Кшиштоф Занусси: «Противоположности, как известно, притягиваются…»

Из Новосибирска, куда он привёз комедию-автобиографию «Галоп», Кшиштоф Занусси приехал в Москву на три дня. Автор «Семейной жизни» и «Константы» теперь, помимо режиссуры и написания сценариев, занимается и продюсированием своих фильмов. Он, как уже многие годы, страшно занят. Но отказаться от возможности в очередной раз поведать прессе о роли художника в современном мире, о своём новом фильме «Эфир», а также о том, почему российско-польские культурные связи становятся только крепче, когда политические отношения обостряются, он, похоже, просто не мог. Тем более, что на днях Кшиштоф Занусси выпустил на русском языке книгу «Как нам жить и иметь доход "на печенье"» и представил её в Екатеринбурге.

- Пан Кшиштоф (это обращение, по всей видимости, не слишком порадовало г-на Занусси), с чем Вы приехали в российскую столицу?

- Я снова, как и много лет назад, под впечатлением от Новосибирска. Когда-то я побывал в Академгородке и был просто очарован интеллигентными и трудолюбивыми, приветливыми и гостеприимными людьми, которых там встретил. Периферийная, казалось бы, публика произвела на меня куда более сильное впечатление, чем жители Москвы и даже Ленинграда. Сейчас я снова убеждаюсь в одухотворенности и живучести русской интеллигентской рефлексии, а вот в Москве этого нет. Тут, как в Европе, в воздухе разлито смс-мышление. А россияне еще строят полные фразы, проникая вглубь явления, хотя тот же Академгородок, кажется, только начал приходить в себя после десятилетий перемен.

Помимо Новосибирска я побывал в Екатеринбурге, где впервые представил свою новую книгу, изданную на русском языке. Человек кино всегда имеет определённые комплексы перед литераторами, способными лишь одними словами ярко выразить всё то, на что в кино привлекается и мастерство актёров, и современная техника, и спецэффекты. Можно сколько угодно спорить о том, что интернет убивает всё, и в первую очередь – книги. Но для пишущего человека ничто не может сравниться с тем счастьем, которое испытываешь, подписывая для читателя свой авторский экземпляр книги. В кино об этом даже трудно мечтать.

- Вы очень тепло отозвались о Новосибирске и его жителях, упомянув Москву и Петербург, между которыми исторически есть традиционное культурное соперничество. Вы учились не только в Варшавском, но и в Ягеллонском университете Кракова и, наверное, могли бы провести некие параллели с конкуренцией Варшавы и Кракова.

- Столичный «коронный» статус Кракова остался, увы, в далёком прошлом. Сегодня этот город несёт в себе не столько вполне ожидаемую атмосферу снобизма, сколько провинциальности даже с налётом некоего мещанства. Нельзя забывать, что ещё в Австро-Венгерской империи Краков оставался на вторых ролях в восточных землях, уступая Львову, тогда ещё – Лембергу. А в наше время антиподом, точнее – культурной антитезой и альтернативой Варшаве становится скорее молодой и активный Вроцлав, где культурные проекты исходят уже только из ХХI, а не из прошлых веков.

- В вашем новом фильме «Эфир» действие тоже происходит в Австро-Венгрии.

- Да, точнее – в маленькой крепости где-то на краю империи. Однако точное место действия не так важно, как не столь важен и исторический контекст. Фильм – притча, в которой речь идёт прежде всего о взаимоотношениях людей, о стремлении одного из героев влиять на других, о том, как он ищет средства для этого, в чём-то средства вполне законные, а порой – и нет.

(Фильм "Эфир" международный - итало-польско-украинско-литовско-венгерский. Он о вечном: о том, как люди хотят владеть другими людьми и готовы ради достижения этой цели быть Фаустами. И хотя фильм об эпохе кануна 1914 года, он и о современных страхах: как меняет цивилизацию великое движение - переселение народов? – А.П.)

- Влияние людей друг на друга – эта тема почти неизменно присутствует в вашем творчестве. Как вы оцениваете роль религии, и конкретно католической церкви в регулировании человеческих взаимоотношений? На любом уровне – власть и человек, человек и человек?

- Художественное творчество, в любой его форме, говорит людям в первую очередь о людях и соответственно об их отношениях друг с другом. Религии же, на мой взгляд, лучше как можно меньше вмешиваться в творческий процесс, хотя, когда начинаются прямые нападки на верующих, оставаться в стороне церковь всё же не должна. Вера объединяет людей, она и должна их объединять, а ещё лучше, когда и разная вера не разъединяет, а поощряет к диалогу.

