Проза колючей проволоки

Перед саммитом ЕС 17-18 марта, на который Брюссель выложил свое, по выражению президента ЕС Дональда Туска, «поворотное» или game-changer соглашение с Турцией по урегулированию кризиса с беженцами, польский глава ЕС спешно проводил переговоры на Кипре и в Анкаре.

На Кипре он уговаривал президента Никоса Анастасиадиса не налагать вето на соглашение: Кипр настаивает, что никакого ускорения процесса переговоров (одно из условий возврата нелегалов в турецкие лагеря) о вступлении Анкары в ЕС не должно быть до прекращения турецкой оккупации острова и полного кипрского воссоединения. В Анкаре он согласовывал некоторые «дополнительные юридические детали» договоренностей.

Туск очень сильно старался, даже представлял соглашение как готовый рецепт спасения Шенгенской безвизовой зоны от развала.

Его избыточный энтузиазм по поводу договоренностей, в общем, понятен. Туск вроде бы вел, вернее, принимал участие наряду с премьером ЕС Жаном-Клодом Юнкером и министром иностранных дел ЕС Федерикой Могерини последние переговоры с турецким премьером Ахметом Давутоглу. Сам он пока ничем особо выдающимся в ЕС не отметился и очень хочет принять заслуги договоренностей с Анкарой на свой счет. Что имеет примерно такое же отношение к действительности как утверждения, скажем, о том, что именно Польша подарила миру круглую Землю, поскольку Коперник был поляком...

Британцы, самые, пожалуй, большие европейские забияки, которые терпеть не могут никаких новых евросоюзовских парвеню, по этому поводу выражаются еще круче.  

Как сказал один очень известный британский политик, когда в президенты Европы выбирают польского плейбоя, то это значит, что с европейскими мозгами действительно что-то не в порядке.

Английские газеты намекают, что бросил эту уничижительную фразу не кто иной, как мэр Лондона, консерватор и сторонник выхода Британии из ЕС Борис Джонсон. Стиль его, хотя точно подтвердить авторство никто не берется.

Дело, собственно, не в авторстве. А в том, что все эти турецко-евросоюзовские договоренности по размену беженцев стали безотносительными еще до вынесения их на большую мартовскую встречу. Слов нет, брюссельская бюрократия - действительно весьма искусно сконструированный механизм. Решения ЕС порой достигают такой степени гуттаперчивости, что по свойствам растяжимости и пластичности намного превосходят все известные в мире физики материалы. Но с последними соглашениями там явно перемудрили.

Напомним, в нескольких словах, о чем идет речь в турецко-брюссельском соглашении. Прямо по шести принципам урегулирования кризиса:

Анкара заберет обратно просочившихся в ЕС нелегальных мигрантов, вместо каждого из которых отправит в Евросоюз легального сирийского беженца.

Она будет принимать назад всех пробравшихся через ее территорию новых нелегальных мигрантов.

Взамен Анкаре обещают ускорение переговоров о визовой либерализации.

Переговоров о присоединении к ЕС (она ведет их с 1963 (!) года.

Ускорить выделение Турции на обустройство лагерей для беженцев предусмотренных для нее ранее 3 миллиардов евро.

Плюс ЕС и Турция обещают совместно улучшать гуманитарную ситуацию в самой Сирии.

Еще до 17-18 марта было совершенно ясно: что бы ни одобрил этот саммит ЕС, с каким бы поправками, дополнениями, исключениями, от этого ситуация с беженцами драматическим образом не изменится.

Поскольку большинство, если не сказать все, пункты договоренностей просто не выполнимы.

Европейские юридические эксперты начали говорить об этом сразу же после известия о брюссельских договоренностях 7 марта.

Во-первых, депортация беженцев массой обратно в Турцию является нарушением всех существующих мировых и европейских законов и конвенций, регулирующих прием и обращение с беженцами. А там нет и речи о коллективных высылках.

В соответствии с Женевской конвенцией по статусу беженцев от 1951 года любые массовые депортации запрещены, и каждое дело беженца должно рассматриваться на индивидуальной основе. Европейским же судам по делам иммигрантов отпущено (узаконенная в ЕС процедура) на рассмотрение каждого отдельного запроса о политическом убежище минимум 15 дней. По усредненным данным (точных просто нет) в ЕС за прошлый год прибыло от 1.4 миллиона до 1.8 миллиона мигрантов из Северной Африки, с Ближнего Востока и Азии. Даже если учесть, что сирийцев в массе беженцев менее половины, или, что, скорее всего, даже менее 30 %, т.е., весьма условно 400-600 тысяч человек, то на индивидуальное рассмотрение заявок уйдут даже не десятки, а сотни лет!

