«Среди огня и орудийной смертоносной пальбы…»

Ровно сто лет назад, 21 ноября 1917 года по старому стилю, или 4 декабря – по новому, в Москве, в храме Христа Спасителя у Владимирской иконы Божией Матери, доставленной из Кремля, трижды возгласили «Аксиос!». Состоялась интронизация Тихона, первого после двухвекового перерыва Патриарха Москвы и всея России, – так тогда называлась эта должность. Бог судил Патриарху Тихону занимать это место в течение семи с половиной лет, до кончины. Следующего Патриарха РПЦ обрела лишь в 1943 году, при Сталине, после перелома в пользу СССР в Великой Отечественной войне.

Не было еще в России года такого же бурного и непредсказуемого, как год одна тысяча девятьсот семнадцатый по Рождеству Христову.

Будто разверзлась сама русская земля и обнажила свое огненное адское нутро. Будто реки встали водяной горой и ринулись вспять навстречу тихому старинному течению. Да вот еще точнее: будто взглянули родные братья один на другого и не узнали друг друга.

Всё вздыбилось и рухнуло, сгрудившись. Сам царь остался один, без соратников, – и отрекся от престола. Вмиг ожили забытые было Советы, составив конкуренцию властям. Правительство мало того что называлось Временным, так еще и все время видоизменялось, словно лица зевак перед кривыми зеркалами. Цены скакали. Поставка продуктов, главное – хлеба стала ненадежной, что заразило бациллой бунта население...

Именно в это время Православная церковь, последний оплот народа, оставшись без Помазанника Божия, решилась на изменения, которых смиренно ждала два века.

С тех пор, как Петр Великий, приютивший в Российской империи множество протестантов, прикрыл институт патриаршества на Святой Руси.

В августе 1917 года в Москве открылся Всероссийский Поместный собор. На него собрались свыше 580 делегатов со всей России, теперь уже республики. В Москву приехали и клирики, и миряне, то есть посланцы простого народа. Нового Патриарха выбирали всенародно. Были разработаны правила избрания представителей: отдельно от казачества, от монастырей, университетов, приходов, Государственного Совета, Государственной Думы и пр. Прибыл глава Временного правительства А.Ф. Керенский, министры.

Заседания Собора растянулись не на недели, не на месяцы – на год с лишним! В самом начале работа Собора протекала с присущей Церкви степенностью. Больше двух месяцев участники не могли со всей определенностью решить в принципе: избрать ли Патриарха или остаться верными коллегиальности? Иными словами, сохранить в Церкви демократию или восстановить «самодержавие»?

С высоты прошедшего столетия хорошо видно, что российскому обществу никуда не деться если не от монархии как таковой, так от единоначалия...

Мирное течение Поместного собора резко ускорили революционные события в Петрограде. Через три дня после падения Временного правительства на Соборе было принято решение избрать Патриарха.

Новые власти позволили перенести из полуразрушенного Успенского собора Кремля в храм Христа Спасителя величайшую православную святыню – Владимирскую икону Божией Матери. Перед ней был установлен ковчежец с тремя записками с именами: архиепископ Харьковский Антоний, архиепископ Новгородский Арсений, митрополит Московский Тихон. Один из членов Собора сказал о них так: «Самый умный из русских архиереев – архиепископ Антоний, самый строгий – архиепископ Арсений и самый добрый – митрополит Тихон». Участники Собора решили довериться Промыслу Божию, т.е. избрать главу Церкви с помощью жребия. После литургии и молитвы старец Зосимовой пустыни, что под Сергиевым Посадом, Алексий (Соловьев) достал из ковчежца записку и передал ее митрополиту Киевскому и Галицкому Владимиру (Богоявленскому). Тот прочитал: «Тихон, митрополит Московский!». 21 ноября (4 декабря) 1917 года состоялась интронизация нового Патриарха Московского и всея России.

...Так бывает. Юного Васю Беллавина из семьи сельского священника Торопецкого уезда Псковской епархии еще в Псковской духовной семинарии однокашники звали «архиереем», а в Санкт-Петербургской духовной академии, где не было принято давать друг другу даже шутливые прозвища, товарищи по курсу, как следует из жития святителя Тихона, «очень любившие ласкового и спокойного религиозного молодого человека», называли его «патриархом». Что-то в этом все-таки есть, в детском предвидении...

Будучи назначен епископом Алеутским, а затем возглавив всю Православную церковь в Америке, «Тихон многое сделал в великом деле распространения Православия». Он возводил в Штатах православные храмы и строил Церковь. Много ездил. Задумал переустройство епархии и осуществил его при поддержке Святейшего Синода. Искренне заботился о Сирийской и Сербской православных миссиях в Америке. С Православной церковью при нем воссоединилось множество униатов. Епархия стала называться Алеутской и Североамериканской. Тихон стал архиепископом.

И в Америке, а затем и в Ярославле и Москве Тихона очень любили, отмечая одновременно как его очень результативную деятельность, так и неслыханную личную скромность.

Не трогали его фанфары. А делу он служил как никто. В ответ на Декрет об отделении Церкви от государства Патриарх Тихон выпустил в январе 1918 года послание, которое в отечественной историографии получило название «Анафема большевикам»...

Но это уже было потом. Пока что на соборе звучало «Аксиос!» – «Достоин!», а по всей России тем временем усиливалась «пальба». В своей речи после вручения ему жезла святителя Петра Тихон произнес именно такие горькие и более чем пророческие слова: «Патриаршество восстанавливается на Руси в грозные дни, среди огня и орудийной смертоносной пальбы. Вероятно, и само оно принуждено будет не раз прибегать к мерам запрещения для вразумления непокорных и для восстановления порядка церковного».

Всю чудовищность грядущих событий с участием и под руководством «непокорных» не мог вообразить себе даже такой умный и прозорливый человек, как Тихон. Добрый был. Ласковый к товарищам. Верил в простых русских людей, так истово молившихся в храмах...

Но уже в январе 1918 года был убит тот, кто руководил избранием и интронизацией нового Патриарха, – митрополит Киевский и Галицкий Владимир (Богоявленский). Началось разграбление церквей, резко усилившееся в 1921-м – году великого голода. Уже заселялись беднейшими из крестьян опустевшие по велению новых властей монастырские кельи и осваивались угодья монастырей. Утлая лодка народа-«богоносца» разбилась о рифы бесплатных материальных благ. Захочешь, да не сможешь этого отрицать. Было, было...

О восстановлении на Руси Патриаршества и о первых шагах Патриарха Московского и всея России Тихона рассказала выставка «К 100-летию восстановления Патриаршества в России», развернутая в одном из залов Российского государственного архива социально-политической истории по поручению директора архива А.К.Сорокина группой сотрудников под руководством доктора исторических наук Л.А. Лыковой, известного специалиста по истории царской семьи и Патриаршества в России. На выставке были представлены фотодокументы Всероссийского Поместного собора, фотографии разрушений Москвы и Кремля – результатов военного взаимодействия российских регулярных войск и вооруженных большевиков, подлинники и копии документов той эпохи, хранящиеся в фондах РГАСПИ, а также многочисленные тома «Издания деяний Священного собора Православной Российской церкви», которое издает Новоспасский мужской монастырь в Москве с владыкой Саввой во главе. Готовы 18 больших томов, скоро выйдет 19-й.

«Все было запротоколировано на том памятном Соборе, который длился больше года в 17-м и 18-м годах – каждое заседание, каждое выступление. В Новоспасском монастыре делают чрезвычайно сложную и очень нужную работу, готовя тома к печати. Это удивительные документы», – рассказала Людмила Анатольевна Лыкова.