Польша: от «прометеизма» к прагматизму

В структурах ЕС польское председательство, проходившее во второй половине 2011 года под девизом «Больше Европы в Европе», снискало вполне доброжелательные отзывы, хотя и не сопровождалось какими либо сенсациями или прорывами. Наверное, и не могло быть по-другому.

По условиям Лиссабонского договора (2007 г.) все значимые решения принимают президент Совета ЕС и верховный представитель ЕС по международным делам и политике безопасности. Функции председателя Совета ЕС стали едва ли не формально-бюрократическими. Правда, и последнее тоже важно: ведь надо согласовывать действия всех 27 стран-членов ЕС. Это полякам вполне удалось, о чем свидетельствует успешное подписание 54 правовых актов и согласование 100 вопросов. Особая роль принадлежит шести актам («пакету из 6» или sixpack), дополнивших Пакт стабильности и роста ЕС. Польские администраторы оказались на высоте, что не всем удается. Отзывы, например, о председательстве чехов и венгров были не столь лестные.

Председательство в ЕС - это и возможность пропаганды польской культуры. Здесь достижения поляков бесспорны: было проведено более 400 акций в 10 столицах мира: Москве, Брюсселе, Киеве, Минске, Лондоне, Пекине, Мадриде, Токио, Лондоне, Париже. Прекрасной постановкой в Брюсселе одной из самых известных опер Кароля Шимановского «Король Рогер» и открылось польское председательство.

Хорошая административная работа и беспрецедентно обширная культурная программа - это немало, но от страны, занимающей шестое место в ЕС по населению и седьмое по ВВП, претендующей на роль регионального лидера, ждали большего и в Европе, и в самой Польше.

Ведь в числе приоритетов в начале председательства значились и дальнейшее расширение ЕС, и прогресс в развитии «Восточного партнерства», и дальнейшая интеграция ЕС. Да мало ли о чем мечталось в начале 2011 года! В реальности же пришлось столкнуться с кризисом евро, серьезными проблемами внутри ЕС, кровавой «арабской весной».

Внимание «старой Европы» больше занимал пылающий Восток и бунтующая Греция, чем анемичное и вяло развивающееся «Восточное партнерство», ни в какую не желающий становиться «демократом» Лукашенко и даже «свирепый» Янукович, отправивший в тюрьму Ю. Тимошенко. Восточная политика, которая могла бы стать коньком польского председательства, не стала таковой в силу объективных обстоятельств.

Подтверждением этому явился саммит «Восточного партнерства», проходивший в Варшаве осенью 2011 г. Проект «Восточного партнерства», предложенный Польшей и Швецией в 2008 г., предусматривал поощрение проевропейских интеграционных устремлений Армении, Азербайджана, Грузии, Молдавии, Украины и Беларуси, не предполагая при этом их вступления в ЕС. За благородными целями продвижения идей демократии «на Восток», на самом деле, стояло не столь благородное, но вполне вписывающееся в геостратегические задачи Польши стремление противостоять России в ее не менее закономерном стремлении сохранить свое влияние в странах ближнего зарубежья. Конечно, сейчас не межвоенный период и идеи польского «прометеизма» (продвижение «огня свободы» на «варварский Восток» - «угнетенным народам» России, потом СССР, - подобно Прометею), столь близкие сердцу Пилсудского, стали достоянием прошлого, но то упорное внимание, которое уделяет Польша развитию белорусской демократии, а заодно и польского элемента в этой стране, иной раз заставляют призадуматься: так ли уж безвозвратно ушло это прошлое?

Беларусь сейчас «плохой парень» «Восточного партнерства». Настолько «плохой», что даже не участвовала в Варшавском саммите. Но вместе с тем, не настолько безнадежный, чтобы все другие участники проекта от Беларуси отвернулись. Планировалось, что резолюция по Беларуси будет включена в виде параграфа в итоговую декларацию саммита «Восточного партнерства» и поддержана в формате «27 плюс 5» (страны-члены ЕС и страны-участницы «Восточного партнерства»).

Однако против включения в итоговую декларацию параграфа, критикующего Беларусь, единым фронтом выступили представители всех постсоветских государств - участников «Восточного партнерства»: Азербайджана, Армении, Грузии, Молдовы и Украины.

Декларация, критикующая положение с правами человека в Беларуси, была все же принята на саммите «Восточного партнерства», но без подписей стран-партнеров.

Такое отсутствие единства мнений о многом свидетельствует. Сейчас не самое лучшее время для «Восточного партнерства» уже хотя бы потому, что не самые лучше времена переживает ЕС. Директор польско-российского Центра диалога и сотрудничества С. Дембский полагает, что значение этого партнерства больше стратегическое, чем тактическое. Хорошо уже то, что благодаря этому проекту в ЕС сохраняется интерес к странам Восточной Европы. Варшавский саммит был далеко не блестящим, но и не провальным. Удалось достичь договоренности об увеличении финансирования, создать Академию государственного управления «Восточного партнерства», где уже начали учебу студенты из стран-участниц проекта.

