БиГ: пороховая бочка Европы

Родина боснийских сербов — Сербия, заявил Милорад Додик, премьер-министр Республики Сербской. «Боснию и Герцеговину мы принимаем как часть договора, который мы обязаны соблюдать», - добавил он. Заявление Додика ярко характеризует нынешнюю обстановку в Боснии и Герцеговине. Государстве, которое и через четырнадцать лет после заключения Дейтонского мира, положившего конец боснийской войне, лишь с большой натяжкой можно назвать состоявшимся.

Государственное устройство Боснии и Герцеговины настолько сложно, что даже многие работающие там дипломаты признавались мне, что не до конца его понимают. Согласно действующей в настоящее время конституции, Босния и Герцеговина состоит из двух образований: Федерации Боснии и Герцеговины (мусульмано-хорватской) и Республики Сербской - РС. Каждое из этих образований имеет своего президента, парламент и правительство. Органы власти на федеральном уровне состоят из совместного президиума, парламентской ассамблеи и совета министров. Кроме того, мусульмано-хорватская федерация поделена на 11 кантонов, каждый из которых имеет собственный парламент и правительство. Голосование в федеральной парламентской ассамблее устроено по принципу этнических сообществ. Такая схема была предусмотрена Дейтонским и Парижским договорами 1995 года.  

Политико-административные реформы в стране буксуют, правительство недееспособно, власти, формально составленные из представителей трех главных национальных сообществ, руководствуются в своих решениях исключительно этническими мотивами, экономика не развивается, внутриполитические противоречия обостряются — таковы итоги существования БиГ после четырнадцати лет независимости. «Факт, что после заключения Дейтонского мирного договора в 1995 году государство Босния и Герцеговина сохранялось исключительно благодаря мощному влиянию международного сообщества — без этого оно просто не могло бы существовать», - считает Милорад Додик.

Официальный Белград, в свою очередь, устами министра иностранных дел Вука Еремича открыто называет Боснию и Герцеговину «протекторатом ООН», представитель которой обладает неограниченными полномочиями.

Неудивительно, что в начале нынешнего года в балканской прессе появились сообщения об аналитической записке, составленной в недрах министерства иностранных дел Нидерландов. Ее автор, директор МИДа по политическим вопросам и специалист по Балканам Питер де Хойер, изложил свою позицию относительно будущего Боснии. По его мнению, распад Боснии и Герцеговины, населенной мусульманами, хорватами и сербами — один из реальных сценариев развития событий в регионе. Подобные безрадостные прогнозы появились и в США. В своем первом же докладе американскому конгрессу только что назначенный директор национальной службы разведки Денис Блэр назвал Боснию и Герцеговину, наравне с Косово, «серьезнейшей кризисной точкой Европы». Он поставил под сомнение будущее Боснии как мультиэтнического государства, подчеркнув, что и «угрозы боснийских сербов отделиться, и звучащие в ответ призывы боснийских лидеров ликвидировать Республику Сербскую самым серьезным образом усиливают межэтническую напряженность».  

Боснийцы-мусульмане, численность которых составляет почти половину 4.5 миллионного населения страны, не оставляют надежд превратить Боснию и Герцеговину из федеративного в унитарное государство, и, первым делом, упразднить Республику Сербскую. Один из свежих примеров: выступления ныне действующего председателя президиума БиГ Хариса Силайджича на последней Генеральной ассамблее ООН и на сессии Парламентской ассамблеи Совета Европы, в которых он открыто потребовал ликвидировать Республику Сербскую как «плод политики геноцида». Арест бывшего президента Республики Сербской Радована Караджича, обвиненного Международным трибуналом по бывшей Югославии в военных преступлениях, а также поиски другого обвиняемого, командующего армией боснийских сербов Ратко Младича, создают дополнительную напряженность в отношениях федеральной столицы - Сараева и Баня-Луки — главного города Республики Сербской.

Лидеры боснийцев используют эти обстоятельства в качестве нового аргумента в пользу ликвидации РС как некой «преступной территории».

Сразу же после одностороннего провозглашения Косово многие и в Сербии, и в Боснии ожидали от боснийских сербов ответных решительных шагов в сторону обособления от Сараева, а то и деклараций о воссоединении с Сербией. Однако парламент РС лишь принял резолюцию, в которой подчеркивается, что власти республики «имеют право организовать референдум, чтобы определить дальнейший государственный статус». Никаких практических шагов во исполнение собственной резолюции сербы пока не делают, предпочитая использовать ситуацию для розыгрыша «политической многоходовки». Сегодня для них главное — не усугублять накал страстей, а добиться от Сараева официального отказа от попыток упразднить РС или сузить круг ее полномочий. Одновременно власти Баня-Луки не скрывают: они убеждены, что условия для обретения независимости Республикой Сербской рано или поздно созреют.  

Однако, как показало время, не только сербы, но и хорваты, объединенные в мусульмано-хорватскую федерацию, ощущают беспокойство и дискомфорт в боснийском государстве. Знаменательная тенденция, характеризующая «подводные течения»: Сараево все больше превращается в моноэтнический город. Из столицы Боснии и Герцеговины за последние два года уехали 500 хорватских семей. По итогам октябрьских выборов 2008-го среди 290 депутатов десяти местных законодательных собраний кантона Сараево нет ни одного хорвата.  

