Столетие
ПОИСК НА САЙТЕ
28 марта 2024
Реализм романтика Абдрашитова

Реализм романтика Абдрашитова

Памяти замечательного кинорежиссёра и педагога
Людмила Обуховская
16.02.2023
Реализм романтика Абдрашитова

Народный артист России, лауреат Государственной премии СССР, обладатель многочисленных наград и регалий покинул этот мир, но остался с нами яркими фильмами, глубокими мыслями. Его размышления и высказывания не только о кино, но и о литературе, искусстве, жизни вообще всегда шли в унисон с тем, что волновало его современников.

 Он притягивал неброской красотой, которой жизнь одаривает человека мыслящего, несуетного, погружённого в любимое дело, интеллектуала, постоянно работающего над собой, не знающего затяжных привалов на пути постижения мира, расширения горизонтов своих и тех, кого не оставляет равнодушным его творчество. Его верными поклонниками были те, кто не боялся состояния непокоя, кого волновала крепость моральных и нравственных устоев общества. Его она не просто волновала – он подставлял своё плечо под пошатнувшуюся нематериальную конструкцию. Его фильмы были зеркальным отражением нашего быта и бытования. И зеркало это было не кривым, без трещин и сколов. Кому-то они помогали вытравить в себе рабский дух, кому-то понять, как оторваться от сиюминутности, не «утонуть» в закрывающем перспективы потоке «общепринятости», за которой можно спрятаться и жить припеваючи. Мятущаяся его душа не давала покоя ни ему, ни другим. Счастье его было в том, что единомышленников было больше, чем хулителей «неудобных» фильмов. И в том, что по его словам, привела его в кино «рука» провидения. Вытащила из сгоряча выбранной престижной профессии кибернетики («мог бы стать большим учёным») и поставила на порог ВГИКа. Именно в то время, там набирал курс выдающийся режиссёр и педагог Михаил Ильич Ромм.

– Мне повезло, – признался Вадим Юсупович в нашем разговоре о начале новой жизни, которую сам себе наметил. – Поступал в то время, когда ещё не было чудовищного закона о платном втором высшем образовании. Человек имел право получить второе, третье высшее образование совершенно бесплатно, отработав три года по полученной первой специальности. И это было очень мудро: приходили люди с жизненным опытом, что очень важно для творческого человека. Я поступил во ВГИК в 25 лет. За плечами была работа на заводе электровакуумных приборов, где я за три года стал начальником большого цеха. К тому же солидный опыт кинолюбителя имел. В детстве любил фотографировать, мы с младшим братом даже снимали диафильмы на “обратимой” плёнке: снимаешь и сразу же получаешь позитивное изображение. Мастерили своими руками персонажей. Забавное такое занятие, о котором приятно вспоминать, и не бесполезное. Одно время я даже занимался в актёрской студии при ТЮЗе в Алма-Ате, где наша семья военного отца жила. Даже в спектаклях несколько раз участвовал в маленьких, конечно, ролях.

(Слово за слово, перелистали странички жизни, протекающей не под бравурные марши, под тихие мелодии не для громкого голоса, а для чуткого сердца – Л.О.).

Почему же решили стать «физиком», а не «лириком»?

– Во-первых, всерьёз был увлечён точными науками – химия, физика, математика интересовали. Во-вторых, время было такое. 1961-й год, полёт Гагарина не мог не увлечь романтическую мальчишескую душу мечтой, если и не вслед за ним отправиться, то уж поработать на космос. Сдал я досрочно школьные экзамены и поступил в знаменитый Физтех в Долгопрудном. О чём, кстати, ни разу не пожалел. Студенчество выпало на особый период в жизни страны – оттепель. И мы, технари, от гуманитариев не отставали. Не меньше их «глотали» все новинки литературные, по театрам бегали, не пропускали почти ни одной киноновинки, включая зарубежные, которым открылся доступ на столичные экраны. В молодости на всё время хватало, всеядным был. Тогда мы такими категориями не думали – духовный подъём, всплеск свободомыслия, просто наслаждались жизнью и впитывали чужое творчество, которое ложилось на душу и помогало определиться в собственных пристрастиях. Детское увлечение фотографией не покидало, я делал снимки для институтской многотиражки и даже сам пописывал по просьбе редактора. Так прокладывалась тропинка в стан лириков. Стал о кино подумывать. Но студии такой при институте не было. И даже поблизости.

Без страха отправились в самый престижный киновуз страны?

– Переживал только по поводу возраста: как это буду самым старшим, дядькой, среди молодёжи? А оказался средним. Были среди нас профессиональные писатель, актёр, мастер спорта по боксу, лётчик-испытатель реактивных самолётов. И всего два выпускника средней школы.