Сегодня беженца нельзя просто так выбросить из страны, куда он стремится, убегая от войны, насилия, произвола и пр. В международном праве, включая и европейские законы по правам человека, существует определенный набор норм, соблюдение которых позволяет отправить любого обездоленного назад в третью страну, через которую он пробрался к вам из своей собственной. В нашем примере - через которую он въехал в ЕС, т.е. в Турцию. Это возможно только в том случае, если такая страна в состоянии обеспечить ему безопасность, соблюдать его права, предоставить образование, медицинский уход и пр. Как признают почти все европейские газеты, Турция, где развернулась настоящая гражданская война, идет целенаправленный геноцид курдов, закрывают оппозиционные газеты, сажают оппозиционных журналистов, уже пересажали большую часть генералитета армии, ни одному из вышеперечисленных критериев не отвечает.

«Создается такое впечатление, что о сделке сначала громогласно объявили, а потом только начали думать о ее практическом воплощении, последствиях и легальности, - говорит юрист и эксперт по проблемам миграции Центра европейских реформ в Брюсселе Камино Мортера-Мартинес. – С политической и практической точек зрения придется решать огромное количество проблем в крайне сжатые сроки. Тут надо будет массово вносить изменения в законы или их «обескофеинивать», чтобы не нарваться на колоссальное количество судебных исков».

Сеньора Мортера-Мартинец так и сказала: «обескофеинивать» или «decaffeinate» законы. Красиво все-таки выражаются некоторые юристы: «обескофеинивать» звучит гораздо приличнее, чем «выхолащивать», хотя совершенно ясно, что именно о последнем идет речь.

Правда, совсем непонятно, чем отфильтрованные, «обескофеиненые» сирийцы будут отличаться от «необескофеиненных» иракцев, ливийцев, афганцев, эритрейцев, суданцев, алжирцев, тунисцев, пакистанцев, бангладешцев и т.д. И, вообще, почему собственно речь идет только о сирийцах?

И действительно, почему берут одних только сирийцев? Все очень просто – они хоть и представляют собой самую многочисленную национальную группу в общей массе, но все равно их численность гораздо меньше, чем численность всего несирийского блока незаконных мигрантов в Европу.

И хотя газеты и журналы в ЕС все еще пытаются навязывать мысль о том, что все потоки беженцев – это следствие российских бомбардировок «мирных сирийских городов», к этому уже мало кто прислушивается.

Особенно после того как президент Владимир Путин объявил 15 марта о начале вывода из Сирии основного контингента Воздушно-космических сил России. Это сильно подкосило принятую до сих пор в газетах ЕС «культуру фактов»: все, что плохо в Сирии и с беженцами – от России, а что от Путина – еще хуже.

Читаю, наконец, последние данные главного пограничного агентства Евросоюза Frontex и Евростата – главного статистического управления ЕС. Они вышли только 10 марта, хотя должны бы были появиться в середине февраля. Цифры такие.

С осени прошлого года число сирийских беженцев в Европу значительно сократилось. За весь 2015 год их было 56 % от общей массы. Дальше надо бы напомнить, что российская воздушная операция в Сирии началась 30 сентября 2015 года и тут в статистике идет далее самое замечательное: с октября число сирийских мигрантов начало поступательно сокращаться. В октябре уменьшилось до 51 %, в ноябре – до 43 %, а в декабре до 39 %. За январь-февраль-март данных еще нет: цифры за первый квартал страны обязаны предоставлять не позднее 25-го числа следующего за этим кварталом месяца. Хотя неполные данные уже есть.

По данным Евростата, на конец февраля сирийцев в общем «войске» штурмующих ЕС, вообще было около 30 %. Но и этому верить, в принципе, не стоит. Потому как, сколько в общей массе сирийцев, никто вычислить просто не в состоянии.

Вот что по этому поводу сказал исполнительный директор Frontex Фабрис Леггери в интервью французской радиостанции Европа-1. «Сейчас уже существует крупный подпольный рынок продажи сирийских паспортов. В Турции (очень показательно – т.е. там же куда идет ворованная сирийская нефть) люди покупают поддельные сирийские паспорта, поскольку знают, что сирийцы почти автоматически получают политическое убежище в странах Евросоюза. Люди с поддельными сирийскими документами говорят по-арабски. На самом деле они могут быть из любой другой страны Ближнего Востока или Северной Африки».

