Столетие
ПОИСК НА САЙТЕ
28 марта 2024
«Боснийская солянка» Эмира Кустурицы

«Боснийская солянка» Эмира Кустурицы

Никита Бондарев
27.09.2004

(С 3 сентября на экранах страны - новый фильм югославского режиссера Эмира Кустурицы «Жизнь это чудо»).

Кустурица в глубоком творческом кризисе. Дело даже не в том, что его последний фильм плохой, кино Кустурицы - как индийское кино, оно изначально за гранью плохого и хорошего, безвкусного и «вкусного». Или вы этот нескончаемый балканский капустник принимаете, или вы его не смотрите. Проблема в том, что Кустурица потчует своей «боснийской солянкой» (в которую, согласно фильму «Жизнь это чудо», кладется все, что есть в доме) уже двадцать лет. Продуктов, не побывавших в солянке, в доме не осталось. Все возможные сочетания и комбинации испробованы: горькое (бесконечные свадьбы) и соленое (слезы на бесконечных похоронах), кислое (вино) и острое (ножик под ребро), сальное и сусальное, сладкое и гадкое, черное (нефть) и белое (кокаин), были красные, коричневые, зеленые (исламские фундаменталисты) и голубые (миротворцы ООН).

Солянка каждый раз готовится немножко по-разному. Продукт в чистом виде – первый полнометражный фильм Кустурицы «Долли Белл». Потом был суп, навеянный гласностью и перестройкой, с выраженным антисталинским послевкусием, «Папа в командировке». В большое кино Кустурица вошел с супчиком на итальянский манер, по рецепту Этторе Скола, но с цыганским душком – «Дом для подвешивания» (он же «Время цыган»). Потом был быстрорастворимый суп с Джонни Деппом, Фей Дануэй и канадским острозубым палтусом, под названием «Arizona Dream». Далее следовала густая сербская похлебка «Подполье», приготовленная по книге белградского писателя Душана Ковачевича. Предпоследний фильм - чистая цыганщина, суп с котом («Черная кошка, белый кот»). Но не стоит обманываться: все это, в том числе и «Аризонские мечты» голливудского разлива, - модифицированные варианты боснийской солянки, с ее простой до гениальности рецептурой – «клади все до кучи и немного сливовицы, что ни будь да получится».

Получалось, как с книгами другого широко известного в нашей стране балканского «варваро-гения», писателя Милорада Павича. Первая прочитанная его книга, все равно, какая именно, нравится абсолютно, кажется, что ничего лучше и самобытнее не бывает. Вторая нравится меньше. Третья не вызывает никаких эмоций. Четвертая вызывает зевоту. Пятая, если доходит до пятой, вызывает злобу. Больше пяти книг Павича, на нашей памяти, никто никогда не прочитывал. То же и с музыкой бывшего напарника Кустурицы, композитора Горана Бреговича. Первый «The best of Bregovic» идет на ура, второй чуть хуже, третий никак и т.д.

Кустурица превзошел обоих своих соотечественников, его «солянка» всем нравилась довольно долго. Поклонники со стажем забеспокоились: после «Черной кошки, белого кота» - не серьезный был супец, не нажористый. Сам Эмир Кустурица тоже, похоже, понял, что дело не ладно и после «котов» сменил режиссерское кресло на бас-гитару. Он воссоздал панк-группу «Zabranjeno pusenje», в которой играл в далекие семидесятые, кардинально сменив репертуар – вместо грязных гитарных запилов появились скрипочки и дудочки, аккордеоны, балалайки и феноменально голосистая бэк-вокалистка лет пятидесяти пяти. Творчество «ZP» - та же солянка (все до кучи плюс сливовица). «Документальный» фильм Кустурицы о гастролях группы под названием «Легенда о супер-восьмерке» - это самая бесшабашно-винегретная, самая боснийско-соляночная из его картин. Панк-рок не помог.

Сюжет «Жизнь это чудо» пришел к нам именно из песенного творчества Кустурицы. На первом после воссоединения группы альбоме «Сам я не тутошний» («Ja nisam odavle»), посвященном, в основном, тяжелой жизни боснийских беженцев в Белграде (жизни, полной, конечно же, сливовицы и кокаина), была песня под названием «Любовь всегда приходит туда, куда не надо, к тому, кому не надо». В песне пелось о любви сербского юноши Милана и мусульманской девушки Фазилы. Братья Фазилы захватили в плен брата Милана, а Милан захватил в плен Фазилу, - для обмена. Но влюбился, потому что «любовь всегда приходит туда, куда не надо, к тому, кому не надо». Влюбленных, прятавшихся в какой-то избушке высоко в горах, нашли, они были вынуждены бежать, побег у них не сложился. В общем, все умерли. В фильме «Жизнь это чудо» рассказывается та же самая история, с единственной поправкой – мусульманскую девушку захватил сербский мужчина. И влюбился (потому, что «любовь всегда приходит туда…») в свою пленницу при живой жене.

То, что сюжет подправили, вполне логично, - тему любви молодых людей из враждующих кланов Кустурица исходил вдоль и поперек. Но фильм это не спасает.

