Одна счастливая деревня

В подмосковной деревне Колионово случилось, можно сказать, чудо. Здесь всем миром отстояли сельскую больницу. Да не простую, а земскую, начала прошлого века, с врачами-подвижниками, какими в свое время были Чехов и Булгаков.

Назад, в 1990-е

Раздолбанный автобус из Егорьевска в деревню Колионово трясется по колдобинам уже второй час. За окнами леса да овраги. Глухомань...
- Надо же, сколько едем, и ни одного магазина! - удивляюсь вслух.
- Тут давно уже ничего нет: ни почты, ни аптеки, ни сберкассы, -поддерживает разговор пожилая попутчица.

- А школы?
- Какие школы?! — смотрит на меня как на инопланетянку. — У нас и ходить-то в них некому…

Но охватившая меня было тоска улетучивается, как только въезжаем в Колионово. Не село, а сказка! Ухоженные поля, аккуратные домики…

Колионово в этом смысле село уникальное, что-то типа комсомольской стройки. Здешние будни, выглядят так: ежедневно сюда съезжаются сотни разновозрастных волонтеров, чтобы пахать землю, сажать деревья, строить, а точнее - восстанавливать старинную больницу, которую удалось спасти от произвола местных чиновников.

Началась эта история около двух лет назад. И, возможно, стала бы одной из ничем не примечательных страниц хроники российской разрухи, если бы не несколько счастливых и не очень случайностей, первая из которых, собственно, и есть больница, мирно работавшая тут полторы сотни лет.

— Лечились в ней сначала бывшие крепостные крестьяне, а потом жители двадцати окрестных деревень. Между прочим, больше тысячи человек, - рассказывает о местной достопримечательности абориген Михалыч. — Были тут и лаборатория, и амбулатория, и перевязочная, и стационар с родильным отделением.

Видно, не зря говорят, что у дома долгая жизнь, если сделан с душой. Больнице, по территории которой мы идем, — 140 лет. Здания — в основном срубы. Яблоневые деревья и елки — еще той посадки, а выглядят чудесно, как будто не прошли через эти края революция и война…

Так и простояла больница почти полтора века, ничем не тронутая. Пока не пал на красивое, с яблоневым садом, на большой территории здание больницы алчный взгляд местных чиновников. Недолго думая, 1 апреля 2010 года они больницу закрыли, чтобы крепкое еще здание повыгоднее сдать в аренду.

Сегодня об этих событиях местные жители рассказывают уже без слез. А тогда…
— Что тут творилось, никогда об этом не забуду, — вздыхает 78-летняя баба Зина. — Сначала больных распустили. Объяснили, что теперь стационар на дому. А многие — одинокие, им-то как быть? Кого-то в райцентр пытались увезти, а потом привезли обратно — там не приняли. А потом повадились в уже закрытую больницу мародеры. Все тащили оттуда: мыло, обивку со стульев, цветы с клумб — и те повыкапывали. И стало с тех пор у нас так: заболел — помирай. «Скорая» может приехать только из Егорьевска, а это час как минимум. Да и телефонов у многих просто нет... Словно в насмешку, на остановке огромное объявление вывесили: «Открылся новый магазин «Ритуал». Доставка тела в морг круглосуточно».

Бунтарь

Тут-то и спасла деревню случайность: поселился в Колионове несколько лет назад вполне успешный фермер — Михаил Шляпников. Он и вмешался.
— Я, честно говоря, не меньше других был в шоке, когда больницу закрыли, — вспоминает сегодня фермер-спаситель. — Ведь, в сущности, на тот момент она даже не была больницей, а превратилась в дом престарелых. Как можно лишать людей последней крыши над головой?

«Может, дело в деньгах?» — подумал тогда фермер Шляпников и предложил больницу выкупить. Да только районная администрация ответила ему категорическим отказом.

— Тут я и понял, в чем причина, — смеется Михаил. — Зачем понадобились местным властям добротные просторные корпуса, котельная, амбулатория, домик фельдшера? Долго выяснять не пришлось: в корпуса больницы планировалось поселить гастарбайтеров, которые приехали в район работать на химзаводе.
Странно слушать все это, шагая за Михаилом по широкому ухоженному полю, глядя на добрые улыбки пожилых людей: замысел местных администраторов так и не удался — сегодня восстановление больницы идет полным ходом.

