Железный романтик

Русский советский писатель, публицист, политический и общественный деятель, член секретариата Союза писателей России, главный редактор газеты «Завтра», председатель и один из учредителей Изборского клуба Александр Проханов написал за свою жизнь 55 книг (собрание сочинений в 15 томах!). Но для меня остается главным, что провели мы с ним не один день на войне в Афганистане…

Осенью 1986 года мы вместе провожали на родину первые шесть полков Ограниченного континента: из Шинданда – танковый, мотострелковый и зенитный полки, из Кундуза – мотострелковый и зенитный, из Кабула – зенитный. Александр решил проследовать с танкистами до самой границы СССР. Позвал меня с собой, и я чуть не заплясал от радости. Проханов уже тогда слыл известнейшим публицистом и писателем. Имел звонкое прозвище «Соловей Генерального штаба». Крупнозвёздные генералы заискивали перед ним, словно перед проверяющим. И вдруг мне, подполковнику, спецкорру ТАСС, такая честь. Но заведующий корпунктом телеграфного агентства Герман Байков решительно меня окоротил: «Извини, Миша, но здесь командую я. А кроме тебя, никто не умеет «пуншировать тексты» (набирать заметки на перфоленты, которые затем вставлялись в телетайп и со скоростью пулемёта «максим» передавали сообщения). Так что останешься в моём распоряжении». Тогда я чуть не заплакал от досады. Но приказ есть приказ.

Проханов вернулся в мой номер кабульской гостиницы спустя трое суток. Весь в пыли, как шахтёр из забоя. Одни круги белели вокруг глаз. Шутка ли, трое суток не слезал с брони. Отмыли мы его, накормили, напоили. А вечером того же дня собрались у представителя ЦК КПСС Виктора Петровича Поляничко: Проханов, Геннадий Бочаров из «Литературной газеты», Виктор Филатов из «Красной звезды», Тимур Гайдар из «Московских новостей» и я. Перед нами была поставлена задача: подготовить подробнейшим образом первую пресс-конференцию президента демократической республики Афганистан Наждибуллы для советских и иностранных журналистов. Мы обильно стимулировали себя горячительными напитками и методом мозгового штурма сочиняли вопросы. А заодно – и ответы. Проханов, помню, с горящим взором предлагал вставить в рассуждения лидера НДПА хотя бы «пару строк о будущем кабульском метро». Филатов обозвал его малахольным: «Ты пойми, чудак, в этой стране, кроме войны, ничего быть не может в ближайшие сто лет!». Проханов отмахнулся от Филатова, вышел на балкон, я – за ним. И начал «разруливать» ситуацию. Типа того, что не обращай, мол, внимания на Витю… «Да ладно тебе, – ухмыльнулся Саша, – пустяки всё это. Лучше посмотри, какая красотища!».

Буквально перед нашим взором высились гигантские горы Асмаи и Шир-Дарваза. Кабул ведь стоит на высоте 1850 м над уровнем моря. Самая высокогорная столица мира. Большая фигура Проханова чётким абрисом вырисовывалась на фоне миллионолетних гор, еле подёрнутых забрезжившей предутренней зарёй. Тридцать два года прошло, а помнится, словно вчера это было…

Дорогой Александр Андреевич, «я старый солдат и не знаю слов любви». А если бы и знал, то всё равно постеснялся бы тебе их высказать, чтобы не прослыть подобострастным, чего ты терпеть не можешь. Поэтому в такой замечательный твой юбилей я попросил своих друзей-приятелей, твоих соратников, помочь мне поздравить тебя. Прими с нашим искренним уважением это скромное подношение.

Виктория Шохина – литературный критик, публицист, преподаватель Высшей школы (факультета) телевидения МГУ имени М.В. Ломоносова:

– В курсе «Современный литературный процесс», который я читаю в ВШТ МГУ, разные писатели: Пелевин, Сорокин, Шаров, Шаргунов, Прилепин, Лимонов… Но только один – советский, это Проханов.

Он – единственный из советских писателей, кто в постсоветское время стал модным и даже культовым. Тема семинара у меня так и обозначена «Феномен Александра Проханова». То есть я предлагаю студентам разгадать эту загадку. И каждый раз разгадываю вместе с ними.