Во-первых, Кустурица начал снимать о войне в Боснии, так и не разобравшись с ответом на главный для него вопрос: почему распалась Югославия. В «Подполье» ответ читался между строк – потому что, пока был жив Иосип Броз Тито, националисты, анархисты и прочие маргиналы сидели по подвалам, а как Тито умер, – полезли наружу. Но это был ответ не самого Кустурицы, а Душана Ковачевича, автора литературной первоосновы фильма. Ответ, данный с чисто сербской позиции, - в Белграде, мол, всегда хотели как лучше, в том же, что страна распалась, виноваты хорваты и мусульмане (а также словенцы и македонцы). Но Кустурица не серб, он «сарайлия» - уроженец Сараево, более того, по матери он босняк-мусульманин. Для него такой ответ не является исчерпывающим. А свою версию причин распада Югославии и начала войны в Боснии он так и не смог сформулировать. Поэтому первые двадцать минут фильма, посвященные предыстории вопроса (1990-92 гг.), выглядят на редкость сумбурно и бестолково, намного более сумбурно и бестолково, чем обычно у Кустурицы. Кто-то зачем-то строит какую-то несуразную железную дорогу, узкоколейку с огромным количеством тоннелей. Молодой «бизнесмен-патриот» устраивает убийство старого «крепкого хозяйственника». Военные торжественно клянутся мирному населению, что войны не будет, бизнесмены обещают, что война обязательно будет. Кто-то в кого-то стреляет, а потом все идут играть в футбол. Да еще медведи-людоеды по округе шастают. Закрадывается крамольная мысль, что Кустурице удалось наконец-то снять откровенно плохой фильм, не «кустурианский», а просто плохой. Но к середине фильма он целиком сосредотачивается на истории заложников и все, вроде бы, встает на свои места.

Во-вторых, Кустурица не может больше выезжать на сильных образах из своих старых фильмов – летающие невесты, умирающие роженицы, комические попытки героев совершить суицид через повешение и т.д. Все соки из этих сюжетов уже выварены, осталась одна требуха. Соответственно, в боснийской солянке новейшего замеса ничего этого уже нет. Но и найти что-то новое вместо этих стержневых образов «кустурианской» космогонии режиссер не может. Отсюда запредельное цитирование любимой киноклассики. «Поезда под особым наблюдением» Иржи Менцеля, «Черный Петр» и «Бал пожарных» Милоша Формана (Кустурица, напомним, учился в Праге), Феллини весь, но больше всего «Амаркорд», «Отвратительные, грязные, злые» Этторе Сколы (близок Кустурице итальянский темперамент), из советского кино – Довженко (которого Кустурица неоднократно называл своим любимым режиссером). В тех же «Поездах…» Менцеля не осталось не единого образа, который Кустурица не ввернул бы в свой новый фильм. Если вы думаете, что корпуса от машин, поставленные на железнодорожные колеса, придумал Кустурица, вы ошибаетесь. Если полагаете, что их придумал Эльдар Рязанов (фильм «Старые клячи»), вы опять-таки ошибаетесь. Их ввел в оборот чешский режиссер Иржи Менцель, экранизировавший лет эдак сорок назад «Ивана Чонкина». Летающие куриные перья, которые героиня принимает за снег, это, понятно, дань уважения Феллини. А репетиция оркестра железнодорожников – Форману и так до бесконечности.

Очевидный плюс в картине один, он ее не спасает, но вселяет определенную надежду. Впервые со времен «Долли Белл» Кустурица попытался снять фильм если не о себе, то, во всяком случае, о своих родных и близких, земляках и сверстниках, на фоне сказочно красивых боснийских гор. «Папа в командировке» был про Боснию, про проблемы тамошнего населения, межнациональные и межконфессиональные в том числе, но действие фильма происходило в сороковые годы. «Время цыган» был, разумеется, про цыган и львиная доля действия разворачивалась в Италии. Дальше был фильм про неприкаянных американских юношей, которым снится, что они эскимосы. «Подполье» - чисто белградский фильм, хотя и с замахом на общеюгославские, если не общеевропейские, проблемы. «Черная кошка, белый кот» опять про цыган, обитающих в мирной сербской области Воеводина, на берегу Дуная. И вот снова Босния, спустя почти двадцать лет. Кустурица перестал, наконец, бегать от самого себя, остановился и оглянулся на дом свой. Дом был в руинах. В доме варилась боснийская солянка.



Эксклюзив
28.03.2024
Владимир Малышев
Книга митрополита Тихона (Шевкунова) о российской катастрофе февраля 1917 года
Фоторепортаж
26.03.2024
Подготовила Мария Максимова
В Доме Российского исторического общества проходит выставка, посвященная истории ордена Святого Георгия


* Экстремистские и террористические организации, запрещенные в Российской Федерации: американская компания Meta и принадлежащие ей соцсети Instagram и Facebook, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ), «Джабхат Фатх аш-Шам» (бывшая «Джабхат ан-Нусра», «Джебхат ан-Нусра»), Национал-Большевистская партия (НБП), «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «ОУН», С14 (Сич, укр. Січ), «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Свидетели Иеговы», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Артподготовка», «Тризуб им. Степана Бандеры», нацбатальон «Азов», «НСО», «Славянский союз», «Формат-18», «Хизб ут-Тахрир», «Фонд борьбы с коррупцией» (ФБК) – организация-иноагент, признанная экстремистской, запрещена в РФ и ликвидирована по решению суда; её основатель Алексей Навальный включён в перечень террористов и экстремистов и др..

*Организации и граждане, признанные Минюстом РФ иноагентами: Международное историко-просветительское, благотворительное и правозащитное общество «Мемориал», Аналитический центр Юрия Левады, фонд «В защиту прав заключённых», «Институт глобализации и социальных движений», «Благотворительный фонд охраны здоровья и защиты прав граждан», «Центр независимых социологических исследований», Голос Америки, Радио Свободная Европа/Радио Свобода, телеканал «Настоящее время», Кавказ.Реалии, Крым.Реалии, Сибирь.Реалии, правозащитник Лев Пономарёв, журналисты Людмила Савицкая и Сергей Маркелов, главред газеты «Псковская губерния» Денис Камалягин, художница-акционистка и фемактивистка Дарья Апахончич и др..