Вместо СОИ - ПРО

«Звездные войны» реально возвращаются в мировую политику, с новым, еще более опасным для дела мира военным и техническим наполнением, хотя и в другом политическом контексте, и с иным составом участников.

Логическим продолжением программы перевооружения ударных и противоударных сил США, получившей название СОИ, стала упорно создаваемая янки система Противоракетной обороны (ПРО). По замыслу ее авторов, она должна гарантировать невозможность для ныне существующих и потенциальных противников Соединенных Штатов в ходе ракетно-ядерного удара нанести ущерб американцам и их союзникам. В какой степени оправдались (и ныне оправдываются) надежды сторонников СОИ и ПРО обеспечить безопасность территории США и их партнеров, способны ли потенциальные соперники Соединенных Штатов, в частности, российские Вооруженные силы, прорвать американскую оборону и тем самым обеспечить сохранявшийся многие годы ракетно-ядерный паритет?

Попробуем разобраться.

СОИ - блеф или мощное средство защиты?

Прежде всего, обратимся к предыстории возникновения «Стратегической оборонной инициативы» и напомним некоторые довольно хорошо забытые факты.

Как заявил, выступая в конце марта этого года на «круглом столе» в Международном пресс-центре РИА-Новости бывший первый заместитель министра обороны РФ, а ныне декан факультета мировой политики МГУ, академик-секретарь Отделения общественных наук РАН А.А. Кокошин, у истоков программы СОИ стоял «отец» американской водородной бомбы, небезызвестный Эдвард Теллер. Это он в начале 80-х годов убедил тогдашнего президента США Рональда Рейгана, что если создать в космосе мощную группировку противоракетных сил, оснащенную новейшими средствами перехвата ракет, в частности, лазерами, то советские межконтинентальные баллистические ракеты, независимо от количества произведенных пусков, можно успешно перехватывать еще на разгонном участке траектории.

Явными лоббистами СОИ в США были могущественный ВПК и заинтересованные в космических разработках ученые, но у Рейгана, объявившего Советский Союз «империей зла» и одержимого просто патологической боязнью перед «Советами» идея Теллера вызвала небывалое воодушевление.

Вдохновленный теллеровской идеей, президент США в конце марта 1983 года объявил о «Стратегической оборонной инициативе» и выделении крупных средств из госбюджета на ее реализацию.

Заявление Рейгана вызвало большой переполох в советском руководстве, воспринявшим сугубо гипотетическую и, даже по нынешним временам, фантастическую идею Теллера с невероятной нервозностью. Как результат, последовал ряд поспешных мер по наращиванию стратегического ядерного потенциала СССР и фактически развязанный, новый виток гонки ракетно-ядерных вооружений.

Между тем время показало, что программа СОИ на деле оказалась гигантским блефом американцев, не подкрепленным их реальными возможностями, и приведшем к катастрофическому обескровливанию советской финансовой системы.

Это происходило к тому же в условиях спровоцированного Соединенными Штатами резкого падения цен на нефт, которую начала тогда выбрасывать на рынок по договоренности с Рейганом и его преемниками в огромных количествах Саудовская Аравия.

В конце 80-х годов программа СОИ благополучно почила, так и не воплотившись в сколько-нибудь эффективную систему перехвата советских МБР. Зато советский госбюджет, из-за резкого падения цен на нефть потерявший большую часть своих нефтедолларов, обескровленный и бездумно проводившейся антиалкогольной кампанией и войной в Афганистане, оказался вычерпан до донышка.

Затраты протиборствовавших сторон на программу СОИ и средства ее преодоления, по оценкам аналитиков, были примерно эквивалентны, но если американцы могли себе позволить угробить на нее примерно 100 млрд долларов в течение нескольких лет, то для советской стороны такие расходы оказались непомерным расточительством.

ПРО – программа СОИ в новой редакции?

