Блаженны миротворцы

Всю жизнь на его плечах лежал огромный груз всевозможных обязанностей и должностей. При этом он не оставлял и своего самого любимого дела — богослужения. Всегда подчёркивал: «Главное для меня все-таки не испол­нение административных обязанностей, пусть даже на самом высоком уровне, а пастырское окормление своих «словесных овец», своего народа. Основа этого служения — совершение Божественной службы у престола Господня — занимает самое важное место в моей жизни, дает силы нести все остальные послушания».

Будучи митрополитом Таллинским и всея Эстонии, он ежегодно совершал в среднем 120 богослужений в год. И год от года росло и росло число верующих. На праздновании Входа Господня в Иерусалим за литургией в Александро-Невском соборе Таллина 11 апреля 1971 года митрополит Алексий причастил 470 человек, о чём свидетельствует его личная запись. Причастие продолжалось более часа! Такое и сейчас не всегда увидишь. В 1974 году рукою митрополита Алексия записано, что в тот же праздник причастился 651 человек. Это уже был пик! В последующие годы столько народу не причащалось.

Совершение богослужений для архиерея сравнимо с практикой хирургических операций для врача, наделённого вдобавок и административными полномочиями. Если медик отдаёт себя только делам и перестаёт практиковать, он даже в своей внешности и характере утрачивает то, благодаря чему сразу видно врача, целителя. То же самое и со священнослужителями, перестающими священнослужить. Все истинные столпы Православия, такие как святитель Филарет, Патриарх Тихон и многие другие, утопая в административной работе, не прекращали совершать богослужения.

Протоиерей Владимир Вигилянский, ставший в 2005 году руководителем пресс-службы Московской Патриархии, сохранил множество автографов Святейшего Патриарха Алексия II. Среди них ежегодные отчёты о том, сколько и каких богослужений совершено им. Будучи владыкой Таллинским, он расчерчивал страницу на три столбика: Александро-Невский собор, Пюхтицкий Успенский монастырь, прочие приходы епархии.

Начиная с семидесятых годов столбиков стало четыре — добавилась отдельная графа о храмах вне Таллинской епархии, в основном московских, среди которых чаще всего встречаются упоминания о Елоховском соборе и храме на Соколе. В Богоявленском Елоховском соборе он служил у гроба святителя Алексия, в честь коего был назван при пострижении в монашество.

Храм всех Святых на Соколе имел в семидесятых годах самый многочисленный в Москве приход, поскольку других церквей на северо-западе столицы почти не осталось. А потому иногороднее духовенство, приезжающее в столицу по каким-либо делам на несколько дней, направлялось туда в помощь. Рассказывают, что в дни раздачи святой воды очередь за нею протягивалась от Всесвятского храма на километр и более.

Когда заканчивался год, владыка Алексий подводил черту и педантично высчитывал, сколько всего было совершено им богослужений. Вот, к примеру, такая итоговая запись от 1972 года: «в епархии — 83, вне — 34, всего — 117 служб».

А запись от 1973 года резко отличается от предыдущих и последующих. В ней перечислены 22 службы в Александро-Невском соборе Таллина, 17 в Пюхтице, 5 в других храмах епархии и 15 в московских храмах. Всего 59 богослужений. Что же случилось в 1973-м?

Сказывался сердечный недуг, вызванный ещё в детстве осложнениями после частых простуд, накапливалась усталость. 3 февраля 1973 года сердце митрополита Алексия дало сбой. Он почувствовал резкую боль в груди, его немедленно доставили в больницу, где был поставлен диагноз, довольно редкий в те времена для сорокатрёхлетнего человека — инфаркт миокарда. Обошлось без операции, но в больнице пришлось долго восстанавливаться.

