Одиссея «отца телевидения»

В день 125-летия изобретателя телевидения, в Москве, рядом с телецентром «Останкино», состоялась торжественная церемония открытия памятника Владимиру Козьмичу Зворыкину. «Решение почтить его память на родине справедливо, - сказал биограф изобретателя Фредерик Олесси. - Он навсегда останется частью русской души и России».

Имя гениального русского инженера В.К. Зворыкина лишь недавно извлечено в нашей стране из мрака забвения - в советские времена его считали «белым эмигрантом» и «классовым врагом». Теперь уже всем известно, что именно он был изобретателем одного из главных чудес нашего времени – телевидения.

Сделал это Зворыкин за океаном, где его имя, как и имя другого нашего соотечественника, «отца вертолета» Игоря Сикорского, выгравировано в Зале национальной славы науки и техники США.

Родился Владимир Козьмич 29 июля 1888 года в самом сердце России - в былинном городе Муроме в состоятельной семье. Его отец был купцом первой гильдии, председателем правления банка, успешно торговал хлебом, владел пароходами на Оке и Волге. В крепкой семье Зворыкиных были семь детей, и все получили отличное образование, а двое братьев Владимира Козьмича тоже стали учеными. Жили все в большом красивом доме на живописном берегу Оки. Особняк сохранился до наших дней, сейчас в нем расположен Муромский историко-художественный музей. Отец хотел, чтобы смышленый младший сын пошел по его стопам, стал продолжателем, как сказали бы теперь, фамильного бизнеса.

Но Володя рано увлекся техникой. Еще гимназистом он ходил по домам соседей и родственников и устанавливал самодельные, вошедшие тогда в моду первые электрические звонки. Отец изменил свое мнение, когда юноша успешно починил на одной из его барж электропроводку и динамо-машину. Было решено, что он поедет в Петербург и станет инженером. Однако сразу поступить в Технологический институт не удалось, число желающих стать студентами в десять раз превышало количество мест. Поступить удалось лишь на следующий год.

В 1912 году Зворыкин окончил Технологический институт с отличием, что дало ему право на заграничную командировку. В течение года он обучается в «Коллеж де Франс» в Париже у знаменитого физика Ланжевена, изучая теорию рентгеновских лучей. Потом едет в Германию. Но тут грянула Первая мировая война. Зворыкин срочно возвращается в Россию и поступает в действующую армию. Сначала служит на военной радиостанции в Гродно, а потом его переводят в офицерскую радиошколу в Петроград.

Наступает революция. Рушится фронт, лавина дезертиров захлестывает Петроград, начинаются погромы, жестокие расправы с офицерами. Арестовывают и Зворыкина. Один из солдат пожаловался на него за то, что тот «издевался над ним, заставляя подолгу повторять цифры в «дырочку» (микрофон – В.М.), а сам в это время в соседней комнате копался в каком-то аппарате». Абсурдность обвинения стала ясной даже революционному трибуналу, и Зворыкина отпустили. Владимир Козьмич решает вернуться в действующую армию, но по пути, в поезде, солдатские патрули начинают разоружать и арестовывать офицеров. Недолго думая, будущий «отец телевидения» выпрыгивает в окно на ходу и благополучно, под выстрелами, скатывается в кустарник...

В эти дни Зворыкин напряженно думает о судьбах России, размышляет о причинах, которые привели ее к катастрофе и приходит к выводу, что одной из главных было иностранное вмешательство.

«Отношение в стране к новому режиму было разным, - вспоминал он потом. – Наиболее ярыми сторонниками коммунистического режима были фабричные рабочие, вероятно, благодаря активной социалистической агитации, которая проводилась несколькими поколениями интеллигенции. В прямой оппозиции большевикам находились чиновники, военачальники и большинство богатых предпринимателей. Интеллигенция, которая была в меньшинстве, как всегда, была разделена на множество различных политических партий и движений самого разного спектра – от поддержки до полного неприятия режима. Крестьяне представляли собой неуправляемую массу. С одной стороны, они приветствовали конфискацию собственности землевладельцев, но были не уверены относительно того, кому достанется эта земля – им или правительству. Более богатые крестьяне, так называемые «кулаки», которые уже имели значительные землевладения и сумели даже увеличить их после революции, были в основном нейтральны. Основная же масса российского населения, как показали последующие события, поддерживала ту сторону, которая была более сильной в тот или иной момент. Как ни странно, одним из решающих факторов, приведших большинство на сторону большевиков, по моему мнению, стало иностранное вмешательство. Усилия союзников с целью удержать Россию в состоянии войны с Германией вызывали негативную реакцию в стране и тем самым способствовали усилению позиций коммунистического правительства».