Итак, СОИ при преемниках Рейгана была тихо, без фанфар свернута и фактически забыта. Но у нее, уже в наше время, родилось вполне логичное продолжение – программа противоракетной обороны. Которая, по замыслу ее авторов, снова должна эффективно обезопасить территорию США и их союзников по всему свету как от массированного ракетно-ядерного удара, так и просто от несанкционированных пусков любых ракет, не только российских, но и корейских, иранских…

Однако на «круглом столе» в РИА-Новости его участники, среди которых были экс-начальник российского Генштаба Юрий Балуевский и бывший начальник Главного штаба РВСН, генерал-полковник Виктор Есин, прямо заявляли, что в настоящее время реальные возможности американцев по перехвату российских ракет по-прежнему весьма скромны, и, вероятно, примерно до 2025 года такая ситуация сохранится.

Участники круглого стола «"Звездные войны": вчера и сегодня» довольно трезво оценили потенциал России и США в рамках развития систем ПРО.

США, повторяя рейгановский опыт, и ныне ежегодно тратят на поддержание и развитие системы ПРО по всему миру около 10 млрд долларов. «Порядка 9–11 млрд долларов ежегодно тратится на разработки в области ПРО. Это большие деньги», — сообщил Юрий Балуевский.

Экс-глава Генштаба отметил, что американцы видят в ПРО не только способ добиться неуязвимости с военной точки зрения, но и важнейшее средство сделать себя недосягаемыми в военно-техническом отношении. При этом, по его словам, программа СОИ, при всей ее утопичности с точки зрения реальных возможностей перехвата МБР, действительно способствовала развитию американских военных технологий. Балуевский сравнил ее с советской программой «Буран», в рамках которой был построен многоцелевой орбитальный космический корабль.

«Американцы стремятся создать глобальную систему ПРО для защиты от ракетно-ядерных ударов не только США, но и их союзников», - подчеркнул бывший начальник Главного штаба РВСН Виктор Есин. Именно для этого элементы американской ПРО в настоящее время создаются в Европе и в Азии, а именно в Южной Корее и Японии.

Но, по мнению Есина, противоракетная оборона США до 2025 года не способна оказать существенное воздействие на российские стратегические силы.

«Задел технический, который есть, позволяет надеяться, что мы любую потенциальную американскую систему ПРО прорвем не только в первом, но и в ответном ударе», — заявил искушенный в военно-технических проблемах бывший начальник Главного штаба РВСН.

Правда, Ю.Н. Балуевский напомнил тревожащую истину, что американцы не исключают нанесения первыми ядерного удара в случае военного конфликта.

«В стратегии США и стратегии НАТО присутствует фактор превентивных ударов, в том числе с ядерным оружием. Как бы, может быть, ни грустно было, но кто-то в штабах США, мои коллеги, бывшие и настоящие, не исключают вариант нанесения первыми ядерного удара по России, по Китаю, потому что Китай становится все большей проблемой для США», — указал экс-глава Генштаба.

«Они рассчитывают, что ответный удар будут наносить не более 100 ракет, не 1500, не 2000, их голубая мечта — перехватить 100 ракет и обеспечить себе неуязвимость после превентивного удара», — добавил Балуевский.

В настоящее время американцы способны перехватить ограниченные ракетные удары со стороны государств, обладающих ограниченным ракетным потенциалом, как КНДР, отметил, в свою очередь, Есин. Для этого они развернули в Японии 7 ракетных баз Patriot 3, держат в море 16 кораблей, оснащенных системой JLENS с противоракетами, вооружили три японских крейсера такими же системами и работают над тем, чтоб полное идентичное оснащение получили южнокорейцы.

В связи с этим единственно возможной, наименее затратной для России является стратегия, когда отношения между странами в рамках вопросов ПРО строятся по формуле асимметричного ответа, которая представляет собой способность наступательных стратегических вооружений преодолеть любую систему противоракетной обороны с помощью ядерного оружия. Ибо если через противоракетную оборону США и его союзников прорвется даже ограниченное число ядерных боезарядов, то это катастрофа для той страны, которая пытается от них защититься.

В качестве примера Балуевский сослался на ракету «Тополь-М», которая как раз была разработана для нанесения ответного удара и потому имеет укороченный разгонный участок, а также снабжена комплексом средств преодоления ПРО.

