Столетие
ПОИСК НА САЙТЕ
19 марта 2024
Свет и тени боливарианской революции

Свет и тени боливарианской революции

Венесуэла: политическое противостояние «чавистов» и проамериканской оппозиции
Николай Леонов
17.10.2014
Свет и тени боливарианской революции

Удивительная судьба у этой страны. Здесь родился и вырос величайший патриот Латинской Америки - Симон Боливар, который возглавил победоносную борьбу народов этого континента против испанского колониального господства в начале XIX века. Там же ярко вспыхнула звезда Уго Чавеса, самого выдающегося борца за свободу и независимость Латинской Америки против американского неоколониализма в XXI веке.

Чавес был прямым продолжателем дела Фиделя Кастро, с которым до самого своего конца был связан узами тесной личной дружбы.

Это страна, увидев которую в первый раз в 1499 году, великий картограф Америго Веспуччи назвал «маленькой Венецией», то есть «венесуэлой» - из-за обилия озер и домов на сваях. Венесуэла - одно из крупнейших государств мира с площадью около миллиона квадратных километров, в два раза больше Франции и в четыре раза больше Великобритании. Исключительную важность Венесуэле придает ее статус страны, обладающей самыми крупными доказанными запасами нефти. По данным ОПЕК, они составляют почти 300 миллиардов баррелей.

В этой стране самый дешевый бензин в мире: его цена не больше 5 американских центов за литр. Дешевле чем вода, так что бензобак можно заправить практически даром.

Чуть больше половины ее населения в 27 миллионов человек составляют женщины, по праву считающимися одними из самых красивых в мире. По крайней мере, именно венесуэлки, чаще представительниц других стран выходили победительницами на конкурсах «Мисс Вселенная».

Можно без конца говорить о поразительных особенностях страны, однако мировая пресса проявляет к ней крайне мало внимания. Интерес западных и прозападных средств массовой информации к Венесуэле просыпается только тогда, когда там происходят дестабилизирующие процессы. Мирная, спокойная жизнь этой страны не по душе Соединенным Штатам, голубой мечтой которых было и остается приобретение полного контроля над нефтяными ресурсами Венесуэлы.

Со времен присной памяти доктрины Монро, Панамериканского союза, «Союза ради прогресса» или планов создания единой общеконтинентальной зоны свободной торговли, США всегда лелеяли мысль о том, что вся Латинская Америка, проще говоря, все Западное полушарие, будет их исключительной зоной влияния. Они понимали: наступит время, когда поднимется Китай, когда у объединенной Европы появятся свои региональные или даже глобальные интересы. Но даже и в этих условиях, надеялся Вашингтон, Латинская Америка останется его «задним двором». Этот громадный субконтинент занимает 15 процентов всей земной суши и располагает 30 процентами всех земных ресурсов пресной воды, 21 процентом лесов планеты, 20 процентами запасов нефти.

США явно не рассчитали своих сил: движимые имперскими амбициями, они пытались «объять необъятное», стать мировым гегемоном, но не заметили как даже их «задний двор» вышел из подчинения.

Латинская Америка со времен Симона Боливара стремилась освободиться от удушающей «опеки» Вашингтона, но только победа кубинской революции сломала миф о фатальной зависимости от США. А сейчас на передней линии сопротивления Соединенным Штатам стоит и Венесуэла. Огромная заслуга в том, что страна заняла активную политическую позицию в историческом процессе освобождения от засилья США, принадлежит, безусловно, ее национальному лидеру Уго Чавесу, который с 1992 года и до своей кончины в 2013 году неустанно отстаивал идеи Боливара, дополнив их глубоким социальным содержанием.

У многих моих знакомых складывалось впечатление, что начатый Уго Чавесом в 1999 году революционный процесс в своих основных чертах напоминает кубинскую революцию 1953-1958 годов. Ничего более ошибочного в таком видении венесуэльского процесса, названного «боливарианской революцией», нет.

Это два самостоятельных самобытных явления, направленных, правда, на достижение одинаковых целей: освобождение от засилья США и создание условий для справедливого социального развития своих народов.

Если Фидель Кастро начинал со штурма казарм Монкада, а на заключительном этапе вел революционную войну в горах Сьерра-Маэстра, то в Венесуэле со стороны патриотических сил, во главе которых стоял Уго Чавес, не было даже намека на революционное насилие. Это был обыкновенный демократический процесс прихода к власти на очередных выборах, которые состоялись 6 декабря 1998 года.

