Российско-украинские берега

Активизация политики США по втягиванию Украины и Грузии в Североатлантический альянс, помимо других аспектов, представляет собой стратегию, направленную на устранение России из региона Черного и Азовского морей. В этом смысле перед нами явная попытка геополитического ревизионизма, с которой России приходилось сталкиваться и ранее.

Полтора века назад во время Крымской войны объединенные армии викторианской Англии и французские части Наполеона III уже пытались отнять у России возможность контролировать Черное море.  

Сегодня эта угроза в некоторых отношениях выглядит даже более радикальной, чем во времена Нахимова. Ведь в случае принятия в НАТО Украины и Грузии Черное и Азовское моря ждет тяжелая геополитическая трансформация. Фактически на побережье будут тотально доминировать члены альянса – Турция, Румыния, Болгария, Украина и Грузия. И только Россия сохранит за собой остаток своего побережья, которое к тому же может потерять привлекательность во многих важных отношениях, в частности – качества выгодных транзитных территорий.  

Американские стратеги в этом отношении вполне откровенны. Так, приближенный Джорджа Буша Брюс Джексон пару лет назад в опубликованной им статье прямо указывает, что целью американской стратегии в регионе Черного моря как раз и является геополитический ревизионизм.

Джексон пишет, что Вашингтон должен добиваться вывода российских войск и ликвидации российских баз в этом регионе.

Одновременно рекомендуется оказывать разнообразную помощь бывшим советским республикам, расположенным вокруг Черного моря, чтобы «они могли таким образом порвать с русским империализмом».  

Американские военные базы в Болгарии и Румынии – это лишь первый шаг в осуществлении данного проекта. За ним обязательно последуют новые, если Москва и дальше будет лишь пытаться отражать наносимые по ее национальным интересам удары извне, а не упреждать их. Российские власти в прошлом допустили немало ошибок. Одной из таких явился наспех заключенный Договор о дружбе, сотрудничестве и партнерстве между Российской Федерацией и Украиной от 31 мая 1997 года. Этот договор продавливало окружение Бориса Ельцина, несмотря на очевидные предостережения оппонентов, утверждавших, что его принятие и ратификация только ускорит дрейф антироссийских политиков Украины на Запад. Так оно и произошло. Статья 2 договора, в которой стороны подтверждали нерушимость существующих между ними границ, в этом отношении облегчала вступление Украины в НАТО.  

Власти России тем самым предавали память многих поколений, трудом и кровью которых в течение веков создавалось великое государство. И сегодня многие из тех, кто был причастен к этому позорному эпизоду со сдачей российских интересов в 1997 году, занимают высшие государственные должности. Стоит ли удивляться после этого, что 8 апреля этого года у нас совершенно незамеченным прошел один знаковый юбилей. 225 лет назад императрица Екатерина II подписала Манифест о присоединении Крыма к России...  

Голоса же тех, кто говорит о том, что и сегодня еще не поздно исправить допущенные ошибки, очевидно, не слышат в высотке на Смоленской площади.

А ведь та же 6 статья договора 1997 года формально позволяет хотя бы продумать возможный жесткий вариант ответа. Дословно текст 6 статьи звучит так: «Каждая из Высоких Договаривающихся Сторон воздерживается от участия или поддержки каких бы то ни было действий, направленных против другой Высокой Договаривающейся Стороны, и обязуется не заключать с третьими странами каких-либо договоров, направленных против другой Стороны. Ни одна из Сторон не допустит также, чтобы ее территория была использована в ущерб безопасности другой Стороны».  

Совершенно очевидно, что в случае вступления Украины в НАТО, Киев это взятое им обязательство грубо нарушит. А это, в свою очередь, означает, что другая сторона – Россия будет вправе отказаться от соблюдения обязательств и по всем иным статьям договора 1997 года, включая и положения о признании нерушимости существующих границ. Тем более, что в отношении границ между Украиной и Россией на самом деле и сегодня нельзя говорить о том, что стороны окончательно урегулировали все существующие разногласия.  

