«Стихи приносят очищенье от всех невзгод, от всех обид…»
4 ноября исполнилось 70 лет со дня рождения поэта, прозаика, эссеиста и публициста Николая Головкина.
* * *
Стихо Творение Дня
тихо творило меня.
В окна сочился рассвет.
Сколько мне было? Неважно!
И записал я отважно,
мир увидав как поэт,
дав тогда дерзкий обет,
Стихо Творение Дня.
Как появилась строка?
Кем вы наставники были?
Знают секрет облака.
Или то ангелы плыли?!
Море житейское лет.
Строки в душе прибывали,
в радости или в печали
я исполняю обет.
Помню тот юности свет,
свет моего озарения.
Нет, не затерян был след
первого Стихо Творения.
* * *
Но лишь божественный глагол
До слуха чуткого коснётся,
Душа поэта встрепенётся,
Как пробудившийся орёл.
А.С.Пушкин. Поэт (1827)
Стихи приносят очищенье
от всех невзгод, от всех обид.
Душа и рвётся, и болит.
В стихах восторг и тень сомненья.
И будет день, придёт мгновенье.
Тот светлый миг не упусти!
Рождается стихотворенье.
В нём - не убий!
Пойми!
Прости!
* * *
Ещё по улицам хожу
подолгу, не спеша.
Строку как истину ищу,
открыта ей душа.
Ты - лист последний на ветру,
игрушка всех стихий.
Ещё не отданы перу,
не сказаны стихи.
* * *
Горе` ли повод ревновать?
Да, тучи чтут вершину,
но очень любят наплывать
порою вниз, в долину.
Ручью ль корить исток за то,
что летом высыхает?
Долины голубой простор
внизу лежит, не тает.
Плывите тучами, стихи,
дождём пролейтесь где-то.
Пусть губы, как ручьи, сухи,
но шепчут вновь сонеты.
И вновь взор радует простор
и к солнцу устремлённость гор.
* * *
Ты - близка и далека,
словно лучшая строка.
И добра ты, и строга,
словно лучшая строка.
Я смотрю тебе во след.
Мой романс ты, мой сонет.
Явь и мимолётный сон.
Радость и душевный стон.
Песня
Рождается песня…
Она - как души откровение:
за каждою строчкой -
то радость большая, то вздох.
К нам счастье приходит.
Всё было: надежды, терпение.
Так, камни пробив,
вырастает в расщелине мох.
Пусть песня звучит!
Пусть она никогда не кончается.
И струны гитары
послушными будут рукам.
Сегодня у нас
всё иначе - с тобой - получается.
Как это прекрасно,
что выпало встретиться нам!
Мир выражен в песне
с такою душевною страстью!
Есть в песне порыв,
хоть с трудом подбирались слова.
И каждый из нас,
отыскавший тропиночку к счастью,
достигнув его,
не поверит, быть может, сперва...
Пишущая машинка
У машинки, словно сердце,
что-то ёкнуло в груди.
Потерпи, товарищ верный,
до утра...
Не уходи!
Не окончена работа.
Сном на плечи давит ночь.
Для вещей нет «неотложек».
Им иль нам трудней помочь?!
Смерть в движенье -
может, счастье?!
Где конец,
когда финал?
Ночь. Ещё страничку держит,
став безжизненным металл.
* * *
Мы все в долгах.
Особенно поэты:
ведь строчки наши -
даже золотые! -
аванс мизерный
на благие лета.
Бессмертны души.
Кошельки пустые.
А ведь поэты -
это века вены,
его артерии,
чтоб кровь текла исправно.
И совесть века,
и Отчизны гены.
Да, пусть негромко,
но сказать о главном.
А ведь поэты -
это те же дети
Иль старики,
что мудростью богаты.
Стал век жесток.
На нас набросил сети.
Прощаем век.
Нам ждать ли щедрой платы?!
* * *
Клип за клипом на ТВ.
Тараканы в голове.
А услышишь Слово -
вроде это ново.
Пусть у нас звучит Оно
снова в полный голос.
Золотистое пшено
даст нам новый колос.
Ждём и верим в этот миг.
Как сады весною,
Расцветёт родной язык.
С ним вновь мир открою.
* * *
Звучат во мне стихи, не умолкая.
Мне дорог полюбившийся мотив.
Кого-то на земле я продолжаю.
Продолжусь ли, когда не буду жив?
Мой лучший стих, ты песней лебединой,
взлетишь в прощальный миг под облака?
Но тело и душа пока едины -
не создана последняя строка.
И я небытие, глядишь, нарушу:
в поэте возродится пусть поэт.
Уж нет того, наследую чью душу.
Но что душе бессмертной дымка лет?!
Звучат во мне стихи... То чьи-то души
мне вдруг шепнули нужные слова?
Умом и сердцем им внимай и слушай.
Их думой наполняйся голова!
Звучат стихи. Печалят их утраты.
Успеть!.. Как ночь - пишу, пишу опять.
Наставники мои не просят платы.
С зарёю им так жалко улетать.
Им слава безразлична мировая.
Ничто не удлиняет жизнь вдвойне.
Кого-то на земле я продолжаю.
Звучат стихи, стихи звучат во мне.
Звучат стихи. Мои ли, их - не знаю!
И спор в них о добре идёт и зле.
Собою быть... Но всё же не теряю
то светлое, что увидал во мгле.
Предскажут, жду, судьбу мою.
Мелькая, тропиночка моя, найдись с высот.
Звучат во мне стихи, не умолкая.
Неужто, их мотив во мне умрёт?!
Николай Головкин.
Эссе
"Однажды я встретил Рождество Христово в храме святителя Николая при Государственной Третьяковской галерее.
И вот я иду по пустынному в этот час Толмачёвскому переулку, спешу, чтобы успеть до закрытия метро.
На углу с Лаврушинским переулком встречаю пожилого человека.
Почему он здесь? Какая беда у него?
В мир пришёл Спаситель. А этот такой несчастный на вид человек грустен. На его непокрытую голову падают снежинки.
Это – Иван Сергеевич Шмелёв.
Его скромный бюстик на постаменте днём едва приметен. За спиной вычурный, бездарный фонтан – такой неуместный здесь, в Замоскворечье, которое так любил Иван Сергеевич, так вдохновенно описал в своих книгах.
Нередко специально приезжаю сюда, чтобы увидеть того, чьи книги нашли такой отклик в душе.
И теперь невозможно пройти мимо.
- Здравствуйте, Иван Сергеевич!
Кладу на постамент свечу, одну из тех. что не успел возжечь в храме. нёс на память об этом Рождестве домой.
- Это Вам, Вы так любите этот светлый праздник...
Крещусь, кланяюсь Шмелёву.
Молча стою, и, кажется, уже не спешу.
Только что молился в храме, молился у одной из величайших святынь Православия – Владимирской иконы Божией Матери.
Теперь молюсь вместе со Шмелёвым.
И эта молитва, верю, будет услышана Господом."