Теленеделя: "Дни потерь и размышлений"

Казалось бы, простенькая песенка "Значит, ты ушла, моя любовь!.." из фильма "Моя любовь" с теперь уже незабвенной Лидией Смирновой, а поди ж ты – легко выражает нехитрую и великую сущность жизни на земле: всё когда-то приходит и уходит. Все приходят и уходят. Что остается остающимся жить? И так – спираль за спиралью.

Увы, пришло время, и ушли Лидия Смирнова и Михаил Кононов, киноактеры, повлиявшие своей работой в фильмах на умонастроения, а может, и на целые жизни миллионов людей – и это без всякого преувеличения. Одна только роль Кононова в телефильме "Большая перемена" – а у замечательного артиста было много подобных ролей – перевернула взгляды огромного количества кинозрителей на профессию учителя, более того, многие молодые люди, в том числе мужеска пола, даже стали учителями истории, как главный герой. А Лидия Смирнова учила любить, быть истинными женщинами и не стесняться своей женственности советских тружениц, которых анекдот справедливо характеризовал как бесполых особ с тремя авоськами в каждой руке, за юбку дети держатся, дома же "пьяный Иван, а впереди пятилетний план".

Одна уважаемая газета неожиданно лягнула Смирнову в посмертном слове, снисходительно отметив ее "не столь уж большой талант" (?!), но телевизионщики по отношению к известной актрисе оказались справедливее. ТВЦ показал, например, фильм, снятый пару лет назад, от которого трудно было оторваться, – так естественно хороша 90-летняя Лидия Николаевна в своей последней роли самой себя, так свежи, неожиданны и даже ироничны ее комментарии к своим давним ролям и вечным, как жизнь, чувствам. Другие каналы и газеты тоже поклонились актрисе, и мне хотелось надеяться, что это произошло действительно потому, что мы научились помнить, как наказывал нам в своей телепрограмме "Чтобы помнили" Леонид Филатов, а не только из-за того, что высказал слова соболезнования господин президент.

#comm#Кононов и Смирнова, простите уж улыбку сквозь слезы, оказались в хорошей компании великих кинодеятелей, улетавших в те же дни за край земли: скончались один за другим Ингмар Бергман, Микеланджело Антониони, французский киноактер Мишель Серро. #/comm#

И эти печальные события, отраженные в телевизионных новостях, неожиданно показали едва ли не пропасть между поведением западного человека и нашего в печальные дни. Что лучше, рассудит третий, но когда Euronews и некоторые другие каналы показывали сцены прощания с ушедшими гигантами, меня, каюсь, неприятно поразили улыбающиеся дамы в траурных платьях и… едва ли не радость на лицах близких. Сразу вспомнились всероссийские телетрансляции прощания с Ельциным, широкая улыбка Билла Клинтона, приближающегося к убитой горем вдове… Политес дороже искренности? Или представители западных ветвей христианства больше православных верят в блаженство рая, куда непременно попадут знаменитые актеры и режиссеры, и нескрываемо радуются за них?

Бог с ними, с двоюродными братьями и сестрами по религии, лучше находить больше общего, чем разъединяться. Мир почившим… Безумно жалко еще живых, милых молодых людей, которые со дня на день ожидают казни – ни за что ни про что – в плену. Невыносимо ежедневно выслушивать сухие сообщения об этом. А сообщения действительно сухие, и голоса телеведущих беспристрастны, хотя страдают братья-христиане воистину мученически. В начале всемогущего, цивилизованного, казалось бы, и просвещенного двадцать первого века.

Вот и в минувшее воскресенье люди тянулись к Блоку в Шахматово на теперь уже ежегодный летний праздник. Все так же стоял на полпути к возрожденному на вершине холма дому огромный поэтический валун, все так же вздрагивала под дождем особая многолетняя гречиха в полтора человеческих роста, по зарослям которой, ежегодно возобновляющимся, и определили местонахождение давно сгоревшей усадьбы; все так же звучали с эстрады и из уст экскурсовода в музее бессмертные стихи, и даже еще краше стали цветники и огород с огромными подсолнухами… Однако, что-то безвозвратно ушло, иссякли ощущения абсолютного праздника, радости, будущности. Вот вам: и усадьба восстановлена, и свеж парк, и профессиональны литературоведы, работающие в музее… Но я смотрела на известные всей России лица поэтов, ученых, литературоведов и понимала, что еще лет через пять сюда доберутся немногие, потому что им много лет. Они, интеллигенты, книгочеи, знатоки, обожающие Блока, знающие его стихи наизусть, окончили университеты или институты 40-50, а то и больше лет назад. Молодых лиц среди гостей праздника было совсем мало. Детей – единицы. Не видно было и традиционного кружения телевизионщиков

Что-то надо делать, господа. О да, вокруг усадьбы возрождается пейзаж с черепичными крышами, уже и дачные дворы глядятся вполне по-английски; перефразируя Блока, можно сказать, что уходит безбытность – возвращается быт. А культура, которая на протяжении всего бурного российского двадцатого века сохранялась и в дни гонений на того или иного поэта, и в долгие месяцы ленинградской блокады, и в годы сугубого соцреализма, – с ней-то что будет? Ведь если она "перестанет быть" и останется только в музейных запасниках, не переселившись в души новых поколений русских людей, – зачем тогда все эти возрожденья? Вот о чем надо думать. И не только политикам и педагогам, но и боссам телевидения не в последнюю очередь. Если им, конечно, небезразлична Россия, которую как бы не пришлось оплакивать вновь…