Кроме всего прочего такие вот заявления главного пограничника ЕС много говорят об умопомрачительной некомпетентности тех, кто в службе работает и проверяет документы. Любой начинающий арабист скажет вам, что сирийский арабский считается эталоном арабского языка. И человек, знающий арабский, сирийский говор ни с каким другим не спутает. Но это, что называется, к слову пришлось.

Самое невероятное, полностью разбивающее ложь о российских бомбежках «мирной оппозиции» и «мирных городов», содержится в той же статистике Frontex. Оказывается, что по мере уменьшения «сирийских потоков» разбухали потоки беженцев из Ирака.

К концу октября их число возросло вдвое и увеличилось до 11 %, в ноябре продолжало расти и к 2016 году выросло до более чем четверти. Ирак – это как раз та страна, где «работают по террористам» американские бомбардировщики. Похоже, все не туда попадают...

Но признать, что бегут как раз от американских бомбежек, а не от российских – на это сил у Европы не хватает. Мало кто из политиков замечен в признании собственных ошибок или, что вообще уже полная анафема, в том, что навязанный «третьими лицами» модус поведения, в данном случае Белым домом нобелевского лауреата Барака Обамы, уже начинает иметь такие катастрофические последствия.

Еще один больной вопрос – сумма «компенсаций» Анкаре. Она уже упоминает цифру вдвое больше обещанной – не 3, а 6 миллиардов, а кое-где в европейских газетах проскальзывают и вовсе астрономические 20 миллиардов евро.

«У меня такое впечатление, что Турция намеренно и постоянно повышает планку денежных требований, эксплуатирует отчаяние Европы по поводу наихудшего кризиса с беженцами со времен Второй мировой, - заметил президент Чехии Милош Земан. – Изначально ЕС предлагал Турции 3 миллиарда. Теперь она просит 6 миллиардов и уже идут разговоры о 20 миллиардах. Любой невежливый человек типа меня назвал бы все это шантажом».

Единого подхода к тому, как Старый Свет, не видевший такого как сейчас переселения народов со Второй мировой, должен себя вести действительно нет. Причина в том, что в сегодняшней политической Европе явно утрачена причинно-следственная связь событий и, стало быть, рецепты лечения болезни не совсем соответствуют ее истинному диагнозу. По европейским политикам, получается словно бегство обездоленных из Ливии, Сирии, Пакистана, Ирака, Судана, Косово, Албании, Эритреи, Нигерии, Сербии, Йемена и пр. в Европу, это есть некое самостоятельное явление, мало связанное с пожарами, которые разжигали и разжигают во всех этих регионах США. Кстати сказать, даже по американским оценкам, сирийских беженцев в общем объеме миграционного «прилива» в Европу в 2015-м и начале 2016-го отнюдь не подавляющее большинство. Их не более 40 %.

В общем, саммит саммитом, но, увы, в Европе на смену идеализму дальнейшей европейской интеграции явно приходит проза колючей проволоки - в самом прямом смысле слова – и национальных раздоров.

Второе наблюдается уже не только на бытовом уровне – немцы пригласили к себе мигрантов, пусть их и содержат – но и в дипломатической сфере.

Греческий министр по делам миграции Яннис Музалас заявил, что Эллада не собирается ни для кого «превращаться в европейский Ливан, этакий склад душ, даже если его и будут финансировать из казны ЕС». Это было после того как министр внутренних дел Австрии Йоханна Микль-Лейтнер обвинила Грецию в том, что она ничего не делает для перекрытия потока беженцев из Турции (это с более чем 100 тысячами больших и малых островов на морских просторах Греции? Тут даже Германия не справилась бы) и ее, Грецию, следовало бы выкинуть из Шенгенской безвизовой зоны.

Афины уже отозвали своего посла из Вены, после того как в конце февраля Австрия пригласила на мини-саммит по проблемам незаконной иммиграции 10 стран Юго-Восточной Европы и Балканского полуостровам, но «забыла» Грецию.

Австрия, Словения, Венгрия, Македония, Болгария, Черногория перекрыли южные границы колючей проволокой.   Паспортный контроль на границах уже ввели 10 стран ЕС – членов свободной Шенгенской зоны, включая, между прочим, и Бельгию, где расположена столица Евросоюза. В водах Греции в марте к патрулированию акватории и задержанию судов с нелегальными эмигрантами уже приступят корабли НАТО. Пока три корвета и суда радиолокационной разведки, но будет больше.