Экс-глава Генштаба объяснил, что новые баллистические ракеты «Ярс» и «Булава» увеличивают возможности нанесения ответного удара. Есин, в свою очередь, сослался на мнение американских коллег, которые считают, что для перехвата одной ракеты «Тополь-М» им потребуется не менее 5–7 ракет.

«Эта борьба между наступлением и обороной будет вестись еще долго, будет вестись упорно, будут попытки создать технологические прорывы в области ПРО», — считает Есин.

При этом он полагает, что заведомо невыполнимы любые попытки России повлиять на США в вопросе создания ПРО. «Хотим мы или не хотим, американцы будут строить свою ПРО. И тут мы никак не повлияем на них, чтобы они отказались. Попытка заставить американцев отказаться или хотя бы заключить новый договор по ПРО в формате 1972 года — это безнадежное занятие, такого не получится», — подчеркнул генерал-полковник.

Несмотря на спокойные в целом прогнозы, размещение американской ПРО в Европе вызывает крайнюю озабоченность Москвы, которая требует от Вашингтона юридических, обязывающих гарантий, что новая система противоракетной обороны на деле, а не только на словах, не направлена против России.

И у этой нашей озабоченности есть веские основания, подкрепленные точными подсчетами.

ПРО может быстро вырасти в реальную угрозу стратегическому балансу.

Как писал в одной из статей на страницах журнала МО РФ «Российское военное обозрение» член Экспертного совета Межведомственной рабочей группы при Администрации Президента Российской Федерации по взаимодействию с НАТО в области ПРО, ведущий научный сотрудник Российского института стратегических исследований В.П. Козин, американская ПРО, в противоположность забытой СОИ, на самом деле имеет огромный потенциал того, что довольно быстро вырастет в реальную угрозу стратегическому балансу между Россией и США, притом с учетом ракетно-ядерных средств стремительно набирающего военную мощь Китая.

В связи с этим 23 ноября 2011 г., тогдашний Президент России Дмитрий Медведев в специальном заявлении огласил список ответных мер российской стороны на продолжающееся претворение в жизнь замысла «Европейского поэтапного адаптивного подхода» к развертыванию системы ПРО США и НАТО в Европе (ЕПАП) вопреки российским озабоченностям.

К сожалению, наши партнеры проигнорировали этот ответ. На прошедшей в начале мая 2012 г. московской международной конференции по ПРО российская сторона изложила дополнительный перечень средств противодействия, которые по своим военно-техническим и политическим последствиям могут превзойти список мер, объявленных в ноябре 2011 года.

Было заявлено о возможности начать маскировку пусковых установок, прекратить уведомлять западных партнеров об изменении состояния СНВ и отказаться от приема западных инспекторов, а также реализовать некоторые другие меры.

Какие меры?

Особое место среди них заняла заявленная готовность нанести упреждающий удар по объектам ПРО США в Европе в случае ухудшения обстановки. Как заявил на московской конференции тогдашний начальник Генерального штаба Вооруженных сил России генерал армии Николай Макаров, «с учетом дестабилизирующего характера системы ПРО, а именно создания иллюзии нанесения безнаказанного разоружающего удара, решение об упреждающем применении имеющихся средств поражения будет приниматься в период обострения обстановки. Размещение новых ударных вооружений на юге и северо-западе России для огневого поражения комплексов противоракетной обороны, включая развертывание ракетного комплекса «Искандер» в Калининградской области, представляет собой один из возможных вариантов разрушения инфраструктуры ПРО в Европе».

Это заявление вызвало тревогу в военно-политических кругах Запада, и довольно нервную реакцию Вашингтона. Послышались намеки на возможность предоставления нашей стране неких юридических гарантий ненаправленности противоракетной структуры против российского ракетно-ядерного арсенала, правда, после того, когда Россия начнет предметно сотрудничать в создании ЕвроПРО со своими западными партнерами.

В основном волнуют два ключевых вопроса: реально ли осуществление “Европейского поэтапного адаптивного подхода” (ЕПАП) Барака Обамы к системе ПРО США/НАТО и представляют ли вообще ударно-боевые средства ЕПАП угрозу российским стратегическим ядерным силам (СЯС), а если представляют, то в каком объеме?

