Новая война на Балканах?

Тлеющий на административной линии Сербии и самопровозглашенной республики Косово конфликт в ночь на понедельник едва не обернулся новой войной на Балканах. Беспорядки начались после того, как в Приштине объявили о введении с 1 августа запрета на въезд граждан с сербскими номерами и документами. Президент Сербии Александр Вучич предупредил, что местная полиция готова к силовой операции и лишь ждет отмашки из Приштины.

В воскресенье вечером возбужденные сербы, компактно проживающие на севере республики, начали собираться на улицах и строить баррикады. Директор канцелярии по Косово и Метохии при сербском правительстве Петар Петкович заявил, что «для Белграда неприемлемы временные разрешения на въезд и выезд — то есть отмена сербских личных документов на территории Косово и Метохии». По его словам, эти действия — очередной шаг к изгнанию сербов.

Ситуацию разрядила внезапная уступка властей самопровозглашенной республики, которые после звонка из Вашингтона пообещали отложить нововведения до сентября. А Александр Вучич выразил надежду, что за месяц удастся прийти к компромиссу.

Сербский президент при этом особо выделил роль Москвы, «очень корректно», по его словам, отреагировавшей на обострение. Официальный представитель российского МИД Мария Захарова осудила действия косовских властей, призвав Приштину «и стоящих за ней США и ЕС к прекращению провокаций и соблюдению прав сербов».

В чем же причины этого непрекращающегося противостояния на территории бывшей Югославии и нынешнего обострения в Косово? В этом году прошла фактически незамеченной одна годовщина — в мае исполнилось 130 лет со дня рождения югославского лидера Иосипа Броз Тито. Возглавляемая им СФРЮ уже давно развалилась, однако о наследии маршала там не забыли. Так, итальянская газета Giornale поместила статью, в которой отмечает, что на территории бывшей Югославии оно живо до сих пор.

В Словении, например, на горе возле замка Рихенберк — местной туристической достопримечательности — возвышается гигантская надпись «Тито», сложенная из огромных каменных валунов. Такие же надписи есть и в других местах страны, и никто их не собирается убирать. «Все это с одобрения местной администрации, которая и пальцем не пошевелила, чтобы воспрепятствовать этому», — возмущается проамериканская итальянская газета.

Хотя Тито по национальности был хорватом, но не забывают о нем и в Белграде, где до сих пор сохранился старательно украшаемый цветами позолоченный мавзолей, размещенный в здании музея Истории, наиболее посещаемом в сербской столице.

Фраза «Никогда уже мы не будем жить хорошо, как жили при Тито!» и сейчас популярна во всей бывшей Югославии. Как пишут СМИ, в любом государстве бывшей СФРЮ еще можно встретить на улице человека в сувенирной футболке с лозунгом: «Товарищ Тито, вернись! Тебя любят мусульмане, сербы и хорваты. Ты всё нам дал и ничего не крал. А сейчас всё крадут и ничего не дают!».

Не так давно даже в Боснии, где в результате гражданской войны, погибли около 200 тысяч человек, провели социологический опрос, и выяснилось, что на выборах президента, если бы Тито был жив, за него проголосовали бы 60% населения.

Всего через неделю после вторжения в апреле 1941 года на территорию Королевства сербов, хорватов и словенцев (так раньше называлась эта территория) германских и итальянских войск оно тут же распалось на несколько марионеточных квазигосударств. Еще тогда был развязан чудовищный террор против сербов и югославянского православия. Однако главой антифашистского сопротивления, которое было по преимуществу сербским, как это ни странно, стал хорват-коммунист Иосип Броз Тито, который с 1945 года и возглавил новую Югославию.

Тито управлял Югославией более 35 лет, искусно лавируя между СССР и Западом, беря от них большие льготные кредиты. В результате при его власти экономика Югославии считалась лучшей в «социалистическом блоке».

Молодым семьям бесплатно давали квартиры, зарплаты были стабильны и постоянно увеличивались. В кинотеатрах свободно шли западные фильмы, любой человек мог поехать в Германию или Францию без визы, работали частные магазины и парикмахерские, только крупные заводы были в государственной собственности.

Политический авторитет Тито, как героя партизанской войны, и его яркий талант маневрирования между национальными элитами в регионах позволяли сдерживать негативные факторы. Маршал понимал, что формирование Югославии и её развитие по централизованному советскому или китайскому образцу — уже по национально-географическим причинам — быстро приведёт к краху страны. Поэтому был выбран федеративный вариант. Даже правящая компартия стала объединённой — Союзом коммунистов Югославии.

Югославская модель социализма сразу стала стратегическим антиподом жестко централизованной советской и китайской. Всеми промышленными объектами в стране, кроме сферы ОПК, управляли местные советы работников и выдвигаемые ими руководители (система рабочего самоуправления). Их избирали не более чем на два года с правом переизбрания лишь единожды. Такая система подвергалась ожесточенной критике из Москвы и Пекина. 
Вместе с тем Тито жестко подавлял оппозицию. В семи югославских спецконцлагерях, четыре из которых находились в Хорватии, в жутких условиях были изолированы не только коммунисты из числа его оппонентов в партии, но и десятки тысяч беспартийных сторонников дружбы с СССР и Китаем. Судьба многих узников неизвестна до сих пор. Эти лагеря были закрыты только в 1962-1963 гг. 
Оппонентом Москве и Пекину Тито выступал и на международной арене. Ещё при жизни Сталина, Белград успел подписать договор о военно-политическом сотрудничестве с США и вступил в инициированный НАТО «Балканский пакт», в котором состояли и члены НАТО — Греция и Турция.