Самый мятежный из всех премьеров ЕС, премьер Венгрии и мальчиш-плохиш «большой Европы» Виктор Орбан объявил, что готовит референдум по вопросу квот на прием мигрантов. Эти квоты, сказал Орбан, «могут перерисовать этническую, культурную и религиозную карту Венгрии и Европы». «Никто до сих пор не спрашивал европейцев о том, поддерживают они или нет обязательные квоты ЕС на прием мигрантов, - напомнил он. - Нельзя принимать решения через головы людей, против воли европейских народов по проблемам, которые серьезно затрагивают их жизни и жизни будущих поколений».

Венгерский премьер Орбан, прав, но только отчасти. «Перерисовать этническую, культурную и религиозную карту Венгрии и Европы» - это, конечно, большая опасность. Но Европа переживала за свою историю и не такие вторжения, а культурную европейскую идентичность и свои главные цивилизационные ценности все же сохранила. Даже перенесла самый тяжелый из всех своих приступов – почти всеконтинентальную болезнь нацизмом. И наплыв иммигрантов пока не такой уж и катастрофический, если спокойно, а не на эмоциях разобраться с цифрами. Они, надо сказать, разные, поскольку точно подсчитать, кто и как въехал в Европу, и, тем более, откуда (почти половина всех «сирийцев» въезжают в Европу по поддельным паспортам, изготовленным либо преступными группами в Турции, либо по продаваемым захваченными ИГ на сирийских складах бланкам сирийских паспортов). Это – большой бизнес.

По данным Международной организации по вопросам миграции или The International Organization for Migration (IOM), в Европу в 2015-м въехали 1 миллион 35 тысяч мигрантов. Европейское пограничное агентство Frontex считает, что прибыло 1,8 миллиона человек. Да и то признает, что некоторых посчитали дважды при переходе границ разных стран ЕС.

Для Евросоюза с 500 миллионами человек это не такой уж и катаклизм. По данным германской статистики, немецкой промышленности нужно ежегодно около 200 тысяч человек новой рабочей силы: именно столько немцев ежегодно уходят с рынка труда на пенсию. Не так уж намного отличаются от этих показателей французские цифры. Чуть меньше британские. В общем, если все сложить, то ЕС вполне в состоянии абсорбировать по всем 28 странам иммигрантское нашествие.

Дело-то сейчас уже в другом. В европейской политической идентичности. В месте крупных стран ЕС в ряду этой идентичности, в их надежности как лидеров и самостоятельности как политических и государственных единиц. А это теперь уже куда важнее, чем культурная и ценностная идентичность.

Что самое удручающее для Европы, так это то, что немцы сейчас сами признают, что Германия уже утратила свою роль политического лидера ЕС, и слишком уж подозрительно рьяно Меркель поддерживает все внешнеполитические начинания президента Барака Обамы – далеко не самого авторитетного и популярного президента США.  

Франция с ее нынешним президентом на эту роль никак не тянет, а о Британии, где 23 июня предстоит референдум о выходе из Евросоюза, и говорить не приходится.

То, что происходит сейчас в Евросоюзе похоже на игру в футбол, где капитан команды уже на поле и с мячом, а команды-то и нет, считает обозреватель берлинской газеты Der Tagesspiegel («Тагесшпигель») Мориц Шулер.

«Одна из иллюзий, которую вдребезги разбили события 2015 года, состояла в том, что Европа все еще способна если уж и не принимать с распростертыми объятиями Германию как своего «божественного гегемона», то хотя бы переносить ее в качестве такового... Дискомфорт по поводу доминирующего положения Германии сейчас так широко распространен, что итальянский премьер Матео Ренци даже счел выразить свое беспокойство по этому поводу публично, сказав, что «Европа должна служить 28-ми странам, а не одной».

В принципе, в России очень большая школа политологов полагает, что Вашингтон действительно поймал немецкого канцлера на какой-то крючок. Либо она когда-то сотрудничала не с тем, с кем надо и очень не хочет, чтобы это вскрылось. Для бывших жителей ГДР это не очень большая редкость.

Беда-то в ином.

Беда в том, что Меркель, идя следом за Вашингтоном, уже почти начисто разрушила некогда одну из главных опор геополитического порядка в Европе. Это особые отношения Германии и СССР, а потом и России, так кропотливо строившиеся канцлерами Брандтом–Шмидтом–Колем–Шрёдером и их советскими и российскими партнерами.

Доверие между Москвой и Берлином если и не утрачено полностью, то близко к этому, считает один из ведущих российских экспертов по Европе декан факультета мировой политики и экономики НИУ ВШЭ Сергей Караганов.