Самая главная и любимая идея Проханова – взять из разных периодов нашей истории – из четырёх империй! – самое лучшее, чтобы создать Пятую империю. Империя – «путь к Абсолюту, к идеалу, к коммунизму». Он верит, что так и будет: Россия создаст Царство Небесное на земле. Утопично, но грандиозно. Тем и привлекательно.

Той же природы, кажется, его упование на Сталина. Который для него «не бронза, а скорость света», гиперрреалист вчера, миф сегодня, святомученик завтра. С последним мне, например, трудно согласиться, но так видит – знает? – Проханов.

Он – патриот, консерватор, государственник. Однако не всякая государственная власть ему нравится. Так, на протяжении всех 1990-х он яростно выступал против Ельцина со товарищи.

Он считается вроде бы сугубым реалистом. Однако красочные – босхианские! – глюки в его сочинениях свидетельствуют о другом. Когда, например, в романе «Господин Гексоген» Избранник превращается в радугу и красиво так исчезает… А чего стоят разных цветов черви, выращенные в лаборатории ФСБ, чтобы они воздействовали на телезрителей в нужном направлении («Политолог»). Или несчастная русалка, которую били-били и убили матросы, а потом повар острым ножом «сделал русалке надрез от пупка до основанья лобка» и оттуда потекла красная зернистая икра. («Теплоход “Иосиф Бродский“»).

Про него иногда говорят: соцреалист превратился в сюрреалиста. Но он никогда не был и соцреалистом! Просто не мог быть, потому что канон – любой! – всегда был ему тесен.

Когда он говорит о чем-то особенно дорогом, это звучит особенно проникновенно. Как простая надпись на ленте вокруг купола храма Ивана Великого – «Бог есть». Умеет он и смеяться. Потому и одержал убедительную победу в (заочном) баттле – «Слово о еде» Проханова vs. «Филолетовые лебеди» Сорокина.

Обо всём этом я говорю со студентами. А еще о старообрядческих корнях писателя, о его приверженности идеям русского космизма Николая Фёдорова, о том, как он в одной сложной жизненной ситуации сказал: «Родить – не убить» и о многом-многом другом. Но загадка Александра Проханова так и остаётся неразгаданной до конца.

Виктор Баранец, журналист, писатель, военный обозреватель газеты «Комсомольская правда»:

– Проханов – суперолигарх, накопивший в себе несметные богатства советского, русского, российского патриотизма. Проханов – это наш непобедимый литературный Брест, неприступный для либерастов. Проханов – это духовной полководец миллионов русских единоверцев, на которых сегодня держится Россия, осажденная Западом и пожираемая изнутри вонючими червями пятой колонны национал-предателей. Да, его нередко заносит в красивые кущи фантасмагорических эпитетов и неокосмических гипербол, – но это нисколько не меняет сути души и мыслей этого человека, все больше превращающегося в духовника всего лучшего, что есть в нашем народе.

Арсений Замостьянов, литератор, писатель, публицист, краевед, поэт:

– Проханов не умеет не удивлять. Уж, казалось бы, мы изучили и перечитали его вдоль и поперек, а он даже по телефону звонит всегда неожиданно. У Проханова и в литературе, и в политике, и во взаимоотношениях с людьми есть стратегия, которой он верен. Он не из предателей. В то же время в клише он не вписывается. Кто он – консерватор или эксцентрик? Эстет или народник? Революционер или государственник? Неуловим. Вспоминается одно из миллиона политических шоу, на которых он гнул свою линию. Противники уже перешли на повышенные тона, и Проханов кричал, как в экстазе. Сразу ясно: тут не до точности формулировок. Но вот он выкрикивает: «Об этом писал еще монах Филофей при Василии Третьем! Москва – Третий Рим!». А речь-то «на ринге» шла совсем не о древней истории – и ясно, что Проханов не штудировал письма Филофея перед эфиром. Мог и ошибиться… Тут один из его оппонентов – историк, вальяжный эксперт, рассудительно поправляет: «При Иване Третьем». Проханов – моментально: «При Василии Третьем!». Могло показаться, что автор «Господина Гексогена» шутит или играет. Какая разница, Василий или его сын тогда княжил в Москве? Но прав-то оказался именно Проханов. Проверьте в любом справочнике. Кажется, что он состоит из одних фантазий, что мыслит только поэтическими образами. А он еще и точен! Однажды мы сидели рядом в одном зале. Актер декламировал Есенина – «Стансы». И почему-то «забыл» несколько строк. Вымарал. Мы переглянулись с Прохановым и хором прочитали: «Как гордость и пример,/ Был настоящим,/ А не сводным сыном/ В великих штатах СССР».