На оба эти вопроса российское военно-политическое руководство уже неоднократно давало однозначные утвердительные ответы. Да, реализация ЕПАП – это не миф, а реальность (первый этап «подхода» уже успешно завершен в 2011 году). Входящие же в разработанную схему ударно-боевые средства, главным образом Соединенных Штатов, создадут непосредственную угрозу СЯС Российской Федерации, в основном в ходе третьего и четвертого этапов этой военно-технической программы стратегического характера, а в ограниченном объеме – даже раньше.

По сведениям Генштаба ВС РФ, американская ПРО уже в нынешнем виде имеет существенный потенциал перехвата российских ракет, а информационные системы США уже в настоящее время охватывают практически всю территорию России.

При этом, как отмечалось на слушаниях в сенате США в апреле 2011 г., предполагается еще больше повысить тактико-технические характеристики РЛС ПРО США, в том числе возможности нарушения программного обеспечения баллистических ракет, а также улучшить координацию между РЛС ПРО и средствами управления огнем.

Российских политиков тревожит, что, несмотря на некоторое сокращение военного бюджета США в предстоящие годы (бюджет Пентагона на 2013 фин. год был запланирован в объеме 614 млрд долл.), в планах нынешней американской администрации не предполагается сокращение ассигнований на развитие системы ПРО. На создание и поддержание ее боеготовности Белый дом выделил в 2013 финансовом году Пентагону и входящему в его состав Агентству по ПРО 9,7 млрд. долларов, из которых 7,75 млрд. долларов предлагается выделить этому агентству.

О твердой позиции США не сокращать свои перспективные противоракетные программы говорила в марте 2012 года и специальный представитель государственного департамента США по вопросам противоракетной обороны и стратегической стабильности Эллен Таушер. Кстати, пообещал в специальном письме, адресованном союзникам по НАТО, не менять свою концепцию ЕвроПРО и президент США Барак Обама.

Как отметил Владимир Козин, в дискуссионной полемике отдельные представители российских академических кругов вообще заявляют об отсутствии какой бы то ни было угрозы развертывания эшелонированной системы ПРО США для России в силу «маломощности» и «неэффективности» ее инфраструктуры.

С другой же стороны, доказывается, что наша страна не может на равных сотрудничать с США и НАТО в сфере многостороннего противоракетного противодействия, так как, дескать, не располагает для этого соответствующими ударно-боевым потенциалом.

Временами вбрасываются и заведомо искаженные тактико-технические данные о противоракетном потенциале Пентагона, в том числе, о дальности полета и точности поражения баллистических ракет американскими ракетами-перехватчиками, их скоростных характеристиках, нынешнего и запланированного количества. При этом утверждается, что американские ракеты-перехватчики SM-3, мол, никогда «не догонят» запущенные российские МБР и БРПЛ. Заведомо занижается общее количество ракет-перехватчиков, которые США уже имеют и будут иметь в будущем в Европе.

Один из российских экспертов, например, недавно сообщил на научно-практической конференции, что у США имеется только 50 ракет-перехватчиков морского базирования, хотя документ американского Конгресса, распространенный в июле 2012 года, показывает, что если в 2011 году у них уже было 111 только ракет-перехватчиков SM-3, то в 2015 будет 236 единиц, в 2018 – 483, а к 2020 году – уже 678 единиц. И это без учета ракет-перехватчиков SM-2 и противоракет системы THAAD, а также ЗРК «Пэтриот» РАС-3. А также без учета возможности дальнейшего развития ЕПАП. А один российский специалист поведал, что эти американские средства ПРО смогут перехватить только «одну-две» МБР России.

Утверждается также, неясно, на каких основаниях, что американские средства ПРО морского базирования будут действовать против нас только со строго определенных географических направлений, словно была достигнута какая-то особая договоренность Москвы с Вашингтоном (а на деле США выступают за сосредоточение морских систем ПРО в Мировом океане без всяких ограничений).