Сербы тоже покидают Сараево. Если до войны 1992-1995 годов их в столице Боснии насчитывалось 167 тысяч, то сейчас осталось меньше 7 тысяч.

По данным неправительственной организации «Кроация либертас», сегодня в Сараево проживает больше китайцев, чем сербов и хорватов. И эта тенденция выдает истинный смысл происходящего. Конечно, на уровне руководства Боснии звучат речи о правах человека, европейских стандартах демократии, о создании мультиэтнического общества и прочий западный набор «ценностей». Но статистика бесстрастно фиксирует: боснийцы выдавливают из Сараева представителей «нетитульных» этносов.  

В конце января 2009-го, на встрече в административном центре РС Баня-Луке, лидеры ведущих политических партий — сербского Совета независимых социал-демократов Милорад Додик, боснийской Партии демократической действия Сулейман Тихич и Хорватского демократического объединения Драган Чович - договорились о внесении изменений в конституцию БиГ. Ее смысл: в Боснии на среднем уровне власти могут появиться четыре субъекта вместо нынешних двух, Мусульмано-хорватской федерации и Республики Сербской.  

Как заявил Милорад Додик, речь идет о том, что, наряду с Республикой Сербской, вместо Мусульмано-хорватской федерации появятся специальный округ Сараево и две автономии. Одна - населенная в большинстве боснийцами, другая — хорватами. При этом каждая из четырех территориальных административных единиц будет иметь собственную законодательную, исполнительную и судебную власть. «Пока существование Республики Сербской в составе Боснии не ставится под сомнение, есть возможность договариваться со всеми, - подчеркивает Додик. - Я выдвинул три условия: сохранение РС в ее нынешнем виде, сохранение схемы голосования в федеральном парламенте по принципу этнических сообществ и право на самоопределение вплоть до отделения».  

Подписавшие коммюнике в Баня-Луке политики считают его существенным шагом в снижении напряженности в Боснии. Они дружно открещиваются от мысли о распаде государства. Но, несмотря на бодрый тон «подписантов», их договоренность вызвала резкую реакцию в политических кругах БиГ. Предложения были названы «тяжелым ударом по Дейтонскому миру», «прикрытием раздела Боснии по этническому принципу», «обманом общественности». В «договоре трех» много неясного, у подобных поправок мало шансов пройти в парламентской ассамблее БиГ, где они должны получить одобрение двух третей депутатов.  

Однако «переговоры трех» продолжаются. Их скрытый мотив очевиден: нынешнее политическое устройство и положение дел в Боснии не устраивают ни боснийцев, ни хорватов, ни сербов. Только вот их устремления настолько разнонаправлены, что успех переговоров представляется маловероятным.

Три основных народа, населяющих Боснию и Герцеговину, движутся не по пути интеграции, а дорогой дальнейшей этнической самоизоляции и дистанцирования друг от друга.

«Ни одна из этнических групп в Боснии не готова отказаться от целей, которыми она руководствовалась в ходе войны 1992-1995 годов», - констатирует бывший посол США в Хорватии и Сербии Уильям Монтгомери. Дипломат не исключает новой фазы нестабильности и допускает, что в один прекрасный день в политическую повестку дня Республики Сербской может встать референдум о независимости. А ведь достаточно взглянуть на карту, чтобы понять: уход Республики Сербской, занимающей практически половину территории всей Боснии, равнозначен исчезновению этой «новой европейской демократии».  

Есть еще одно важное обстоятельство, на которое, как ни странно, редко обращают внимание политики. После признания Западом независимости Косово позиции Республики Сербской в Боснии существенно упрочились. Еще недавно на боснийских сербов оказывалось запредельное давление — от Баня-Луки требовали согласиться на ликвидацию собственных правоохранительных органов, собственных структур безопасности и на переподчинение полиции федеральным властям. Сейчас очевидно, что и дальше усиливать прессинг - это огромный риск дестабилизировать все государство. Чуть передавишь — и хрупкая постройка под названием «Босния и Герцеговина» может рассыпаться. Можно себе представить, что сербы уйдут в Большую Сербию, хорваты примкнут к своим соотечественникам в Хорватии, в итоге вокруг Сараево останется карликовое мусульманское государство наподобие Палестины, которое, не исключено, быстро приберут к своим рукам террористы всех мастей.

Здесь у четырех с половиной миллионов граждан находится на руках более семисот тысяч стволов огнестрельного оружия.

А, кроме того, владельцами как минимум десяти тысяч из них являются ваххабиты, открыто воевавшие против сербов и хорватов во время боснийской войны и получившие за это боснийское гражданство, открывающее путь в Европу.  

Бороться с этим явлением практически бесполезно. Да, боснийские власти пытались организовать добровольную сдачу оружия гражданами полиции. Мне неоднократно доводилось видеть эти мероприятия, проводившиеся в 1996-1998 годах: зрелище убогое. Желающих обменять свой автомат или пулемет на полезные в хозяйстве вещи - телевизор, холодильник или мопед - можно было пересчитать по пальцам. Оружие в «хозяйстве» считается сегодня нужнее.