Так, остается открытым вопрос о разграничении морских пространств между Россией и Украиной, хотя Киев еще до заключения договора 1997 года – в октябре 1995 года обратился с нотой в МИД России, в котором предложил свой вариант заключения договоров о правовом статусе Азовского моря и судоходстве в его акватории, а также о правовом статусе Керченского пролива. Переговорный процесс по данным проблемам тянется до сих пор. Осенью 2003 года произошли известные события вокруг косы Тузла, но и они не смогли решительно повлиять на форсирование переговоров. И слава Богу, что Москва на этот раз не спешила. Поэтому у нас еще есть возможность не повторить досадных ошибок.  

На сегодняшний день не согласованы разграничительные линии на Азовском море на протяжении 298 километров (а также 22 километра в Черном море), хотя с 1996 года Москва и Киев провели на эту тему уже несколько десятков раундов переговоров.

Россия настаивает на том, что Азовское море и Керченский пролив в правовом отношении должны являться внутренним морем России и Украины. При этом водная поверхность моря должна находится в совместном пользовании в целях судоходства и освоения биоресурсов (в основном рыболовства). Естественно, что это относится только к участкам за пределами 12-мильной зоны. Украина же лукавит, отказываясь от такого варианта. При этом ее явно заботит не стремление получить даже односторонние экономические выгоды от эксплуатации ресурсов Азовского моря. Цель очевидна иная – Киев, стремясь в НАТО, хочет такого режима для Азовского моря, при котором в нем могли бы плавать не только украинские и российские суда, но и корабли третьих стран, включая натовские. Вариант совместного использования Азовского моря и Керченского пролива тем самым напрямую связан с защитой российских интересов безопасности. А Киев в этом отношении поддерживают как раз геополитические ревизионисты из Вашингтона.  

Но эти аспекты на официальном уровне украинские переговорщики стараются не афишировать. Формально переговорный процесс стопорится из-за разногласий по правовому режиму Керченского пролива. Данный пролив имеет протяженность в 48 километров по фарватеру (или 43 километра по прямой линии). Максимальная ширина пролива вполне достаточна для осуществления интенсивного судоходства – 42 километра. Но в наиболее узком месте – в северной части пролива, в районе портов Крым (Украина) и Кавказ (Россия) она составляет всего 3,7 километра. Максимальная глубина пролива со стороны Азовского моря составляет 10,5 метров, что позволяет проводить достаточно крупные суда с большой осадкой. Со стороны Черного моря глубина еще больше – 18 метров.  

Со всех точек зрения контроль над Керченским проливом означает фактический контроль и над всем Азовским морем, по крайней мере, над его экономической и особенно транзитной составляющей. Поэтому для Москвы крайне важно определить место выхода границы по Керченскому проливу в Азовское море. Для России вариант совместной юрисдикции выгоден ,помимо геополитических и военных аспектов, также и в том, что на шельфе Азовского моря могут находиться перспективные месторождения тех же углеводородов. Для Украины выигрыш уже состоит в том, что вблизи украинских берегов глубины Азовского моря большие, а значит там богаче рыбный промысел.  

На переговорах Киев упорно предлагает Москве провести морские границы таким образом, что Россия получит небольшой сектор Черного моря, несудоходную часть Керченского пролива и менее 40% акватории Азовского моря.

 Надо признать, что такой подход Украины базируется на определенном правовом основании: он выражается в стремлении признать государственной границей бывшую административную границу между РСФСР и Украинской ССР. Вот где очередной раз нам аукаются инициативы Хрущева о передаче Крыма 19 февраля 1954 года. Но то, что было естественным в рамках общего государства, нельзя переносить на совершенно иные реалии сегодняшнего дня. В противном случае вместе с Керчь-Еникальским каналом, построенным Россией еще в 1874 году, Россия потеряет собственный выход в Азовское море.  