Титовская Югославия была нужна Западу не только как геополитический барьер против «красной заразы», но и как своего рода идеологический барьер. СФРЮ, где уровень жизни населения оказался выше, чем в СССР, выступала в роли социально-экономической витрины против Советского Союза и стран Варшавского договора. Но как только в СССР началась разрушительная перестройка, такой барьер оказался Западу больше не нужен.

Поэтому уже в середине 80-х годов он тут же свернул программу льготного кредитования СФРЮ. К концу 80-х годов долги Югославии превысили 28 млрд долларов и в результате началось ее разрушение, обернувшееся кровавой гражданской войной и распадом государства.

Однако решающую роль в этом распаде все-таки сыграл национальный фактор. Православная Сербия была в СФРЮ самой крупной республикой как по численности населения, так и по площади, однако экономически наиболее развитыми являлись католические Словения и Хорватия.

Подливало масла в огонь и то, что Босния, Черногория и Македония являлись безнадежно дотационными субъектами федерации, постоянно шли острые споры, кто кого кормит.

После окончания войны, согласно Конституции Югославии 1946 года, был образован автономный край Косово и Метохия в составе Социалистической республики Сербия. В ноябре 1968 года он был преобразован в Социалистический автономный край Косово. Однако албанское население Косова продолжало увеличиваться за счет притока из самой Албании, где условия жизни были на порядок хуже. При этом прибывающие албанцы-мусульмане ориентировались не на Белград, а мечтали о создании «Великой Албании».

До поры до времени мощная фигура Тито, цементировавшая СФРЮ, не давала разгораться и этническому конфликту в Косове. Но заменить Тито не мог никто.

В 1981 году начались погромы сербских домов по всему Косову. Тысячи сербов в страхе бежали из региона. Для пресечения беспорядков были задействованы силы Югославской народной армии. Кровавый распад Югославии на какое-то время оставил проблему Косова в тени, но ситуация там продолжала ухудшаться.

С начала 1990-х годов в Косове было сформировано объединение вооруженных террористических албанских группировок, которое получило название «Армия освобождения Косова» (АОК), Белград пробовал пресечь разгул боевиков, которые начали против сербов террор. Однако США и страны Евросоюза, лицемерно обвинило власти Югославии в репрессиях против гражданских лиц. Страны НАТО предъявили Белграду ультиматум — обвинив сербов в проведении этнических чисток, они потребовали полного вывода армии с территории Косова. 24 марта 1999 года, генеральный секретарь НАТО Хавьер Солана, спасая боевиков от разгрома, отдал приказ командующему силами НАТО в Европе американскому генералу Уэсли Кларку начать военную операцию против Югославии. Впервые со времен Второй мировой войны на европейские города посыпались авиабомбы.

9 июня 1999 года было заключено соглашение о выводе войск Югославии с территории Косова и передаче его под контроль сил KFOR. Окончание войны стало фактическим окончанием истории Сербского Косова. Вместе с югославскими военными регион покинули около 200 тысяч сербов и представителей других этнических меньшинств. В 2008 году республика Косово в одностороннем порядке провозгласила независимость. Нынешняя сербская диаспора, которая составляет около 5-6% от населения Косова, сосредоточена в северных районах края, непосредственно граничащих с территорией Сербии. И вот теперь даже этих сербов хотят изгнать.

С позиций сегодняшнего дня видно, что такая же подрывная роль, какую в свое время Запад отводил коммунистической Югославии в борьбе против СССР, предназначена нынче Украине — стать миной для России.

Но на Украине не оказалось политического лидера, равного Тито, а потому англосаксам удалось устроить в Киеве переворот, а потом переформатировать страну, превратив ее в неонацистское государство, заточенное на агрессию против нашей страны.

А для того, чтобы создать на территории уже разгромленной Югославии новый очаг напряженности, такая подрывная роль отведена сегодня Косово. Захватившие этот край при помощи Запада албанцы стараются изгнать православных сербов с этой исторической для них территории.

Понятно, что Белград этого не потерпит, вмешается — и на Балканах снова вспыхнет война. Именно это и нужно Вашингтону и НАТО, хотя они и изображают из себя «миротворцев». Фитиль оставшейся на территории уже разрушенной СФРЮ этой «этнической бомбы» продолжает тлеть, и она может взорваться в любую минуту.

Ностальгия же некоторых в бывшей Югославии по Тито вовсе не означает, что кто-то там стремится вернуться в прошлое — да это сегодня и невозможно. Нет на Балканах и политиков, которых можно было бы сравнить с покойным маршалом по силе влияния и авторитету. Это лишь — ностальгия по стабильности, по мирной и спокойной жизни. Но именно этого не нужно Вашингтону, который умышленно разжигает очаги опасных конфликтов по всему миру, чтобы сохранить свое доминирование.