Победу одержал совсем не традиционный кандидат. Подполковник воздушно-десантных войск Уго Чавес, обладавший необыкновенной харизмой и представлявший всех «униженных и оскорбленных», победил, получив почти 57 процентов голосов, вполне респектабельного экономиста Энрике Саласа Рамиреса. А ведь того поддерживали обе традиционные партии - социал-христиане и социал-демократы, правившие страной до той поры по образу и подобию демократов и республиканцев в США. С этого все и началось. Уго Чавес 2 февраля 1999 года принял присягу как президент Венесуэлы и начал действовать.

Да, в феврале 1992 года Уго Чавес действительно пытался взять власть в стране силой. Военный переворот окончился неудачей, и он нашел в себе мужество выступить по телевидению, взять на себя лично всю ответственность за предпринятую акцию и призвать товарищей по оружию вернуться в казармы. Поражение обернулось победой. Он стал символом борьбы за обновление страны.

Вступив в должность президента, Уго Чавес провел общенациональный референдум по созыву Конституционной ассамблеи, которая должна была изменить основной закон страны, и его инициативу поддержало 92 процента проголосовавших. Созданный им блок левых партий и группировок «Патриотический полюс» получил 123 из 128 мандатов в ассамблее. Конституционная ассамблея вскоре постановила именовать впредь страну «Боливарианская Республика Венесуэла», президентский срок был увеличен с 5 до 6 лет с правом переизбрания – один раз. Права главы государства были существенно расширены. Конгресс страны стал однопалатным. Военнослужащие получили право голосовать и выставлять свои кандидатуры на выборах. Любопытно, что три традиционные ветви власти - законодательная, исполнительная и судебная - были дополнены еще двумя, «моральной» и «избирательной». Первая должна была бороться с коррупцией, вторая - следить за чистотой демократии.

Спустя годы Уго Чавес говорил: «Меня обвиняют в нарушении демократии, но я, как никакой другой президент в Латинской Америке, пережил и выиграл больше всех выборов разного уровня».

США мобилизовали все свои возможности, задействовали всю свою агентурную сеть, чтобы свергнуть Уго Чавеса любыми средствами. И 12 апреля 2002 года верхушка военного командования объявила о том, что она «попросила» президента подать в отставку и что он, якобы, на это согласился. Молниеносно был назначен временно исполняющий обязанности главы государства. Уго Чавеса отправили под стражей на остров Орчила, расположенный в Карибском море в ста километрах от побережья. США торжествовали, но, как оказалось, преждевременно. Улицы Каракаса заполнились толпами протестующих граждан, в командовании армии произошел раскол, страна отказалась признать власть путчистов. Через два дня законный президент вернулся в резиденцию главы государства, ситуация во многом напоминает незадачливый «эксперимент» ГКЧП. Революционный процесс, обогащенный приобретенным опытом борьбы за власть, продолжился.

Уго Чавес и его соратники в лице нынешнего президента Николаса Мадуро и возглавляемой им Единой социалистической партии не ставили в качестве программной задачи уничтожение частной собственности, но требовали и требуют, чтобы ее владельцы выполняли социальные обязательства и не действовали в ущерб национальным интересам.

Российский предприниматель Михаил Крамчев, давно осевший в Венесуэле, где занимается туристическим бизнесом, говорит, что государство здесь поощряет развитие частного предпринимательства, предоставляет желающим открыть свое дело кредиты на пять лет под 2 процента годовых, и в течение первых двух лет освобождает от платежей в счет погашения кредита. Если возникала острая необходимость вмешательства государства в производство продукции социального назначения, правительство предпочитало выкупать предприятия по их рыночной стоимости. Так, когда на рынке молочной продукции создалась кризисная ситуация из-за саботажа предпринимателей, то государство за 150 миллионов долларов приобрело комбинат «Андес», что позволило обеспечить 30 процентов внутреннего рынка.

Но, в то же время, Уго Чавес жестко клеймил венесуэльскую буржуазию как врага народа и родины, озабоченного только эгоистическими классовыми интересами. Он призывал патриотически настроенных предпринимателей выходить из объединения «Федекамерас», являющейся оплотом и штабом буржуазии. Он не стеснялся говорить, что буржуазия объявила экономическую войну правительству и народу. В этой войне она полагается на поддержку большинства средств массовой информации, остающихся в ее собственности.

