Ким Чен Ын и «перестройка»

В Пхеньяне 25 сентября прошла сессия Верховного народного собрания КНДР.На ней был принят закон о всеобщем двенадцатилетнем образовании. В части кадровых перестановок лидер КНДР Ким Чен Ын ограничился введением в высший гражданский орган власти – Президиум Верховного народного собрания - своего выдвиженца, Чон Ен Нама, ставшего главой северокорейского «комсомола» лишь в марте текущего года. К великому разочарованию Сеула и Вашингтона, все этим и ограничилось, хотя на Западе ожидали чуть ли не объявления о начале «перестройки».

Уход в мир иной в конце прошлого года Председателя Государственного комитета обороны КНДР, «великого руководителя» Ким Чен Ира поверг в смятение лидеров многих государств. Еще бы: ушел из жизни, без преувеличения, один из самых выдающихся политиков конца XX - начала XXI века, сумевший заставить считаться с крохотной Северной Кореей таких мировых политических тяжеловесов, как Китай, США и Россия. Даже наши, прямо скажем, не слишком дружелюбно настроенные к КНДР дальневосточные губернаторы попали под обаяние этой удивительной и разносторонней личности.

Смятение внутри самой Северной Кореи было достаточно сильным. Его лишь усиливало то обстоятельство, что «великий полководец» Ким Чен Ир не успел, казалось, создать устойчивую систему передачи власти – одно из необходимых условий мирного существования государств с централизованной политической системой. Его наследник Ким Чен Ын слишком молод, ему всего около тридцати – точный возраст лидера, как всегда, государственная тайна в стране. Конечно, выбор на «молодого полководца» пал далеко не сразу. Первыми в списке кандидатов были старшие сыновья, но после явно неподобающих «конфузов» их отвергли - как совершенно неподходящих для столь ответственной работы.

Отсутствие твердых гарантий наследования власти Ким Чен Ыном было для Ким Чен Ира проблемой номер один.

Конечно, северокорейская пропаганда в присущем ей стиле начала делать доступные для понимания лишь местного населения и узкого круга зарубежных специалистов намеки на то, что наследник равнозначен своему отцу.

Например, «премьерную» инспекцию воинской части Ким Чен Ын провел в гвардейской 105-й танковой дивизии, которая в 1950-м первой ворвалась в Сеул. Именно ее на заре своей политической карьеры посетил его отец, естественно - в сопровождении тогдашнего руководителя страны Ким Ир Сена. Затем были многочисленные поездки Ким Чен Ына вместе с родителем по производствам, воинским частям и учреждениям культуры.

Однако в организации мероприятий подобного рода была допущена серьезнейшая ошибка. Самого Ким Чен Ира вывели на публику в 1974-м, и он целых двадцать лет готовился к управлению «страной идей чучхе». Это вполне приемлемый срок для того, чтобы к новому деятелю успели привыкнуть как в стране, так и за рубежом. За это время Ким Чен Ир, проработавший до того в охране Ким Ир Сена, сумел завоевать авторитет среди правящей верхушки, даже среди таких насквозь прожженных в политических интригах людей, как соратники его отца еще по партизанской борьбе против японского милитаризма в Маньчжурии в тридцатых годах прошлого века. Так что поддержка тогдашнему новому лидеру после восхождения на вершину власти в 1994-м году была обеспечена. Прогнозы южнокорейских аналитиков, которые все, как один, предрекали, что «маленький Ким не продержится у власти» и Северная Корея неминуемо погибнет, так и не сбылись.

Но в случае с Ким Чен Ыном все вышло иначе. Его начали позиционировать как «наследника» только в 2010-м, менее чем за полтора года до ухода в мир иной его отца, когда окружению стало ясно: Ким Чен Ир после перенесенного двумя годами раньше серьезного инсульта долго не протянет. Поэтому «молодой полководец» и не успел обрасти в необходимой степени должностями и званиями, он смог стать всего лишь заместителем председателя Государственного комитета обороны КНДР и заместителем заведующего организационно-инструкторским отделом Центрального Комитета Трудовой партии Кореи, причем первую должность он приобрел всего за несколько месяцев до кончины отца. «Звездочки», конечно, по пхеньянским меркам довольно значительные - тот же ГКО сейчас фактически и управляет страной. Но, опять же, не очень много значащие для окружающего мира. Еще один пробел в том, что новый лидер страны не успел, в отличие от своего отца, съездить за рубеж для знакомства с руководителями окружающих Корею могущественных соседей – России и Китая.

В подобных условиях Ким Чен Ын выглядел крайне подавленным в момент прощания с отцом – как это жестоко ни звучит, но слезы отчаяния для человека подобного уровня допустимы далеко не всегда. И все же молодой лидер сумел понять, что в сложившейся ситуации необходимо предпринимать решительные действия. Одним из шагов в этом направлении стал демонстративный крен в пользу первоочередного развития экономики страны.

Любой человек, мало-мальски знакомый с северокорейскими реалиями, заподозрил бы здесь что-то неладное. Ведь не так давно, в 2000-м, Северная Корея во всеуслышание объявила о том, что она впредь будет руководствоваться постулатом о беспрекословном приоритете армии.