Ученый понимает, что в России ему места нет, и тайком приезжает в родной Муром - проститься с Родиной. Там он узнает о смерти отца. Тетка убита грабителем, а брат отца покончил с собой, когда у него конфисковали породистых элитных рысаков, выращиванию которых он посвятил жизнь.

Уютный фамильный дом над Окой отобран Советами, а знакомый, служивший в милиции, тайком сообщает, что уже выписан ордер на его арест. Выбора нет, надо срочно бежать из России.

Но как? Все дороги на Запад перекрыты. Тогда Владимир Козьмич отважился на невероятную авантюру: решил бежать северным путем. Как писал он потом в своих воспоминаниях, «за 18 месяцев на пути из Москвы в Нью-Йорк мне пришлось дважды обогнуть земной шар». Когда он позже рассказывал своему биографу об этих приключениях, тот ему не поверил.

Зворыкин с большим трудом добирается до Екатеринбурга. Там его арестовывают и помещают в тюрьму до «выяснения личности». Это совсем рядом с Ипатьевским домом, где только что большевистские палачи расстреляли царскую семью. Питерский инженер с ужасом ждет такой же страшной участи, но его спасает приход в город чехословацких частей. Охрана тюрьмы попросту разбежалась, и Зворыкин смог продолжить свой путь. В Омске он встретился с руководителями Временного сибирского правительства и получил от него задание закупить за границей земледельческие машины.

Пароходом через Обь, Иртыш и Карское море Зворыкин добирается до острова Вайгач. Но порт плотно блокирован льдами, и только неожиданное появление ледокола спасает путешественника, которому удается добраться до Архангельска. Город оккупирован войсками Антанты, в нем расположились выехавшие из захваченного большевиками Петрограда посольства. Зворыкин знакомится с американским послом Д. Фрэнсисом, который оформляет ему необходимые визы. Вскоре ученый оказывается в Копенгагене, где исполняет торговые поручения, а потом через Англию и Америку снова возвращается в Россию. Из Владивостока он с приключениями добирается до Омска, где располагалось правительство Колчака, по Транссибирской магистрали. Это было опаснейшее путешествие: поезда грабили банды, их пускали под откос. На станциях, на телеграфных столбах болтались трупы повешенных. Сам Омск переполнен беженцами из Москвы и Петербурга, канализация замерзла, в городе свирепствует тиф.

В Омске Зворыкина берут на работу в министерство торговли и промышленности, а потом опять отправляют за границу, в США, чтобы организовать доставку закупленных там товаров в Россию. И вот 4 мая 1919 года Зворыкин выехал во Владивосток, а потом через Японию добрался до США. Однако в конце октября армия Колчака терпит сокрушительное поражение, с падением его правительства Зворыкин теряет свой статус государственного чиновника. Возвращаться в Россию, где его ждал неминуемый расстрел, он не стал. Началась нелегкая жизнь эмигранта…

На первых порах ему помог посол Временного правительства Б. Бахметьев, оказавшийся бывшим профессором Санкт-Петербургского политехнического института. Зворыкин рассылает десятки писем в различные фирмы, предлагая свои услуги в качестве инженера по радиоэлектронике. Наконец, его принимает на работу крупная фирма «Вестингауз» в Питтсбурге. Он с головой окунается в работу, и вскоре ему удается изготовить передающую электроннолучевую трубку. Своему детищу изобретатель дал название «иконоскоп», и в 1923 году подал на нее патент. Через год он подал патент и на приемную, воспроизводящую изображение трубку – кинескоп.

Однако на руководство фирмы демонстрация изобретения впечатления не произвела. Они попросту не поняли, о чем идет речь, решив, что «этому парню из России следует заняться чем-нибудь более полезным для фирмы».

Но упрямый Зворыкин продолжает эксперименты, пытаясь создать пригодное для практической эксплуатации телевидение. Работал он фанатично, был ярым трудоголиком. Охране «Вестингауза» было приказано отправлять ученого домой, если окна его лаборатории будут светиться после двух часов ночи.

Первым в США понял и оценил его гениальное изобретение другой выходец из России – напористый и предприимчивый Дэвид Сарнов. Родители увезли его за океан в юном возрасте, и к приезду Зворыкина он сумел стать президентом крупнейшей компании «Радио корпорейшн оф Америка», а, кроме того, еще и бригадным генералом армии США. Работая в «Компании беспроводного телеграфа Маркони», именно Сарнов 14 апреля 1912 года принял радиотелеграмму о крушении лайнера «Титаник», и трое суток поддерживал связь со спасателями.