- Каким вам в таком случае представляется нынешнее состояние российско-польских взаимоотношений?

- Политики могут сколько угодно играть в свои игры, но сломать многолетние и даже многовековые традиции, разорвать сложившиеся связи не так просто, как им кажется. Вам в России сейчас это дано почувствовать особенно остро. Ностальгия по СССР – это не просто память о большой, единой и великой стране, это – память о симбиозе культур. Я думаю, не стоит сожалеть о том, что уже было, но нельзя не признавать того факта, что без Советского Союза, без социалистической системы не было бы, например, сразу нескольких великих кино – армянского, прибалтийского, грузинского, и, быть может, даже польского.

Кстати, и ностальгия по той же империи Габсбургов сильна до сих пор, хотя все её подданные давно уже покинули этот мир. Но люди культуры искали, будут искать и находить возможности для диалога, для взаимного обмена, будут ставить пьесы иностранных авторов, читать иностранные книги, смотреть зарубежное кино.

Обособление по национальному признаку малопродуктивно. Как, впрочем, на мой взгляд, не слишком продуктивны и навязчивые попытки воссоединять несоединимое. К примеру, в поисках общего часто любят вспоминать, что поляки и русские – славяне, но это как-то не очень помогает. Хотя и были и одной державой, точнее империей, были и в одном социалистическом лагере. Там, где Польша числилась самым весёлым бараком.

Да и вообще, наше размежевание произошло уже настолько давно и скорее по религиозному, чем по национальному признаку. Судя по всему, ещё со времён размежевания Рима и Византии, мира, где больше Платона, с миром, где больше Аристотеля.

- Не означает ли это, по-вашему, что мы никогда не сможем адекватно понять и принять друг друга?

- Ни в коей мере, тут никак нельзя не вспомнить известную формулу папы Иоанна Павла II, который смотрел на два христианства как на двое лёгких Европы. Есть множество вещей и убеждений, которые лучше подходят тем или другим. И если для восточных христиан более характерно обострённое чувство святого, то католики более склонны к более компромиссному восприятию мира, хотя отнюдь не чужды мистики. К тому же на Западе больше склонны ценить радости материальной жизни.

Однако, поскольку противоположности, как известно, притягиваются, это и должно, в большей мере стимулировать взаимное обогащение культур. Лично я вовсе не поляк по национальности, это вы можете понять и по моей фамилии (отец Кшиштофа Занусси имел итальянские корни – А.П.), хотя говорю и думаю в основном по-польски. Но это ведь не мешает мне знать и думать ещё на нескольких языках. Тут у человека всегда остаётся право выбора. А усердный поиск национальных корней, и вообще усиленное расползание по национальным квартирам – это уже даже не XX, а какой-то XIX век. Что бы нам ни твердили политики.

- А как, в таком случае вы оцените шум в России вокруг фильма «Матильда» режиссёра Алексея Учителя, который вообще-то пока почти никто и не видел?

- Я тоже, увы, пока из числа тех, кто сам фильм не видел. Если же говорить конкретно о личности Николая II, то он на мой взгляд, с полным на то основанием признан святым. Ну а если в фильме как-то задеваются чувства верующих, это не всегда может быть основанием для поспешного запрета его к прокату.

Я хорошо знаю режиссёра Учителя, это профессионал, у которого художественный вымысел может иметь место только для более полного раскрытия идеи картины и характеров героев. В конце концов, для того, чтобы оценить опасность или вредность того или иного произведения искусства, есть специалисты, пусть они и вынесут свой вердикт. Тут, честно говоря, даже слово Православной церкви не должно стать последним, хотя я уже знаю о том, что некоторые авторитетные священнослужители не нашли в «Матильде» какого-то криминала…

От автора. Кшиштоф Занусси, давно уже признанный человеком-легендой, никогда не стеснялся в оценках и по адресу мировых лидеров, и в отношении польских властей. Но перед российскими журналистами всё же предпочёл не вдаваться в детали, а говорить о темах неконъюнктурных и более общих. Быть может, именно поэтому репортёры, собравшиеся на встречу с режиссёром и сценаристом на прошлой неделе в МИА «Россия сегодня», оказались, скажем так, неуместно деликатными, обойдя тему войны с памятниками, развёрнутой нынешними польскими политиками. Тем не менее, Занусси не стал скрывать своего неприятия того, что позиции политиков никак не отражают взаимоотношения простых людей из России и Польши, и уж тем более – взаимоотношения деятелей культуры.

Беседу вел Алексей Подымов

Материалы по теме:

• Владислав Швед "Наступит ли время «обнуления» исторических обид?"