Иногда за основу составления расчетов принимаются во внимание только удаленные от России СПРН США без учета их модернизации, а также исключительно ЗРК «Пэтриот» РАС-3 или только 30 ракет-перехватчиков наземного базирования GBI, размещенные на территории США, а не весь большой арсенал ракет-перехватчиков США вместе с наиболее перспективными противоракетами SM-3.

Пресловутая иранская «угроза»

Отдельного рассмотрения заслуживает ссылка Вашингтона на необходимость «сдерживания иранской ракетной угрозы» элементами ПРО в Европе. Так вот, существующая инфраструктура ПРО, которая практически в полном объеме сдерживает такую «угрозу», уже давно создана США и их союзниками в непосредственной близости от Ирана. Об этом красноречиво говорят данные об уже развернутых средствах ПРО в зоне Персидского залива, которые не раз официально приводила американская сторона.

Об этом говорится в пентагоновском докладе «Ballistic Missile Defense Review Report», обнародованном в феврале 2010 г., и ряде авторитетных заявлений представителей Центрального командования вооруженных сил США, отвечающего за боеспособность американских вооруженных сил в районе Персидского залива и северо-западной части Индийского океана от Египта до Пакистана. Так, на стр. 15 этого доклада прямо говорится: «Принимая во внимание продолжающееся улучшение системы ПРО наземного базирования и количество уже развернутых ракет-перехватчиков по сравнению с потенциалом Северной Кореи и Ирана, Соединенные Штаты в настоящее время располагают возможностями противостоять существующим угрозам, исходящим из Северной Кореи и Ирана в обозримом будущем».

Как неоднократно признавали представители Пентагона, ракетный потенциал Тегерана надежно перехвачен 24 батареями системы ПВО/ПРО «Пэтриот», размещенными в шести государствах Персидского залива (это от 96 до 384 ракет в зависимости от их типа); корабельными ракетами-перехватчиками ВМС США SM-3 БИУС «Иджис», расположенными в той же зоне (их совокупный боекомплект составляет от 200 до 300 противоракет, поскольку в Аравийском море постоянно находятся несколько таких кораблей), а также весьма эффективными средствами ПРО Израиля. К этому надо добавить еще две батареи противоракетной системы THAAD (в общей сложности 96 ракет-перехватчиков с двумя РЛС), которые США поставляют с декабре 2011 г. в ОАЭ на общую сумму 3,48 млрд.долларов. И, наконец, в прошлом году Вашингтон дал добро на продажу Кувейту 209 ракет «Пэтриот» повышенной точности GEM-Т-104E, а также на замену ракет «Пэтриот» РАС-2 на РАС-3 в Саудовской Аравии.

Об огромных возможностях Пентагона по сдерживанию «иранской ракетной угрозы» без дополнительного развертывания системы ПРО в Европе говорит также тот факт, что в период войны против Ирака в 2003 году Соединенные Штаты быстро сконцентрировали в зоне конфликта в общей сложности 1015 ракет-перехватчиков ЗРК «Пэтриот» РАС-2 и 54 ракеты РАС-3.

Для Пентагона не составляет особого труда и превысить такой уровень своих средств ПРО в регионе, причем уже принципиально иного качества.

Таким образом, угроза сосредоточения эффективных элементов ПРО США/НАТО вокруг России в настоящее время слишком основательна и абсолютно осязаема, в отличие от фантомной СОИ.

Это так, если учесть ее современные масштабы, географическую конфигурацию, потенциал включенных ударно-боевых средств, военно-стратегическую направленность и практически бессрочный характер осуществления ЕвроПРОекта-1, за которым (можно говорить с вероятностью 99,9 %) последует ЕвроПРОект-2. Причем все это осуществляется в тесной сцепке с дальнейшим развитием стратегических и тактических ядерных вооружений США, и что особенно опасно, их выдвижением «на передовые рубежи» не только в Европе, но и едва ли не по всему периметру российских границ, угрожая быть примененными в первом «упреждающем, превентивном» ракетно-ядерном ударе по жизненно важным объектам на территории РФ.