- Что нужно, чтобы превратить вашу установку в средство телевещания для массовой аудитории? – сразу задал он изобретателю практический вопрос.

- Сто тысяч долларов и два года работы, - тут же ответил Зворыкин.

Сарнов потом признался, что во время этой встречи он тоже почти ничего не понял в его изобретении, но был «очарован» убедительностью и напором Зворыкина.

В итоге оказалось, что для создания работающей телевизионной системы пришлось потратить около 50 миллионов долларов, громадные по тем временам деньги, прежде чем она стала приносить прибыль. Но в 1932 году на небоскребе Эмпайр стейт билдинг была установлена первая в мире телевизионная антенна. Начался массовый выпуск телевизоров с кинескопами конструкции Зворыкина, получившего с тех пор имя «отец телевидения».

На скромного русского инженера-эмигранта обрушилась мировая слава. Его зовут читать лекции, вручают дипломы и медали, награждают премиями, о нем пишут статьи и книги.

Он получил множество наград, стал членом более двадцати академий наук разных стран мира, кроме, разумеется, СССР.

Его имя оказалось в знаменитом американском рейтинге «1000 лет – тысяча человек» в первой сотне, где вместе с ним находились, среди других наших соотечественников, имена Петра Первого, Толстого, Достоевского, Ленина, Сталина, людей, которые оказали огромное влияние на развитие человечества.

Вспомнили тогда о выдающемся изобретателе и в Советском Союзе, где не жалели средств на индустриализацию. Приехавшие в США гонцы тайно предложили Зворыкину вернуться на родину, суля лабораторию и все мыслимые блага. Удержаться от соблазна снова увидеть родные места и близких людей Зворыкин не мог, а на фирме его желание отправиться в Советский Союз горячо поддержали: компании, в условиях кризиса на Западе, нужны были новые рынки сбыта. В 1933 году ученый выехал в СССР. Он встретился с сестрами и братом, выступил с лекциями перед учеными в Ленинграде и Москве. Его доклад «Телевидение при помощи катодных труб» вызвал огромный интерес. Зворыкин был удостоен любезного приема у наркома связи Рыкова. В результате первый советский телевизор «ВК» был создан именно по разработкам Зворыкина.

Однако ученый никак не мог забыть всех тех ужасов, которые ему пришлось пережить в революционной России, чувство тревоги и даже страха не покидает его. Однажды, во время спектакля в МХАТе, лицо соседа, сидевшего в зале рядом с ним, показалось ему странно знакомым. В перерыве он стал расспрашивать, откуда он и чем занимается. Оказалось, что из Свердловска (Екатеринбурга), и тут Зворыкин вдруг с ужасом узнал в нем следователя из тюрьмы, в которой он там сидел.

Между тем власти усиленно склоняли «отца телевидения» к тому, чтобы остаться в СССР. Но стоит ли возвращаться? В доме сестры Анны собрался семейный совет.

Ее муж, профессор Ленинградского горного института, будущий академик Дмитрий Наливкин предупредил: «Владимир, тебя принимают в СССР с большим почетом. Ты представляешь собой большую ценность как ученый, обходятся с тобой очень деликатно, потому что в твоем кармане лежит американский паспорт. Но ты – сын купца первой гильдии, бывший белый офицер. Как только ты получишь «краснокожую паспортину», ситуация быстро изменится. Риск очень большой».

Зворыкин подумал - и остался жить в США. А жизнь вскоре подтвердила опасения родственника. Родной брат Зворыкина Николай, инженер-гидростоитель, оказался в заключении, в «шарашке», двоюродный брат Алексей, видный корабельный инженер, награжденный золотыми часами с надписью «За восстановление Красного флота», был арестован и погиб в лагере на Соловках, а его жена и семеро детей, включая Киру Зворыкину, будущую чемпионку мира по шахматам, оказались изгоями. Его учителя Н. Розинга сослали на Север, где он умер.

В США русский инженер сделал еще множество других замечательных изобретений, в частности, прибор ночного видения, который был установлен на американских танках в годы Второй мировой войны, этими прицелами также оборудовались снайперские винтовки.

Разработал он и телевизионные устройства для наведения на цель бомб и ракет. Создал уникальный электронный микроскоп, воспроизводящий изображение на цветном экране, а также автомобиль, который мог управляться без участия шофера.

Он был назначен членом консультативного комитета ВВС США.

