Конец московской интеллигенции

Вымирает московско-петербургская интеллигенция, – обширная социальная прослойка людей, в течение полутора столетий уклонявшихся от участия в государственном строительстве России. Субъективно процесс размывания интеллигенции – следствие общероссийского экономического краха, но объективно он проистекает из той разрушительной политической роли, которую на протяжении второй половины девятнадцатого и весь двадцатый век играла эта страта в России.

Из-за боязни лишений и осознанного риска, эти люди однажды объявляли себя "элитой", названия которой менялись в соответствии с политической конъюнктурой: "дворяне", "интеллигенты", "коммунисты", "демократы", "патриоты" и прочие, что автоматически подразумевало право не участвовать в защите интересов Родины.

Действительно, в середине девятнадцатого века из правящего служилого сословия – дворянства - в нарождавшуюся "интеллигенцию" стали перетекать субъекты, чья оппозиция самодержавию чаще всего скрывала отказ исполнять тяжелые обязанности военной и прочей государственной службы, особенно те, что сопряжены с психологическим напряжением, материальными лишениями, риском для жизни и здоровья. За редким исключением, жизненное кредо российских а затем советских "интеллигентов" разъедало противоречие: они постоянно говорили о нравственности, но выстраивали свою жизнь на лжи и "сгибании спины" во имя сегодняшнего комфорта или в предвкушении социальной и имущественной "реабилитации". На словах они превозносили правящую номенклатуру, а втихую, на кухнях, поливали грязью политический режим.

Наиболее комфортно представители этой социальной прослойки чувствовали себя в положении городских чиновников. Здесь можно было получать стабильную зарплату из госбюджета (место передавалось из поколения в поколение "по наследству" или путем "перекрестного опыления") и, по сути, ни за что не отвечать, лишь при необходимости имитируя подобие общественной позиции. Возможность ускользнуть от реальной ответственности за невыполненную работу, скрытая ненависть к работе физической и любому занятию, которое предполагает конкретный материальный результат, презрение к людям труда с одновременным преклонением перед их силой ради сохранения собственного благополучия – вот основные приметы московско-петербургской интеллигенции. Нежелание принять тот факт, что земные блага достигаются изнурительным трудом (а сверлить бетон перфоратором или обслуживать участок станков с ЧПУ – это гораздо труднее, чем "высказать мнение" на целый газетный разворот) сочеталось у советских "интеллигентов" с жаждой европейского комфорта и развлечений (последнее – непременное условие "элитарного" существования).

"Интеллигенция", составившая костяк "массовки" августа 1991 года, по сути, и защищала на митингах свое неотъемлемое право – ходить "на работу" и ничего не делать. Миллионы скрытых безработных насытили своим недовольством "демократическую" основу реформ Ельцина.

Но вот прошли годы. Наиболее развитые страны рассматривают Россию не как оазис духа и высоких технологий, где родилась и живет "элита", а всего лишь как последнюю площадку, где еще до конца не разработаны и не перераспределены запасы минерального сырья, лесов, пресной воды...

Ажиотаж вокруг последних, "интеллигентских" мест в Москве (на каждое из которых претендует как минимум 100 бывших "экономистов", "ученых", "журналистов", "искусствоведов", "архитекторов", "юристов", "ИТР" и прочее), заканчивается сегодня отвратительной дракой. И уже бывшие члены ЦК, недавние властители дум советской интеллигенции, дерутся за последние штатные оклады в Москве и на пространстве СНГ или выдумывают немыслимые системы аргументации, лишь бы сохранить в неизменности прежнее свое хлебное место. Немногочисленные "советники", "эксперты" в государственных структурах или "руководители отделов экономического планирования" в коммерческих банках – в совокупности лишь вершина айсберга, едва возвышающаяся над мутной поверхностью болота, в котором остальные сотни тысяч еще пытаются плескаться или уже погрузились с головой в жижу нищеты и депрессии. Более никто не желает тратиться на обеспечение нехлопотного существования "лишним" людям, способным лишь к "высказыванию мнения", не подкрепленного иными формами труда. Тем более, что основная черта, которая роднит всех московско-петербургских "интеллигентов", – наследников Герцена, Чернышевского, Луначарского и Рыбакова – это некомпетентность, понуждающая безудержно что-нибудь сочинять, а попросту, врать, лишь бы удержаться на "прожиточном плаву". Меж тем, уже самой власти уже не хватает на себя, на своих детей и внуков. А жить "по-человечески", то есть на уровне сверхпотребления, становится все труднее.

Любопытно, что многие представители интеллигенции не считают нужным маскировать свой интернационализм, одинаково присущий и "правым", и "левым". Они и в наше время продолжают имитировать борьбу "за народные интересы" в пределах Садового кольца. Оно и понятно: в ситуации "должностной" и "кормовой" нестабильности аппаратные конгломераты мечутся в поисках идеологии, способной оправдать в глазах народа их "элитное" существование, да "сверху" спустили наконец долгожданный сигнал "выработать" некий интеллектуальный базис, вроде бы даже "национальную идею" и обещают выделить под это дело кое-какие средства. И вот интеллигентам приходится драться за место. И те, кто в 1990-е годы всячески подчеркивал свою оппозиционность "оккупационному" режиму, манипулировал терминами "наши-ваши", сбрасывают маски. Если уж и навязывать "национальную идеологию" (вернее, очередной ее экстракт), то лишь ту, за которую спонсор будет больше платить.

Уж сколько лет подряд штатные интеллектуалы рассуждают про "русский фактор", но воз и ныне там…

Да, с "русским фактором", учитывая нынешний аппаратный расклад в Москве, на хорошую зарплату не сядешь. Уж лучше уж под "евразийскими" соусами отрабатывать какой-нибудь другой фактор. А в общем, "псевдосредний класс" советской эпохи хотя и с трудом, но все же постепенно вымывается из тех структур, которые управляют Россией. И то хорошо – сегодня они безусловно не нужны никому – ни России, ни другим странам, где если и платят деньги, то за компетентность, знания и точную информацию.

Но кто сменит московско-петербургскую "интеллигенцию", людей, которые в большинстве своем давно забыли, что такое умственный труд? На такой вопрос сегодня нет однозначного ответа. Хотя это место в принципе должны занять те, кто прошел сквозь весь ужас последних полутора десятков лет, гигантские братоубийственные мясорубки, люди, не верящие ни одному слову СМИ, знающие историю своего народа и готовые отстаивать его права.