Вопрос «кто кого» в этой жестокой экономической войне остается и на сегодняшний день главным содержанием внутриполитической жизни Венесуэлы.

Можно сказать, что в руках буржуазии находится большая часть производственного и торгового комплекса страны. Она располагает не только мощным информационно-пропагандистским ресурсом, на ее стороне и многолетний накопленный опыт политической борьбы и, что важнее всего, безоговорочная поддержка со стороны США.

Экономической опорой правительства является нефтяная промышленность. С момента открытия месторождений нефти – это произошло в двадцатых годах ХХ века - по 1975 год ею заправляли американские и английские компании. За это время они выкачали из недр Венесуэлы столько нефти, что только их чистый доход составил 200 миллиардов долларов. Страна-номинальная хозяйка своих природных ресурсов, получила в виде налогов только 45 миллиардов. В 1976 году была проведена первая национализация нефтяной промышленности, но ее результаты оказались половинчатыми. Нефть стала кормушкой для верхушки политической и деловой «элиты» государства.

Уго Чавес начал радикальную реформу формально государственной компании «Петролеос де Венесуэла». Прежние управленцы вели дело к приватизации нефтяной отрасли страны, новый президент взял курс на укрепление ее государственного статуса, повышение эффективности и прозрачности использования доходов. Это вызвало взрыв недовольства среди топ-менеджеров и верхушки привилегированного персонала компании. Но тут коса нашла на камень: в ответ на объявленную в 1999 году «нефтяную забастовку» решением президента были уволены 18 тысяч сотрудников, ведущая отрасль национальной экономики осталась под контролем государства. Она и сегодня обеспечивает 80 процентов экспорта Венесуэлы, дает 40 процентов дохода в государственный бюджет.

По установившейся традиции, проамериканская печать нудно зудит на тему о неэффективном государственном управлении, падении добычи нефти, износе основных фондов. Сегодня ежедневная добыча нефти в стране составляет 3 миллиона баррелей, половина ее экспортируется в США, для которых венесуэльская нефть составляет 10 процентов всего импорта этого сырья.

Несмотря на сложные конфликтные отношения между Каракасом и Вашингтоном, торговые соглашения по нефти никогда не нарушались.

На второе место среди покупателей вышел Китай, который ежедневно закупает 640 тысяч баррелей нефти, третьим по важности клиентом стала Индия, забирающая по 400 тысяч баррелей в день.

Венесуэльская оппозиция истошно вопит о том, что, де, нефть задарма поставляется на Кубу. Это обычный прием информационной войны. Дело в том, что по инициативе Венесуэлы в 2005 году была создана экономическая организация под названием «Петрокарибе», в которую входят 18 государств, в основном, из Карибского бассейна. Куба является одним из членов этой организации. Вот на все эти 18 государств в день приходится около 100 тысяч баррелей нефти, то есть в 15 раз меньше, чем отгружается в США. Страны-члены «Петрокарибе» оплачивают поставки нефти по сниженным ценам, составляющим примерно половину от мировых. А Куба, в частности, оказывает Венесуэле широкий спектр услуг в сфере медицинского обслуживания населения и поставок фармацевтических товаров.

На сегодняшний день компания «Петролеос де Венесуэла» занимает 41 место в мире среди крупнейших мировых корпораций. Ее годовой доход в 2013 году составил более 120 миллиардов долларов. Это становой хребет благополучия страны. Кстати говоря, Россия в лице «Роснефти» очень активно сотрудничает с венесуэльскими партнерами в проведении разведочных работ, успешно конкурируя с испанскими и другими компаниями. Наиболее перспективными считаются работы в бассейне реки Ориноко, где найдены большие запасы так называемой «тяжелой» нефти, для переработки которой хорошо подготовлены нефтеперегонные заводы на Кубе.

Самым слабым звеном венесуэльской экономики, пожалуй, является сельское хозяйство. Исторически сложилась система крупной земельной собственности, наследие латифундизма, проклятия многих стран Латинской Америки. И сейчас в руках 10 процентов собственников находится почти 90 процентов всех сельхозугодий. Класс мелких и средних землевладельцев-фермеров, который в большинстве стран оправдал себя как эффективный производитель сельскохозяйственной продукции, в Венесуэле не сложился. В стране имеется более 30 миллионов гектаров пригодной для обработки земли, которые не включены в оборот. Малоземельные или безземельные крестьяне ищут решения своих бед, мигрируя в города, что еще больше обостряет проблему производства продовольствия.