Ромм был доволен таким раскладом? 

– Михаил Ильич любил смешивать совершенно разных людей по опыту, по творческим интересам. У него учились Шукшин и Тарковский, Кончаловский и Соловьёв – совершенно разные люди, разные художники, пришедшие в кино не со школьной скамьи. От них можно было многое почерпнуть. По нынешним временам, к сожалению, идеальный абитуриент – вчерашний школьник. Поступают очень способные, даже талантливые молодые люди. Но о чём они будут делать свои фильмы? Что они могут сказать зрителям? Обычно они начинают копировать нечто виденное уже. Такие в основном уходят на телевидение. И делают всё то, что мы видим на экранах телевизоров. За редким исключением. Лучший вариант – когда человек начинает рассказывать о себе, о своих первых опытах социализации, то есть о дружбе, о коллективе, о преданности, о верности, о чувствах, о первой влюблённости. Это всё очень мило, но зритель ждёт чего-то более существенного. Это серьёзная, я бы сказал, фундаментальная проблема. И касается она не только нашего, но и любого творческого вуза.

С поступлением проблем не было. А дальше?

– И с учёбой никаких не возникло. На Михаила Ильича Ромма мы все смотрели, как на кинобога. Не было предела радости, когда учитель высоко оценил мою первую студенческую работу – документальный шестиминутный этюд «Репортаж с асфальта», и даже включил его в свой документальный фильм «Мир сегодня», который был закончен после его ухода из жизни под названием « И всё-таки я верю» Элемом Климовым, Марленом Хуциевым и Германом Лавровым. Вторым моим педагогом стал великий Лев Кулиджанов, принадлежавший первому послевоенному поколению кинематографистов. Я благодарен судьбе, что именно эти люди были у истоков моего становления, говоря высоким слогом. А попроще – были настоящими наставниками-друзьями. Доверяющими своим студентам, помогающими раскрыться каждому в своём естестве.

Среди ваших верных соратников – Александр Миндадзе. Как с ним судьба свела?

– На первый взгляд – дело случая. Дело в том, что я не снимал дипломную работу, защищался курсовой – 40-минутным сатирическим фильмом «Остановите Потапова!» по рассказу Григория Горина. Это, кстати, первый и единственный раз, когда я взялся за комедийный материал. Курсовая получилась удачной, завоевала разные призы и премии в конкурсах дебютов. На неё обратил внимание работавший на «Мосфильме» Юлий Яковлевич Райзман, худрук объединения «Товарищ», друг и соратник Михаила Ильича Ромма. Он-то и сказал: «Заканчивайте все эти образования, защищайтесь досрочно и приходите на «Мосфильм». Мы вас ждем – будете снимать». Кто ж от такой перспективы откажется? Так на год раньше завершилась моя учёба. Снимать полнометражную картину был готов. Вот только что? Мои идеи редактура с ходу отвергла. Год читал сценарии. Изучил портфели всех студий, брал непосредственно у авторов. Почти две сотни сценариев одолел. А как иначе, если снимать хочется, если чувствуешь, что не можешь не снимать? В такой ситуации и включается какой-то внутренний двигатель в поисках – вот это мое! А без этого «моего» приличное кино, мне казалось, не получится. И правильно казалось, как показало время. Среди всего, что читал, встречались вполне хорошие сценарии, из которых впоследствии получились заметные картины. Но не моё это было. И вдруг оказывается в руках «Кто-то должен защищать» молодого автора, тогда никому не известного Александра Миндадзе, окончившего ВГИК на два года раньше меня. На четвёртой странице понял, что буду снимать. Но опытные люди мне сразу намекнули, что сценарий может не пройти редактуру в Госкино. Так и случилось. Но я почему-то был уверен, что всё получится. Спасибо Юрию Яковлевичу – «протолкнул» своим авторитетом.

Вам такая проволочка не показалась дурным знаком и не отвернула от сценариста?

– Совсем наоборот: придала уверенности, что все препоны можно преодолеть, и что только на свой вкус надо полагаться и на поддержку «своих» по духу людей. А сценариста сразу признал своим человеком. В нашей с Сашей первой картине «Слово для защиты» снялись молодые Марина Неёлова, Олег Янковский. И мы вот уже четверть века с Александром Миндадзе рука об руку, одиннадцать картин сняли.

Ваша жизнь в кинематографе со стороны безоблачной не выглядит, скорее драматичной, я права?