Последняя провозглашалась первой организацией, которую создал народ страны в борьбе за национальное возрождение, против японского господства. Если в других государствах вначале создавалась партия, а затем армия, то в Корее все было наоборот, твердили пхеньянские пропагандисты. Люди с ружьем получали под эту сурдинку самые жирные куски: военные предприятия, в отличие от большинства гражданских, бесперебойно работали, их персонал получал стабильную зарплату, у военных была масса внешнеторговых компаний, которые приносили им неплохие даже по меркам западных предпринимателей денежные средства. Ким Чен Ир демонстративно посещал намного больше воинских частей, нежели хозяйственных единиц. Все это приходилось по душе военным, но, вполне понятно, не слишком нравилось простому народу. Ведь многие жители страны часто вынуждены были жертвовать самым необходимым для обеспечения слаженной работы огромной военной машины. Иногда гражданские, раздраженные чрезмерной свободой действий людей в форме, которые игнорировали их интересы, с горьким упреком говорили: «Какая же вы Народная армия!». За годы подобной политики сложилась весьма могущественная группировка военных, которые оказывали заметное влияние на формирование как внешней, так и внутренней политики страны. С другой стороны, именно мощь Корейской народной армии не раз и не два остужала пыл американских вояк и их южнокорейских сателлитов.

Ясно, что в таких условиях говорить о пересмотре существующей политической линии крайне опасно. Поэтому Ким Чен Ын об этом и не заикался. Однако стал публично демонстрировать свое благоволение к гражданским.

«Молодой полководец» сейчас посещает намного больше промышленных предприятий, сельскохозяйственных кооперативов и объектов культуры, нежели его дед и отец. Подобные нюансы подаются следующим образом: КНДР уже разработала ядерное оружие, а коль так, то огромные вооруженные силы - по численности сравнимые с российскими - отныне не нужны. Вроде бы логично, но возникает сомнение - хватит ли смелости у Пхеньяна, чтобы применить ядерное оружие против агрессора в «час икс».

О нововведениях говорит и манера подачи новостей по телевидению. Репортажи об армейских учениях стали более открытыми, в прежние времена на экране телевизора нельзя было увидеть образцов техники и вооружений. Или же предлагалась такая картинка, на которой ничего разглядеть было нельзя. Теперь в сюжетах об армейской жизни можно, например, наблюдать за процессом заряжания морских орудий, ведущих стрельбу по установленным на берегу изображениям южнокорейского президента... Большой неожиданностью для всех стало публичное появление Ким Чен Ира на публике с супругой – некоторые увидели в этом аналогию с четой Горбачевых.

Но «молодой полководец» продолжил преподносить сюрпризы - не только в сфере внутренней, но и внешней политики. Конечно, его категорический отказ возобновлять диалог с южнокорейскими властями достаточно понятен – с администрацией Ли Мен Бака разговор вести бесполезно, нынешний президент Южной Кореи доживает последние месяцы своей политической карьеры. Но вот его сближение с японцами стало во многом неожиданным. Для этого требовалось преодолеть барьер взаимного бытового отчуждения, забыть о десятилетиях, в течение которых в народе воспитывалась ненависть к японским милитаристам, «сорок лет порабощавшим корейскую нацию и лишившим жизни сотни тысяч корейцев». Оставим вопрос о соответствии подобных утверждений истине за скобками - здесь есть «разночтения». Как бы там ни было, Ким Чен Ын, проявив незаурядную смелость, начал контакты с Токио - пока на рабочем уровне. Однако речь идет о подвижках в весьма серьезных вопросах – поисках останков японских военнослужащих, а также подданных императора, якобы похищенных северокорейскими спецслужбами.

Это можно понять – Пхеньяну абсолютно необходим действенный противовес активному проникновению Пекина на Корейский полуостров.

В общем, пружина сжималась все сильнее. Еще весной в ведущих средствах массовой информации Страны восходящего солнца появились статьи о том, что к лету отношения между Ким Чен Ыном и представителями старой гвардии накалятся настолько, что можно будет говорить о возможности военного переворота. Японцы оказались правы лишь частично. Да, военные в Северной Корее пытались возражать против смены приоритетов. Одним из своеобразных центров «инакомыслия» стало окружение министра Народных вооруженных сил, вице-маршала Ли Ен Хо. Но Ким Чен Ын сумел сместить - по некоторым данным, силой - ставшего опальным и опасным военачальника. Это было сделано при помощи Цой Рен Хэ – начальника главного политического управления КНА, близкого друга Чан Сон Тхэка, дяди нынешнего главы КНДР. Именно он пробивает путь молодому лидеру.

На Западе ожидали, что устранение представителей старой гвардии продолжится. Надежды возлагались на сессию Верховного народного собрания - парламента страны – которая, вопреки традиции, была назначена на осень. Полагали, что нынешняя, состоявшаяся в неурочное время сессия нужна лидеру Северной Кореи для полного преодоления сопротивления «мастодонтов». В Южной Корее и на Западе уже радостно потирали руки в ожидании начала минимум «оттепели», да чего уж там греха таить, рассчитывали на начало «перестройки» в «стране идей чучхе». Конечно, уверяли западные аналитики, иначе и быть не может, ведь Ким Чен Ын учился в Швейцарии.

Но «молодой полководец» в очередной разочаровал своих недругов - сессия парламента прошла тихо и мирно. По-видимому, ставка сделана на постепенную смену высшего руководства страны. Разум взял верх.

Северокорейской элите совершенно незачем погружаться в бездонную трясину разборок и дрязг – зарубежных любителей половить рыбку в мутной воде хоть отбавляй. Возможно, Ким Чен Ын усвоил от отца уроки управления страной и не станет устраивать у себя некое подобие «перестройки».

Если так, то на восточном фланге России по-прежнему будет надежный союзник, отвлекающий на себя часть сил инициаторов «перезагрузки».