В 1941 году зворыкинская лаборатория переехала в Принстон, в штате Нью-Джерси. Там он соседствовал домами с Эйнштейном и Оппенгеймером, обсуждал с ними, в том числе, и проблемы возможности создания атомной бомбы. Общался русский ученый и с «отцом компьютеров» фон Нейманом, они вместе работали над проблемой использования вычислительных методов прогнозирования погоды, а также решали вопрос о предотвращении смерчей. Зворыкин предсказал, что именно при помощи телевидения человек увидит поверхность других планет, куда отправится на космическом корабле. Он работал также над применением электроники для быстрого и точного определения общественного мнения. Всего русский ученый зарегистрировал за океаном в общей сложности 150 патентов. «Подарком американскому континенту» назвал его один из коллег.

В годы войны ученый чуть не погиб. Отправляясь из Ливерпуля в Нью-Йорк, он забронировал билет на пароход «Афиния». Однако багаж запоздал, и Владимир Козьмич отказался от билета. После выхода в море этот корабль был торпедирован немецкой подлодкой.

Советские власти косо смотрели на русского гения и после смерти Сталина. Он вызвал дикую ярость Хрущева, когда тот приехал в США с визитом. На официальном обеде в Нью-Йорке Зворыкин неосторожно выступил в его присутствии с призывом «открыть информационное пространство СССР».

Увы, на склоне лет Владимир Козьмич разочаровался в своем изобретении: «Это чудо, которое превратилось в чудовище…

Я создал монстра, способного промыть мозги всему человечеству. Это чудовище приведет нашу планету к унифицированному мышлению…

Ты оцениваешь действительность по тем, кого видишь на экране, кого слушаешь. Иногда ты споришь с ним, возражаешь и даже, кажется, побеждаешь в споре. Но это – только видимость. Главный – тот невидимый, кто нажимает на кнопки. Это он определяет, кого показывать и что говорить для достижения своих целей».

«Я в ужасе от пошлости и насилия, которые пришли в наши дома вместе с голубым экраном, - с горечью признавался ученый. – Это заставило меня думать: а стоило ли ради этого создавать телевидение? Во всяком случае, смотреть его я почти перестал». «Лучшая деталь в телевизоре, - добавлял Зворыкин с иронией, - это – выключатель».

Несмотря на все то, что Зворыкин сделал для США, там он так и не стал в полной мере «своим». Особенно после того, как он, обычно сторонившийся общественной и политической активности, вошел в руководство нью-йоркского отделения Фонда помощи жертвам войны в СССР. За это его даже лишили загранпаспорта и запретили покидать пределы США. ФБР завело на ученого досье, а его телефоны поставили на прослушку.

В Америке считали, что Зворыкин «сочувствует Советам», а в КГБ держали за американского шпиона.

В конце концов, ученый перестал быть «невыездным», и в 1967 году они вместе с женой побывали в СССР в качестве туристов. Супруги оформили посещение города Владимир, однако, убедившись, что за ними нет слежки, поймали такси и тайком отправились, несмотря на запрет, в закрытый тогда город Муром. Так, 50 лет спустя, Зворыкину удалось снова увидеть церковь, в которой его крестили, родной дом…

Личного счастья гений техники дождался, когда ему было уже за 60. За двадцать лет до этого он познакомился с эмигранткой Екатериной Полевицкой, красавицей, врачом по профессии, и по уши в нее влюбился. Однако она уже была замужем, имела детей. Пришлось долго ждать. Но когда Екатерина Андреевна стала вдовой, Владимир Козьмич сразу же предложил ей руку и сердце. «Молодые» обвенчались в русской церкви в США и прожили в счастье и согласии еще более 30 лет. У Зворыкина было пятеро детей и 17 внуков.

До последних дней Владимир Козьмич не забывал о далекой родине. «В феврале у русских принято праздновать Масленицу, - писал в своих воспоминаниях Зворыкин. - Это всегда были яркие, веселые дни. За столом, уставленным едой, оказывались и священники, и родственники, и друзья. Мы ели блины со сметаной, кроме того, подавались соленые закуски, такие, как икра, селедка и тому подобное. После этого мы шли на городской каток, где местный оркестр играл вальсы. Во второй половине дня на главных улицах города устраивалось гулянье, проезжали сани, запряженные отличными рысаками, люди были в праздничных нарядах, дорогих мехах. Молодежь каталась на санках и коньках, затевала игры, сталкивая друг друга в сугробы…»

Его чернокожий камердинер Линн всегда демонстративно подавал гостям к водке только русские закуски: маринованные грибы и селедку.

Умер гениальный инженер в 1982 году в Принстоне в возрасте 93 лет. Он так тосковал по России, что не хотел, чтобы его прах покоился в чужой земле.

А потому, согласно завещанию, тело его кремировали, а пепел развеяли над озером Таунтон.