Нам не хватает Горького…

Сказать, что Максим Горький сейчас наиболее читаемый писатель, было бы большим преувеличением. Что же, время Горького ушло? Нет, оно еще не наступило.

В советские времена книги Максима Горького читались моим поколением скорее по необходимости, чем по велению души, хотя некоторые рассказы, пьесы, повести удивляли яркими романтическими героями и поражали необычными нравами, царившими в дореволюционной России. «Челкаш», «Данко», «Детство», «В людях», «Мои университеты» – отчетливо помнятся и по сей день. Большинство повестей и романов Горького – «Мать», «Фома Гордеев», «Дело Артамоновых» иллюстрировали очевидное, то, что знал любой пацан из нашего класса или любая девчонка с нашей улицы: «При капитализме простому народу жилось несладко». Но мы знали, что нам, детям победителей, капитализм не грозит. В нашей стране социализм, профсоюзы, комсомол, пионерия, дома отдыха, санатории, пионерские лагеря, игра «Зарница», самый короткий в мире рабочий день, бесплатное образование и медицина, у нас сильная армия, победившая фашизм, и никто не сможет издеваться над нами – выгнать из дома на улицу или не заплатить заработанных денег. И когда вырастем, мы будем врачами, хлеборобами, учителями, строителями, сталеварами, летчиками, моряками, инженерами, пограничниками и даже космонавтами, все мы станем Соколами, а не Ужами, мы рождены летать, а не ползать. Мы были уверены в главном: никакой дядя Сэм или паразит-капиталист из прошлого не заставит нас быть рабами. Это было понятно любому двоечнику без дополнительных занятий.

Если произведения Горького и пугали нас, то задним числом, абстрактно. Ибо никто даже в страшном сне не мог представить, что Советский Союз рухнет, а на плечах либералов-демократов в страну въедет капитализм, еще страшнее того, что описывал Горький в своих произведениях.

Декабристы и революционеры будут объявлены уголовниками, бедные крестьяне – лентяями, вновь появятся ночлежки, босяки, беспризорные дети, деревня будет разорена, классы отменены, а трудовые сбережения пущены по ветру Егором Гайдаром, головастым внуком писателя Аркадия Гайдара, по книжкам которого мы учились жить и любить свою Родину.

Но случилось то, чего не мог предположить и Горький, которому доставалось и от царской власти, и от советской.

Его сажали в тюрьмы и полицейские участки, за ним вели гласное и негласное наблюдение, вынуждали эмигрировать и даже пытались «сбросить с корабля современности».

 Первую попытку сброса предпринял в 1902 году Российский император Николай II, когда Академия наук выбрала любимого народом писателя почетным академиком по разделу словесности. Царь прокомментировал: «Более чем оригинально!» и повелел сей выбор отменить. Узнав о таком решении, отказались от звания почетных академиков Короленко и Чехов, а критик Стасов, выдвигавший кандидатуру Горького, громко хлопнул дверью и зарекся не посещать заседания Академии.

Ну, мотивы Его Императорского Величества понятны. «Буревестник революции» расшатывает трон, сочиняет обидные «Песни о Соколе», а Мы, Николай Второй, будем вручать ему медали на ленточках и красивые мантии? Известную фигуру ему из трех пальцев, а не звание академика!

А вот почему главный редактор «Литературный газеты» с обстоятельной волжской фамилией Бурлацкий в 1991 году решил снять профиль Максима Горького с логотипа вверенной ему писателями газеты, сразу не угадаешь. Возможно, рассуждали примерно так: коль нет больше пролетариата, то зачем нам пролетарский писатель?

У нас теперь в стране два класса – успешных и неуспешных людей. Успешные – это олигархи, владельцы заводов, газет, пароходов, казино, а также киллеры, валютные и политические проститутки, наркодилеры, жители Долларовки, то бишь Рублевки – вот о них и надо писать романы, баллады и телесериалы. А зачем нам Горький со своим «Му-му», то есть, простите, «Буревестником»… Одним словом, совок, которого надо выдавливать и истреблять. И главное, не в том, чтобы не быть самому совком, а в том, чтобы быстрее указать, как им были другие.

Только почему-то никто из благородных негодующих демократов не порвал тогда советский диплом, не вернул гонорары за книги, созданные в стиле соцреализма, и не отказался от бесплатных квартир, полученных по линии Союза советских писателей.

…Профиль Максима Горького, конечно же, вернули на первую страницу «Литературной газеты». Это сделал в 2004 году новый главный редактор «Литературки» – писатель Юрий Поляков, заручившись поддержкой читателей, Редакционной коллегии и собственной совести. Портреты двух титанов русской литературы – Пушкина и Горького – вновь оказались рядом.

Горького любят и помнят – его именем названы проспекты, улицы, станции метро, институты и библиотеки, но читают классика мало. Такое ощущение, что время читать и перечитывать бунтаря Горького еще не пришло, ибо духовное самоопределение российского общества явно задержалось.

Знавший все мерзкие стороны русской жизни, Горький, тем не менее, верил в человека и восторгался его величием. Утвердится ли в нашем обществе горьковский девиз «Человек – это звучит гордо!», или капитализм возьмет верх в нашем «социальном государстве», покажет время.

Очевидно одно: нам не хватает нового Горького, новых гордых героев. Нельзя же всерьез считать таковыми олигархов из списка журнала «Форбс» или персонажей гламурных телесериалов.

В 1908 году в статье «Разрушение личности» Максим Горький писал: «Литература наша – поле, вспаханное великими умами, еще недавно плодородное, еще недавно покрытое разнообразными и яркими цветами, – ныне зарастает бурьяном беззаботного невежества, забрасывается клочками цветных бумажек – это обложки французских, английских и немецких книг, это обрывки идей западного мещанства, маленьких идеек, чуждых нам; это даже не «примирение революции с небом», а просто озорство, хулиганское стремление забросать память о прошлом грязью и хламом».

Написано, словно сегодня.

Но возможно, уже бродит по России будущий писатель – стихийный председатель союза всех униженных и оскорбленных, страстный обличитель общественных пороков. И, говоря словами своего великого предшественника, хождение это вызвано не стремлением к бродяжничеству, а желанием видеть – где я живу, что за народ вокруг меня? И не перевелись ли на Руси Соколы?

Каралис Дмитрий Николаевич – писатель, публицист, киносценарист, общественный деятель. Лауреат шести международных и общероссийских литературных премий. Автор 18 книг прозы и нескольких киносценариев.