Он и это помнит. Поэтому Проханова почти невозможно обмануть.

Он умеет не только помнить, но и предвидеть. И за последние пятнадцать лет Россия все-таки совершила поворот в направлении, которое предсказывал Проханов.

А было время, когда он сражался за «державные» ценности почти в одиночестве. По крайней мере, власть от этих идеалов отмахивалась. А Проханов гнул свою линию.

Леонид Колпаков, публицист, заместитель главного редактора «Литературной газеты»:

– Александр Проханов как писатель родом из «Литературной газеты», о чем сейчас почему-то вспоминают редко. А ведь не приди в 1968-м тридцатилетний литератор в детище Пушкина, Горького и Чаковского, в самом начале золотой эры первого советского еженедельника большого формата, неизвестно как сложилась бы его судьба. Но «Литгазета» всегда старалась и старается замечать молодые таланты. В здании на Цветном бульваре Проханов начал делать то, что любит и умеет – писать. В нашей уникальной картотеке сведений о его текстах огромное количество. Особенно, когда он попал в горячие точки планеты – Афганистан, Никарагуа, Анголу, Камбоджу.

А в 1969-м он одним из первых в СССР описал события на острове Даманский во времена советско-китайского конфликта. В «ЛГ» было немало золотых перьев, но в такие командировки ездил только Александр Андреевич. Да и титул «соловья Генштаба», намертво приклеившийся к нему, Проханов получил со страниц «Литературки» – так его назвала в одной из рецензий критик Алла Латынина. Кто-то ехидно добавляет теперь – не только Генштаба, но и спецслужб.

Несколько лет назад была поездка в Минск – президент Лукашенко пригласил представителей российских федеральных изданий. А.А. Проханов ехал в соседнем со мной купе и была редкая возможность услышать его точку зрения на происходящее в стране и мире не из «Эха Москвы» и соловьевских телепередач. Это произвело сильное впечатление.

С Александром Григорьевичем он вел себя достойно. Не суетился как его коллега из некогда очень неплохого толстого журнала. Потом Лукашенко с Прохановым, оставив нас за большим, действительно круглым столом, уединились. Президенты иногда говорят с писателями. Помнится, как встревожилось-возбудилось либеральное крыло, когда в начале своего прихода во власть Владимир Путин встретился не с ними, а с Прохановым.

Как газетчик уважаю и ценю Александра Андреевича именно за газетное дело. Можно по-разному относиться к его изданию «Завтра», но это всегда высокий класс журналистики. И особый прохановский взгляд на события.

У него немало самых престижных наград – от премии Ленинского комсомола, которая в год столетия ВЛКСМ приобретает особое значение, до Бунинской – её придумал ученый, поэт и ректор Московского гуманитарного университета Игорь Ильинский. И нашего «Золотого Дельвига» – «За веру Слову и Отечеству». И «Нацбест», конечно. Но главное – Проханов не перестает быть интересным и телезрителям (в студию канала «Россия» он ходит как на работу), и читателям – его романы множатся год от года. Дай Бог ему здоровья! И поклон от литгазетовцев всех поколений!

Александр Кондрашов, российский писатель, редактор отдела «ТелевЕдение» «Литературной газеты»:

– В этот юбилейный день не могу не вспомнить документальный пятисерийный фильм выдающегося писателя, отважного журналиста и непревзойдённого полемиста Проханова, показанный в самом начале года. Многих удивила его фраза о генерале Грачёве, который в октябре 1993-го расстрелял российский парламент: «Танки Грачёва не допустили гражданской войны». Думаю, пять-десять лет назад такое от автора услышать было невозможно – столько невинных, искренних, чистых людей погибло тогда в Москве. А сколько бы погибло и что стало бы с Россией, если бы государственная власть тогда не проявила демонстративную, жестокую твёрдость? Никто не знает – у истории нет сослагательного наклонения.

