно-полосатые мотивы

Япония получила нового премьера, а Южная Корея - президента. Сущность политических режимов двух этих стран, однако, остается прежней, их роднит самая тесная связь с Соединенными Штатами.

Через три года после вынужденной паузы к власти в Японии вернулась Либерально-демократическая партия, правившая более полувека, новым премьером страны стал ее лидер Синдзо Абэ (на фото вверху). А в Южной Корее главой государства стала Пак Кын Хе (на фото) – первая женщина на высшем государственном посту не только в современной Корее, но и во всей Восточной Азии. Она - дочь, пожалуй, самого знаменитого южнокорейского политика прошлого века Пак Чжон Хи, железной дланью правившего Республикой Корея с 1961 по 1979 год. Этот деятель безжалостно, при поддержке своих американских покровителей, расправлялся с оппозицией, как на левом, так и на правом флангах. И - одновременно сумел заложить основы нынешнего относительного процветания страны. Как говорится, яблоко от яблони недалеко падает: дочь во многом напоминает отца – такая же волевая и властная, столь же неразборчивая в средствах.

«Звездно-полосатые мотивы» проглядывают в обеих странах, в первую очередь, в копировании устройства общества, в котором каждый привык надеяться только на себя, и где социальное расслоение достигло своей наивысшей точки. В этих странах - огромный слой американских агентов влияния: чтобы занять мало-мальски видный пост в госаппарате, либо в армии - необходимо иметь за плечами учебу или стажировку в университетах Америки. Так что, работать на США в кругах элиты этих стран считается весьма почетным.

В глазах тамошних политических бонз и большого бизнеса, Вашингтон выглядит спасителем от «нашествия коммунистов» и страной, открывшей свой рынок для корейских и японских товаров.

Конечно, друзей надо защищать – поэтому на территориях Японии и Южной Кореи расквартированы внушительные контингенты американских военнослужащих. Впрочем, они находятся там и для «присмотра»: как обычные конвоиры.

Конечно, наши дальневосточные соседи стремятся тихой сапой избавиться от статуса всецело подконтрольных Вашингтону сателлитов. И Токио, и Сеул с каждым годом начинают играть все большую самостоятельную роль в мировой политике, причем нередко – по своим правилам. Например, южнокорейцы все активнее пытаются обустроиться в бывшей советской Средней Азии, чаще - в инициативном порядке, не испрашивая разрешения у американцев.

Среди части элиты этих стран зреет понимание того, что, помимо следования «рекомендациям» Вашингтона, необходимо блюсти и собственные интересы. А они состоят в обеспечении промышленности ресурсной базой. Одной из них они считают нашу страну. Сеульские политики уже давно повторяют мантру о том, что у России и Кореи взаимодополняющие экономики. В переводе на общедоступный язык: «Вы нам ресурсы, мы вам – промышленные товары». С другой стороны, нам особо и нечего предложить им кроме традиционных статей нашего экспорта.

Еще одна задача, объединяющая Токио и Сеул – выстраивание отношений с все более набирающим вес Пекином. С одной стороны, Китай представляет для них становящийся с каждым годом все более важным рынок сбыта продукции. С другой - и в Японии, и в Южной Корее опасаются – и не беспочвенно - китайских устремлений занять место государства номер один не только в регионе Северо-Восточной Азии, но и в мире в целом.

Третья черта, объединяющая эта два государства – принципиальное неприятие Северной Кореи, которую недолюбливают как по идеологическим причинам, так и в силу чрезмерной в большинстве случаев смычки с Пекином и Москвой по ряду принципиальных вопросов.

Естественно, существуют и весьма сильные различия. Одно из них в том, что южнокорейский политический бомонд, стремясь избавиться от наследия диктатуры - под властью единоличных правителей Южная Корея находилась вплоть до конца восьмидесятых годов - раз за разом бросает громкие обвинения в адрес бывших глав государства. Так было в 1995 году, когда бывшего президента Ро Дэ У и последнего диктатора Чон Ду Хвана приговорили ни много ни мало к смертной казни - вердикт, правда, не привели в исполнение. Последний пример: обвинения только что сдавшего бразды правления Ли Мен Бака в адрес Но Му Хёна, правившего в 2003-2008 годах. В результате Но Му Хён, простодушный и пользовавшийся огромной популярностью человек, покончил жизнь самоубийством. Впрочем, приди в этот раз к власти в Сеуле оппозиция, и тюремные нары грозили бы и самому Ли Мен Баку...

Дадим краткую характеристику победителям. В Южной Корее это Пак Кын Хе. Взлет ее политической карьеры начался в 1998 году вместе с избранием ее в парламент страны. После этого Пак, три раза подряд побеждавшая своих соперников в одном и том же избирательном округе, получила ласкающее слух прозвище «королева выборов». В заслугу дочери корейского диктатора ставят еще и то, что она в 2004-2006 годах возглавляла правоконсервативную Партию великой страны, которая не упускала ни единой возможности обрушиться с критикой в отношении проводимого тогдашним президентом Но Му Хёном левоцентристской политической линии.

Это - на сцене. Но многое остается за кулисами. Здесь - и сохраняемые всякий раз в тайне консультации в американском посольстве по сложным вопросам. И не слишком прозрачные источники финансирования: Пак припоминают не столь давний скандал с ее помощником, арестованным за получение денег на ведение политической деятельности от средних и мелких предпринимателей. При этом профессиональные имиджмейкеры «лакируют» репутацию Пак, уверяя: да, был такой нечистый на руку помощник, недоглядели, но как только раскусили, то сразу уволили. Вот так неуклюже попытались скрыть «деловые» связи восходящей политической звезды с представителями крупного бизнеса, которым необходимо лоббировать свои интересы.