Керчь-Еникальский канал с его глубинами в 9 метров и так не позволяет проводить суда с водоизмещением более 50 тысяч тонн. Поэтому уже давно в этом районе вынужденно организованы перевалочные пункты с крупнотоннажных судов на малотоннажные и наоборот. Сейчас этот бизнес фактически успешно эксплуатируется Украиной на внешнем рейде Керченского пролива. Россия в этом отношении с ее инфраструктурой на Таманском полуострове отстает. В настоящее время через Керченский пролив курсирует до 8,5 тысяч судов в год. Из них 2/3 – под флагом России. В казну Украины они уплачивают около 80 миллионов долларов.  

Если будет реализован подход Киева, то судоходный фарватер Керченского пролива достается Украине, и она сможет не только взимать с российских судовладельцев сборы за его проход, но и запустить в Азовское море корабли НАТО. Фактически будет поставлена под сомнение и целесообразность проекта строительства нового канала между Доном и Волгой.  

Россия сначала предлагала совместный контроль за Керченским проливом без его разделения государственной границей. Затем Москва предложила использовать международные нормы (когда граница проходит по фарватеру), но в этом случае линия границы сдвигалась бы западнее. Но Украина настаивает на разделе моря и пролива. В результате переговоров в 2003 году удалось принять только Декларацию о правовом статусе Азовского моря, Керченского пролива и о разграничении Черного моря.

По этому документу обе стороны признают Азовское море «историческими внутренними водами, находящимися в использовании обеих стран».

Но декларация – это не полноценный договор, а лишь политическое заявление о намерениях, на которое еще нельзя полагаться.  

Украина стремится провести государственную границу в Керченском проливе по воде, а не только по дну. Этот вариант дает Киеву очевидные выгоды, поскольку граница пройдет вблизи острова Тузла, который ныне принадлежит Украине, хотя до этого островом не являлся, а был крайней частью косы, соединяющейся с Таманским полуостровом, то есть был частью России. Сохранилось решение Сената Российской империи от 28 ноября 1869 года (!), по которому коса Тузла была в правовом отношении оформлена как часть Кубанской области.  

В 1925 году остров Тузла появился из-за прорыва косы Тузла в результате сильного шторма. Он не ушел под воду из-за наносов, хотя его длина и сегодня зависит от уровня моря. Максимальная ширина острова – полкилометра, а длина – до 7 километров. Только в 1941 году указом Президиума Верховного Совета СССР остров Тузла был передан из Темрюкского района Краснодарского края в состав Крымской АССР. В 2003 году власти Краснодарского края даже предприняли работы по восстановлению косы с целью соединить ее с островом Тузла, насыпали полтора километра дамбы, но не завершили эту работу. 22 октября 2003 года после телефонных переговоров премьеров Виктора Януковича и Михаила Касьянова строительство дамбы приостановили. На тот момент расстояние до линии, которую Киев считает границей, составляло всего 109 метров.  

Как утверждают эксперты, сегодня уже определены начальные и конечные точки государственной границы в Азовском море, само же оно условно разделено на три части - северную, центральную и южную. Границы в центральной части моря, которая богата рыбой и залежами газа, не согласованы. Несмотря на это, в правовом отношении ситуация остается неурегулированной. Россия не обязана признавать действия Киева, который в одностороннем порядке после распада СССР объявил административную границу государственной. Россия считает, что статус Тузлы неопределенный до установления границы между Россией и Украиной в Керченском проливе. «До урегулирования всего комплекса проблем разграничения в Азовском и Черном морях и Керченском проливе, разумеется, остается неопределенным и правовой статус острова Тузла, хотя в настоящее время юрисдикция над этой территорией осуществляется Украиной", - заявляет МИД РФ.  

Не следует делать новых ошибок. Ревизионисты должны быть поставлены на место.