Страна импортирует почти две трети необходимого ей продовольствия – главным образом, из США. Маис, основной продукт питания населения, при собственном производстве в 1 миллион 300 тысяч тонн, в таком же объеме закупается за рубежом.

Соя, прекрасно растущая в почвенных и климатических условиях Венесуэлы, тем не менее, поступает из-за границы, закупается 1 миллион 115 тысяч тонн. На мировых рынках приходится приобретать сахар-сырец, растительные масла, мясо и многое другое. Даже Белоруссия за последние пять лет продала Венесуэле 40 тысяч тонн сухого молока. Так что о продовольственной безопасности говорить не приходится. И в то же время правительство не решается провести радикальную аграрную реформу, опасаясь, по-видимому, осложнить внутриполитическую обстановку. Кабинет министров принимает за меньшее зло давнюю привычку Венесуэлы импортировать продовольствие.

Давно замечено, что сельское население, не закрепленное правом собственности на землю, легко снимается с родных мест и уходит в города, где, особенно под влиянием революционных изменений, открываются широкие возможности для получения образования и интересной работы. Мы пережили это явление в советские годы, знакома с ним Куба, а теперь его знает и Венесуэла.

Сейчас в стране сложились два четко различимых лагеря: «чависты», то есть сторонники линии покойного президента на построение «социализма XXI века», объединяющие большинство левых патриотических сил, и буржуазная оппозиция, выступающая под лозунгом безбрежного либерализма и ориентации на США.

Кстати, замечу, что компартия Венесуэлы держится в сторонке, и больше критикует «чавистов», чем их оппонентов.

Соотношение сил между этими двумя лагерями, как показывают результаты выборов, дает перевес «чавистам», но перевес небольшой и нестабильный. Последние президентские выборы в начале 2013 года принесли победу Николасу Мадуро - лидеру «чавистов», но его отрыв от соперника составил всего 1,5 процента голосов.

На последних муниципальных выборах в декабре 2013 года Единая социалистическая партия Венесуэлы одержала победу, получив 54,6 процента голосов. Это позволило ей взять под свой контроль 255 муниципалитетов страны, более трех четвертей от их общего числа. До 2012 года почти половина из 23 штатов республики управлялась губернаторами от оппозиции, а сейчас политические противники правительства руководят только тремя штатами. Сама столица, Каракас, разделена на пять муниципалитетов, три из которых находятся под контролем оппозиции, а два управляются «чавистами», но в одном из них - «Либертадор» - проживает почти половина жителей города. Когда на улицы выходят сторонники правительства, Каракас окрашивается в красный цвет - символ Уго Чавеса, оппозиция выбрала себе голубой. Иными словами, тенденция на укрепление позиций «чавистов» налицо, но успокаиваться правительству не следует.

У лагеря правых сил есть очень агрессивный лидер. Это Энрике Каприлес Радонски, губернатор штата Миранда. Его мать - польская еврейка, дед по матери был подданным Российской империи - бежала из Европы в годы Второй мировой войны и оказалась на острове Кюрасао, где вышла замуж за местного сефарда-еврея. Семья потом перебралась в Венесуэлу. Э. Каприлес до мозга костей предан США, люто ненавидит Кубу. В 2002 году, когда был предпринят переворот против Уго Чавеса, Э. Каприлес лично руководил осадой кубинского посольства в Каракасе и грозил расправой его сотрудникам и членам их семей.

В феврале-марте 2014 года - как раз в те дни, когда в Киеве бушевал «майдан» - венесуэльская оппозиция предприняла попытку повторить сценарий «цветной революции».

Используя трудности в снабжении населения, спекулируя на росте преступности - как на грех, 6 января грабителями были убиты приехавшая на родину бывшая «Мисс Вселенная» Моника Спеар и ее муж - оппозиция смогла вывести на улицы большие массы недовольных, среди которых было много студентов. Несколько дней, даже недель, длились беспорядки, противники правительства строили баррикады. Силы правопорядка были вынуждены применить оружие в ответ на провокационные выстрелы со стороны оппозиционеров. В результате с обеих сторон погибло в общей сложности около 40 человек. Несколько десятков зачинщиков было арестовано. Один из них, Леопольдо Лара, бывший студент, получивший в Колумбии специальную подготовку по технике организации беспорядков, скоро предстанет перед судом.

