Русские тетушки Йоко Оно

Одна из недавних сенсаций – "явление" в Москве Йоко Оно, – самой, пожалуй, известной японки в мире. Вдова Джона Леннона, композитор, художница, снискавшая шумный успех своими авангардными инсталляциями. В российской столице Йоко представила новый выставочный проект "Одиссея таракана", прежде показанный в Нью-Йорке и Лондоне.

Столетие назад художница Варвара Бубнова так же эпатировала почтенную публику. Это имя в художественной жизни России начала двадцатого века значило много. В Петербурге и Москве сотни поклонников новых невиданных доселе живописных течений – авангарда и супрематизма, – осаждали галереи и выставочные залы. Выставки с участием Варвары Бубновой и ее друзей были дерзки, вызывающи, необычны. Имели оглушительно-скандальный успех.

Некогда молодые друзья Варвары Бубновой провозгласили в своем печально знаменитом манифесте: "Прошлое тесно. Академия и Пушкин непонятнее иероглифов. Бросить Пушкина, Достоевского, Толстого и проч. и проч. с Парохода современности".

#comm#Знать бы Варваре Бубновой, что именно ее стараниями пушкинские строки, преобразившиеся в иероглифы, станут понятными для миллионов японцев! #/comm#

Будто сама судьба оригинально разложила жизненный пасьянс художницы: ее "Бубновый валет" лег... на восток.

И кто бы мог тогда предположить, что пройдет еще несколько десятилетий, и пути русской художницы и японской девочки Йоко таинственным образом пересекутся. Вот, поистине, "странные сближения", которые так любил подмечать Александр Пушкин.

История эта давняя и начинается в царствование Федора Алексеевича, когда "иноземец из Швеции" Гарольд Вульф прибыл в Россию. Был он наречен Гаврилой и за свою верную ратную службу произведен в полковники. А его младшему сыну Петру Гавриловичу Вульфу императрица Екатерина I своим милостивым указом "за раны и за понесенные в службе многие труды" изволила даровать тверские земли. Так в Старицком уезде Тверской губернии и выросли позднее родовые усадьбы Вульфов с такими знакомыми пушкинскими названиями: Берново, Малинники, Павловское.

На исходе восемнадцатого столетия гвардии капитан-поручик и тайный советник Иван Петрович Вульф, внук шведа Гарольда, решил поставить в сельце Бернове каменный господский дом. Место для него выбрал отменное – на горке, с видом на окрестные леса, храм Успенья и речку Тьму.

История Россия трех минувших столетий будто намертво впечаталась в его каменные стены. Супруга Ивана Петровича с гордостью вспоминала, как она вместе с дочерью представлялась самой государыне Марии Федоровне, супруге императора Павла I.

А в парке, разбитом на английский манер, резвились два братца-сорванца: Александр и Никита Муравьевы, будущие декабристы. И очень досаждали мальчишескими проказами своим кузинам – Анне Полторацкой (в будущем – Анне Керн, супруги боевого генерала) и Анне Вульф. Девочки тогда же поклялись, что никогда и ни при каких обстоятельствах не выйдут замуж за этих забияк.

Но самые сокровенные истории дома связаны с именем Александра Пушкина, что любил заезжать сюда, и где ему так легко писалось. В Бернове Пушкин всегда был желанным гостем. И не только по-приятельски заезжал к хозяину Ивану Ивановичу Вульфу, сыну Ивана Петровича, но и неделями гостил там. Комната с камельком на втором этаже и окнами в сад всегда ждала поэта. У тверских Вульфов Пушкину жилось и писалось на славу.

"Здесь мне очень весело, ибо я деревенскую жизнь очень люблю,– писал Пушкин приятелю, – Здесь думают, что я приехал набирать строфы в Онегина и стращают мною ребят как букою. А я езжу по пороше, играю в вист… и таким образом прилепляюсь к прелестям добродетели..."

В этом живописном тверском краю, овеянном поэтическими грезами, в старинной усадьбе Берново прошло детство Вареньки Бубновой и ее сестер Анны и Марии. (Их матушка, Анна Николаевна, в девичестве носила звучную нерусскую фамилию Вульф). До глубокой старости помнила она рассказ своего деда Николая Вульфа, как четырнадцатилетним подростком, вбежав в спальню поэта, застал он Александра Сергеевича, лежащим на диване в глубочайшей задумчивости и с тетрадкой в руках. Поэт что-то писал, – возможно, как считали в семье, главу из "Евгения Онегина". В детстве сестры так часто слышали имя поэта, что всерьез полагали: он – самый близкий и любимый родственник.

