Просто: Кармен

Роман Кармен, чье тридцатилетие со дня кончины недавно отмечалось, в представлении не нуждается. О прекрасном репортере и легендарном документалисте, прежде всего, говорят его многочисленные фильмы о важнейших событиях в нашей стране и в мире, газетные и журнальные репортажи из различных «горячих точек» планеты, воспоминания людей, его знавших.

И все же, уверен, коллективный, если можно так выразиться, его портрет был бы неполным без книги «Неизвестные войны Кармена», только что вышедшей в Новосибирске. Издание, снабженное редкими фотографиями, в том числе - и впервые увидевшими свет, по-своему уникально, его можно назвать шедевром типографского искусства.  

Автор книги - журналист Александр Кармен, сын Романа Лазаревича. Написанная в свободной манере, прекрасным литературным языком, она, с одной стороны, представляет известного документалиста глазами самого близкого ему человека, которой не только любит, но и понимает - что не всегда бывает - своего отца, не скрывает, что гордится им.  

Книга не случайно называется «Неизвестные войны Кармена». Роман Лазаревич обладал удивительным даром, так необходимым журналисту, а тем более репортеру: быть в нужном месте в нужное время.

Это и похороны Ленина, и приезд в Москву Георгия Димитрова, и гибель Сергея Есенина (знаменитые первые посмертные снимки поэта, которые легли в основу недавнего сериала о нем) и многое, многое другое.

Аего кинорепортажи с полей сражений разных войн - гражданской в Испании, китайско-японской, вьетнамской. Со своей камерой «от звонка до звонка» он прошел по дорогам Великой Отечественной. Об этих войнах мы узнавали по его фильмам. Не говоря о том, что Роман Кармен был едва ли не единственным, кто сообщал о боях под Мадридом, Гвадалахарой, Уэской. Именно его документальные кадры демонстрировались в кинохронике о событиях в Испании. Об этом тоже говорится в книге.  

Но Роман Кармен вел и «неизвестные войны»: войны с подлостью и предательством, невежеством и завистью, непониманием и нечистоплотностью окружавших его людей, в том числе, коллег, высокомерием и произволом чиновников. Словом, со всем тем, что вызывает талантливый и неординарный человек у серости. Вот об этих «неизвестных войнах» и говорит Александр Кармен.  

Читая «Неизвестные войны Кармена», я мысленно перенесся в Мадрид октября 1976-го, где мне посчастливилось несколько дней общаться с Романом Лазаревичем, приехавшим по ёделам в испанскую столицу. Тогда официальные отношения между нашими странами были на уровне торгпредства. Советскую прессу представлял единственный журналист - корреспондент ТАСС. В январе 1976-го сменить моего предшественника в Мадриде довелось мне.  

А все началось с неожиданного звонка, который раздался в тассовском корпункте. Звонил Роман Кармен, который связался с коллегой и попросил о помощи, «если в ней возникнет необходимость». Надо ли говорить, с какой готовностью я согласился посодействовать этому легендарному человеку, о котором много уже знал по его фильмам и очеркам, но не был лично знаком. В первые же минуты общения с ним меня поразили его тактичность, он даже испытывал некоторое стеснение, что отнимает у меня время.  

В 1978-м в Испании мне довелось посмотреть один из лучших фильмов о гражданской войне и интернациональной помощи республиканцам «Умереть в Мадриде», удостоенный премии «Оскар». Он был создан французским документалистом Фредерико Россифом, но первым в титрах стояло имя Романа Кармена как одного из авторов фильма.  

А в те октябрьские дни 76-го, когда Кармен ненадолго приехал в Мадрид, он хотел пройти по местам, связанным с его боевой юностью. Он будто прощался с Испанией.

И действительно, это, как оказалось, была его последняя поездка в страну, с которой у него столько связано, через полтора года Роман Лазаревич скончался.

Роман Лазаревич, уже немолодой и не отличавшийся богатырским здоровьем, без устали ходил по улицам, закоулкам, площадям Мадрида. Присаживался у стоек в маленьких барах, куда заходят обычно простые испанцы, выпивал чашечку кофе или канью - небольшой стаканчик пива, жадно вслушивался в разговоры, сам вступал в беседы, делая по привычке пометки в небольшом блокнотике. Он искренне радовался, когда при слове «совьетико» или «русо», как он представлялся своим собеседникам, у испанцев расцветали лица, и они наперебой принимались угощать его и забрасывать вопросами. А когда узнавали, что «совьетико» был в их стране во время гражданской войны, вообще приходили в неистовый восторг.  

Во время одной из таких импровизированных бесед пожилой испанец поинтересовался у «совьетико», не знает ли он «фотографа Кармен» - именно так – чьи фильмы об Испании ему довелось посмотреть. Видели бы вы, как он обрадовался, когда узнал, что перед ним сам «фотограф Кармен» (!). Не скрывая эмоций, испанец принялся обнимать Романа Лазаревича, дружески похлопывая его по спине. Я уж не говорю о той радости, которой светился сам документалист: его знают и помнят в милой ему Испании и сегодня, спустя сорок лет.  

Кстати, бар «Чикоте» в центре Мадрида мы посетили по просьбе Романа Лазаревича. Напротив «Чикоте» сорок лет назад располагался отель «Гэйлорд», где жили офицеры интернациональных бригад. В свободное время он часто заходил в этот бар. Был здесь и Эрнест Хемингуэй, о чем говорили развешанные по стенам фотографии.  