Внешне храбрился, но в душе огорчался, что врачи запретили до лета совершать богослужения. И всё же, бисерный почерк свидетельствует: 29 апреля, Пюхтицкий Успенский монастырь, литургия (Пасха). Следующие записи уже относятся к началу июня, когда он вновь стал постоянно совершать службы, но и то гораздо реже, чем ему хотелось бы. Лишь с осени стал возвращаться к прежнему ритму жизни, и в 1974 году им было совершено уже 91 богослужение, а в 1977-м количество снова перевалит за сотню. И так будет до самой кончины — если бывал здоров, то совершал от ста до двухсот богослужений в год.

Второй главной чертой Святейшего было его постоянное миротворчество. Христос Спаситель заповедал: «Блаженны миротворцы, яко они сынами Божиими нарекутся» (Мф. 5. 3-11).

Святейший Патриарх Алексий II всегда был миротворцем. Видевший войну в детстве, он содрогался при мыслях о ней.

И всю жизнь стремился примирять народы, учил их любить друг друга. Мирил эстонцев с русскими, будучи простым священником в шахтёрском городке Йыхви. А сделавшись одним из влиятельных русских архиереев, мирил с русскими весь мир.

В годы, когда Кеннеди и Хрущёв поставили человечество на край пропасти, стараниями и таких, как он, люди не впали в пучину ядерной катастрофы.

В 1975 году Таллинский митрополит Алексий много времени и сил отдавал работе по созданию структуры, призванной наладить широкие контакты с русскими, проживающими за границей. С 1955 года уже существовал Комитет по возвращению на Родину. Он был создан в Берлине по инициативе граждан СССР, бывших узников фашистских лагерей, на основе указа Президиума Верховного Совета СССР «Об амнистии советских граждан, сотрудничавших с оккупантами в период Великой Отечественной войны 1941-1945 гг.» В 1959 году эта организация стала именоваться Комитетом за возвращение на Родину и развитие культурных связей с соотечественниками. Издавалась газета «За возвращение на Родину», в 1960 году переименованная в «Голос Родины». В 1963 году ВЦСПС, Советский комитет защиты мира, Советский комитет ветеранов войны и другие организации совместно создали в Москве Советский комитет по культурным связям с соотечественниками за рубежом, а комитет в Берлине был преобразован в представительство Советского комитета в ГДР. За двадцать лет работы было немало сделано для репатриации русских в Россию, и всё же, подавляющее большинство наших соотечественников за рубежом с огромным недоверием относилось к комитету, в котором в основном трудились сотрудники КГБ. Необходимо было создать новую структуру, способную вызвать больше доверия. Вот почему власти обратились за помощью к деятелям Церкви. Разумеется, и в новой структуре были задействованы «люди в штатском», как без них? — но уже в меньшей степени и гораздо более завуалировано. Зато всячески подчёркивалось широкое представительство деятелей науки, культуры, искусства и религии.

Митрополит Алексий являлся одним из главных учредителей, а некоторые исследователи и вовсе называют его непосредственным создателем общества «Родина».

15 декабря 1975 года состоялась учредительная конференция, председателем избрали академика Всеволода Николаевича Столетова. Владыка Алексий вошёл в состав президиума, а затем исполкома.

В отличие от Советского комитета по культурным связям с соотечественниками за рубежом, обществу «Родина», удалось довольно быстро наладить дружеские связи с эмигрантскими организациями, был составлен алфавитный список почти всех эмигрантов, подсчитано их количество — сотни тысяч имён. Сначала переписка велась только с организациями, но постепенно члены «Родины» стали переписываться и с отдельными эмигрантами. Благодаря качественно новому составу исполкома, с «Родиной» охотно работали многие заметные фигуры российской зарубежной диаспоры. Например, сын Александра Бенуа Николай, в то время работавший в Милане директором постановочной части театра «Ла Скала». Войдя в переписку с митрополитом Алексием, он согласился приезжать в СССР и оформлять спектакли в Большом театре. Такие же контакты удалось наладить с родственниками художника Юрия Анненкова, детьми Шаляпина, Рериха и многих других.