В результате решительных действий правительства, подкрепленных миротворческим участием дружественных латиноамериканских государств, опасность расширения гражданского конфликта в насильственной форме была купирована. Но противостояние сохранилось и перешло в войну на истощение на экономическом фронте. Правый буржуазный лагерь выступает за полную свободу экономики от вмешательства государства, в то время как правительство, выполняя завещанный Уго Чавесом «План Родина», строит «коммунальное общество», в котором государство принимает административные меры по защите интересов малоимущих граждан.

Камнем преткновения стал закон «О справедливых ценах», который устанавливает верхний предел стоимости основных продуктов питания и ширпотреба. В Венесуэле нет монополии государства на внешнюю торговлю. Фирмы-импортеры берут банковские кредиты в долларах по официальному курсу - 1 доллар равен 6,3 боливара - закупают товары заграницей, но пытаются продавать их на внутреннем рынке за боливары по «черному» курсу, который достигает временами 60-70 боливаров за доллар. Контрольные органы стараются пресекать эту циничную спекуляцию, что, естественно, рождает бесконечные конфликтные ситуации. Торговцы, например, не ставят на прилавки «простые» растительное масло или рис, а добавляют к этим продуктам вкусовые эссенции, после чего удваивают или утраивают цены. Если «не проходит», то просто припрятывают продукты, как это было у нас в конце восьмидесятых - начале девяностых. Помню телеграммы тогдашнего мэра Москвы Гавриила Попова, требовавшего не пропускать продовольственные товары в столицу, чтобы вызвать недовольство жителей столицы.

Поскольку почти все продовольствие и ширпотреб в Венесуэле являются, по существу, дотированными государством товаром, то широкий размах получила контрабандная перевозка их в соседнюю Колумбию.

Правительству пришлось пойти на крайние меры: усилить охрану границы, разместив там дополнительно 17 тысяч военнослужащих, и даже закрывать в ночное время все пограничные переходы. Мне рассказывали приехавшие оттуда люди, что колумбийские наркоторговцы теперь с меньшим риском, но большим доходом торгуют контрабандой из Венесуэлы. А сколько любителей легкой наживы заливают свои бензобаки под самую крышку и продают на другой стороне границы горючее по цене в несколько раз выше, чем в Венесуэле…

Правительство не решается ввести нормированное распределение продовольственных и промышленных товаров, опасаясь, что оппозиция тут же обвинит его в следовании кубинским рецептам, но вводит квазинормирование в виде электронных пропусков, дающих право только на одноразовое, в течение дня, посещение супермаркетов.

Правоохранительные органы устраивают публичные продажи конфискованных припрятанных товаров по фиксированным ценам, вынуждают предпринимателей работать по справедливым, не спекулятивным ценам. Те в ответ организуют искусственный дефицит продуктов и товаров, провоцируют появление длинных очередей, дискредитируют в средствах массовой информации революционный процесс. Таковы реалии сегодняшней Венесуэлы.

При всех сложностях боливарианского революционного процесса, политическое наследие Уго Чавеса пустило глубокие корни в обществе. Этот кумир всех патриотов страны подал личный пример: отказался от своей зарплаты президента в пользу нуждающихся, отдал под учебное заведение свою единственную резиденцию, учредил впервые в истории страны студенческие стипендии выходцам из малообеспеченных семей… Он много чего сделал – за это его и любят.

Государство не жалеет средств для решения социальных проблем, реализуются крупные проекты строительства жилищ для нуждающихся. В осуществлении этого грандиозного плана участвуют КНР, предоставившая заем в 5 миллиардов долларов, Белоруссия, направившая в Венесуэлу несколько строительных бригад, технику и стройматериалы. Опыт участия российских фирм-подрядчиков оказался неудачным.

