Праздник мужского духа и воли

О чем стоит поговорить в канун 23 февраля – Дня защитника Отечества?

И об истории России, в которой армия и флот играли колоссальную роль. И о сложности ситуации на планете, когда многие конфликты все обостряются, а прежние (послевоенные) устоявшиеся и казавшиеся незыблемыми механизмы их урегулирования с развалом СССР практически канули в лету. И о нынешних проблемах нашей армии и ее состоянии, в том числе, в связи с тем, что, несмотря на радикально изменившуюся в последнее десятилетие риторику, тем не менее, следы отношения к ней, как к доставшейся в наследство от советских времен излишней обузе, все еще сохраняются. Соответственно, и о трудностях, не только материальных и бытовых, но и, что еще важнее, моральных, сопровождающих в нашем обществе и государстве тех, кто решил в жизни не «делать бизнес», но служить Родине…

Как сын военнослужащего, морского офицера-подводника, я помню свое детство: сначала на Севере в Видяево, откуда почти четыре десятилетия спустя ушел в последний поход «Курск», затем в военном городке в Лиепае, потом в Александрии (Египет), где мой отец служил военным советником, и затем снова в Лиепае, где в этот период мы жили с мамой и братом, а отец периодически приезжал к нам на месяц, а затем снова на три-четыре месяца - на Средиземноморскую эскадру. И так четыре года – только став взрослым, могу понять, как тяжело было матери…

Но это было счастливое детство. Да еще и с твердым представлением, что все самые настоящие мужчины – это обязательно военные. В том числе, и военные врачи, военные музыканты и другие. Например, когда однажды еще на Севере за мной, совсем маленьким, погналась собака, как потом рассказывали, защитил меня оказавшийся случайно рядом… дирижер военного оркестра. А уж в Лиепае, если что-то случилось, все знали: надо сразу в военный госпиталь – там точно примут, как принимали меня мальчишку без каких-либо вопросов трижды: два раза с разбитой головой и один раз обожженного (испытывали с другом самодельный двигатель)…

И в Египте, разумеется, мы бывали на экскурсиях и в парке Фарука, и ездили на пирамиды, но главная и любимая нами детьми (на территории консульства была целая четырехклассная школа для детей советских военных), экскурсия была… на заходившие на базу наши военные корабли. Где последним пунктом обязательно был камбуз, и каждому отрезали по ломтю настоящего черного хлеба…

И очень важно, как в шутку говорит теперь мой сын, ощущение значимости своего папы. И действительно: приводит ли отец в выходной нас с братом, еще совсем маленьких, на плавбазу «Кубань» ловить прямо с борта на леску треску (а на крючок насаживали отличную жирную селедку из вскрытой тут же банки), или уже позже в Лиепае ведет в баню на плавбазе, разумеется, уже более современной, с непременным после этого чаем в офицерской кают-компании, да еще и под фортепиано, на котором обязательно играет кто-то из офицеров… и, тем более, сам вид грозной боевой техники, эти вызовы ночью на опасные или аварийные ситуации, погружения, испытания и т.п. – везде и всегда мы видели, что и отец, и все его друзья и знакомые связаны с чрезвычайно важным и нужным делом.

А чем еще, если не преданностью большому и серьезному делу, воспитывать детей?

…В отношении всего, что связано с армией и обороноспособностью, сегодня естественно с ностальгией относиться к советским временам – действительно, мы были великой военной державой. А в семидесятые годы реально вышли на военно-стратегический паритет с США и НАТО. Но что-то самое важное было упущено еще тогда. Поясню на примере.

Когда мне было уже пятнадцать лет, и в Ленинграде, куда перевелся отец, я перешел из восьмилетней школы в 9-й класс физико-математической, на первом занятии по начальной военной подготовке преподаватель спросил, собирается ли кто-то в военное училище. Я поднял руку, и по классу сразу прошел ропот: «Идиот, он что?». В том смысле, что как это с виду нормальный парень, разумный и интеллигентный, может добровольно в сапоги и портянки? И это не в «лихие 90-е». Нет, это в год 30-летия Победы (1975-й), да еще и в Ленинграде. В том самом, в котором со снятия блокады тогда прошел всего 31 год, в котором каждый год школьников водили и в Музей обороны Ленинграда, и на Пискаревское кладбище…

В то время, как настоящие мужчины (да и женщины тоже) разрабатывали и испытывали новейшую военную технику, создавали и обеспечивали тот военно-стратегический паритет, который не позволил реализоваться ни одному из ныне уже известных планов ядерной бомбардировки СССР, какие-то другие люди, отвечавшие за гражданское (не в современном смысле, а как альтернатива военному) общество, почему-то допустили очевидное разложение – ситуацию, когда в военное училище идти уже как будто стыдно.

Допустили? Или сами разлагались, а их дети это лишь увидели и восприняли?

Конечно, сейчас тем, кто выбирает военную службу, несопоставимо тяжелее. Прежде всего, повторю, морально. И техника сплошь устаревшая, совершенно явно отставшая от передового уровня, и начальство (говорю не голословно, а опираясь на результаты наших проверок в период моей работы сначала в Контрольном управлении президента, а затем и в Счетной палате) уж слишком часто принизано буквально коммерческим духом. И детям зачастую трудно объяснить, ради чего все эти лишения, и почему папа с утра до ночи служит за эту смешную зарплату, а не как петькин или васькин – не держит ларек или автосервис…

Служить тяжело, но возможно. И чем тяжелее сегодня служить в армии, тем большая честь тем, кто честно и осмысленно служит.

Хотя, признаем, честно служить Родине (не только в армии, а шире) вообще всегда тяжело. Тяжело, но возможно. Хотя этот путь, как правило, не усыпан лепестками роз. Но, с другой стороны, чем еще настоящему мужчине компенсировать перед женщинами тот его врожденный «дефект», что он не вынашивает и не рожает детей? Только тем, что он – воин. Не просто, вроде как, «всегда готовый», но и всерьез на самом деле готовящийся защитить жену, детей, род, племя, страну.

И еще: настоящий мужчина всегда готовится, но не впадает в истерики, не машет зря руками. Он делает то, что может, но не провоцирует зря других. И, будучи благодарен всем комментаторам материалов «Столетия» (а я, разумеется, читаю не только свои статьи, но и другие, а также и комментарии к ним), в то же время, хотел бы обратиться к некоторым, не в меру горячим – цитатой из известного анекдота: «Слушай, а когда меня нет, ты как тормозишь?».

Спокойнее. Если, повинуясь призывам самых горячих комментаторов, авторы материалов «Столетия» прямо и грубо обложат матом всех наших правителей, от этого что изменится?

Не обижайтесь на мои жесткие слова. Понимаю: и в вас говорит боль – за все, что происходит в стране. Но голыми эмоциями тут не поможешь. Чем поможешь? Не знаю. Знал бы – уже сделал бы. Но мы далеко зашли, и простого выхода не видно.

Но даже и это не означает, что нам нечего защищать. Есть жены и дети, есть надежда на будущее, на буйство жизни и непредсказуемость мира.

Так еще раз поздравим всех тех, кто прежде служил Родине: главное для вас теперь – здоровье, и чтобы дети и внуки не подводили.

И поздравим тех, кто и в нынешнее непростое время продолжает честно служить. Мы отдаем вам должное. И надеемся, что ваш труд еще будет оценен по достоинству.

И всем нам мужества и воли, и тогда у страны есть будущее.