Им, «солдатом империи», оплакан Советский Союз, который не удалось отстоять и спасти от развала, но потерпевший поражение воин вдруг обнаружил, что на разграбленных развалинах «Красной империи» почти сразу же стали появляться ростки новой государственности – «Пятой империи», о которой Александр Андреевич стал говорить позднее. Как и о примирении красных и белых. Важную роль тогда сыграла встреча с владыкой Иоанном, митрополитом Петербургским и Ладожским, который призвал к примирению всех противоборствующих во имя сохранения народа и страны. Языка, культуры, земли и государства.

Проханов цитирует строки Осипа Мандельштама: «Век мой, зверь мой, кто сумеет/ заглянуть в твои зрачки/ и своею кровью склеит/ двух столетий позвонки?». В первый год президентства Владимира Путина случилась катастрофа с «Курском». Побывав в Северодвинске, встретившись с вдовами моряков, молодой президент как будто бы причастился этой боли, этой страшной трагедии и стал другим, как считает Проханов, не тем наёмным менеджером, каким он видел своё предназначение поначалу, а лидером России. Он получил боевое крещение. Александр Андреевич вспомнил о Валдайском форуме, прошедшем через 12 лет, на котором он задал президенту вопрос о том, какое будущее у проекта Россия. И президент мгновенно ответил: «Россия – не проект, Россия – судьба».

Из своих наблюдений и встреч с президентом писатель делает вывод: «Не только Путин строит государство Российское, но оно, государство, строит Путина». Строило оно Александра Андреевича и многих других.

В службе Отечеству, государству Александр Андреевич видит религиозное служение: «Если американская мечта выражается символом «град на холме», то есть град, который возвышается над всеми долинами, над остальными городами и селениями, град возвышающийся, град, покоряющий всё, что лежит ниже, у подножия холма. То русская мечта – это храм на холме. Это храм, высотой холма поднятый к небу, поднятый к вечной красоте и добру».

Нельзя не отметить верности Проханова Русскому миру, на который в последнее время многие яростно нападают.

Конечно, Александр Андреевич говорит и о Донбассе, и о важности возвращения Крыма с древним православным храмом в Херсонесе и Черноморским флотом в Севастополе, и о Евразийском союзе, как явлении Русского мира. «Русский мир – это та тайна, которая сопровождает всю русскую историю. И делает эту историю непостижимой разуму, а только сердцу, которое открывается навстречу этим восхитительным дуновениям русской истории».

Валерий Рокотов, сценарист:

– Нас познакомил канал «Россия». Его руководство так достал «бес в шерсти», очерняющий всё, что зрителям дорого, что оно призвало Проханова. Призвало как представителя сил Добра, способного вытеснить припадочного оратора из эфира мощью тела и мысли.

Так оно и случилось. Бес строил козни: врывался в наш цикл с анонсом своих программ. Он кусал свой хвост, предрекал конец света и требовал от продюсеров покаяния. Все должны были ползать и молить о прощении. В итоге он сам уполз, и телевидение от этого оказалось в заметном выигрыше.

В эфире появилось нечто необычное. Вдруг зазвучала содержательная, образная, горящая речь. Кто-то вдруг стал не исступлённо и не формально говорить о вере, мечте и боли, делах отцов и собственной неутихающей страсти.

Эти слова что-то в мире производили. Они очевидным образом делали его лучше, добрее. И сам Проханов, получивший доступ к миллионной аудитории, становился всё лучше и всё добрее.

Мне иногда попадаются отзывы либералов о циклах «Солдат империи» и «Страсти по государству». Это крайне забавное чтение. Видно, что Проханов занимает в их сознании огромное место. Он им всюду мерещится. Им кажется, что он уже захватил все телеканалы и радиостанции. Что это спрут, у которого огромные связи и невиданное политическое влияние. Он ежедневно принимает доклады от ГРУ и Генштаба. Его логово охраняет рижский ОМОН.

«Газета “Завтра” победила! – кричал один либеральный чудак на лекции “Почему мы обгадились”. – Она везде! Всё информационное пространство стало газетой “Завтра”!».