Огромное внимание уделяется здравоохранению. Теперь не пациенты из отдаленных населенных пунктов едут к врачам, а врачи идут к пациентам, оказывая им бесплатную помощь. В Венесуэле работают около 30 тысяч кубинских врачей и работников среднего медицинского персонала, которые не отказываются ехать в отдаленные районы с трудными бытовыми условиями. Но их деятельность также вызывает скрежет зубовный со стороны буржуазной прессы и части медицинского корпуса, недовольного утратой своего монопольного положения на рынке услуг.

Принципиально изменилось положение в области образования. Уго Чавес лично участвовал в разработке учебных программ, в которые включены материалы по истории Венесуэлы и Латинской Америки, трактующие ее с патриотических позиций. Поскольку прежняя система высшего образования отвечала интересам и требованиям буржуазии, то решением правительства в стране создано несколько новых бесплатных университетов, куда открыт доступ выходцам из низов. Цель очевидна: создание национально ориентированной, патриотической интеллигенции.

За минувшие 15 лет боливарианского революционного процесса изменилось и лицо венесуэльской армии.

Старый генеральский состав по выслуге лет уступил место новым кадрам, которые уже не проходили обучение и идеологическую обработку в США, как это было раньше. Рассчитывать, как в старину, на военный переворот Вашингтону теперь не приходится.

Все свои надежды Соединенные Штаты связывают с планами дестабилизации обстановки силами оппозиции. Они готовы поддержать ее не только массированным информационным вмешательством, но и экономическими мерами. Не исключая при этом и прямой военной агрессии.

Отношения между Россией и Венесуэлой носят дружественный характер. ВВС этой латиноамериканской страны имеют на своем вооружении российские самолеты и вертолеты. Еще Уго Чавес закупил у нас 100 тысяч автоматов Калашникова. Мы успешно сотрудничаем в разведке и добыче углеводородов, в поисках месторождений благородных металлов. Президент Николас Мадуро открыто заявил о поддержке позиции России в обстановке, когда на Западе бушевала антироссийская истерия. Выступая по телевидению 2 сентября 2014 года, он сказал: «Мы в нашей независимой Венесуэле требуем от тех, кто сейчас травит и обвиняет Россию, прекратить нападки в ее адрес, требуем прекратить поиск предлогов для войны против России. Мы хотим мира для всего мира, мы хотим уважения для России, мы говорим об этом из боливарианской Венесуэлы. Пусть США уберут свои руки от Украины!».

Специально для Столетия


Эксклюзив
18.03.2024
Максим Столетов
Запад поставляет Киеву тысячи ударных дронов
Фоторепортаж
13.03.2024
Подготовила Мария Максимова
В Ярославле открылся музей СВО


* Экстремистские и террористические организации, запрещенные в Российской Федерации: американская компания Meta и принадлежащие ей соцсети Instagram и Facebook, «Правый сектор», «Украинская повстанческая армия» (УПА), «Исламское государство» (ИГ, ИГИЛ), «Джабхат Фатх аш-Шам» (бывшая «Джабхат ан-Нусра», «Джебхат ан-Нусра»), Национал-Большевистская партия (НБП), «Аль-Каида», «УНА-УНСО», «ОУН», С14 (Сич, укр. Січ), «Талибан», «Меджлис крымско-татарского народа», «Свидетели Иеговы», «Мизантропик Дивижн», «Братство» Корчинского, «Артподготовка», «Тризуб им. Степана Бандеры», нацбатальон «Азов», «НСО», «Славянский союз», «Формат-18», «Хизб ут-Тахрир», «Фонд борьбы с коррупцией» (ФБК) – организация-иноагент, признанная экстремистской, запрещена в РФ и ликвидирована по решению суда; её основатель Алексей Навальный включён в перечень террористов и экстремистов и др..

*Организации и граждане, признанные Минюстом РФ иноагентами: Международное историко-просветительское, благотворительное и правозащитное общество «Мемориал», Аналитический центр Юрия Левады, фонд «В защиту прав заключённых», «Институт глобализации и социальных движений», «Благотворительный фонд охраны здоровья и защиты прав граждан», «Центр независимых социологических исследований», Голос Америки, Радио Свободная Европа/Радио Свобода, телеканал «Настоящее время», Кавказ.Реалии, Крым.Реалии, Сибирь.Реалии, правозащитник Лев Пономарёв, журналисты Людмила Савицкая и Сергей Маркелов, главред газеты «Псковская губерния» Денис Камалягин, художница-акционистка и фемактивистка Дарья Апахончич и др..