Уже подремонтировали и благоустроили корпуса, наполнили скворечниками сад, расчистили котельную, построили библиотеку, поставили купленные всем миром койки, холодильники, медицинское оборудование.

— Поселим двух медиков с семьями, они будут вести общую практику с терапевтическим стационаром на 20—30 коек. Устроим лаборатории, перевязочную для оказания первой хирургической помощи, — рассуждает Михаил. — У меня уже и эскулапы желающие есть, даже можно выбирать из соискателей! Одна наша соотечественница из США когда-то эмигрировала, а теперь затосковала по родине. Еще один врач из Аргентины.

В скором времени Михаил планирует открыть тут же отделение для реабилитации больных после инсульта — по всей стране не хватает для них стационаров. Слушала его с интересом, и все же лично меня до последнего царапал один вопрос: а господину Шляпникову какой во всем этом интерес? Теперь, когда знаю ответ, меня царапает совесть. Оказалось, Шляпников — инвалид второй группы. После тяжелой аварии несколько лет не вставал с кресла-каталки. Потом заново учился ходить. А с 2005 года борется с раком. В Колионово он приехал умирать, но получилось, что начал жить заново. Вот и бережет, как может, эту землю. Помогает ей выжить, и — на радость всем — до сих пор жив сам…

Белый ангел Колионова

В этой истории осталась одна загадка. Как же удалось победить всесильных чиновников и перегнуть ситуацию на свою сторону?

— Это была тяжелая, почти двухлетняя война, — говорит Михаил. — Только без одного человека ее не рассказать.

Мы идем через больничный сад к малюсенькому полуразрушенному домику. Почерневшая от времени избушка три на четыре метра — бывший домик конюха, построенный еще при владевших местной усадьбой дворянах в конце XIX века. А на разрушенном крыльце стоит… ангел - 90-летняя, вся в белом, бабушка Нина Константиновна Лосева, прошедшая всю войну и даже лично знакомая с Рокоссовским. В этой тяжбе сыграла она особенную роль.

— Оказалась в эпицентре, — смеется, — но доказала им, что есть и в России справедливость.

Мне же, пока я слушаю ее историю и осматриваю дом, совсем не смешно. Внутри - все очень бедно и хило. Окна в трещинах, крышу подпирают стопки книжек серии ЖЗЛ. В углу кровать, где под стену тоже напиханы книжки, а то мокро. Потолок залатан многочисленными президентскими открытками, присланными на 9 Мая.

— Хорошо, что приехали сегодня, — улыбается Михаил. — А то всей «красы» так бы и не увидели. Завтра Нина Константиновна переезжает. На днях Егорьевская администрация пожаловала ей царский подарок — квартиру в новостройке. Через что пришлось пройти бабушке, прежде чем дожить до новоселья, — отдельный рассказ о нравственности наших властей. Но если кратко, то не развязался бы «колионовский узел» до сих пор, если бы не стойкость Нины Константиновны Лосевой. Решающую роль сыграло ее нежелание покидать собственный дом на территории больницы. В ответ администрация стала ее «прижимать» разными способами: потянулись к старушке депутаты, милиция, бандиты. Не подействовало — отключили воду, свет, тепло.

Тут фермер Шляпников со своей стороны подключился — волонтеры, журналисты, телевидение ринулись в бабушкину хибару, превратив ее в настоящий пресс-центр.

Прошли вместе восемь судов... И вдруг то ли осенило, то ли усовестило кого-то наверху, но что-то щелкнуло по лбам местных чиновников. Они враз образумились и отдали фермеру на восстановление больницу, а бабушке-ветерану наконец-то нашли обещанное президентом новое жилье. Разве это не русское чудо, когда властителей победили больной раком инвалид второй группы Шляпников и 90-летняя старушка Лосева!

Московская область,

Егорьевский район

P.S.

На прощание мы еще раз прошлись по Колионову. Посмотрели, как споро идет стройка, а неведомо откуда прибывшая молодежь абсолютно бесплатно весело раскрашивает скворечники, аккуратно расставляет книги в библиотеке, работает в саду. Возрождается деревня. Радоваться бы, да только почему-то взгрустнулось: а вдруг она одна такая счастливая на всю Россию?