– На все сто! Драм было немало. Одно увольнение с «Мосфильма» после «Охоты на лис» чего стоит! К счастью, всего три дня продлилось. А за ним последовала радость возвращения к работе. Кино моё пробивалось через чёрно-белые полосы. «Парад планет» сдавал целых девять месяцев. Голову ломал, что же именно так бесит начальство в совершенно некриминальном, на мой взгляд, фильме. От поправок категорически отказывался, за что меня бросили «на растерзание» коллег – расширенный худсовет с участием уважаемых режиссеров. Честно говоря, не ожидал я от многих такой чудовищной агрессии. Потоптались по картине, как следует. Но не все. Очень достойно вели себя Сергей Бондарчук, Игорь Таланкин, Марлен Хуциев.

Практически ведь с выходом на экран каждой вашей картины были сложности?

– Да, у каждой биография не без сучка и задоринки. «Остановился поезд» сразу же уложили на полку, правда, ненадолго, пылью покрыться не успела. Я не то чтобы горжусь, но доволен, что сумел сохранить все фильмы в том виде, в каком делал. На компромиссы не шёл.

Для многих нынешних режиссёров вы стали наставником. 95-летие киношной альма-матер отметили поездкой по регионам, встречами с талантливыми молодыми людьми, потенциальными студентами. Что думаете о подготовке нынешних выпускников школ?

– Больная для меня тема. Современная школа безобразно выполняет свои функции, из неё выходят в основном совершенно необразованные люди, общекультурная подготовка которых просто на чудовищном уровне. К нам приходят выпускники, за плечами которых нет ни хорошего образования, ни опыта жизненного. Надо вернуть былое: чтобы люди с высшим образованием имели возможность поступать на общих основаниях на бюджетные места по смыслообразующим специальностям – режиссуре и драматургии.

Сколько человек набираете в мастерскую? 

– Аж двадцать, тогда как за границей 5-6 – чтобы была возможность для сугубо индивидуального подхода к каждому.

В профессии сколько из них остаются? 

– До пятого курса человек пять уходят по разным причинам. Иногда выпроваживаем. Человек 15 остаётся, остальные где-то растворяются. Есть показатель одинаковый для всех стран: если из 10 человек выходит один более или менее заметный режиссёр, активно работающий, считается, что мастерская благополучная, учебная почва плодотворная. Исключение бывали в мастерской Ромма, у которого училась целая плеяда наших выдающихся режиссёров, которых я уже упомянул. Помимо того, что это был Ромм, что это были взрослые люди, ещё и то время помогало самореализации творческого человека. В это трудно поверить, но это так. Нынче ведь нет в Конституции статьи о гарантированной работе по специальности выпускнику вуза. А при «страшной» советской власти она была. Сейчас в кино очень сложно пробиваться. Единицы из моих учеников сделали это: Пётр Буслов, Алексей Мизгирёв, Егор Анашкин, Игорь Хомский.

Что, на ваш взгляд, делает фильм убедительным и актуальным надолго?

– Человек, выражающий время, в котором ему довелось жить. Размышляющий, ищущий ответы на самые сложные вопросы, понимающий и чувствующий, пытающийся быть счастливым, подчас не благодаря, а вопреки. Меня всегда мучает вопрос о том, почему создаются условия, не дающие человеку шанс быть счастливым. Рассказываю честно правдивые истории о людях, попавших в непростые ситуации, и о том, какой выход они находят в соответствии со своими принципами, жизненными устоями, которые рождаются не на голом месте, а во времени. Оно – в их характерах, сформированных определенной системой общества. Я не могу ответить на все вопросы фильмом. Например, почему толпы людей одной страны оказываются по разные стороны баррикад. Но показываю в «Магнитных бурях» как это происходит. «Слугой» приглашаю зрителей вместе со мной поразмыслить над тем, почему и зачем человек заигрывается, сохраняя свою совсем иную сущность. Экран очень нагляден для пробуждения мысли. А за мыслью всегда следует дело.

Вадим Юсупович, вы ведь снимали в Крыму, что думаете по поводу возрождения Ялтинской киностудии в новом качестве – как производственной базы, а не только предоставляющей услуги, как это было до её развала?

– Редкий режиссёр миновал полную чудес крымскую кинострану! Я снимал в Феодосии, Судаке, Севастополе и Симферополе. В Севастополе в этот приезд встретился не только со зрителями и с потенциальными студентами, но и с военными моряками, которые помогали моей киногруппе снять в 1990-м ужасную сцену с потоплением пассажирского судна в картине «Армавир». С удовольствием пообщались. Что касается киностудии… Предоставление услуг, конечно, привычнее и легче. Но успех в таком деле зависит от простого соотношения: цена-качество. Если услуги в Крыму будут дешевле, чем услуги в Марокко, в Египте, в Турции, естественно, продюсеры устремятся сюда. Если будут дороже – не ждите. А для производства надо сначала подготовить людей. Киностудия – это, прежде всего, штат специалистов, и конечно, современная техническая база. Будет это – наступит её вторая жизнь.

