«Больших» в ООН не любят

Никто в Объединенных Нациях не говорит, что «не хочет реформы». Все – обеими руками – «за». Но искусство дипломатов – искусство оговорок. Этих оговорок, конечно, не так много как, скажем, вариантов пасьянса из очень большой колоды карт - в ООН сейчас 192 члена - но и не так мало, чтобы можно было не сломать голову при их учете.

Генеральная Ассамблея большинством голосов одобрила идею «модернизировать» ООН еще на предыдущей, 62-й сессии. В повестке дня стоят пока только процедурные вопросы – регламент работы сессии, общие пункты переговоров по реформе Совбеза. Среди них, в числе прочего, проставлены темы количественного состава, права вето, регионального представительства, взаимоотношений Совета и Генеральной ассамблеи. Все - в общем виде.  

Только вот большинство голосов на 62-й сессии за реформу вовсе не означает, что реформа «пойдет» на сессии 63-й. Или вообще состоится в обозримом будущем. Для этого нужно кое-что повесомее, нежели количество голосов, хотя даже их собрать будет не так и просто. Ведь реформа Совбеза предусматривает автоматически и реформу Устава, а для этого нужно не просто две трети голосов Генассамблеи, а еще и согласие всех пяти постоянных членов самого Совета Безопасности. Забегая вперед, надо заметить: никто из них пока просто так делиться с кем-то своим правом вето не собирается. Так вот, для реформы нужно, чтобы у стран-членов было согласие по «мелочи», смысл которой легко выражается в вопросе: «Чего же вы все-таки хотите?». Чтобы добиться ответа на такой вопрос, да еще по этому ответу проголосовать большинством и пройти через препоны вето в Совете Безопасности, необходимо чудо.  

Спору нет, ООН, конечно, надо реформировать. То, что организация действует сегодня, руководствуясь еще принципами и на основе структуры, скроенной 60 лет назад – это величайший анахронизм. Что бы там ни говорили дипломаты о «поступательном движении Объединенных Наций к свету XXI века». Разговоры о реформе ООН, пересмотре ее Устава ходят в кулуарах организации и возникают на дипломатических коктейлях регулярно. Но это, скорее, традиция, способ заполнения времени псевдосерьезными разговорами, под оболочкой которых всегда скрывается обычная ооновская пустота.  

Ну, какой, скажите, может быть, разговор о переменах и постепенном продвижении вперед, когда за все время существования Объединенных Наций в ней прошли только две значимые реформы? Совбез реформировался лишь один раз, в 1965-м году, когда число непостоянных - не обладающих правом вето - избираемых сроком на два года членов было увеличено с 6 до 10. Необходимое большинство при принятии решений в Совете Безопасности тогда же выросло с 7 до 9 голосов. Пару раз был реформирован Экономический и социальный совет ООН: увеличили число стран-участниц. Но это вряд ли можно назвать серьезными реформами.  

Свои реформы обычно затевают и все новые Генеральные секретари организации. Но, если учесть, что Генсек ООН, по сути, самый несчастный дипломат мира, окруженный послами постоянных членов Совбеза, другими матерыми дипломатами, которых его мнение трогает лишь из чувства приличия, то эти реформы даже в Объединенных Нациях именуют «играми в ракушки». Они всегда касаются перетасовки, перестановки, перекладки, перекидки и безболезненных сокращений персонала и кое-какие мелких управленческих нововведений.  

Как только одна группа стран выдвигает в ООН предложения по реформе, то, будьте покойны, контрпредложения на эту же тему немедленно поступят в секретариат ООН от «противного лагеря».

Так было, например, в 2005-м, когда Бразилия, Германия, Индия и Япония всерьез затеяли все нынешние упражнения с реформами Совбеза. Кстати: эти страны внутри ООН немедленно окрестили «Группой четырех», или G-4. В ООН вообще существует страсть создавать и нумеровать группы, но здесь прослеживается явная аналогия с «бандой четырех» в Китае времен посткультурной революции.  

«Группа четырех» предлагает – инициатива до сих пор остается в силе - расширить состав постоянных членов на 6 стран, а непостоянных – на четыре. То есть общий состав Совбеза должен увеличиться с нынешних 15-ти – пять постоянных с правом вето, это Британия, Россия, Китай, США и Франция и 10 избираемых на два года. Естественно, в число новых постоянных членов G-4 включила себя и еще два государства Африки. Почти тут же было выдвинуто альтернативное предложение. Оно тоже в силе. Его инициаторами стали извечный антагонист Индии Пакистан, давний соперник Бразилии - Аргентина, а также Италия и Испания, которые не хотят видеть Берлин среди «постоянных совбезовцев». Их поддержала Кения, которая не совсем согласна с тем, что G-4 хочет провести в Совбез Южную Африку, а не ее.  

Как всегда бывает, в ООН от основных политических групп сторонников реформ отпочковываются подгруппы. Так, Германия «подписала» в марте прошлого года Кипр на выдвижение «совместного» предложения о реформе Совбеза. Компромиссный проект предусматривает расширение состава совета до 22-х членов. Самые горячие головы в ООН призывают вообще круто реформировать организацию. Со стороны лагеря радикалов – это, в основном, некоторые страны Латинской Америки и Африки - раздаются предложения переставить все с ног на голову: сделать решения Генеральной Ассамблеи, а не Совета Безопасности - как сейчас - обязательными для исполнения всеми членами международной организации. Но это уже - явный перебор...  

Россия, о чем не раз уже говорили ее представители, поддерживает реформу, но, как бы это поделикатнее выразиться, реформу без резких движений.

Мы всегда говорили, что любое расширение Совбеза должно быть в разумных пределах, а голосование по его реформе не должно расколоть ни сам Совет Безопасности, ни саму ООН. Здесь, конечно, все дело в том, что при любой новой конфигурации и составе совета для Москвы все изменилось бы отнюдь не в лучшую сторону. Правда, то же самое можно сказать и о США, Китае, и, в меньшей степени, о Франции и Британии. «Больших» в ООН уже давно недолюбливают.  

В общем, процесс пошел, и идти он будет очень долго. Многие месяцы. Многие.  

Андрей Федяшин - политический обозреватель «РИА Новости»