«Отличие от прошлой холодной войны в том, что нынешняя российская элита помнит, как повел себя Запад, после того как Михаил Горбачёв и его соратники решили с достоинством выйти из нее. Иллюзий о политике у них не осталось. К тому же позиции России, несмотря на разразившийся кризис, прочнее, чем позднего СССР… И ожидать, пока все еще более сильный Запад попытается дожать Россию, Кремль вряд ли будет. Так что, если не удастся остановиться и договориться, впереди еще более жесткий кризис».

Караганов, кстати, один из тех историков и аналитиков, которые советуют не ограничивать кругозор охвата нынешних проблем с беженцами и терроризмом возложением вины исключительно на терроризм ИГ. Корни беды гораздо глубже и, не осознав этого, проблемы не решить.

«Международная коалиция против ИГ будет возможна, когда наши западные коллеги поймут, что это не борьба с терроризмом, а борьба с чудовищной новой угрозой: это бунт бедных против богатых. И он будет только нарастать. И это не только ИГ. Если мы разобьем этих, через два года появятся другие. Весь Ближний Восток благодаря внутренним причинам, во многом благодаря либо бесшабашному, либо злостному вмешательству наших западных партнеров, пришел в распад. Мы сейчас входим в условно тридцатилетнюю войну на Ближнем Востоке. Но я не знаю, сколько она продлится – 30, а может 50 лет».

Между прочим, примерно о том же говорил почти век назад один из самых известных историков и философов истории, мировой авторитет британец Арнольд Тойнби. Тот самый, который сказал, что «цивилизации не убивают, они кончают жизнь самоубийством» (Civilizations die from suicide, not by murder). Еще до того как он вывел эту мрачную формулу, в 1922 году в книге «Западный вопрос в Греции и Турции», Тойнби написал буквально следующее:

«…нам трудно осознать то глубокое влияние на Восток, которое мы в действительности, хотя и неосознанно, оказываем. Такое соединение огромного воздействия на жизнь других людей вкупе с мизерным интересом или заботой по отношению к ним, хотя такое и встречается достаточно часто в обычной человеческой жизни, представляет собой главную причину человеческих несчастий. Взаимоотношения, описанные в моей аллегории, не могут продолжаться вечно. Отбрасывающая свою тень фигура должна либо обернуться и посмотреть на свою тень и, осознав весь вред, который она приносит, отойти от источника света; либо ее жертвы, после тщетных попыток привлечь ее внимание и заставить сменить позу, встанут на ноги и ударят ее ножом в спину. Нам стоило бы хорошенько задуматься над таким отношением к иным цивилизациям, поскольку в нем таится огромная опасность».

В общем, все понятно. Даже регион совпадает. Только тень уже не европейская, а чисто американская. А ведь и «Талибан», и «Аль-Каида» и «Исламское государство», это, по существу, рукотворные создания ЦРУ, госдепартамента и Пентагона. И пожары на арабском востоке, развал государственности Афганистана, Ирака, Ливии, гражданские войны в Йемене и Сирии – тоже рукотворные произведения Вашингтона. И как прямое следствие – хлынувшие в ЕС миллионы беженцев.

А США вроде бы здесь и ни при чем. Разве что их это задевает по касательной. В сентябре прошлого года пресс-секретарь Белого Дома Джош Эрнест гордо объявил, что Вашингтон примет аж 10 тысяч беженцев из Сирии.

И то после фильтрации. На конец февраля, как сообщил американский журнал The Nation, США дали приют только… 841 человеку. С такими темпами на выполнение этой программы Барака Обамы, известного лауреата Нобелевской премии мира 2009 года, понадобится еще минимум 4-5 лет.

Странный, надо сказать, получается у Америки сегодняшних дней цивилизационный профиль. Мне всегда казалось, что общечеловеческие ценности или принципы, которые формировались веками, включая, между прочим, и ответственность за собственные грехи, должны оставаться неизменными и выглядеть для всех одинаково – смотри ты на них хоть в анфас, хоть в профиль. Но, оказывается, дело совсем не так. И эти принципы для США зависят от того, на кого, с какого расстояния, под каким углом и зачем Вашингтон смотрит.

Одно только радует: не будет все-таки у Америки третьего Буша. Бывший губернатор Флориды Джеб Буш, младший брат президента Буша-младшего и сын президента Буша-старшего в феврале снял свою кандидатуру с президентской гонки этого года. Видимо, понял, что третьего Буша Америке не выдержать.