…Все, кто встречался с выдающимся режиссёром, ещё не раз вспомнят о нём, его умные и точные суждения, извлекут из памяти слова, из диктофонной записи голос, интонации. Хорошо бы, конечно, издать книгу о нём. Из разных текстов, интервью, эссе может сложиться не только цельная картина его жизни и творчества, но и портрет нашего современника.

Поклонники таланта Вадима Юсуповича всегда ждали его новых картин, которых не так уж много, увы, по разным причинам. Но те, что сняты, навсегда вошли в сокровищницу отечественного кино. Эпохальные фильмы, снятые романтиком.


P.S. Фильмография и призы режиссёра Вадима Абдрашитова

«Остановите Потапова!» – диплом, ВГИК, 1974 г.

«Слово для защиты», 1976 г., Премия Ленинского комсомола; приз жюри МКФ в Мадриде (Испания) в 1977-м.

«Поворот», 1978 г., приз МКФ в Варне (Болгария) в 1979-м.

«Охота на лис», 1980 г., приз МКФ в Сан-Ремо (Италия) актёру Владимиру Гостюхину – 1981 г.

«Остановился поезд», 1982 г., Государственная премия РСФСР в 1982-м, приз МКФ в Сан-Ремо (Италия) за лучший сценарий в 1983-м.

«Парад планет», 1984 г., приз «Золотое плато» на МКФ в г. Авеллино (Италия).

«Плюмбум или Опасная игра», 1986 г., «Золотая медаль сената Итальянской республики» на МКФ в Венеции в 1987-м.

«Слуга», 1988 г. Государственная премия СССР, приз им. Альфреда Бауэра и приз Экуменического жюри на МКФ в Берлине в 1989-м.

«Армавир», 1991 г.

«Пьеса для пассажира», 1995 г., «Серебряный медведь» на МКФ в Берлине 1996; приз ОРКФ «Кинотавр» в 1995-м.

«Время танцора», 1997 г., Гран-При ОРКФ «Кинотавр» в 1998-м, приз Жюри МКФ в Локарно (Швейцария) в 1998-м, призы Национальной Премии критики «Золотой Овен» в номинациях: Лучший фильм года, Лучшие роли дебютантов – 1998 г.

«Магнитные бури», 2003 г., призы ОРКФ «Кинотавр» за лучший сценарий и лучшую режиссуру, 2003 г.

Приз за лучшую режиссуру на МКФ Pacific Meridian Владивосток в 2003-м Призы Национальной Премии Кинокритики 2003 за лучшую режиссуру и лучший сценарий. Призы за лучшие сценарий и режиссуру «НИКА». Призы за лучшие режиссуру, монтаж, звук «Золотой орёл».


Специально для «Столетия»


Эксклюзив
28.03.2024
Владимир Малышев
Книга митрополита Тихона (Шевкунова) о российской катастрофе февраля 1917 года
Фоторепортаж
26.03.2024
Подготовила Мария Максимова
В Доме Российского исторического общества проходит выставка, посвященная истории ордена Святого Георгия


* Экстремистские и террористические организации, запрещенные в Российской Федерации: американская компания Meta и принадлежащие ей соцсети Instagram и Facebook, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ), «Джабхат Фатх аш-Шам» (бывшая «Джабхат ан-Нусра», «Джебхат ан-Нусра»), Национал-Большевистская партия (НБП), «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «ОУН», С14 (Сич, укр. Січ), «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Свидетели Иеговы», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Артподготовка», «Тризуб им. Степана Бандеры», нацбатальон «Азов», «НСО», «Славянский союз», «Формат-18», «Хизб ут-Тахрир», «Фонд борьбы с коррупцией» (ФБК) – организация-иноагент, признанная экстремистской, запрещена в РФ и ликвидирована по решению суда; её основатель Алексей Навальный включён в перечень террористов и экстремистов и др..

*Организации и граждане, признанные Минюстом РФ иноагентами: Международное историко-просветительское, благотворительное и правозащитное общество «Мемориал», Аналитический центр Юрия Левады, фонд «В защиту прав заключённых», «Институт глобализации и социальных движений», «Благотворительный фонд охраны здоровья и защиты прав граждан», «Центр независимых социологических исследований», Голос Америки, Радио Свободная Европа/Радио Свобода, телеканал «Настоящее время», Кавказ.Реалии, Крым.Реалии, Сибирь.Реалии, правозащитник Лев Пономарёв, журналисты Людмила Савицкая и Сергей Маркелов, главред газеты «Псковская губерния» Денис Камалягин, художница-акционистка и фемактивистка Дарья Апахончич и др..