Несмотря на все проблемы, председательство Польши не было тусклым. Свой евроэнтузиазм, который полякам не удалось в должной мере воплотить в делах, они сумели выразить в словах. Прежде всего - в речи польского министра иностранных дел Радослава Сикорского в Берлине. Он призвал всех членов ЕС, в первую очередь, Германию, отказаться от национального эгоизма во имя общеевропейских интересов. А от Германии еще и потребовал, чтобы она «ради нашего блага и своего собственного помогла еврозоне уцелеть и достичь процветания». «Для меня,- заявил Сикорский,- не так страшно могущество Германии, как ее бездействие». Польский министр возложил на Германию особую ответственность «за сохранение мира и безопасности на континенте». Ведь не «русские танки» составляют сейчас главную опасность для Польши, а крах еврозоны.

Заметим, что, несмотря на весь свой европатриотизм, поляки пока не присоединились к еврозоне и в ближайшее время делать этого не собираются. Исполненная столь горячей веры в значимость европейской идеи, речь Сикорского отнюдь не всех в Польше растрогала. Более того, глава оппозиционной партии «Право и справедливость» Я. Качиньский усмотрел в ней предательство интересов Польши и потребовал отставки и предания суду министра иностранных дел за нарушение конституции.

Сикорский, конечно, сохранил свой пост, но полярное отношение к его речи в Польше еще раз показало, насколько разобщено польское общество, как по-разному понимают поляки благо своей страны и национально-государственные интересы Речи Посполитой.

Если правые решительно осудили проевропейский запал министра, то левые в лице социал-демократов и «условно левого» Я. Паликота горячо его поддержали. Лидер партии его же имени, третьей по численности в Сейме, Паликот заявил даже, что среднему поляку сейчас гораздо ближе среднестатистический немецкий Шмит, чем «родной» и такой польский Я. Качиньский. «Польскость» и «европейскость» политики демонстрировали даже чисто внешне: правые на лацканы пиджаков прикрепили польские флажки, а Паликот и его единомышленники - значки Евросоюза.

Приверженность большинства поляков европейской идее можно понять: Польша так стремилась в Европу и так недавно стала пусть не самым значимым, но и не последним членом европейского сообщества. В период с 2007 по 2013 гг. Польша получит от ЕС помощь в самом большом объеме - 68 млрд. евро, благодаря чему в стране будет создано более 300 тысяч рабочих мест. Нынешнее же положение дел в Европе вызывает серьезные опасения, и гимн ЕС «Ода к радости» уже не может заглушить тревожные ноты современной жизни.

Польский премьер Дональд Туск не так горячо, как Сикорский, но вполне убежденно неоднократно высказывал мысль о том, что будущее Польши немыслимо без ЕС. Совершенно безосновательны, по мнению Туска, представления о том, что ЕС стоит на незыблемом фундаменте. Этот фундамент надо укреплять и за счет интеграционных усилий всех членов ЕС, и за счет повышения компетенции органов управления. Во время выступления в Страсбурге, подводя итого польского председательства, Туск заявил: «Мы за интеграцию против дезинтеграции, мы против деления на лучших и худших, мы за усиление политического единства Европы, за общую ответственность против эгоистической безответственности…» Не надо бояться ослабления польского суверенитета, вторил премьеру в Сейме лидер социал-демократов Л. Миллер. Ведь полный суверенитет - это и полное одиночество, и слабость, что показал хотя бы 1939 г., когда польскому суверенитету ничто не угрожало.

Укрепление позиций ЕС мыслится польскими политиками в контексте некоторого изменения акцентов в отношениях с Россией. Если прежде поляки, претендующие на роль экспертов по России, не раз сетовали на наивность Запада, не осознающего в полной мере коварства восточного соседа Польши, то ныне философия иная:

«Мы отказались,- заявил Р. Сикорский,- от той логики, согласно которой все, что плохо для России, хорошо для Польши».

В совместном заявлении Сикорского и министра иностранных дел Германии Гидо Вестервелле в ноябре 2011 г. содержался призыв к более активной политике по отношению к России, к «преодолению летаргии» в отношениях с нашей страной. Видно, не только молоком и медом изобилует ныне «обетованная» земля Европы, но и множеством проблем, преодолеть которые не просто. Возможно, именно польский энтузиазм и горячая вера в «европейскую идею» помогут это сделать, а польско-немецкое сближение не станет дружбой против России.