«Чикоте» и стал тогда отправной точкой нашего путешествия по «местам боевой славы» сорокалетней давности. Мы посетили Карабанчель, пригород испанской столицы. Тот самый Карабанчель, где шли ожесточенные бои, а каждый дом практически превратился в крепость. Побывали и в Каса-де-Кампо, тоже на окраине испанской столицы. Сейчас это своего рода зона отдыха, а тогда здесь проходил передний край обороны столицы.  

И в Карабанчеле, и в Каса-де-Кампо Кармен был молчалив, весь ушел в себя. Я не мешал ему, давая возможность остаться наедине со своими мыслями. И только покинув Каса-де-Кампо, он рассказал мне, что именно здесь, сорок лет назад, в ноябре 1936-го, впервые встретился с Мате Залкой, известным венгерским писателем, командовавшим одной из интербригад под именем генерала Лукача. Здесь же он общался и с будущим генералом армии Павлом Батовым, а тогда Фрицем, советником Лукача. Рассказал и о тяжелых боях, которые вели республиканцы.  

Однажды Роман Лазаревич попросил отвезти его на площадь Кальяо, в центре столицы. По дороге мы заехали на улицу Веласкеса. По его просьбе остановились около семиэтажного здания, внешне ничем не примечательного. Кармен долго рассматривал дом, потом, вздохнув, знаком показал, что можно ехать дальше. Минуту-другую спустя, как бы про себя, заметил: «Даже номер не изменился, улица Веласкеса, 63.

А знаете, - обратился он ко мне, - что в этом доме находился штаб интернациональных бригад и когда-то он был известен во всем мире? А сейчас даже мемориальной доски нет».

«Впрочем, - оборвал он себя, - наверное, еще время не пришло время. Хотя, уверен, оно настанет». Замечу, что мемориальная доска так и не появилась и через четверть века после этого.  

Покинув улицу Веласкеса, мы минут через двадцать, оказались на небольшой площади, стиснутой со всех сторон многоэтажными домами. Это и была пласа Кальяо. Кармен попросил остановить машину, вышел и стал обходить площадь. Я последовал за ним. Роман Лазаревич подошел к кинотеатру «Капитоль» и стал внимательно изучать огромную афишу: с красочного транспаранта нам улыбались Ингрид Бергман и Гарри Купер, исполнители главных ролей в фильме «По ком звонит колокол?». Кивнув на афишу, он воскликнул:  

- Кто бы мог подумать? В 36-м в этом кинотеатре, в осажденном Мадриде, я впервые посмотрел ленту Ефима Дзигана «Мы из Кронштадта», которая произвела на испанцев ошеломляющее впечатление. Три месяца картина шла в столичных кинотеатрах, и все три месяца залы были переполнены. А сейчас я имею возможность посмотреть здесь же ленту, рассказывающую о событиях, в которых участвовали мы вместе с Эрнестом Хемингуэем, Михаилом Кольцовым, Ильей Эренбургом, Мате Залкой. Вот она, связь времен!..  

Обогнув площадь, Кармен свернул в тихую улочку, прошел метров сто и остановился перед 8-этажной коробкой, в которой обосновался универсам «Галериас пресиадос». Обошел его раз, другой. Я уже догадался, ради чего он приехал на эту площадь. Конечно же, не ради кинотеатра и демонстрировавшегося в нем фильма по роману Хемингуэя - он об этом узнал только на самой Кальяо. - Эх, какой исторический памятник не уберегли, - прервал он затянувшееся молчание. И тяжело вздохнул. - Ведь на этом месте, - Кармен показал на здание универсама, - во время гражданской войны стоял знаменитый отель «Флорида», известный в те годы не меньше, чем штаб интернациональных бригад. Именно в нем жили или бывали многие иностранные журналисты, писатели, интербригадовцы, в том числе ваш покорный слуга. А теперь здесь магазин...  

Кстати, об этом куске своей жизни Роман Лазаревич рассказал в одной из своих книг, которая так и называется «Отель «Флорида». Разумеется, не только о гостинице и ее обитателях, хотя и о ней тоже. Рассказал он и о своей дружбе с великим Эрнестом Хемингуэем, который именно во «Флориде», в перерывах между вылазками на боевые позиции, писал свою пьесу «Пятая колонна», повествующую про оборону Мадрида. Именно в этой пьесе впервые появилось ставшим широко известным выражение «пятая колонна». Дело в том, что Мадрид оказался в окружении четырех колонн франкистов, пытавшихся взять город. Пятая колонна, символизирующая предателей и изменников, находилась непосредственно в столице. На нее франкисты возлагали особые надежды. И, тем не менее, Мадрид выстоял.  

Ну а завершу сугубо личным. Пребывание Кармена в Мадриде совпало с моим днем рождения, я пригласил его на небольшое домашнее торжество. Роман Лазаревич согласился, и тем самым подарил мне и моим гостям, испанским друзьям и коллегам, незабываемый вечер воспоминаний, на котором к тому же предстал веселым, остроумным и обаятельнейшим собеседником, ничуть не подавляя нас своим авторитетом.  

Мадрид - Москва