Воспоминания детства и юности стали для Варвары Бубновой той живительной силой, что помогла ей выжить и "укорениться" в чужой и такой необычной стране.

Так случилось, что сестра Варвары, студентка Петербургской консерватории по классу скрипки Анна Бубнова, в 1914 году познакомилась с вольнослушателем Университета японцем Съюнити Оно, стала его женой и уехала на его родину, в Токио. В начале 1920-х вместе с матерью Варвара Бубнова отправилась в Японию в гости к сестре. Визит несколько затянулся — в стране Восходящего Солнца Вареньке Бубновой предстояло прожить почти... сорок лет! И стать основоположницей новой, прежде неведомой науки – японской пушкинистики.

Революционные вихри и семейные коллизии занесли двух русских барышень в экзотическую Японию. Но они не только не затерялись в чужой стране, но и привнесли в ее древнейшую культуру новые животворные импульсы. Сотням и тысячам японцам была сделана своеобразная "русская прививка".

"Если бы не она, – писала газета "Цусё симбун", – переводы русской литературы в Японии не достигли бы, наверное, такого высокого уровня".

В Японии Варвара Дмитриевна основала новое художественное направление: у нее появилось множество учеников и последователей. Слава лучшего литографа Японии сохранилась за нею и по сей день. Нет ни одной солидной книги по современному японскому искусству, где бы ни упоминалось имя русской художницы.

И еще, – художница считала своей главной заслугой издание пушкинских книг в Японии. И признавалась, что только творчество и пушкинская поэзия спасали ее от тоски по родине. Все переводчики Пушкина в стране Восходящего Солнца – ученики Варвары Дмитриевны.

#comm#В Токио сестры Варвара и Анна Бубновы приняли участие в воспитании Йоко Оно. Девочка приходилась племянницей Анне Бубновой-Оно по мужу.#/comm#

Русская краска в яркой жизненной палитре Йоко Оно. Не могла не рассказывать она своему именитому супругу о русских тетушках, что были так заботливы к ней в детстве. Как знать, не общение ли со столь неординарными и возвышенными натурами сформировало пристрастия и характер девочки? И не звуки ли русской скрипки в артистичных руках Анны Бубновой-Оно пробудили у маленькой японки страсть к музыке? А первым урокам живописи, данными Йоко Варварой Бубновой, суждено было стать, по сути, ее судьбой. Давняя история, связавшая воедино пути таких разных людей – русских сестер Бубновых, японки Йоко Оно, англичанина Джона Леннона.

В конце 1960-х, вернувшись из Японии, сестры Варвара и Анна Бубновы решили побывать в отчем доме. Радостно было вновь увидеть родное Берново после полувековой разлуки, и горестно оттого, что так все безвозвратно изменилось. Старому "берновскому замку" пришлось немало претерпеть: после революции в родовом "вульфовском гнезде" обосновалась коммуна, а в послевоенные годы в барском особняке разместилась сельская школа.

Сестры бродили по парку, искали и не находили памятных с детства мест – старое имение жило лишь в их памяти.

Именно на той памятной встрече сестер Бубновых с сельчанами было произнесено заветное слово "музей"! И Варвара Дмитриевна, несмотря на преклонные годы, с энтузиазмом приступила к эскизам по воссозданию парка и пушкинского музея в родной усадьбе. И уже тогда художница подарила будущему собранию первые экспонаты: свои картины и литографии, книги, – переводы Пушкина, – вышедшие в Японии с ее иллюстрациями, фамильные реликвии.

На закате жизни судьба подарила Варваре Бубновой и светлые дни: в июне 1971-го, в Бернове был открыт пушкинский музей. Но не дано было знать замечательной художнице, что на исходе двадцатого века в отчем доме, ставшим музеем русского гения, ей и ее творчеству будет посвящена обширная экспозиция. Стены одной из комнат второго этажа украшают ее литографии и картины с японскими ландшафтами, а в стеклянных витринах разместились книги о ней и книги – переводы пушкинских поэм и романов ее учеников: Осакава Седзи и Кусака Сотокити. Какие прочные незримые нити связали тверское село Берново с японским мегаполисом Токио!

Совсем недавно, в июне, в Бернове, в музее А.С. Пушкина, побывала Йоко Оно. "Мне кажется, – сказала она, – что я вернулась в свой дом из долгого-долгого путешествия. Здесь, в этих стенах, меня не покидает странное чувство, что я – наполовину русская".