В 1976 году за многолетнюю миротворческую деятельность митрополит Таллинский и Эстонский удостоился медали Всемирного совета мира, тогда ещё весьма авторитетной организации, возглавляемой индийским журналистом Ромешом Чандрой, со штаб-квартирой в Хельсинки.

В то время ещё не говорили об угрозе мирового терроризма. Миротворцы, коих стали именовать «людьми доброй воли», боролись за мир во всём мире.

Да, перед ними, архипастырями шестидесятых и семидесятых годов, как не раз случалось в истории Церкви, было два пути. Первый: строго и твёрдо стоять против врагов, испить чашу страданий, сделать Церковь Христову мученицей и тем самым дать ей исчезнуть, приблизив Апокалипсис. Возможно, мир в таком случае скатился бы к ядерной войне и тоже погиб, следом за Церковью Христовой. Кончилась бы его история. Прекрасный путь! Всё встало бы на свои места — праведники получили бы Небо, грешники — ад. Второй путь: смириться, пойти на какие-то уступки, войти в контакт с инославными, спасти Церковь и мир. Это путь миротворчества. Владыки Никодим (Ротов), Алексий (Ридигер), Ювеналий (Поярков) и иже с ними выбрали второй путь, не побоялись и участия в экуменическом движении, более суровое отношение к которому Святейший Патриарх Алексий II выскажет лишь в 2000 году, когда отпадёт необходимость в этом временном компромиссе.

В одном из своих докладов Святейший отмечал: «Русская Церковь верна апостольской традиции искать мира и стремиться к нему. Церковь и ее духовные пастыри влияли на воплощение христианских идеалов мира в жизни нашего народа. Миротворческая деятельность Русской православной церкви всегда была связана с ее патриотическим служением… Стяжавший мир Христов действительно спасает многих от всякого зла внутреннего и внешнего. Мир страдает от греха и нуждается в любви. Поэтому христианское служение в мире должно быть таким, чтобы грех уступил место добродетели.

Бог воздаст им и в этой жизни, и в на страшном суде Своём. Не прошло и несколько дней с тех пор, как люд православный молился перед иконой Божией Матери Владимирской, издревле спасавшей Русь от бед и нестроений. И что же? Неужели не услышана наша молитва? Верим, что услышана. Мои мысли — не ваши мысли, ни ваши пути — пути Мои, говорит Господь (Ис. LV, 8). Нам, людям, ограниченным пространством и временем, трудно сразу постичь действия Божии. Но их смысл открывается впоследствии. И с высоты прожитых лет становится понятным благое и спасительное промышление Божие о нас. Пройдет время, и мы увидим, что Матерь Божия ответила на наши молитвы. Господь Вседержитель и Пречистая Дева будут действовать в мире сем через нас, немощных и недостойных. Что будет дальше с Россией — зависит от нас. Если пойдём по пути мести, насилия, хаос — страна окончательно сорвётся в пропасть. Если правители страны поддадутся искушению гонений на тех, кто слабее их, — погубят и себя, и народ наш. Впрочем, может быть и иначе. Все мы сегодня под духовными руинами. И надо помочь друг другу выбраться из-под этих руин, расчистить их и в мире и согласии снова воздвигать дом наш. Все, что произошло с нами в минувшие трагические дни, есть свидетельство нашего духовно-нравственного падения. Без борьбы с грехами, без духовного обновления человека не исцелить нам болезней нашего общества. Нам не помогут никакие реформы и никакие даже самые совершенные законы, если души людей по-прежнему будут опустошены грехом».

До конца своих дней Патриарх Алексий II не прекращал свою миротворческую деятельность. Конечно же не в его силах было остановить разгром Югославии, войну в Чечне, погром в Ираке, где его молитвы оказывались бессильными перед кровавым произволом политиков.

Но ему удалось не допустить полного отхода украинцев от лона Московского Патриархата.

Удалось совершить и важнейшее воссоединение Русской православной церкви Московской Патриархии с Русской Зарубежной Церковью.

То, чего, быть может, не сумел бы ни один наш Предстоятель...