Есть у Пак Кын Хе, по мнению ее политических противников, и еще один «скелет в шкафу». В мае 2002 года она ездила в Пхеньян, где встречалась с Ким Чен Иром. После, на пресс-конференции, клялась, что пыталась отстаивать интересы Сеула. Однако выяснилось: она продвигала проект соединения железных дорог двух Корей по восточному маршруту, от чего потом в Сеуле открещивались на всех уровнях. Часть «политтусовки» на Юге намекает, что - в случае чего - готова предъявить Пак серьезные претензии, вплоть до нарушения закона о национальной безопасности, сурово карающего за любые контакты с Севером.

Ожидать крупных подвижек от нового президента Южной Кореи в отношении России может только очень наивный человек. Надо просто усвоить: для этой страны мы лишь рынок сбыта.

Да и воспитание Пак Кын Хе, взращенной отцом - ярым антикоммунистом, видевшем главного врага в лице бывшего СССР, подразумевает прохладное отношение к России.

Важнейший для Сеула вопрос - отношения с Пхеньяном. Конечно, продолжать давить на КНДР, как это делал предшественник Пак, Ли Мен Бак, невозможно – «корейский котел» грозит вот-вот взорваться, необходимо хоть немного попытаться стравить пар, одновременно сохранив лицо. Вот этим Пак Кын Хе и займется. Будут возобновлены «телодвижения» в реализации различных экономических проектов. Возможно, речь зайдет также и о совместных с Москвой и Пхеньяном трехсторонних проектах – соединении железных дорог, прокладке газопровода и линии электропередач. Но делать все это южнокорейцы будут с неизменной оглядкой на США. Поэтому, скорее всего, все начнется и завершится некими «протоколами о намерениях», а до практического воплощения дело не дойдет.

Не следует ожидать и особых новшеств в отношениях Москвы и Токио. Глава Либерально-демократической партии Синдзо Абэ уже занимал должность премьера в 2006-2007 годах. Он, как и Пак – потомственный политик, его дед по материнской линии в 1957-1960 годах тоже был премьером, отец – министром иностранных дел. Он – прагматик, и, конечно, станет прогибаться перед Вашингтоном, но всегда помнить, что своя рубаха ближе к телу.

Самое главное, и наверно, не слишком приятное для нас – это политическое кредо ЛДП, она находится на правом фланге, причем практически все отмечают у нее отсутствие четко сформулированной платформы. Зато есть и то, что кто-то может назвать плюсом: партия выражает интересы крупного бизнеса.

В экономике новое руководство страны будет вести дело к борьбе с дефляцией. Одним из последствий катастрофы на АЭС «Фукусима» стало изменение обменного курса иены по отношению к доллару. Если ранее он долго балансировал на грани ста йен за одну зеленую бумажку, то после аварии подрос, и сегодня за один доллар дают около 80 иен. С удорожанием национальной валюты выросли в цене и все товары, идущие на экспорт. А это для японской экономики, ориентированной на продажу продукции за рубеж, сильный удар, объемы торговли резко упали. Вопрос в том, позволят ли это сделать Токио американцы, сами борющиеся с экономическими проблемами.

При новом японском премьере Москве придется иметь дело с уже существовавшими проблемами, но к ним добавятся и новые.

Токио уже заключил с Вашингтоном соглашение о развертывании второго элемента американской системы ПРО на своей территории, спор с Пекином за острова Сенкаку (китайское название — Дяоюйдао) не только продолжится, но и усилится.

А от нас, как всегда, будут требовать «возвращения Курил». Российские эксперты абсолютно трезво оценили заявление вступающего в должность С. Абэ, который подчеркнул, что планирует уладить территориальные споры с Россией и подписать мирный договор между двумя странами: цена известна, «возвращение Курил». Еще во времена своего первого премьерства он призывал Россию признать японский суверенитет над всеми южными Курилами, правда, говорил о готовности «гибко подходить» к срокам и условиям их передачи. Поэтому максимум, чего от него может ожидать Москва, так это снижения накала российско-японских отношений. Впрочем, у японцев может сейчас попросту не хватить сил «сражаться» на двух фронтах, за Сенкаку и Курилы одновременно. Почти наверняка власти «пойдут навстречу» реваншистским настроениям в обществе и займутся переоценкой роли Японии в 1930-1940 годах прошлого века. Этим дело не кончится, С. Абэ выступает за милитаризацию страны и повышение статуса Сил самообороны.

И все же приход С. Абэ к власти может быть выгоден Москве. Его непрошибаемая позиция в территориальных претензиях способна подтолкнуть Китай в сторону России. Пекин пока опасается конфликта с Токио, за спиной которого стоит Вашингтон, и уже кулуарно предлагал нам и южнокорейцам сколотить общий антияпонский фронт. А если С. Абэ недальновидно начнет новый раунд спора с Сеулом за острова Такэсима (Токто), то повернет Южную Корею лицом к России. Но все это – из области предположений с учетом многих «если».

В реальности же Москве в ближайшие годы следует по максимуму использовать твердолобость японцев в отношении Пекина, который будет вынужден идти нам навстречу по многим направлениям. Это – лишь первый вывод по итогам состоявшихся в Японии и Южной Корее выборов. Позже российская дипломатия обязательно сделает и другие.