Он бы видел газету «Завтра». Тесная типовая квартирка, горстка сотрудников, почерневший кипятильник в стакане. Он бы видел «Изборский клуб». Небольшой конференц-зал, комнатка секретаря, кухонка… Но либеральный миф всё представляет иначе. Как подземный мраморный бункер, куда подведена линия метро и где на огромных экранах идёт трансляция либеральных тусовок. Здесь всё под контролем – дома, квартиры, спальни, сортиры. Похоже, «прогрессоры» просто не хотят признавать, что их, лощёных и наглых, победило вот это – с копеечными доходами и стареньким кипятильником.

Они с содроганием вспоминают проникновение Проханова на «Эхо Москвы», где его должны были испепелить. Они не могут понять, почему в «министерстве правды» его не изничтожили токи ненависти? А ответ прост.

За двадцать пять лет Проханов привык пропускать эти токи через себя и ими подпитываться.

Я помню, как он прибыл на марш либералов и шёл сквозь толпу обратным курсом, приветствуя вспышки ненависти. Это была очевидная самозарядка, прогулка для поднятия настроения.

Он был забавен и величественен в этот момент – со своим впечатляющим животом, делающим его схожим с Ламме Гудзаком или Депардье. Это, в принципе, не живот, а оборонительно-наступательный комплекс. А также – груз, не дающий оторваться от родной почвы.

В Проханове при внимательном рассмотрении всё очень гармонично, продумано. Ничего лишнего. Помню, как перед съёмкой я попросил его причесаться, и он сделал это абсолютно очаровательно – пятернёй. А на мой вопрос о расчёске ответил, что такого давно не держит. О нарядах во время съёмок тоже не пришлось беспокоиться. Он интересовался: «А в чём я был в прошлый раз? В свитере? Значит, сегодня – в рубахе». Это, конечно, был не весь его гардероб. При желании можно было обнаружить костюм и галстук. Просто было ясно, что вопрос стиля для рассказчика не на первом месте.

Строчки и монологи немного накопили Проханову. В одном костюме, без расчёски, с допотопным мобильником он как-то выжил в нашем мире. И даже сумел взлететь. Многим сегодня это покажется непостижимым. Как можно взлететь с помощью таких зыбких вещей, как дар русской речи, любовь, жажда сопротивления?

Можно, как выясняется. И стать звездой можно, и не превратиться при этом в высокомерное чмо.

Как-то зимой мы готовились к съёмке на Патриаршем мосту. Режиссёр с оператором вдруг развели базар: стали выяснять, кто их них облажался, – забыл флешку для камеры? На двадцатиградусном морозе слушать этих комиков было скучно, и я увёл Проханова в стеклянную забегаловку. Мы только отхлебнули кофе из картонных стаканчиков, как вошёл паренёк. Типичный русачок, он бросился к Проханову – произнёс неловкий комплимент и резко перешёл к главному. Заявил, что не верит в возможность соединения «белого» и «красного». Этого, по его мнению, не произойдёт никогда.

Проханов ответил неожиданно. Спросил, известна ли собеседнику картина «Чаепитие в Мытищах»? На ней изображён поп, толстый и сытый. Вот когда этому попу попала пуля в его брюхо или лобешник, он стал святым, стал великомучеником. Он вошёл в пантеон русских святых. Он встал рядом с красными святыми, погибшими за идею социального равенства. И там, в русском небе, соединилось «белое» с «красным», и этот смешанный, ставший единым свет теперь проецируется на землю. Не знаю, убедило ли это паренька, но он вышел из забегаловки в абсолютном ошеломлении.

Открытость, отсутствие чванства отличает людей значительных, дотянувшихся до небес.

P.S. При советской власти писатель Проханов был награждён орденами Дружбы народов, Трудового Красного Знамени и «Знак Почёта». В новейшей России он не получил ни одного высшего государственного знака отличия. Сначала потому, что люто воевал против «ненавистного ельцинского режима». А потом – даже и не знаю, почему его обделяли орденами. Есть в том высшая несправедливость. Ибо редко кто из нынешних общественных деятелей так горячо и беззаветно бьётся и радеет за Великую Россию, как Александр Андреевич Проханов.

Михаил Захарчук – полковник в отставке.

Материалы по теме:

• Александр Проханов: «России сегодня нужнее всего оборонные заводы и алтари…»